Чего боятся немцы

У немцев смешные страхи. И это странно, потому что немцы – мужественная нация. Они мужественно переживают потерю близких людей, их невозможно сломить известием о том, что у них обнаружена неизлечимая болезнь. Неуспехи их детей во взрослой жизни их тоже не ломают. Они – стойкие оловянные солдатики, и в их глазах вы не увидите признаков страха. Если только... Если только речь не идёт о трёх-четырёх обстоятельствах, которые и выбивают их из седла.

Первое обстоятельство – снег. Как только в Германии появляются первые признаки настоящей зимы – снег и лёд, немцы меняются до неузнаваемости. Они начинают вести тревожные речи о том, что ездить на машине в такое время – настоящее безумие. Никогда, ни в коем случае нельзя садиться за руль, если на дороге снег или лёд.

Вот у нас тут выпал снег и лежит уже четыре дня. Транспорту на дорогах резко поубавилось, ездят только по производственной необходимости. Мне непонятен ужас в глазах немцев, если речь идёт о снеге на дорогах. У них что, зим никогда не было? Да нет, были. Жили же они как-то. А вот теперь, оказывается, нельзя.

Хотя, если подумать, зима – вообще интересная тема для сегодняшней Германии. Вот лежит у нас снег, а его никто не убирает. Я так поудивлялась немножко, а потом до меня дошло: им нечем убирать, у них давно уже нет снегоуборочной техники. И дворников, в нашем понимании, у них тоже нет. Хотя деревянная лопата для уборки снега у нас в доме имеется, она стоит в подвальном помещении, и подразумевается, что жильцы сами должны убирать снег, если он им очень мешает.

Вообще зима в этом году пришла неожиданно. К ней никто не оказался готов. Самое крупное транспортное предприятие в Ганновере, UESTRA, остановило несколько трамвайных линий, потому что подземные воды из-за обилия осадков подошли так близко к поверхности, что вспучились линии на отдельных направлениях. Как нельзя кстати оказался локдаун – многие   или не работают, или работают из дома. Что делать дальше, UESTRA пока размышляет.

Следующий страх – это грибы. Я – страстная грибница, я нахожу грибы как в лесу, так и в парках города. Ну если там осенью растут опята, не могу же я пройти мимо! Как только немцы обнаруживают, что я собираю грибы, у них в глазах читается тот же ужас, что и при виде снега. Они начинают меня отговаривать, рассказывают о том, как страшно можно отравиться грибами. Я читаю лекции: о грибах, как они называются, какие группы образуют, под какими деревьями растут, как грибы нужно собирать, чтобы не повредить грибницу, как грибы лучше готовить, какие лучше засолить, а какие пожарить. И показываю им на себя, как на живой пример того, что от грибов не все обязательно умирают. Но времена меняются. Если раньше я была практически единственной грибницей в Гарце, то теперь ко мне присоединились  поляки, живущие в Германии. Да и сами немцы осмелели. Встречаясь с ними в лесу, я уже не убеждаю их, что не все грибы смертельно опасны. Напротив, появились немецкие грибники, с которыми я обсуждаю качество ножей для срезывания грибов  или рецепты супа из белых грибов.

Ещё один страх – это рыба. Рыбу есть нельзя, потому что если попадётся косточка, то она обязательно застрянет в горле и от этого можно умереть. В магазинах продаётся только рыбное филе. Но если вдруг кто-то обнаружит в филе или в селёдке малюсенькую косточку...  Что тут начинается! Театральный спектакль.

Я повторю: мне непонятны эти ужасные страхи немцев на фоне их абсолютного бесстрашия при более трагических обстоятельствах.

Есть ещё один страх, который мне, впрочем, не кажется смешным. Немцы очень боятся потерять работу. А что тут такого, спросит наш беззаботный народ, если в Германии есть социальная помощь. Но у работающих немцев резко отрицательное отношение к социальной помощи. Обосновывают они это невозможностью жить не на свои, а на чужие деньги. А социальная помощь – это деньги налогоплательщиков. Для работающих немцев сама мысль о социальной помощи непереносима. Но здесь, как мне кажется, есть ещё что-то. Как только человек перестаёт работать и начинает получать социальную помощь, он теряет свой прежний социальный статус. Он уже не может себе позволить многое из того, что раньше мог себе позволить. Он уже не может, как раньше, полететь с друзьями в отпуск в Италию – и друзья постепенно отпадают. Дорогие виды спорта тоже отпадают, а вместе с ними  друзья и знакомые, с которыми он занимался этими видами спорта.  Человек оказывается постепенно в вакууме. Прежнюю жизнь он потерял, а в новой ничего, кроме забот о выживании, он не приобрёл. Не надо сравнивать нас, прежних советских людей, с немцами. Мы умеем выживать и рады, если денег хватает на жизнь. Для немцев потеря социального статуса равносильна потере прежней жизни. Мне раньше удивительно было читать в газете о случаях, когда люди, оказываясь на социалке, кончали жизнь самоубийством. Я объясняла это раньше тем, что для нас жизнь – это абсолютная ценность, а у немцев абсолютную ценность имеет достаток. Но, видимо, дело не только в достатке. Теряя прежний социальный статус, человек как бы выпадает из прежней жизни и не может найти себя в новой.

Вот такие они, немцы, со своими страхами. Иногда смешными, а иногда вовсе даже наоборот.


Рецензии
Всегда интересно узнать о других нациях, их жизни и страхах...

Наталия Королёва   06.06.2021 11:31     Заявить о нарушении