Бессмертный

Я родился. Да, вот так просто, без преукрас и прочей мишуры. Моя мать не раз попрекнула меня этим. Если бы не я, ее жизнь, определенно, сложилась бы по-другому. Казалось бы, что тут такого, все мы были рождены, и когда-нибудь мы все умрем. Все, но не я…
 
Осознать бессмертие мне довелось еще в детстве. Пьяный отчим, увидев разбитую мной бутылку, ударил меня по лицу, а я неудачно упал и ударился виском об угол стола, потеряв сознание. Было больно. Как сейчас помню, щека горела огнем, а в голове стучали тысячи молоточков наперебой. Мать пришла домой, подняла меня с полу и кинула, как собаке, кусок льда, замотанный в грязную тряпку. Я приложил ее к окровавленной голове. Стало полегче.
 
Всю ночь я мечтал лишь об одном, чтобы мои муки закончились. Адская боль разрывала мою голову на куски. Я хотел кричать, но не мог, лишь соленые слезы текли по щекам. За тонкой стенкой родители выясняли отношения, перекрикивая друг друга. Я слышу, отчим направился в мою комнату. Это не к добру. Он вышиб плечом дверь, подошел ко мне, наклонился, и из его разящей пасти вырвалось:
— Когда же ты сдохнешь…
 
Не скоро. Меня отправили в детский дом. Здесь меня хотя бы кормят. Стало ли легче? Нет. Местные старшаки избивают меня почти каждый день, а воспитатели лишь отводят глаза и проходят мимо. Но кое-что есть и хорошее. У меня наконец-то появился друг, Гришка. Смешной такой, в очках. Его тоже бьют, но не так сильно, как меня. Ничего, Гришка, вместе мы справимся, главное дожить до выпуска, а там, все у нас будет…
 
Гришка умер. Нет, не так, его убили. Сволочи, прямо посреди выпускного пырнули ножом. Если бы я знал, зачем ты вышел. Курить, курить, ты же не курил никогда, Гришка. Как я мог. А все из-за Катьки, она пригласила меня на танец, а я не смог отказать, влюбился балбес. А она с ними заодно. Понимаешь, Гриш, заодно. Я очухался, да поздно уже было. Они затаптывали твое худое тело своими грязными ботинками. Мне тоже досталось. Десять ножевых, Гриш. А я не умер, представляешь. Захлебываясь от боли, нет не физической, душевной, я качал твое ледяное тело, прислонившись спиной к шершавой стене. Стекла от круглых очков мелкими брызгами усеяли твое лицо. Прости меня Гришка…
 
Единственная работа, на которую меня взяли-грузчик. Но я и этому рад. Снимаю комнату в общаге, а вместе со мной ее же снимают трое таких же наркоманов. Наркотики. Секундная боль от иглы и море удовольствия. Как жаль, что эйфория так быстро заканчивается. С каждым разом найти новую дозу все тяжелее и тяжелее. Нет, деньги не главная причина, хотя без них никуда, менты бдят. Сегодня тут, завтра там накрывают торговцев. Выходить из убежища все опаснее и опаснее, но жажда зовет. Я не могу остановиться. Вчера, или уже сегодня, один сосед не проснулся-передоз. Как приятно осознавать, что со мной такого не произойдет, никогда…
 
Менты накрыли нас, поймали, так сказать, горяченькими. Я хотел было сбежать, но они пустили мне в спину дробь. После долгих разборок с законом я оказался в очередной клинике. Молодая медсестричка ухаживала за мной. Пыталась со мной говорить, вразумить. Наивная. Пыталась достучаться, что жизнь надо любить. А я ее ненавижу. Ненавижу эту бесконечную жизнь! Выписка. Идти мне некуда, поэтому просто сижу в вестибюле, жду, когда злобный охранник вышвырнет меня на промозглую осеннюю улицу. Медсестричка собралась домой, уже сдала ключи, надела голубое драповое пальтишко и цокая каблучками направилась к двери. Она перехватила мой взгляд и подошла.
— Вам что, некуда идти? – тоненьким голоском спросила она.
— Не твое дело.
— Пойдемте со мной, квартира у меня небольшая, но думаю, мы поместимся, — она взяла меня под руку, и мы отправились прямиком в дождливую осеннюю ночь…
 
— Ма-ма!
Ура! Ее первое слово! Как же я счастлив! У меня на руках маленький круглощекий карапуз. Моя дочь. В ту ночь, когда Тома привела меня к себе домой после выписки, я понял, что не могу, не хочу ее терять. Больше никаких наркотиков, алкоголя и мерзких дружков. Теперь у меня есть семья, самая настоящая. Я работаю в одной фирме экономистом, брат жены помог поступить в институт и выучиться. Не миллиардер, конечно, но на жизнь хватает. Скоро нас ждет еще пополнение. Говорят, снова дочка. А что, мне это даже нравится. Надо вот только дом побольше купить и собаку завести, обязательно, а иначе, кто будет моих красавиц охранять…
 
Жена тяжело заболела. Рак. Врачи говорят не выкарабкается, но я верю в нее. Кому как не мне остается верить. Дочери совсем выросли, разъехались кто куда. Конечно, они переживают за маму, приезжают, проведывают, но не могут же они каждый день проводить в больнице. У них своя жизнь, работа, мужья, дети в конце-то концов. У нас двое замечательных внуков, как они без мам. Нет уж, я справлюсь сам…
 
Тамара скончалась. Прямо во время операции. Врачи не смогли ничего сделать. Теперь я один. Один просыпаюсь, пью кофе, иду на прогулку, прихожу, обедаю, звоню дочерям, читаю, ложусь спать. И так каждый день. Я перестал стареть лет так в сорок. Не успел обзавестись длинной бородой и кучей морщин. Среди стариков моего возраста я выгляжу молодчиком. Только после смерти жены, я заметил седину в моих густых черных волосах. Будто снегом припорошило голову. Под глазами появились мешки, на лбу красовалась глубокая морщина. И как я раньше этого не замечал…
 
Время идет. Стареют мои дети, взрослеют внуки, скоро правнуки пойдут, а я все еще не древний старик. Нет, так не пойдет. Я не хочу видеть, как угасают мои дочки. Поэтому собрав всю свою волю в кулак я исчез. Нет, не как приведение. Я исчез из их жизни. Сыграл свои собственные похороны. На днях заболело сердце, да так, что дышать не мог. Увезли на скорой, думали не откачают. Откачали. Еще бы. Но врачей я попросил сказать, что умер, а тело мое затерялось в морге. Так бывает, я в новостях слышал. В последний раз я подошел к своему дому. Осторожно, чтоб никто не заметил. Дочки плакали, пытались разобраться в случившемся, внуки их успокаивали, но я видел, что им не менее тяжело. Меня разобрала гордость. Все-таки хороших детей мы воспитали, Тома. Значит этот мир не так уж безнадежен…
 
Прошло очень много лет. Я уже давно не веду счет времени. Мой мир изменился до неузнаваемости. Люди вымерли, остались лишь звери. Звери, лишенные разума и чувств. Каждый стремился отхватить больший кусок от общего пирога, и в итоге все уничтожили. Планета пришла в негодность. Там больше нет чистого воздуха, лишь вредные газы. Поэтому остатки живых существ ушли под землю. Я же смог остаться собой. Никогда я не был обычным человеком, как бы не старался отрицать, но это так. После осознания этой истины жить стало гораздо легче. Я понял, что был рожден для большего. Стал изучать космос, новые планеты в надежде раскрыть тайны мироздания. И вот, спустя тысячи лет я знаю все. Пространство и время лишь малая часть меня. Я везде и нигде. Отныне я Мастер, создающий и созидающий. Пройдя этот длинный и тернистый путь, я уверен, что смогу создать новый мир, лучший мир. Начну все сначала, с чистого листа. А если я что-то забуду, то мой верный помощник с пером в руках всегда будет рядом…