69. Боль и наслаждение

Тилль повесил наушники на стойку микрофона и вышел из своей студии, направившись в репетиционную клавишника. Тот сидел на полу, положив на колени один из старых синтезаторов, уставившись в одну точку.
“Он точно чокнутый, -подумал про себя вокалист, -но это одна из причин по которой я его люблю”.
-Ангел, -позвал любовника Линдеманн. -Эй, ты меня слышишь?
-А? А, это ты, я не заметил, как ты вошёл.
-Давай, заканчивай, ужинать пора. И у меня есть одна идейка, -подмигнул Лоренцу Тилль.
-Расскажи.
-Не-а, потом расскажу, когда спать ляжем.
-Ну, прямо тайна, покрытая мраком, -улыбнулся клавишник. -Пойдём, я проголодался. И у меня для тебя тоже есть кое-что, ты будешь удивлён, -улыбнувшись, он пристально посмотрел на вокалиста.
Тилль отвёл глаза и судорожно сглотнул. Как всегда, он не смог выдержать этот прямой и открытый взгляд наглых голубых глаз, всякий раз смущаясь, как провинившийся школьник.
-Ну, что там у тебя за идейка, рассказывай, -Флаке плюхнулся на диван, подложив руки под голову, переваривая сытный ужин.
-Да что-то мы давно наших красавцев не навещали, -улыбнулся плотоядной улыбкой Тилль. -Пора им напомнить, что они наши нижние.
Лоренц задумчиво глядел в потолок: -Думаю, что они помнят, но...я бы немного развлёкся, честно говоря. А у тебя есть план?
-Ничего конкретного, хочу к ним домой поехать. А там уже придумаем, по ходу пьесы, -вокалист улёгся рядом с любовником, положив голову ему на грудь. 
-Тилль, душа моя, ты лукавишь, -Флаке взъерошил Линдеманну волосы. -Давай, колись.
-Секс, секс и ещё раз-секс! -рассмеялся тот, приподняв голову и поцеловав своего ангела в нос.
-Я, почему-то, так и подумал, -улыбнулся в ответ клавишник. -Но, не скрою, я бы тоже не отказался. Хочется встряски, и не только связанной с сексом.
-Да? А какой ещё? -вокалист с любопытством взглянул на Лоренца.
-М-м-м...Тилль, я хочу, чтобы ты меня выпорол, как тогда Эберта, в первый раз.
-Ангел...-выдохнул Линдеманн. -Я ждал, когда ты меня попросишь об этом.
-Ну, вот. Видимо, пришло и моё время вкусить более жёсткие прелести мазохизма, -улыбнулся Флаке. 
Вокалист приподнялся и внимательно взглянул на любовника: -Ангел, это классно, что ты решил пойти дальше в части познания себя. Я специально не напоминал тебе об этом с того момента, как мы впервые поговорили про принятие тобой более сильной боли. Я хотел, чтобы ты попросил сам и теперь я очень рад! Когда приступим?
-Сейчас! -клавишник уверенно встал с кровати, возвышаясь над сидящим вокалистом, глядя пристально тому в глаза, слегка прищурившись. -Ступай за девайсами, я жду тебя в гараже.
Немного ошарашенный Линдеманн вскочил с дивана и бегом ринулся в свою комнату. Вытащив из сумки однохвостую плеть и наручники с карабинами, он побежал вниз. Влетев в гараж, он увидел своего ангела уже полностью обнажённым, стоящем на коврике возле груды всякого автомобильного хлама. Закрыв на замок двери и включив радиоприёмник, вокалист подошёл к любовнику, разглядывая его, будто видел впервые. Почувствовав, что начинает расти возбуждение, Тилль быстро надел клавишнику наручники, прицепив руки к железной балке под потолком.
-Ты готов?
-Да, -твёрдо ответил тот, прикрыв глаза.
Первый удар пришёлся в точности по ягодицам и Флаке дёрнулся, поджав губы. Последующие десять ударов Линдеманн клал туда же, и упругая задница клавишника уже была красного цвета с выделяющимися ярко-алыми полосками. Лоренц покрылся испариной, но не издал ни звука, лишь только ещё сильнее сжал губы. Подумав, что “жертве” нужно передохнуть, Тилль чуть отступил назад, любуясь на пятую точку Флаке.
-Не останавливайся, пожалуйста, -чуть осипшим голосом произнёс тот. -Я хочу ещё!
-Ну, держись!
Замахнувшись чуть сильнее, вокалист положил смачный удар на спину своему ангелу, между лопаток. Тот вскрикнул и зарычал. Второй удар пришёлся чуть ниже, параллельно первому, Флаке вскрикнул ещё громче и зашипел, мотая головой. После следующих ударов, из груди клавишника вырывался то крик, вперемешку с хрипами, то злобный рык, со лба ручьём стекал пот, и начали подкашиваться ноги. Заметив это, Тилль замахнулся ещё сильнее, и, как тогда Эберту, положил на спину Лоренцу последний, самый обжигающий удар. Громко вскрикнув, Флаке изогнулся и замер, повиснув на руках.
Отцепив “жертву”, вокалист положил его на коврик, животом вниз, присев рядом:
-Ангел, ты живой?
-Живой. Помоги мне сесть и принеси воды.
Тилль осторожно приподнял Лоренца и налил воды из кулера, стоящего в углу гаража. Тот облокотился плечом о стену и жадно пил воду, глядя в упор на своего “экзекутора”. 
Утолив жажду и вытерев губы, Флаке сказал:
-Спасибо, любимый. Мне это было очень нужно.
-Пожалуйста, ангел. Только не гляди на меня так, иначе я не посмотрю на твою спину и разложу тебя прямо тут. Я и так еле сдерживаюсь! Но скажи мне, почему, именно сегодня?
-Не знаю, Тилль. Я просто почувствовал острую необходимость испытать боль, боль, которую мне дашь ты. Я не смогу это объяснить. А теперь пойдём, поможешь мне принять душ, а спать будешь со мной, только возьми у Олли ту ранозаживляющую мазь.
Уже лёжа в кровати, намазав любовнику спину мазью, Линдеманн спросил: 
-Ангел, скажи, тебе было очень больно? 
-Очень. Но мне нужна была именно такая боль, если бы было слабее, я бы не получил желаемого эффекта. Это похоже на освобождение. Освобождение от груза повседневности, от страха, от усталости, в конце концов. И теперь я чувствую лёгкость, даже, несмотря на эту боль, которая пришла взамен той. Мне приятно её чувствовать. Послевкусие...Теперь я понимаю, о чём говорили Мартин со Стефаном.
-Ангел, -тихо позвал любимого Тилль. -Приподнимись немного.
Флаке чуть привстал, застонав, а вокалист, обхватив двумя руками голову клавишника, жадно поцеловал того в губы.
-А теперь-спать. Завтра позвоню Эберту, скажу, чтобы к следующим выходным готовились к нашему приезду.
Лоренц улыбнулся: -О, да! Это тоже будет очень вкусно!

Подходил к концу двухнедельный отпуск и Мартин Эберт решил порадовать любимого вкусным ужином. Купив в близлежащем супермаркете внушительный кусок свинины, он нашпиговал его чесноком, посыпал всякими пряностями и завернув в фольгу отправил в духовку. По всем расчётам мясо должно было приготовиться как раз к приезду Вайса с работы. Достав из бара бутылку испанского вина, он расставил на столе бокалы, вымыл свежие овощи, чтобы затем быстро нарезать, сохраняя их свежесть и украсил стол заранее купленными свечами.
-Привет, Ма-а-арти! А чем это так вкусно пахнет? -Стефан скинул кеды и принюхался.
-Привет, котёнок. Это сюрприз. Я приготовил праздничный ужин. Мой руки и давай садиться.
-Ух ты! Какая красота! -Вайс окинул взглядом стол со свечами. -Я сейчас слюной захлебнусь!
-Вот. Этот самый красивый кусочек-тебе. И давай выпьем за окончание моего отпуска и за то, чтобы у Петера с Ниной всё сложилось.
-Прекрасный тост! Давай!
На подоконнике зазвонил телефон Эберта:
-Да. Добрый вечер, Тилль. 
-Здарова. Хотим с Флаке к вам в гости приехать в эту субботу.
-Будем рады! Во сколько вас ждать?
-Ну...давай к трём.
-Хорошо. Привет Флаке передайте, пожалуйста.
-Передам. Давай, пока.
-До свидания, Тилль.
Стефан перестал жевать и вопросительно посмотрел на любовника: -Они приедут к нам?
-Да, котёнок, в субботу.
-Ой...Надо не забыть надеть ошейники.
-Да, конечно. Ты наелся?
-Спасибо, Марти, это было очень вкусно! Мясо прям во рту таяло. 
-Ну и прекрасно. 

В субботу, выспавшись и позавтракав ребята сходили за продуктами, приготовили обед, затем привели себя в порядок и надев ошейники стали ждать приезда Тилля и Флаке, сняв с себя заранее всю одежду, как им было приказано ранее.
Ровно в три часа раздался звонок. Мартин открыл дверь и быстро вернулся в гостиную, встав на колени рядом с любовником. 
-Очень хорошо, что вы запомнили, как подобает встречать нас, -пробасил Линдеманн.
-Умнички, -похвалил парней Лоренц, проведя рукой по щеке одному и второму.
-Так. Поднимаемся, накрываем на стол. А то мы с Флаке проголодались, пока доехали, -Тилль плюхнулся в кресло вытянув ноги.
-Да,и не забудьте про кофе, -клавишник присел на диван, сняв с себя толстовку.
Пока ребята хлопотали на кухне, вокалист вытащил из сумки упаковку пластмассовых прищепок для белья, два стека и два комплекта наручников с карабинами. Разложив всё это добро на коврике возле дивана, Линдеманн с довольным видом присел рядом со своим ангелом.
Наведя после обеда на кухне порядок, Мартин и Стефан прошли в гостиную и снова встали на колени. Музыканты сидели в креслах у журнального столика попивая кофе и разглядывали своих “подопытных”. Эберт казался более спокойным, во всяком случае, его лицо ничего не выражало. Он смотрел прямо перед собой и практически не шевелился, что нельзя было сказать о Вайсе, который дико смущался под пристальным взглядом вокалиста и клавишника, и, как обычно, не знал куда деть руки. 
-Подайте нам девайсы, -пробасил Линдеманн. - Два стека и наручники.
Положив стеки рядом с собой, музыканты надели “подопытным” наручники, сцепив им руки за спинами и пристегнув карабинами к батарее. Лоренц высыпал прищепки на пол и присел возле Мартина, а Тилль возле Стефана. 
-Зачем это? -не выдержал Вайс, с удивлением и испугом разглядывая прищепки.
-Цыц! -рявкнул вокалист. -Нам так захотелось!
-Нам нельзя знать? -не унимался Стефан.
-Если мы захотим, расскажем, но мы не хотим, правда, Тилль? -Флаке улыбнулся издевательской улыбкой.
-Так и есть. Ваша задача-принимать с покорностью всё, что мы говорим и делаем, -водя стеком по животу и груди Вайса ответил вокалист.
Уже возбудившийся Стефан проговорил немного осипшим голосом: -Но интересно же...я хочу знать, что...
Не дав ему договорить, Линдеманн отвесил Вайсу звонкую пощёчину: -Я сказал-цыц! Я уже говорил тебе, что за своё упрямство и длинный язык ты будешь получать? Говорил. Вон! Бери пример со своего дружка! 
Мартин стоял молча, опустив глаза и лишь торчащий член выдавал его возбуждение. Коснувшись концом стека подбородка Эберта, Лоренц приподнял тому голову: -Умничка. 
Музыканты отложили стеки и взяв в руки по несколько прищепок стали цеплять их на своих “подопытных”, сначала на бока и живот, оставив самое вкусное на потом. Тилль цеплял прищепки хаотично, а Флаке аккуратно, стараясь создать некий узор. 
-А теперь начинается самое интересное! -гыгыкнул Лоренц. Он взял шесть прищепок поменьше и по очереди нацепил их на член Эберту. Тот застонал и прикрыл глаза. 
-Смотри, Тилль, красота, правда?
-О, да! -Линдеманн плотоядно улыбнулся. 
Сощурившись, поскольку очки были предусмотрительно оставлены на столе, Вайс с удивлением разглядывал член любовника с прицепленными разноцветными прищепками и снова не выдержал, спросив:
-Так вот зачем они? У меня тоже будет такой же прищепочный члено-ёж?
-Да что же это такое? -зарычал вокалист и отвесил Стефану ещё одну пощёчину, но уже более чувствительную. -Зря мы кляпы не взяли! Заткнись! Иначе я тебе рот скотчем заклею!
Вайс насупился и замолчал, а Линдеманн тоже взял две маленькие прищепки и прицепил их к его соскам.
-Ай! -взвизгнул тот и испугался, решив, что сейчас получит ещё одну пощёчину. Но вместо этого “экзекутор” отстранился и присел, разглядывая “жертву”.
Лоренц снова взял в руки стек и стал по очереди сбивать прищепки с тела Эберта. Мартин закусил губы, но молчал. Затем пришла очередь прищепок на члене и клавишник чёткими и резкими ударами смахивал их по две штуки сразу. Эберт не выдержал и громко застонал, сцепив зубы, дёрнувшись, пытаясь освободиться из наручников.
Поняв, что с ним сейчас проделают тоже самое, Стефан задержал дыхание и зажмурился. Тилль взял свой стек и пару минул водил им по телу “подопытного” и когда Вайс уже было подумал, что с ним такого делать не станут, так же быстро и резко сбил прищепки с сосков, заставив его громко закричать от жгучей боли.
-А! Мамочка! -у Стефана сбилось дыхание, и покрывшись испариной он чуть не рухнул на пол.
-А-а! Супер! -пробасил вокалист. -Эта “музыка” не хуже наших песен! Крики и стоны-что может быть лучше?! Да, ангел?
-Да! Песни тела! Слушал бы и слушал!
Отцепив своих “подопытных”, музыканты сняли с них наручники и увалились на диван.
С удивлением отметив, что после “экзекуции” стало нарастать возбуждение, Эберт подошёл к Флаке и опустившись на колени прошептал:
-Позвольте мне доставить Вам ещё одно удовольствие? 
Лоренц улыбнулся: -Позволяю. 
-Тогда, могу я Вас просить уединиться в спальне?
-Пойдём, Мартин, -клавишник встал и потянул Эберта за цепочку ошейника.
-Блондинчик, дуй в ванную, тебе надо душ принять, вспотел весь, -Тилль шлёпнул по заднице Вайса и вышел покурить на балкон.

Закрыв дверь спальни, Эберт попросил: -Флаке, прилягте, пожалуйста. 
Когда клавишник уже собрался лечь на кровать, Мартин заметил полосы на его спине:
-О, боже! Флаке! Это Тилль?
-Да. А что тебя так напугало?
-Но это же очень больно, я знаю. За что он Вас?
-Ни за что. Я попросил сам. Мне это тоже нужно, как и вам со Стефаном. Ты удивлён?
-Да. Я не думал, что Вам нужна боль.
-Нужна. И мне и Тиллю. 
-Вы его тоже пороли?
-Пока только крапивой, -рассмеялся Лоренц. -Плетью тоже было, но не сильно, просто, как часть игры, так что, думаю, в скором времени я сделаю это как положено, от души, -язвительно усмехнулся Флаке.
-Смотреть на это немного страшно, но, в тоже время, это безумно красиво!
-Спасибо, Мартин и давай на этом закончим наше лирическое отступление. Делай, что хотел.
Эберт наклонился над лежащим клавишником и стал целовать его, медленно спускаясь вниз от шеи до живота. И когда он начал нежно ласкать языком член Лоренца, того начала бить мелкая дрожь. 
Минут через пять Флаке понял, что долго так не выдержит и привстав приказал: -Становись на колени!
Быстрым и резким толчком Лоренц ввёл член в задницу Мартину, от чего у того вырвался громкий стон: -Флаке! Господи! Как долго я ждал этого! 
В такт движениям клавишник прошептал: -Я-говорил-тебе-что-всему-своё-время-вот-оно-и-пришло!

Покурив на балконе, Тилль направился к Стефану. Непривыкший закрываться, тот стоял в ванне, спиной к шторке, поливая себя из душа. Услышав, что кто-то вошёл и подумав, что это Мартин, Вайс сказал:
-Марти, я почти закончил, только полотенце забыл, принеси, пожалуйста.
Линдеманн молча отдёрнул шторку и ответил: -Принесу, позже.
Вайс вздрогнул, не ожидая такого расклада и хотел развернуться, чтобы вылезти, но вокалист крепко удерживал его за шею и нагнув, поставил на четвереньки.
-Ты же не думал, блондинчик, что всё ограничится только прищепками?
-Я...я...не знаю, -пролепетал Стефан, подрагивая от страха и возбуждения.
Тилль быстро скинул с себя одежду и забрался в ванну, встав позади Вайса. Не дав тому опомниться, он быстро ввёл член и придерживая Стефана за талию стал делать резкие толчки, чувствуя, что этот худенький блондин тоже уже готов. В первые несколько секунд у того мелькнула мысль, что Линдеманн или порвёт ему задницу, или, если подскользнётся, то раздавит его ко всем чертям. У Вайса кружилась голова от приятного кайфа, разливающегося по всему телу, от ещё свежих ощущений после снятия прищепок и от такого неожиданного поворота, смешиваясь с некой долей страха, но, на удивление, боли не было абсолютно и через десять минут Стефан понял, что скоро кончит. Прикоснувшись к каменному от возбуждения члену Вайса, Тилль уже не мог сдерживаться и заревев прижал худенького блондина к себе, чувствуя, как его тело тоже содрогается в экстазе.
Немного придя в себя, вокалист ополоснулся и вылезая из ванны с улыбкой спросил:
-Идти можешь?
-Пока нет, ноги подкашиваются. Мне нужно ещё минут пять.
Сходив за полотенцем, Линдеманн быстро вытерся сам, вытер Вайса и подхватив его на руки отнёс на диван в гостиной, где уже сидели Флаке с Мартином. Эберт удивлённо взглянул на вокалиста и наклонился к любовнику:
-Стеф, ты чего? 
-Всё хорошо, Марти, не пугайся. Правда, всё хорошо, -он уже пришёл в себя и встал, чтобы одеться.
-Так. А теперь, сделайте нам кофе, и мы поедем, -сказал Лоренц, притянув к себе Эберта и поцеловав в губы.
 
Уже сидя в машине, Тилль спросил:
-Ну, дал ему трахнуть тебя?
-Дал. Он долго ждал этого и очень хотел. Да и я...тоже...Но сначала я сам его оттрахал. Меня эти манипуляции с прищепками дико возбудили.
-Класс! А я блондинчика оприходовал, -хихикнул Линдеманн. -Он не ожидал такого расклада, думал, это любовничек к нему в ванную зашёл, а тут-раз и я! Гы!
-Он там со страху-то не обделался?
-Ну...испужалси малость, по началу, но потом нехило кайфанул, -облизал губы вокалист. Хорошо развлеклись, правда?
-Да, замечательно. 
-А знаешь что?
-Что?
-Только не ржать! Я хочу тебя!
-О, Тилль, душа моя, я не удивлён! -не выдержав, рассмеялся Флаке.

Уже лёжа в кровати, Стефан спросил:
-Марти, почему мне нравится всё то, что у нас происходит? Я имею ввиду нас четверых.
-Котёнок, у меня нет ответа на этот вопрос, поскольку я и сам не понимаю. Я как-то спрашивал у Флаке, мол, разве нормально любить тебя и одновременно хотеть ещё кого-то, на что он мне ответил, что тоже задавался этим вопросом, но потом плюнул и перестал мучить себя подобными мыслями. А Тилль, вообще, не парится на этот счёт. Конечно, есть в этом что-то вне нормы, но оно касается только нас четверых. О наших отношениях никто не знает. Ну, кроме Петера, и то, он не особо в курсе. 
-Но ведь обычно, если у кого-то на стороне появляется кто-то, то начинается ревность со всеми вытекающими, а у нас ревности нет. 
-Это, когда всё происходит тайно, за спиной, когда нужно врать, изворачиваться, когда нет сильной любви. А у нас всё открыто. Мы любим друг друга, но и честно признались, что не против иметь интимные, да и не только интимные отношения с ребятами. Такой...дружеский секс, -рассмеялся Эберт.
-Но мы же не только ради секса общаемся. 
-Безусловно.
-Ох, Марти, наверное Флаке прав, ни к чему эти умственные потуги. Нам хорошо, им, надеюсь, тоже. Я тебя люблю. И это самое важное!
-А я-тебя! А денёк сегодня классный получился! Прищепки были замечательные!
-И ощущения после-тоже! Думаю, надо продолжить получать приятные ощущения. А? Марти? -Вайс хитро подмигнул любовнику.
-Ах ты, чертёнок! Ну, держись!

Продолжение следует...