п-п-п-п-п-полночные рандеву по улице Слёз

ты Ангел! и ты вспомнишь это.


Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   Магазин   О портале   Ваша страница   Кабинет автора   1 сообщение
Кабинет автора Зритель Асса Антисатанизм 17
 ?  Поддержка

Текст произведения «43 Одинокое очевидение, -начало меня 2004-...»
Вы зашли, чтобы увидеть текст "Вопрос Нашего Времени". Он последний в этой части (доп.01.07.10.)

43: Одинокое очевидение.

Цикл рифмованных мыслей.

Свидетельство.
Не поздно.
Пожелание.
Вода.
Сегодня.
Песнь лебедя.
Не на воле, не в плену.
Смерть Д'артаньяна, маршала Франции.
… , то это.
Песни потерявших веру.
Музыка жизни.
Смесь.
Резец.
Основной инстинкт.
Мирок вне суеты.
Ледокол.
Пасха.
Раскольников.
Небесный Свет.
Вопрос нашего времени.
Интрига.
Тюрьма Если.
Иван и та же.
Перекрёстки атеизма.
Вопреки консультациям,
Новый ленинизм.
Зеркало?
Тюрьма-разврат.
Между строк.
Моряк по жизни.
Живой в рок'н'ролле.
Нельзя не помнить.
Твоё сегодня.
Книга.
Многоточия Бетховена.
Общество знающих.
День отчаяния.
Как?!
Художник.
Блудный сын.
Тюрьма Если-2.
Желтый путь.
Карфаген должен быть отстроен.

Почему-то у меня тогда, в 2004 и потом, не вышло разместить и окончание. Сейчас же оно не нужно тут.

СВИДЕТЕЛЬСТВО.

Свидетельство тебе - усталый грустный странник,
Певец забитого (кем - знаешь ты) добра…
Где ты уверен в том, что наш корабль - "Титаник",
Там нынче тихо помолился я с утра.

Я тоже видел трюм угроз и слово "мы",
Я тоже был в глухом отчаяньи неволи,
И тоже знаю о нависшей власти тьмы,
И не забыл о незавидной главной роли…

Но ты не веришь в Бога - горькая судьба…
И ты не мог не думать: сволочь этот "кто-то"…
Но ты услышишь скоро - новая труба
Укажет путь до пьедестала-эшафота.

Мы умирали не по разу - ни за что,
Мы убивали наши души в тёмных плясках.
Мы укрывали суть за длинными пальто…
Но жаль - себя не узнавали в детских сказках.

А в прозе зрелости, приблизившейся к нам,
На нас смотрели, ожидая, легионы.
Кто верил их посланьям - странным зимним снам?
Кто взял себе по три шестёрки на погоны?

Ни ты, ни я - не убивали наяву,
Но и среди убийц - остались, знаю, люди.
Я сам иду и этим, может быть, зову
Туда, где пляскам цены головы на блюде.

Где их ножи и биты, маски и глаза,
Где и от добрых, но несведущих, - насмешки.
И где - коммерческим приёмом (!) - образа,
И где мой друг забыл меня в безумной спешке.

Где так предательски лукав и льстив туман,
Где просто помнить нужно - Бог нас не обманет.
Где шагом правды сто шестнадцатый обман
Был опозорен. И не в Лету - в пламя канет.

Как горько знать мои друзья - в плену игры…
И в Главной Книге видят тьму людских утопий,
Спокойно смотрят на сегодня, где костры,
Сжирая свет, им не напомнят о потопе.

Уже очистившись, они плывут опять,
К восьмому дну, где так заманчивы глубины,
Где лжеподруги им способны всё отдать…
Но что лишь копии убившей их картины,


Где слышал я от вас, что всё предрешено…
А те, плюющие на имена героев,
Кричали: "Мы вольём в тебя своё вино,
Что превратит тебя в изгоя из изгоев".

Они сулили: "Выпив, ты забудешь боль".
И добавляли: "По зиме - ты будешь наш".
Они вещали: "В год нулей - ты тусклый ноль.
А что бессмертно - это сам ты нам отдашь".

Но не летал на самом дне, не спал в огне,
Не оплатил вершины прелестей душой.
Дневалось даже в Доме Двадцать Девять мне,
Живому трупу (!?) и светло и хорошо.

Теперь не вправе знаний донором не быть,
Когда я знаю, что неправда - то, где "что-то",
Когда я видел то, чего мне не забыть,
И разгадал фарс топора и эшафота.

Так, срезав угол, миновав тупик тоски,
Надеюсь быть. Я братьям должен это, знаю.
И до далёкой нынче гробовой доски
Пойду дорогой, что и мне - дорога к маю.

А ты сегодня - в продолженьи января,
Где знаешь лица и забыть не можешь маски,
Где видишь прошлое в листах календаря,
Где ты ослаблен в отравившей веру сказке.

Ты человек. Ты тот, кому не всё равно.
И ты силён. А я себя ещё не знаю.
Ты видел лики зла и смерти не в кино.
И ты спасёшь добро - коль я не успеваю.

Добро бездействует - чаёк по вечерам,
Добро не поняло момента засыпанья.
Добро не видит в этом смысле слово "там".
Вот так утопленник не отменил купанья.

Собаки ада завлекают мир гореть.
И мир уже приговорённому подобен.
Быть может здесь из нас сейчас - всего лишь треть.
Но знает видевший: он изменить способен.

И, если стоим, к счастью, мы любви Творца -
К ногам Отчизны здесь положим мы сердца.


НЕ ПОЗДНО.

1.
После бурных, но бесплодных и никчемных глупых лет -
То безумства, то улиточного "наша хата с краю",
Оттолкнув вершины мира, утопив свой пистолет,
О простом и тихом счастье - счастье без греха - мечтаю.

Ожила Надежда, греет Вера, где-то ждёт Любовь…
Цепи прошлого стряхнёт с души наивность светлых строчек.
Страх умрёт, сомненья сгинут, взгляд спокойным станет вновь,
Озарённый величавостью российских лунных ночек.

Припев:
Ничего не поздно мне!
Я верну, что потерял, и приумножу - что осталось.
Вдохновенье на крылатом, ждавшем столько лет, коне
Донесёт меня до счастья, излечив мою усталость.

2.
Ждет меня, воспрявшим, где-то новый, чистый, светлый круг
Мастеров с учениками, что сочтут меня поэтом.
Там я встречусь с той, что будет мне - жена и верный друг,
Что, как я, находит всё небезнадёжным в мире этом.

С нею мы родим и воспитаем добрыми детей,
С яблонь наших будет брать себе плоды любой прохожий,
В нашем доме будем рады мы всегда принять гостей.
Не расстанусь я с мечтой своей, на Библию похожей.

Припев.

ПОЖЕЛАНИЕ.

1.
Магдалина, брось дневник дурных событий,
Глупый перечень конфузов и побед.
Оборви своих зависимостей нити,
Дай себе свой самый праведный обет:

Не обидеть зря - ни ближнего, ни зверя.
И беречь колодцы от плевков козлов.
Не позволить, чтоб случайная потеря
Роковою стала. Знать всю тяжесть слов.

Припев:
Будь самой собой, держись великих истин.
Нерешительность, как прошлое, оставь.
И найди, спаси свои смычки и кисти.
На весах вселенских чуть добра добавь.

2.
А в сугробах, где ты ищешь вдохновенье,
Не споткнись, как лилипут - в больших следах.
Не отдай хандре ни одного мгновенья,
Не впусти в себя ни ханжество, ни страх.

Укроти умом безумные желанья,
Пусть останется спокойствие с тобой.
Победи и зло и боль и расставанья,
Стань кому-то путеводною звездой.

Припев.


ВОДА.

1.
Я над водой мечтаю об огне,
Гляжу в глаза соседям по бараку.
Молотосерпый меч не страшен мне -
Прозревшему не верящему мраку.

Да, много здесь имеет сатана,
Вкрапив, как в правду ложь, болезнь в сознанья,
И вся моя сверхкнижная страна
По Кингу кормит смерть для выживанья.

Припев:
И на аукционе нужных позарез вещей
Костяшки домино - толкают по две, дальше хуже.
Но я в живых. Здесь не игра, нет речи о ничьей
Свет победил не в мальчике, но в муже.

И устроитель ярмарки, который ел меня
Жюль-Верновым Юпитером лишь пища для огня

2.
Среди воды я так боюсь огня,
Способного отнять святую ношу.
Боюсь и той, что огненно маня,
Введёт в меня свой яд и я все брошу.

Не вправе ни хвалить я, ни ругать
Певцов что снов, что слабости, что грусти.
Быть может не дано мне снова встать,
Как многим не забывшим о Прокрусте.

Припев.

3.
Вода уводит мысли от огня,
Чтоб я остался в ней, забывшим берег,
Который жаждет встретить, ждет меня -
Дорогами из маленьких Америк.

Как трудно разминировать мой мир,
Когда в умах спокойных княжит дьявол.
Не я созвал живых на долгий пир.
И сам бы пряным блюдом я не плавал.


СЕГОДНЯ.

1.
Сегодня - не так, как хотели они:
Ты, сеявший зло, к искупленью готов.
Но дальше, чем скалы и рифы - огни.
Ты видишь: закон бумеранга суров.

Чья жизнь - там, где кто-то уже умирал.
Не ты ли. И кто собирался допеть?
Кастет - то, чем, помнишь, ты тоже играл.
И ты вспоминаешь, что должен терпеть.

Припев:
И ты не забудешь, что должен пройти -
Пусть даже, как смерти желанный объект,
Прозревшим и трезвым на горьком пути.
И я подарю тебе дружбу и Невский проспект.
Ведь ты не забудешь, что должен и мне
Себя со щитом, мой стоюродный брат,
Мой сон о добре наяву не подмокший в огне.
И ты мне подаришь цветы и стихи и Арбат.

2.
Все ночи один - как не думать о ней…
И радио в сговоре с явным врагом.
Из песен из прошлого снова сильней
И боль и тоска. Что за ядство кругом?

Но встреча - ловушка. Не солнце сутра.
Вернуться… Не значит ли это не быть.
Остаться… Не значит ли - та же игра.
И ты вспоминаешь, что должен забыть.

Припев.

3.
Где я - так правдивы мои миражи,
Так часто фальшива сама красота.
Где ты - волчьи ямы и в спину ножи.
И лживы - так честно - на фотке глаза и уста.

Где я - там, купив непорочность весны,
Зовут, не насилуют в гибель пути.
Где ты - есть похмелья и срывы и сны.
Но ты вспоминаешь, что должен пройти.

Припев.


ПЕСНЬ ЛЕБЕДЯ.

Сказка - ложь

На озере, прекрасном словно сон,
Куда привел меня мой жребий странный,
Где было ясно: день мой в ночь влюблён,
Нашёл я лодку в проседи туманной.

Я знал, что делать в тот великий день,
Не помня ни унынья, ни сомнений,
Забыв грехов навязчивую тень,
Я осознал: сейчас, на час - я гений.

И понял: эта лодка для меня,
И сел. И понесла она без вёсел.
Я знал, что, лишь молчание храня,
Сумею позабыть всё то, что бросил.

И я увидел этот островок,
Но не спешил понять, раскрыть всё это.
И догадался: кончен путь тревог,
Несчастий бесприютного поэта.

И солнце всепрощающей звездой
Дарило светом озеро и сушу.
И я услышал песню над водой -
Печальный голос, что пронзил мне душу.

То не был человеческий язык,
Но смысл красивой песни был мне ясен.
Певца не видел я в волшебный миг,
Но голос был торжествен и прекрасен…

И ткнулась лодка в розовый песок,
И стала песня тише и печальней.
Там кто-то пел, что вот, подходит срок
Проститься с жизнью, в край пуститься дальний.

Туда, откуда льётся звёзд поток,
Туда, где уж не будет зла и боли,
Туда, где утро пестует восток,
Туда, где царство тихой, вечной воли.

И крикнул я: "Таинственный певец,
Зачем поёшь о смерти так красиво?
Одно из романтических сердец
От грусти сжалось, горестное диво.

Откройся мне - я тоже знал печаль,
И зла и боли помню я немало.
И я утратил то, чего мне жаль…
И смерть сама в глазах моих бывала.


Ответил голос: "Сделай семь шагов -
И за кустом шиповника случится.
Увидишь глубину простейших слов
Детей, блаженных, тех, кому лишь снится".

Шагнув, узрел я чудо из чудес:
Прекрасный лебедь с грустными глазами.
Стрелой подбитый баловень небес
Терял там кровь, стекавшую ручьями.

На тканый ветром саван из цветов.
Прекрасное, как смысл сказок, ложе.
Я видел - он уснуть навек готов.
И замер я. И скрёб мороз по коже.

И он запел опять - уж для меня -
На языке, понятном лишь поэтам.
А я молчал, почтение храня…
Но зная: вечно помнить мне об этом.

Напевом грустным он поведал мне,
Что в этот страшный час ему открыто
Всё то, что, может быть, как в вещем сне,
Как астроному - каждая орбита.

Он пел мне: "Ты грешил, но и страдал,
И знаешь - отразившись, зло вернулось.
Но не везде, поэт, ты опоздал.
Будь праведен - весна твоя проснулась!"

Он пел. Я ж в изумленьи не простом,
На карусели головокруженья,
Родных вдруг вспомнил, милый отчий дом…
И лебедь сделал лёгкое движенье.

Повёл крылом - так, словно приказал
Запомнить навсегда и молвил свято:
"Да, без вины родных ты наказал,
Когда отдал поэзию за злато.

Но ты опять тот храбрый мальчуган
Как в детстве добр. И вижу: нет сомнений,
Навек оставил разум твой туман
Пороков липких, мрачных, злых стремлений.

И зря забыл надеяться, хотеть
Себе любви и счастья - всё вернётся!
Уж скоро ты счастливый будешь петь.
Так после тёмной ночи всходит солнце".


НЕ НА ВОЛЕ, НЕ В ПЛЕНУ.

Не на воле, не в плену Вокруг - не челядь и не знать.
Мысли впрыснуты. Я не от них устал.
Нам Господь оставил знать, как Он решил оставить знать.
Я же слеп был, но, споткнувшись, не пропал.

Есть зверюшки и трехпалые, зачем-то, на земле.
Крокодилу птичка клювом чистит рот.
Мудрование - не плуг ли на торговом корабле?
Нам не кто-то и не что-то свет дает.

Сатана в начале шуток взял из многих рангов - зять,
Чтоб вчера и мне сказать: "Ты посмотри".
"Сатана" и означает - падший, взявшись, клеветать.
Но в десятке нет делимости на три.

Это было так давно. Быть может - раньше первых книг.
Но не раньше же, чем создан был Адам.
И не знал Израиль Рима. Это нынче Рим - старик.
Это нынче ложь ползёт по городам.

И давно сказал мудрец о том, каков у Бога день.
И родимся мы на свет - ещё не злы.
Но всмотрись - есть свету враг. И он и свет загнал бы в тень,
А живущих светом - в пятые углы.

И рождённых у святых - умел подчас направить он.
Страстью к власти вслед за Каином - в свой цвет.
Многих сбил с дороги в рай, когда смешал их явь и сон.
И хлестал умы загадкой чьих-то бед.

Жизнь продлить - для большей смерти - замедлял старенье он.
Чтоб убить - шептал, как мыслью: "Ты силён".
Я ж всего лишь отказался посмотреть тот киносон -
И не мокр, не сух, не стар, не опалён.

Не во сне, не наяву живу, но мне - не гроб - кровать.
Снова прошлое своё перелистал.
Нам Господь оставил знать, как Он решил оставить знать.
Был я глупым, но врагом Ему не стал.


СМЕРТЬ Д'АРТАНЬЯНА, МАРШАЛА ФРАНЦИИ.

1.
И это ядро не могло не попасть,
И раньше убить не могло.
Успела воздать благодарная власть.
И маршалу было светло.

Зелёная лошадь и взгляд Ришелье.
Любовь и ходы на авось.
Шампанского реки и тысячи лье -
Всё ярким виденьем, как вихрь, пронеслось.

Припев:
Но маршальский жезл у гасконца, у доброго малого,
Чью честь не смогло исхитриться ничто побороть.
Он умер в бою, средь огня, от натуги усталого.
Вот так от молитвы святых призывает Господь.

2.
Награда подчас - посильнее лекарств,
А радость - насмешкой концу.
И маршал, за выдох до страшных мытарств,
Простил чертыханья отцу.

Всё, маршал наш бравый - не примет парад,
Не выпьет в Гаскони весной.
И ждёт Арамиса заслуженный ад,
Как многих прельстившихся властью земной.

Припев.

3.
А там, на мытарствах, укажут ему
На гордость, на риск и на кровь.
И сказано будет: "Прощён потому,
Что злом он не стал, хоть пьянила любовь.

И в играх, где сильные мира сего -
Греховности в масках - очаг.
Неправдой себе, не искал ничего,
Вернейшей из верных и преданных шпаг".

Припев:
И в райской обители место для доброго малого…

. . ., ТО ЭТО.

1.
Верю: ты, как я, не веришь в мрак во свете.
Не плюёшь в костры, но не боишься их.
Здесь, где мы - не только за себя в ответе.
Мы должны спастись, детей спасти своих.

Генетически почти забыли Бога.
Кто куда идёт, пройдя Эммануэль.
Облепляет душу похотью дорога,
Молодеет к смерти рвущийся в постель.

Припев:
Если ты вестей дождешься от изгоя,
От героя горьких лет и от меня -
Не имеющих в путях своих покоя -
Знай, что может быть, узнаешь цвет огня,

Что припас для тех, кто хочет, князь мечтаний.
Будь в уме, увидь в нём ложь и лжи отца.
В годы долгих и тяжёлых испытаний
Жди просвета, просветления, конца.

2.
Постановщик любит схватки покороче:
Правду скажет - чтобы позже обмануть.
Так и я мог день забыть - вернись я к ночи,
Мог толкать других на страшно скользкий путь.

Не забыл. Кричу пленённой светлой воле,
Что она вольна вернуться в правду дня.
Я боюсь, но всё ж иду туда, где боли,
Если враг не испугается меня.

Припев.

3.
День вчерашний - я в игре чужих желаний.
Смех сегодняшний из уст моих - не мой,
Но, ломая шестерни в зловещем плане,
Не хочу я называть свой путь войной.

Должен я теперь исправиться, отмыться.
А поняв опасность ветреной весны,
Не летит в силок, увидев нити, птица.
Я - разгадка лабиринта сатаны.

Припев.


ПЕСНИ ПОТЕРЯВШИХ ВЕРУ.

Песни потерявших веру
Дальше песен о любви,
Выше прозы из постелей и купюр.
Жить, весь день идя к барьеру,
Ночь - не видеть мир в крови,
Щуриться в кругу религий и культур.

Песни потерявших веру -
Думать: истина красна,
Думать: раз всё так, то значит - точно так.
Каждый пятый - под карьеру,
Комбинация ясна.
И забыть: бела победа - чёрен враг.

Песни потерявших веру -
Не считать семьёй семью:
Жёлтый, чёрный, белый. Всех мудрей - удав.
Мчаться, оседлав химеру, к разветвленью на краю.
Чуть добрее - левый, ультра - значит прав.

Песни потерявших веру -
Плот, апатия, река…
Правда, всё ж порой: попытки - вплавь, к пескам.
Видеть жёлтой биосферу:
Призма смог. Не облака,
Многоцветье зла - от шуточек до драм.

Песни потерявших веру -
Не простой калейдоскоп,
Не фокусировка непонятных слов.
В эстафете помнить меру,
Забывать о кнопке "стоп".
Многогранность душ - мишень бесовских снов.

Знающим, что бесы есть, -
В ангелов не силясь верить,
Иногда - так просто мерить
Пропасть, где в прицеле - честь.


МУЗЫКА ЖИЗНИ.

1.
Не знаю - ни группы названья, ни песни,
Но больше неё я не ждал ничего.
И радио словно сказало: "Воскресни!"
Оттаяло сердце от песни его.

Ласкала мелодия струны живые
Души буратино, уставшей в пути,
Сквозь всё зазеркалье, где взгляды кривые -
Кривее зеркал, что мешают идти.

Припев:
Господин музыкант, как вы правы: не жизнь, а игра,
Но с высокими ставками, шулерами и финтами.
И лишь музыка - близкий родник, и, пусть слабость - бодра.
Оживают убитые глупого блефа ходами.
Я - один из таких: был убит и воскрес в семь аккордов.

2.
Когда одиночество - враг совершенству,
Гордыня-дракон побеждает в душе
Презреньем к небесного века блаженству,
Так просто стать гением грёз в анаше.

И в ней вожделеньем вершины Тибета,
Но музыка юности предана мной.
Вот так сам в себе убивал я поэта,
Чтоб встретиться в бездне конца с сатаной.

Но раньше, чем в Бога, я верил в добро.
И сжалилась лира, вернув мне перо.

Припев.

СМЕСЬ.

О смеси чувств того, кто иль всё предал, иль не ведал
Всего, что в нас от Бога, но порой - лишь до поры,
Того, кто после тыщи - вновь победой пообедал,
Того, кто гонит мысль о том, что он в плену игры.

Мы в этой смеси чувств узнали секс, сорвав покровы,
С одной из первых тайн, что людям мрак в себе несёт.
Напомню: все мы были озабоченно готовы
Ещё шпаной смакуя непопробованный плод.

Но в этой смеси чувств есть то, что внесено извне.
Душа греха боялась - влёк её лукавый льстец.
Посулами космического счастья на огне.
Укоренялась ложь, неся плоды. Кто ей отец?

Восторг и стыд, бодрящий страх, пугающая смелость,
Привычное желание - быть в первых средь друзей.
Вот так узнает кто-то, что судьба его оделась
По моде кукловода - князя множества князей.

И с той же смесью тех же чувств лишает новый Каин
Стоюродного брата, как когда-то, жизни здесь.
Не ведая, что океан несытости бескраен,
Иной убийца рад в себе учуять эту смесь.

Что до неё: состав всё тот - пропорции другие…
И что-то - лишь слегка, зато другое - всё сильней.
Для многих в этой сказке страх сменился эйфорией,
Они уже не видят: с каждым шагом всё страшней.

Есть в этой смеси чувств, поверь, внесённое извне,
И знаешь ты - о чём, как и о ком я говорю.
Ты говоришь о мудрости - я вижу мир в огне.
Но ты обманут - я ж ещё не плачу, не горю.

И кто-то никогда, но кто-то раньше, кто потом
Впервые в той же смеси чувств украл и обманул.
Не укротив желаний, был и я для них рабом.
А смесь давала корни и звала меня в разгул.

И существует змей удобно мудрых толкований,
И существует круг, чей смех мешает нам пройти.
И то, что нынче - инструмент для жизни на обмане.
Обман вкраплён грехом - чтоб сбить идущего с пути.

Когда ты рад - есть радость. Что ж такое - эта смесь?
И есть рабы. И есть кому-то - Царь, кому-то - князь.
Вот так мы узнаём - что было "там", теперь есть - "здесь",.
Где гибнет наше "я", моделью смеси становясь.

Уверен я: предчувствия - от разных полюсов.
Добро и зло всегда владеть желают безраздельно.
Что победит, чьи мы и кто из нас идти готов,
Кто верит, что иное отклонение смертельно?

Кто в смеси чувств того, кто иль всё предал, иль не ведал.
Всего что в нас от Господа, чтоб быть живым всегда.
Того, кто может перестать стонать в себе "Бог не дал",
Оставить смрад и вспомнить берега и поезда.


РЕЗЕЦ.

1.
Начав за здравие, закончу я - за счастье…
Творить не могут зажиревшие сердца,
Где белый змий вкрапил в сознания ненастье,
Где суицидствуя, и я хулил Творца.

Больные души называют зло лекарством.
Благополучье с равнодушием - родня.
Теплосердечность в угол загнана коварством.
Так кто из братьев за металл убьёт меня?

Припев:
Когда стираю зло я в душах дуболомов,
Уж переплавив меч на добрый свой резец.
Когда учу летать пугливых, тихих гномов.
Прощён Творцом, и сам, немного, я - творец.

2.
Но суета - магнит, влекущий наши души,
И под катками эры гибнет разум наш.
Вот так пловец, попавший в омут, виден с суши,
Бессильной щепкой средь стихии, вшедшей в раж.

Так впрыснул прошлый век наркотики и взрывы.
Так нелюбовь с безбожьем пьют нутро мужчин,
Так мы забыли - как берёзы здесь красивы…
Калина красная и раненый Шукшин.

Припев:
Но я сотру всю злобу в рожах дуболомов,
Не станет финкою мой строгий друг - резец.
Мой голос будет добр и тих для милых гномов,
Ведь я прощён Творцом, и сам - чуть-чуть творец.

3.
Блестящим золотом - не выбелить ненастье,
И не купить всего: хоть будь ты - трижды Билл.
Начав за здравие, закончу я за счастье:
Я чёрствым был, но жизнь опять я полюбил.

Припев:
И здесь учу летать я бывших дуболомов,
Поёт о новом и высоком мой резец.
И наблюдаю я полёты храбрых гномов.
Творец поверит - я удавшийся творец.

ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ.

1.
Улыбка - исчадие, часть, как ты веришь, игры.
Безумия шприц, что вливает темнейшие страсти.
Глаза, вплоть до ада, от яростной дикой поры
Кричат: "Я твоя!" - в вариантах убийственной власти,

В которых - как счастье - вода, где казалось: любовь…
В индийских картинках, в ролях - оскорблениях Богу,
Где было так трудно, но выбрал: не пробовать кровь.
Увидел себя и направил оттуда дорогу.

Припев:
Я знаю: могу быть живым навсегда,
И всё - не вернусь в те лиловые дни.
Ты злишься, но нож твой для колки киношного льда
Погнётся о твёрдость дарованной верой брони.

2.
И строить - спокойно и мерно, кирпич к кирпичу,
Под взором родных и святых - что на Небе, у Бога.
Не больше, чем будет дано, для себя я хочу.
В сегодня и в завтра свободен я - это ль не много?

И где-то, чистейшей, как Русь до пожарищ, души -
Назло временам - христианка поверит поэту.
В дворцы превращает такая любовь шалаши.
А ты? Жаль, что ты не желаешь направиться к свету.

Припев.

Увидеть себя и направить оттуда дорогу,
Увидеть себя и направить оттуда дорогу,
Увидеть себя и направить оттуда дорогу.

Припев.

МИРОК ВНЕ СУЕТЫ.

1.
Уже не тягостны мои воспоминанья,
Забыл о боли, об обманах, о стыде.
И чудо - яркая палитра мирозданья,
Что рассказала об огне и о воде,

Ласкает взгляд того, кто сделал выбор трезвый,
И трубам медным объяснил - куда идти.
А суета - погонщик неустанно резвый -
Не на моих плечах, не с ней мне по пути.

Припев:
В моём мирке, где выше Библии - лишь Небо,
Мой трон - мой стул за старым письменным столом,
Мой праздник - день, когда мой брат превыше хлеба
Умеет видеть солнце мирным, ясным днём.

2.
Давно не в сердце шелест банковских билетов,
Он за бортом, способный лишь идти ко дну.
А мой корабль, что полон песен и поэтов
Несёт меня назад, в счастливую весну.

И счастье ближнего - в душе отраду будит.
Прошу в молитве я немного и себе.
Готов дарить от сердца - знаю: не убудет.
Я рад своей, когда-то каверзной, судьбе.

Припев.


ЛЕДОКОЛ.

1.
Я - ледокол холодным стенам безразличия,
Непроходимой безучастности умов,
Что тонут, как топор, за знаками отличия
В покупках счастья, в цифрах банковских счетов.

Мой киль касается дерьма шелков вселенского,
На винт намотан хлам любви за сотню "грин",
Корма глядит на танцы века суперменского.
Как разморозить океан? Я не один.

Припев:
Смотри Россия: азиатские детишки,
Кому ты - мачеха, сидят на льду, прося на хлеб себе.
А сыновья твои - вчерашние мальчишки -
Их матерят из окон чёрных BMW.

2.
О, Русь! Богата ты немыми ветеранами,
Детьми-сиротами, разводами, враньём…
Подобна женщине слепой, покрытой ранами…
Россия-матушка! Ты нам - не просто дом.

Ты - нечто большее огромной территории,
Но спишь в домах своих, пьяна от тысяч зол.
А я кричу: "Проснись", - в тоскливой аллегории.
Оттай ледник! Пусть буду я не ледокол.

ПАСХА.

1.
Когда весна стряхнёт с сердец апатию зимы,
И в самом чёрством - вербы умиление разбудят,
Единым целым в храмах Главной Ночью будем мы.
"Христос Воскресе!" слышно в каждом доме нашем будет.

Тогда испью с друзьями я грузинского вина,
Немного позже - выпью и с врагами,
Сказав: "Мой брат! За примиренье - пей со мной до дна!
Как никогда сегодня Бог - и в нас и вместе с нами".

Припев:
О, светлое Христово Воскресение,
О вечной жизни день, что выше той проклятой казни.
Дарованное Богом нам победное спасение
Мы чтим в великий жизнеутверждающий наш праздник.

2.
Святая пасха, светлый день о праведной крови,
Благого Сына Господа, Учителя Святого,
Всем временам и всем народам заповедь любви,
Оставившего - большую, важнейшую иного.

Так будем же любить друг друга, как Господь учил,
От Пасхи и до Пасхи, от крещенья - до кончины,
Чтоб победить все происки вселенских злобных сил
И из себя изгнать всего недоброго причины.

РАСКОЛЬНИКОВ.

Столетья - вращенье цветов и шестёрок конца…
И как на девятом пределе быть проще простых?
Метафора: разум, направленный сердцем юнца,
Проспавшего заданным курсом шестнадцать пустых.

Америка - гиблость двадцатого века во мне -
Голодная хищница смотрит из тысячи глаз.
Как нужно мне правду спасти для поющих в огне,
Я должен за шанс чуть вернуть исправленьем сейчас.

В отдельных квартирах космически мудрых времён
Соседи - менты-беспредельщики - создали клуб.
Герои-милиционеры не помнят имён.
И участь Толстого - ошибкой поваленный дуб.

Метафора - чистым, горящим, готовым на смерть,
Ещё не обманутым песней и танцем луны.
Другим же, безумно поверившим в лунную твердь -
Господь защищает меня от ножа сатаны.

Есть песни, которые нужно прослушать опять.
И нет побеждённых во мне - ни унынья, ни дна.
Господь мой Христос не устанет - ни ждать, ни прощать.
Я верю, надеюсь: любовь на дороге видна.

Раскольников понял: фамилию лучше сменить,
Не худшее в Дебрях Сегодня хитами строчить.
Он видит: не красная нынче понятнее нить.
Врачам же больным до анамнеза - всё же лечить.

НЕБЕСНЫЙ СВЕТ.

1.
Глупой слабостью кормил я боль лукавую свою,
Возвращался к дому счастья, чтоб увидеть свет в окне.
И насмешница-луна, что помнит танцы на краю,
"Ты навеки одинок под небом", - говорила мне.

И, ища забвенья, в пасть всепожирающей змеи,
Пьяных красок декаденства, я нырял, но не нашёл.
И отбросил глупый гонор с бесшабашностью свои.
Был в конце тоннеля Свет. Узнал я: так я к вере шёл.

Припев:
И теперь, пускай так слаб я, знаю: есть Небесный Свет,
Есть и в этой горькой жизни вновь воскресшая надежда.
И сегодня презираю грязно-мутный блеск монет.
Я простился с прошлым, словно с опостылевшей одеждой.

2.
Да, я пуст, неровен, грешен в мире ласковых сетей,
Где в туманных и извилистых путях таится зло.
Но, меж вкрадчивостью пряников и яростью плетей,
Иногда могу я, всё же, быть собой - чертям назло.

И прошу себе того, что чище бликов хрусталя,
Слаще лучшего вина, прочнее стали, выше звёзд.
Не ослабну в вере я, о ней же Господа моля.
Да, Господня Сила - ко всему надёжный, верный мост.

Припев.
Ведь теперь, пускай так слаб я…



ВОПРОС НАШЕГО ВРЕМЕНИ.

1.
Ты прав, но должен победить -
Тогда лишь, что ты прав, докажешь им.
И красная тропинка-нить
Всех верных книг ведёт тебя сквозь Рим,

Сквозь Аустерлиц, где француз
Пронзит штыком святой свободы грудь.
Равны ли мы вне братских уз?
Спаси Берлин, не запятнай свой путь.

Припев:
Не в зеркале ли главный недруг твой?
И, если слепы мы - к чему кино?
И кто зовёт так ласково с собой
Попробовать стервятничье вино?

2.
Любовь понятна лишь в любви.
Взаимная любовь тирана - трон.
Когда мои глаза - твои,
Считать драконов проще, чем ворон.

Постель и власть, успех и сила
Пьянили змейский ум самих вождей.
Но большинство страшит могила -
Страшит людей-драконов и людей.

Припев.

3.
И знает тот, кто знает зло -
Страшнее волка бешеный барбос.
Кому-то в чём-то повезло
И здесь не поученье, но вопрос.

Припев.


ИНТРИГА.
Я тот, кто, может, лучший друг… Тебе - во всём суровом мире,
Твоя история похожа на мою, где я нашёл всему причины.
Я разорвал порочный круг, сумел найти свой выход в лире.
Не став слабей, я вправе дать совет: вернись на путь нормального мужчины.

Я тот, кто говорит тебе: твоих посевов эти всходы.
Так мне когда-то стало ясно: все мои права и правил - неправые.
Я тоже был своей судьбе - от псевдоласковой свободы -
Всегда нетрезвым рулевым, что наплевал на верный курс и на уставы.

Я тот, кто говорит тебе: интрига то, что их забавит,
Лишь то, что гонит, там, где скользко, где асфальт лицу покажет силу трения.
Ты не в витрине, не в борьбе, не хитрость от жары избавит.
Напрасно взялся ты играть…Твои ходы - лишь этих фильмов повторения.

Я тот, кто говорит тебе: я тоже был опутан сетью,
Как думал, лёгких этих подлостей и маленьких оправданных предательств.
Я всё же там сказал себе, что лучше выбор между плетью
И оплеухой, чем примерки масок в тон палитре жёстких обстоятельств.

Я тот, кто говорит тебе: ты - у черты моральной казни,
А не пути к триумфу, что, как ты хотел бы, обеспечить можно местью.
Ты пишешь приговор себе, что для Миледи с Брутом - праздник.
Остановись и не играй осколки чести можно снова сделать честью.

Не разделяй, не властвуй.


ТЮРЬМА ЕСЛИ.

Если ты не оставишь в ломбарде глаза,
Если ты не пропьёшь, не проколешь бессмертное.
Я в суровой безжалостной прозе тебе покажу:

Смертоносным ответом случится гроза
За обедом цедившему чинно десертное,
Что гордился способностью с лёгкостью жить по ножу.

Видишь, дети заплакали, крик между строк -
Это эхо, что пряталось нежностью купленной,
Домино, где паденье костяшек - уж тысячи лет.

Но разумны все звенья - и в каждом игрок…
От порочной воды до черты переступленной
Кто-то в зеркало и в негатив загоняет ответ.

Вижу ты, выбираешь привыкнуть к кино,
Как бы сверху смотреть, как мы катимся к гибели.
И из памяти вытерт любимый твой стих.

Ты покамест не путаешь кровь и вино,
Не стремишься к омытой неправдами прибыли,
Но на чаше спасительных дел нет поступков твоих.


ИВАН И ТА ЖЕ.
1.
Появляется она же…
Ты, Иванушка, вернулся… До рассвета далеко.
Не фантом стоит на страже -
Ты не видел, выйти - трудно, хоть вошёл легко.

Ты её узнаешь позже,
А предчувствия твои оттуда, где не быть добру.
Снова пьян, Иван, негоже.
Мрак в тебе. Она же - та же, холоднее поутру.

Припев:
Это сон. Решись проснуться, наяву ты будешь - ты.
Сладкий яд - клеймом в сознаньи, только бодрствуя, сотрёшь.
Тьму вдыхая, выдыхаешь дым, сжирающий мосты -
Ты забудешь, что ты тот, кому сейчас утешно врёшь.

2.
Проступают очертанья -
Не убитой, не забытой, но дождавшейся тебя -
Псевдоправдой окончанья -
Чтоб впустить тебя в свой клуб, куда ты шёл, себя губя.

То, что дальше ты узнаешь -
Либо жить в борьбе в себе со мраком, либо падать в ад.
То, что ты сейчас теряешь -
Твой обыкновенный мир вчерашний. Тает путь назад.

Припев.


ВОПРЕКИ КОНСУЛЬТАЦИЯМ.

1.
Иди к себе ты со своими январями…
И не шепчи мне, что июли не мои.
Моя весна - во мне. И замки за морями.
А ты пути лишь тем, кто твой пока, крои.

Пугать пугливых, говоришь ты, интересно,
И преподносишь полуправду в хлеб своим.
Но скоро станет им в твоих просмотрах тесно
И исцелим мы от болезни Третий Рим.

Припев:
Жюль Верн Юпитера оставил в преисподней,
И СуперАшка разглядит сквозь дым костра,
Что не лукавят - режут, режут правду сводни…
Ты так давно шептал, что кончена игра.
Я говорю ещё раз: это не игра.
2.
Ты побеждён на жидких западней этапе.
И кто-то весь огонь пройдет, коль я не мог.
Я рад зелёному, но нет меня в Остапе,
Хоть я пока в твоём кино без твёрдых ног.

Но сколько будет повестей о человеке
В библиофобных метках и в моей крови.
Я доползу до золотой библиотеки -
Чтоб полюбить полёты подлинной любви.

Припев.


ЗЕРКАЛО.

1.
Зеркало - правда обёртки души,
Ум - дан разумному зло побеждать.
Помню, потел, чтоб приснились мне вши -
Чтоб наяву всё принцессе отдать.

Глупость и грех направляли в кошмар,
Суетность - строгой системой съедала.
Вызнал в глазах одиночек и пар -
Выдумки нету глупее астрала.

Припев:
Вот ритуальным убийством пегас обескрылен,
Но сатана - не хозяин живым.
Формулу входа ты произнесла, я бессилен.
Ты же способна шагнуть сквозь безогненный дым.
Пока что безогненный дым.
Сатана - не хозяин живым.

2.
Да, я пока что не слишком боюсь,
Боль - не уже, но ловушки - кругом.
Снова от слов, про себя, воздержусь -
Лучше пусть чёрт им соврёт о другом.

Чёрт, научивший плевать на добро,
Едко смеяться над правильным делом…
Девочка, змейское зло ты впитала в нутро,
Адски лиловым становится бывшее белым.

Припев.


МЕЖДУ СТРОК.
1.
Если смерть надо мной занесла свой топор -
Значит - я на сегодня - достоин вполне.
Это я поднимаю теперь разговор
О себе. О поруганной мною весне.

И о смерти того дурака и слепца,
В чьих глазах видел я вдруг пришедший момент
Принесённого мной конца.
Я всё понял потом, в тех просмотрах
Тех, вроде бы - ясных мне, лент.

Припев:
Между строк говорили тебе, и, незрячему - мне…
Между слов - есть глаза, это тоже - так часто - обман.
Между войнами - жизнь, что безумным - дорога к войне.
Ты не станешь так тлеть, не живя,
Набивая живот и карман.
Вспомни, это ведь ты.

2.
Если понял хоть что-то под смех воронья,
Если хочешь дойти до прекрасной черты,
Посмотри: это я, предававший вас, я…
И задумайся ты - выбирающий ты.

И в приют свой, на остров безгрешья назад,
Что двадцатилетним ты выбрал, открыв.
Где те книги в потёртых обложках стоят,
Где вернётся к тебе твой - так нужный сегодня - высокий порыв.

Припев.

3.
Знай же - смех бумеранг, роковая печать,
Возвращаясь, способен убить просто так.
Знай, кого-то он учит - хотеть окровавленным хлеб получать.
Там ребёнок, лишь только родившись,
Родившимся раньше - с рождения - враг?



МОРЯК ПО ЖИЗНИ.
1.
Я чувствую: страдание - предательством в лице, -
Нутро - снаружи… так, глядишь, некстати, пожалеют.
И опускаюсь я мечтать о дьявольском конце…
Но, устыдившись, вспоминаю: где-то флаги реют.

И где-то, может, чей-то флаг приспущен в чью-то честь…
Куда как большее моей печали в мире есть.


Кого-то провожают в мир иной… И там вдова -
Уже не плача - так прекрасна в горьком мраке горя…
А я? Как не найду я для себя сейчас слова?
Ведь я моряк душой, хоть не успел увидеть море.

Припев:
Держись, моряк, ни штили, ни шторма
Ни на тоску, ни на печаль в нас не имеют права.
И от спокойствия героя смерть умрёт сама!
Ведь, главное, он есть, надёжный щит - Господня слава!

2.
Я слышал, кто-то мне сказал, что в джунглях городов
Естественным отбором всё людское в нас убило.
Доказывать обратное я должен и готов -
Своею жизнью, что в добре гораздо выше сила.

И пусть гнести пытаются молва и нелюбовь,
Измены и подножки жизни, странной и - как и прежде,
Скажу себе опять я: "Душу к бою приготовь."
Любовь вернётся к старшим сёстрам - Вере и Надежде.

Которыми, как главным на земле, в душе храня -
Способен дорожить… и не оставили меня!!!

Припев.


ОБЩЕСТВО ЗНАЮЩИХ.

Ты слишком знаешь?
Не оттого ли так легко
Ты в этом это потерял,
Что там не всей душой препятствовал отнявшим.
Найти в осмеянном - труднее,
А пока ты здесь нырял -
Ты задолжал так много ласково дававшим.

Поговорим о пряниках,
Начинках, пахнущих мечтой,
Что ждёт на выходе - узнает выходящий.
Здесь так приятен терпкий вкус
За каждой новою чертой,
Что омертвел и он - огнём себя бодрящий.

Ты слишком знаешь?

Но я вижу, как кукловоду
Куклы дружно сеть плетут,
Свой множа круг за счёт назначенных процессий.
Как много здесь понявших
Как бы мы сами…
Это институт
По разработке оплетающих прогрессий.

Ты слишком знаешь?
Как тогда
меня ты слышишь?
Я же жив!
Я слабый, но спокойный - здесь, где всё намёки.
Я просто верю, сбросив мрак
И свет на сердце положив, -
Нас ждут нектары счастья и веселья соки.

Я просто верю.


ТВОЁ СЕГОДНЯ

Убойся к ночи поминать…
Когда ты видишь, слышишь, чуешь - всё так странно,
Когда гадаешь ты - игра ли это всё…
Здесь кто-то называет маму - мать,
И так похож на гордого барана.
Ты погибаешь зря, ты мог бы быть спасён.
Забыл себя, нашёл свободу-
Лупить картечью по цветам…
Свободу стать убийцей - в левом коридоре.
Огонь тебя вгоняет в воду -
Спокойной речью, словом "там".
Она всё знает о неправом приговоре.

Припев:
Твоё сегодня - как моё позавчера.
И там, куда ты завтра, я сберёг своё сегодня.
Ты всё решил? Тебя возьмёт твоя игра…
Звонит она. Она к тебе - от бесов сводня.
Твоё сегодня - шанс не влезть в тиски игры,
И в зеркалах не видеть гадины ползучей.
Все кошки схожи в жарких сумерках поры,
Когда ты хочешь рассчитать несчастный случай.

Она нальёт себе вина,
Чуть позже - съездит в клуб "Титаник",
Когда ты будешь думать, что убил её.
Вот так… Кто враг?! Куда весна?
И ты ли это, светлый странник,
Что не хотел туда, где было не твоё.

Припев.

И ты без ангела давно,
Но жив и не совсем без Бога.
И не война и не игра…
Смотри, здесь кровь добра - вино.
Меня сшибут, куда пойдёт по мне дорога,
Кого сожрать не сможет жарко тёмная пора?

Припев.


ТЮРЬМА-РАЗВРАТ.

Мне не странен смех, который страшно щекотал Дюма
Катафалками под окнами его.
Я не верю, что возможно без греха сойти с ума,
Я не знаю - что там дьявол qui pro quo.

Там - в поэзии французской дерзок позапрошлый век,
В двадцать первом: птицам петь - закон - запрет…
Как же властна крайность бунта, как податлив человек,
Как жестоко время сводит всё на "нет".

А в России - бедный Лермонтов по Вере тосковал.
Так "Герой…" - не символичней ли всего?
Пара чёрных птиц, рыданье, прежде, чем убить, читал
"Пуритане"… От Желткова - кто кого?

Пушкин Гоголю отдал идею, Гоголь воплотил,
Сколько лет уж веря в то, что может быть.
Как же из цветов лишь зла, когда мы в нём - уже без сил,
Выбирая, нам его остановить?

Вера - женщина. Не тётя и не няня. Не сестра.
И Печорин - так смертельно был красив.
"На дороге" - сладок грех, в глазах - нет смеха. Как пора…
И запретный плод - бросать, лишь надкусив.

И бродящий в заблужденьи ум - посмел же с тем летать…
Зло наскучит, но добро - уж далеко.
Мы же, хуже заблудившиеся, - будем ли читать
Не о демоне, а как "легко, легко"?

Мы… Мы дальше отошли, сильней впадаем верить злу:
Эйфории, просветления, мечты.
А потом - уж в сотый раз придя к четвёртому углу -
С счастьем всё хотим быть в близких и на "ты".

Мы давно не помним: судит грешных и святых Господь,
И сказал Апостол об учителях.
Сколько раз себе сказал я: хватит языком молоть.
Сколько раз я прав был - но в одних словах.

Мне не странен смех, который страшно щекотал Дюма.
Там свобода - не свобода, а тюрьма.

Список рецензий на произведение

Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   Магазин   Кабинет   Ваша страница   О портале       Стихи.ру   Проза.ру