Мотель крепускуль глава 5-6

Глава 5
Четвертый день.

Голодный Сокол очнулся в постели, в просторном номере. Голову распирала изнутри боль, все тело ломило от слабости.
В его номере кто-то был, какая-то девушка стояла спиной к нему, раскладывая стопку вещей в низком комоде.
- Агата? - спросил он, но неуверенно.
Девушка замерла на месте, она поправила волосы и юбку и ответила голосом Агаты
- Нон, мсье, я не Агата.-
- Но ...это же вы - снова неуверенно пролепетал Сокол.
- Нон, мсье, я ее сестра, Анна. Я работаю здесь. -
- Подойдите ко мне, Анна, я вам не верю - настойчиво попросил молодой человек, привставая в постели.
Девушка постояла еще с минуту , затем все-таки развернулась и подошла. Но не очень близко, так что ее лицо оставалось в полумраке.
- Да подойдите же! - Сокол сел на край кровати - Агата, перестаньте играть со мной, прошу.
Девушка сжала губы и обидчиво бросила - Я не Агата! - и быстро подошла к молодому человеку, сев рядом с ним на постель.
Свет упал на ее лицо, и Сокол отпрянул назад.
Лицо девушки, как и ее руки были изуродованы старыми жуткими шрамами от ожогов. Один ее глаз был почти не виден под сросшимися веками, похожими на скомканную бумагу.
- Вы не Агата - прошептал Сокол, борясь с желанием отвернуться или отвести глаза - Простите меня - вымолвил он.
Второй глаз девушки сиял синевой, но он был тусклым, не таким как у Агаты и выражал глубокую давнюю печаль.
- Пардон мсье - произнесла девушка дрожащим голосом , вставая с кровати Сокола - я не хотела вас пугать, но вы меня вынудили.- она усмехнулась уголками рта, котрый не был поврежден шрамами.
Сокол увидел ее красивые губы, чуть пухлее чем у Агаты, изгиб чистой и белой шеи, ему стало стыдно. Он схватил, уходящую девушку за руку
- Что вы, фрау...Анна...- еле вспомнил имя - Я не испугался. Позвольте сказать. Прошу, простите меня, я ...- Сокол запнулся, рука девушки, изуродованная, покрытая грубыми бугристыми шрамами, казалась живой, теплой и не такой хрупкой как у Агаты, не такой холодной - Я знаю Агату всего пару дней, но за эти дни я смог заметить ее красоту. И вы, вы видимо не просто сестры, уи? -
Анна стояла, как вкопанная, с ужасом глядя, как человек держит ее за руку, возможно, ее никто и не держал вот так за руку.
- Уи, мсье - сказала она - мы близнецы.
- Да, я это вижу. Вы так же... вы очень красивы, фрау Анна. Не обижайтесь на меня, но я заметил это почти сразу. Да, сначала я был шокирован тому...как...- он лихорадочно искал верные слова, чтобы не обидеть несчастную еще больше - как жизнь поступила с вами, какие нанесла вам шрамы, но в следующую секунду я отметил вашу красоту.
- Спасибо, мсье - Анна отобрала у него свою руку и развернула закатанные длинные рукава, пряча шрамы на руках - Позвольте, я продолжу раскладывать вещи. Тут чистое постельное белье, полотенца и одежда, брюки и рубашка господина... Себастиана - на этом имени щеки девушки покраснели, и Сокол удивленно отметил это.
- Анна - спросил Сокол - Почему я вас не видел раньше? -
- Я работаю только на верхних этажах - улыбнулась ему Анна, она явно расслабилась и перестала бояться его. - А вниз спускаюсь очень редко. Не стоит же пугать посетителей своей..красотой - она посмеялась своей шутке, но в этом смехе отчетливо слышалась горечь.
- И вы даже не выходите на улицу? -
- Ну почему...выхожу - сказала Анна с предыханием, она стала поправлять и вытряхивать подушки дивана, затем стала прибирать разбросанные бумаги на столике - Ночью - продолжила она задумчиво - когда все спят. Видите ли, местные, кто здесь работают, меня не любят, своим лицом... я им напоминаю, может, о чем-то... - она снова отчего-то странно улыбнулась - только , пожалуй, Олененок и еще мсье Серур добры ко мне. Я иногда прихожу к Олененку, когда кафе закрывают, и обедаю с ним, мы о многом болтаем. А мсье Серур, сыщик, вы его уже видели да? - "какая она болтливая" подумал Сокол и кивнул ей головой - Так вот, он же тут бывает проездом , ну, или по делу. В последне время он к нам стал часто приезжать. Да. На самом деле , я подозреваю, что он приезжает исключительно из-за меня. - Анна хихикнула - Он приезжает, расследует свои убийства, а потом приходит за мной, и мы гуляем у озера, иногда катаемся на лодке - мечтательно протянула Анна.
- Пардон, вы сказали у озера? -
- Уи - кивнула Анна, приседая в риверансе - озеро  Ля Мируар Блю , оно очень красивое и большое, если вы пройдете вниз по склону, спуститесь по дороге и пройдете метров триста там оно и будет. - Анна жестами показала дорогу и Сокол отметил, что в отличие от Агаты, Анне присущи жеманство, кокетство, не смотря на свое изуродованное лицо , когда она говорила своим пухлым ртом, она притягивала к себе взгляд, в ней читалась какая-то особенная живость и простота. В Агате этого не было совершенно, она была холодной, спокойной и малословной. Та таинственность и нежность, что он видел в Агате до встречи с Анной, теперь отчего-то казалась ему наигранной и чужой.
- Анна...- промолвил он - Вы бы не хотели, пройтись со мной сегодня до озера? - спросил он, сам от себя не ожидая.
- О, мсье - Анна потупила взор, но сделала это опять как-то игриво, больше кокетничая и шутя - Я даже не знаю. Ведь вы были без сознания несколько дней. Вы потеряли много сил.-
- Несколько дней? - молодой человек решил встать с кровати, однако, голова его закружилась и колени дрогнули, он повалился обратно.
- Уи. После того, как случилось несчастье с вашей машиной, вас это сломило, вы промокли под дождем, к тому же ничего не ели. У вас начался жар и бред. А потом, после тяжелой ночи, пришла наша врач и вколола вам успокоительное, и вы, наконец, заснули. И проснулись только теперь. Но , поверьте, вы не были одни - Анна вновь присела к нему на край кровати и улыбнулась своими притягательными пухлыми губками - Агата сидела с вами всю ту ночь, когда вы бредили, она не отходила от вас. Но потом, она устала и вместо нее с вами была я. Господин Себастиан...- почему-то на этом имени она опять будто споткнулась, но быстро продолжила - тоже заходил к вам , и Олененок, он тоже очень переживает. Он, кажется, переживал больше всего, он твердил что-то про важное дело, которые вы  и Олененок начали, что он узнал что-то крайне важное и секретное и был страшно опечален, что вы не пришли в себя. -
- О! Наше дело! - Сокол вновь выпрямился и сел - Анна, мне все-таки очень нужно идти. Может, вы проводите меня? - он снова с мольбой взял ее за руку .
Анна покраснела и спросила у него несколько злобно - Мсье, вы что же намерены на мне жениться? - и взглядом попросила его убрать свою руку.
-О, пардон. - молодой человек убрал руку и неловко пошутил - Но как только я окрепну и если вы сочтете меня достойным - и прикусил язык, наверное, такие шутки были совсем неуместны для девушки с искалеченным лицом.
Но , на его удивление она вновь прыснула от смеха и махнула на него маленьким полотенцем, которое держала в руке.
- Ладно уж - сказала она - Будем считать, что вы смешно пошутили,а я посмеялась. Хорошо, если уж ваше дело такое важное - она ему подмигнула своим целым глазом - я провожу вас к Олененку в кафе сегодня, заодно все вместе поужинаем. Выпьем вина - она мечтательно вздохнула - давно я не пила вина в кампании мужчины, который претендует на мою руку и сердце.- она снова хихикнула и кивнула своем"жениху".
Выходя из комнаты, она вдруг остановилась и холодным, испуганным тоном попросила:
- Только я умоляю вас, мон шер, не говорите Агате, что мы разговаривали. Она не простит мне - она сложила ладони в мольбе у груди. - И вообще, не говорите ей обо мне. Уи? -
- Хорошо. Клянусь - уверил он девушку и озадаченно посмотрел в окно, когда она исчезла в коридоре.
"Удивительно - думал он - как это все странно. Сестры -близнецы. Агата и Анна. Анна и Агата. Такие разные. Что же случилось с Анной? Почему она работает прислугой в мотеле, в котором ее сестра и свояк работают управленцами. Если я правильно понимаю, то мотель принадлежал матери Агаты, а значит и Анны, значит, это и ее мотель тоже? Почему она просила не говорить Агате об их знакомстве? Какие между ними отношения? А между Анной и господином Серуром? Неужели они встречаются? И целуются?- на этом вопросе Сокол вдруг ощутил как сильно ему жжет где-то внутри, на уровне желудка или сердца, он вдруг ярко представил картинку, как Анна , хихикает и поправляет нелепый синий дождевик сыщика. Как сыщик что-то мурлычит и бормочет ей на ухо, как обнимает ее за талию и притягивает для поцелуя.
- Фу! - вдруг выругался Сокол. Он решил перестать думать об этом. Ему срочно нужно было поговорить с Агатой, да, ему надо заглянуть в ее лицо, чтобы это наваждение с сыщиками, поцелуями и сестрами-близнецами прошло из его головы. Удивительно, но он не ревновал Агату к Себастиану. Себастиан был такой напыщенный и такой самодовольный, что ревновать к такому может только самый последний дурак. Отношения Агаты и Себастиана вообще были странными, а вот сыщик...и Анна... Сыщик мог бы сломать Сокола пополам одной рукой, да к тому же, он, наверняка, умел любить.. и целоваться..
- Фууу! - вновь воскликнул Сокол - да что же это?! -
- Жан? - позвал его голос Агаты.
Он посмотрел в проем и увидел ее. Хрупкую, тонкую, красивую женщину с синими, пронзительными глазами.
- Жан! - сказала она громче и бросилась к нему, обняв за шею.
Спустя несколько минут жарких, долгих поцелуев и обьятий они лежали на кровати. Жан поглаживал ее лицо и волосы своей ладонью, вдыхал ее запах и прикрывая глаза от удовольствия молчал. Все его мысли испарились. В голове не было ни одного вопроса, ему было хорошо.
Прохладная щека Агаты лежала на его груди, ледяные пальцы залезли под кофту и нежно рисовали круги на коже, оставляя после себя мурашки. Агата лежала неподвижно, кажется, она была напряжена и думала о чем-то, но Сокол не мог прочесть ее мыслей, он только украдкой целовал ее в макушку.
- Тебе нужно уехать - вдруг проговорила Агата холодно, она села в кровати и посмотрела на него строго, сдвинув брови - Я много думала, милый, тебе нужно уехать.
У Сокола все похолодело внутри, неужели она решила избавиться от него?
- Но куда? И как? У меня нет паспорта, нет машины... - он тоже сел и посмотрел ей в глаза - Неужели ты хочешь, чтобы я уехал? -
- Уи - мгновенно ответила она - Я не знаю как. Поверь, я совершенно не знаю возможно ли это вообще, но... Ты должен пообещать мне - она сжала его ладонь своими токними пальцами и ему вдруг показалось, что в ее руке немеренно силы - Ты должен пообещать мне, что уедешь! - она тряхнула его как куклу и резко встала, она стала расхаживать по номеру точно рассуждая вслух, но бормотала она что-то нечленораздельное.
- Но почему я должен уехать? - снова спросил он уже злясь. - Давай мы поговорим, прошу. Давай все обсудим. Я знаю, ты не видишь нас вместе, я женат, ты замужем, у тебя этот мотель, посетители, работники - на каждом его слове Агата недовольно фыркала и пожимала плечами. - Но ты можешь, ты можешь уехать со мной. - он сам не знал говорит ли он уверенно, или скорее задает вопрос.

Агата остановилась и посмотрела на него глазами полными слез.
- Нон, мон шер. Я... уж Я точно не могу уехать. Все намного сложнее, чем ты думаешь. Я, я ведь думала, что это просто игра. Мимолетный роман с посетителем, чего не бывает. Но, позавчера, когда ты слег в бреду, с температурой. Я поняла. Я не смогу так - она похлопала себя рукой по груди - То, что происходит здесь, между нами, это ненормально. Такого просто...Не может быть. Жан, мон шер, я боюсь за тебя - прошептала она и села к нему на кровать.
- Не понимаю, чего ты боишься глупая. -
- Из этого мотеля не уезжают - вдруг проговорила она и замолчала.
- Что ты хочешь этим сказать? - пробормотал Жан.
- Мой муж... Себастиан...это очень долгая и сложная история. Я и он. Мы не просто владельцы мотеля, мы.. Компаньоны. Понимаешь? - она снова замолчала, кажется, она плакала, вздрагивая плечами.
Соколу вдруг показалось, что в номере очень душно, и даже открытая форточка не впускала воздуха.
- Может, пойдем пройдемся до Мируар Блю? - сказал он тихо, тронув Агату за плечо.
- До озера? - переспросила она - Откуда ты знаешь про озеро? Разве ты ходил туда? -
- Ну...я же не первый день в вашем дурдоме - улыбнулся он.
- Тебе не стоит идти на улицу, ты еще не выздоровел и слаб - сказала Агата тихо, но по её голосу было ясно, что она сказала это без запрета, робко. Надеясь на обратное.
- Я не маленький - спокойно ответил Сокол и взял её за руку.
Спустя десять минут они уже спускались по дороге вниз, взявшись за руки. Костюм Себастиана, который принесла Анна оказался почти в пору, но немного широк в талии и плечах. Сокол смотрел, чтобы Агата не оступилась и лихорадочно соображал как же начать разговор. Когда они спустились их глазам открылся волшебный пйзаж лесного озера. Озеро было прозрачным до самого дна и раскинулось очень далеко, так, что с трудом можно было увидеть верхушки дервьев на том берегу. Слева от них была небольшая лодочная станция, старый помосток и пару лодочек привязанных веревками.
- Прокатимся? - предложил Сокол и они поплыли по прозрачной струящейся глади, которая отражала небо, ветви деревьев и их лица и разбивала все это на тысячи маленьких кусочков и потворений - небо, ветви, лица.
Агата лежала в лодке, свесив белую руку в воду и смотрела , как на дне озера мелькают маленькие серые и черные стайки рыб. Сокол медленно и ритмично греб веслами и вдыхал полной грудью лесной такой особенный воздух. Он быстро устал и потом перестал грести как только они отплыли немного от берега их лодка проплыла по инерции еще небольшое растояние и остановилась, круги на воде разошлись и тоже остановилось, казалось, они стоят  на ровном стекле или на льду.
Сокол почему-то вспомнил свой сон с тиграми и ледяным и огненным кольцом и ему страшно захотелось спросить Агату про Анну, про все то, что было в их жизни, но он боялся нарушить обещание.
- Лес - проговорил он жадно вдыхая - Знаете, ведь я практически никогда не был в лесу. -
- Никогда? - удивленно повторила Агата и откинулась на спину, она лежала в лодке, ее руки голые до плеча, голые ноги до колен и лицо казались точно нарисованными, вырезанными из бумаги на фоне ее темного короткого платья. Она смотрел в небо и молчала.
- Уи - сказал он , улыбаясь - Я всю жизнь прожил в городах, сначала в Париже, где родился и вырос, затем я учился в Лиле. Вся моя жизнь это улицы, набережные, мосты, закоулки, гордские парки, где единственой дикой живностью были голуби и вороны, а вы, Агата? Вы выросли здесь? - спросил он осторожно, глядя на бледное красивое лицо.
Агата лежала в лодке и протянула к нему руку, зовя его к себе, но он остался сидеть и это разозлило ее. Она резко села и глянула ему в глаза.
- Вам действительно так это интересно? Как я жила? Где я жила? С кем? Вам так важно, что за жизнь у человека? Вместо самого человека - добавила она уже не так обозленно.
- Да, мне важно - сказал он.
- Ну, что ж, черт с вами - сказала Агата с обидой, она прижала колени к груди и сделалась совсем маленькой , точно ободранный худой уличный котенок.
- Я не говорила вам - начала она - Но у меня была, вернее, есть старшая сестра Анна. Она моя сестра-близнец, но старше меня на пять минут. В прочем, она обошла меня во всем, не только в рождении - Агата недобро усмехнулась - Она была умнее, смышленее, ласковее, веселее меня. Даже красотой она была лучше... была по-крайней мере. И вот, когда нам было по шестнадцать лет... мы были из богатой семьи и наши родители очень пеклись о будущем не только нас, как девушек, но и как хозяек мотеля и всего, что было связано с ним. Родители Себастиана и наши родители были большими друзьями. К слову, Анна и Себастиан дружили с детства и довольно часто мы проводили вместе все лето, играясь здесь у озера, или устраивая прятки в мотеле...О! Вы не представляете сколько там есть тайных коридоров и скрытых комнат - глаза Агаты заблестели - так вот, Себастиан и Анна должны были пожениться, когда ей исполнится семнадцать. Оба они были не против, не скажу, чтобы между ними была любовь, но крепкая дружба и уважение, несмоненно. Родители Себастиана владели сетью отелей в соседних городах и хотели обьединить их и с нашим мотелем. Анна была на седьмом небе от счастья. А я - голос Агаты стал тихим - я всегда была вне их игр, они часто шутили надо мною, я была... глуповата, мсье. Сестра защищала меня и помогала, но иногда и она уставала от меня, и тогда они с Себастианом прятались от меня где-нибудь на дереве или убегали на опушку леса. Простите, мой рассказ немного сбивчив, так как я давно не вспоминала все то, что случилось.- Агата снова замолчала, она зябко поежилась - Как-то здесь холодно.
Сокол подвинулся к ней и обнял.
- Это случилось ночью - сказала наконец Агата -  я спала в своей комнате на верхнем этаже. Родители спали в своей спальне над нашей комнатой. Анна... Она гуляла у озера с Себастианом. Им было по шестнадцать, они были помолвлены и привыкали к новой роли будущих мужа и жены. - Агата посмотрела на Сокола - я читала до позднего вечера, надеясь, что Анна все-таки вернется, но она и не собиралась. Я уснула. Видимо свечи, что горели на столе упали или как-то еще... Начался пожар. Я почувствовала неладное и проснулась, когда уже загорелось мое платье.
Я вскочила, стала кричать, я упала на пол и потушила платье. Вся комнта , потолок, ковер все вокруг пылало. Дым валил вверх из моего окна и висел густыми клубами под потолком. Мои родители крепко спали и не могли проснуться, я думаю, дым уже удушил их к тому времени.
Я, маленькая испуганная девочка, окруження кольцом огня, я просто впала в ступор, я задыхалась и не знала что делать. В проеме двери появилась Анна, видимо, они увидели издалека пламя, или услышали мои крики. Анна стояла неподвижно, я звала на помощь, я не знала , что делать. Тогда Анна прыгнула в огонь прямо ко мне! Ее руки они почти сразу загорелись, она сорвала с кровати одеяло, превозмогая боль, накрыла меня этим одеялом и вывела из номера, пока мы спускались по лестнице заполненной дымом я слышала, как Себастиан пытается попасть в спальню родителей, он бил ее ногой или чем-то тяжелым. Мои родители часто закрывали спальню на ключ.
Тогда я позвала его, я крикнула ему, что если он не вернется сейчас же, то угорит. Мы вырвались на улицу все втроем. Мотель к тому времени уже пылал практически весь. Анна лежала на траве, она выла от боли, закрывая свое лицо обожжеными руками, Себастиан кинулся к ней, потом побежал за водой, помогая ей, он облил ее лицо и руки водой, они были изувечены и покрыты черным, это было жутко.
Наши родители так и не вышли из дома, они остались там.
Себастиан побежал в кафе , там был старый телефон, который до сих пор висит у барной стойки.Он вызвал пожарных и позвонил своим родителям. Конечно же, когда приехали пожарные было поздно что либо тушить. Мотель был разрушен практически полностью. То, что вы видите сейчас - жалкая пародия, построенная по памяти, на наследство, которое досталось нам от родителей по их завещанию, что хранилось в банковской ячейке. Но вернемся к тому дню. Сразу за пожарными приехали родители Себастиана, они приютили меня, а Анну отвезли в больницу, где она пролежала больше трех месяцев, пережив там страшные дни боли и одиночества. С нее срезали мертвую сожженую кожу, срезали заживо, Жан.
Она рассказывала мне потом, как она кричала там, как молила остановиться у врачей, как мечтала о смерти. Потом шли долгие месяцы восстановления, капельницы, таблетки.
Тем временем родители Себастиана, пока Анна была в больнице, решили, что раз уж ее жизнь и здоровье под вопросом, да и к тому же они видели, как было изуродовано ее лицо. Одним словом, они решили поженить Себастиана на мне, для них - людей своего дела не было абсолютно никакой разницы кого на ком женить, лишь бы успеть распорядиться оставленными деньгами и мотелем. Мы оба протестовали, это было страшное предательство, к тому же ни я, ни Себастиан не хотели жениться друг на друге. Но его родители решили нашу судьбу.
Когда Анна вернулась из больницы, она была лишена всего, что у нее было. Родителей, мотеля, наследства, жениха, друга и сестры. Она возненавидела нас, впала в депрессию. И, говоря откровенно, сошла с ума. Родители решили спасти положение тем образом, который они всегда выбирали - самым наихудшим - и в семнадцать лет Анну поместили в психиатрическую лечебницу. Она провела там полгода. После нее она вернулась тенью. Это была не Анна, вечно веселая, шутливая, радостная кокетка. Нон. Это была тень. Мало по малу, конечно, к ней возвращалась жизнь. Она стала помогать Себастиану управплять мотелем, негласно конечно, потому что по документам и правам я являюсь хозяйкой, вернее наполовину, другая половина у семейства Крепускуль - это ведь их фамилия, не наша.
Так и повелось, Анна стоит за спиной Себастиана, они довольно хорошо дружат, но вот наши отношения с сестрой. Она проклинает и ненавидит меня. Ведь я отобрала ее жизнь по сути, сделала ее калекой и уродом - на глаза Агаты появились слезы, она сжала свой маленький кулак и укусила его.
 - о! Ангел мой - пролепетал Сокол и прижал Агату к себе - но ведь ты ни в чем не виновата. Мон шер!-
- Я все, все бы сделала, только бы она была счастлива, Жан - прошептала она, судорожно сглатывая слюну - Но мне... не достучаться до нее. Она закрыта ото всего мира. А больше всего от меня. Все что ее заботит этот дурацкий их проект с Себастианом.-
- Что за проект? - спросил Сокол , почувствова как внутри у него что-то шевельнулось, предчувствие.
- О, они задумывали его еще тогда, когда были детьми. Они хотят..Себастиан грезит блеском и роскошной жизнью на широкую ногу. Дело в том, что по истичению лет вышло так, что все отели его семьи сгорели, всмысле, их сожрали кризисы, падения доллара , ну и так далее. После смерти родителей Себастиана у него больше ничего не осталось, только наш маленький ничтожный мотель.
Сюда прибиваются разные старики, которым больше некуда податься, да и заблудшие путники, как ты. И Себастиан думает, а Анна...она поддерживает его. Себастиан хочет сделать здесь переворот, хочет привлекать важную публику, отстроить огромный отель на берегу озера, он ненавидит всех этих несчастных стариков и нищих. Была бы его воля он бы всех разослал откуда они пришли, но в том -то и дело, что практически все, кто здесь живут...они не уезжают отсюда Жан. Они остаются здесь, как в доме престарелых, им просто некуда идти. У них нет родных, нет особых сбережений и они для Себастиана и для Анны, точно бельмо на глазу...-
Сокол задохнулся накатившей на него догадкой. Убийца, который режет несчастных стариков и старух, проект грандиозного отеля, сошедшая с ума Анна со сгоревшим лицом, все очень подозрительно сходится.
Вдруг откуда-то издалека раздался колокольный звон. Гулкий и отдающий где-то в животе низкой вибрацией.
- Это очень плохо - пролепетала Агата.
- Что? - не понял Сокол.
- Нам надо возвращаться - сказала Агата.
- Да, мне тоже надо кое что кое с кем обсудить - пробормотал Сокол и они устремились к берегу, каждый погруженный в свои мрачные мысли.

Глава 6
Четвёртый вечер и Оленёнок.
Агата с удивительной скоростью и силой побежала вверх по холму от озера. Так быстро, что Сокол не мог её догнать. Когда он был наверху, она была уже на крыльце, входная дверь мотеля звякнула и фигура Агаты исчезла за дверью.
Голодный Сокол, переводя дыхание дошел до крыльца и новый удар колокола буквально оглушил его. Вибрация воздуха и звона придавила его к земле так, что подогнулись колени и в глазах потемнело на секунду.
"Что за черт?" подумал про себя молодой человек "церковь так далеко, что её даже не видно, а звон такой, точно моя голова внутри колокола!"
Звон прозвенел в последний третий раз уже не так громко, точно удаляясь в лес. И всё затихло. Сокол зашел в мотель, глаза с трудом привыкли к тёмному коридору. Он торопился догнать Агату, чьи быстрые шаги он слышал где-то уже на лестнице, но портье стал активно махать ему из-за стойки.
- Мсье! Мсье Жан! Мсье Жан Жак! Погодите! - требовательно крикнул он. Сокол двинулся в его сторону.
- Зовите меня просто Жан - он поморщился от собственного имени -  А ещё лучше Сокол -
- Уи, мсье Жан Сокол... - итальянец задумался на секунду и улыбнувшись добавил - Сокол Жан. Ваш телефон! Вы давали мне его зарядить, помните? Он включен уже несколько дней. Мама миа, я забыл, каюсь, зарядить его в первые два дня. Но когда вы заболели, я прибирался на своей стойке и обнаружил его возле розетки под своим журналом - он смущенно хохотнул - Короче говоря, мсье сильву пле - портье гордо протянул в лицо Соколу горящий экран телефона.
В глаза бросилось бледное полотно с ворохом сообщений и звонков.
- Адэль - пролепетал Жан. Его точно окатили ледяной водой. Точно он проснулся из какой-то комы. Все эти дни он просто не вспоминал про собственную жену, про свою жизнь, работу, обязанности. Всё это было наскоро запихано памятью куда-то в чулан, и вот теперь с грохотом вывалилось наружу, попало под ноги точно детали лего, разбросанные ребёнком.
"Странно, мы оба никогда не хотели заводить детей" - думал Сокол, листая невидящими глазами экран телефона - "Адэль ненавидела само понятие материнства и беременности, боясь потерять свою идеальную фигуру и контракты с брендами купальников. А я. Почему я не завёл детей? Почему даже мысль об этом всегда казалась мне глупой, дурной, неуместной? А сейчас. Сейчас, думая об этом. Почему так сильно ноет у меня где-то в груди? Какая-то абсолютная пустота"
Вдруг ему в глаза бросился текст одного сообщения, до этого он смотрел в экран точно в мутное стекло, не видя. Там было его имя. И вопрос.
"Жан. Где ты?" - он открыл его и прочёл вслух.
- Жан, где ты? - он прислушался, точно ожидая чьего-то ответа.
Листнул пальцем следующее сообщение.
" Жан, где бы ты ни был. Я прошу тебя. Вернись. - читал он. Это было 30 сообщение от Адэль. "Боже! Бедная Адэль. Бедная моя жена" - подумал Сокол и сразу же в его мозгу вспыхнуло воспоминание об Агате, о лестнице, о той измене. О том, что он молниеносно отказался от своей прошлой жизни, лёжа на той лестнице, лёжа на Агате. Просто за одну секунду посмотрев в её глаза. Даже ещё раньше. Услышав её голос. Увидев её белые щиколотки.
- Что это за наваждение?! - вскрикнул он вдруг, подняв свой изумлённый взгляд на портье - Как это могло произойти?! - он чувствовал себя маленьким мальчиком, который восклицает, глядя на трюки фокусника.
Мальчиком, которого ограбили на последний цент на городской площади под радостные крики и хлопки публики. Фокусник взмахнул палочкой, отвлёк его разноцветными платками и оп! - ни цента... ни жизни.
- Как это случилось? - шёпотом спросил Жан Жак.
- Что вы имеете в виду, мсье? - спросил его итальянец в униформе, быстро моргая глазами. В его лице Жан Жак почувствовал какой-то обман. Едва уловимый. Портье изо всех сил делал вид, что пытается помочь, сочувствует ему. Но что-то выдавало в нём абсолютное спокойствие. Холод. И обман.
- Вызовите мне такси - хрипло произнёс Жан Жак. Он сжал свой телефон в руке с силой, он чувствовал как какой-то гнев просыпается в нём.
- Простите, мсье? - переспросил портье - вы хотите уехать сейчас? -
- Да черт возьми, сейчас! - выпалил Жан и хлопнул кулаком по стойке так, что итальянец вздрогнул - Прямо сейчас вызовите мне чёртово такси! В аэропорт! Я приду через пять минут со своими вещами. - и он, не дожидаясь ответа, кинулся по коридору, тяжело бухая туфлями по ковру.
Он бежал быстро, гневно размахивая руками, ему казалось, что голова кружится и коридор начинает петлять и удлиняться. До лестницы оставалось еще пробежать мимо пары номеров, как вдруг перед ним резко распахнулась предпоследняя дверь и он врезался в неё едва затормозив, собирая ковёр под ногами в гармошку.
Он больно ударился носом о дверь, вскинул руки и упал на спину. Телефон выскочил из его рук стукнулся о потолок экраном вверх, что-то в нём хрустнуло и полетел вниз. Точно в замедленном кадре Жан Жак попытался рвануться вверх, вытянув руки и хватая телефон, но тот, падая, ударился боком о край двери и отлетел в сторону, ударившись о стену. На пол он шмякнулся уже разбрасывая брызги стекла в разные стороны.
Вещица, содержащая в себе сверхскоростной интернет, процессор по мощности почти равный компьютеру и стоимость более чем превышающую все разумные пределы - не выдержала встречи с потолком, который не белили лет десять, стеной с вонючими обоями в пятнах, за которыми прячутся полчища тараканов и полом, по углам покрытого плесенью.
- Мсье? Вы меня чуть не убили! - услышал он возмущенный старушечий голос.
Жан лежал на полу на спине, глядя на свой разбитый телефон.
- Мсье! Извольте встать! Я едва устояла на ногах, когда вы влетели в меня! - продолжал кто-то возмущенно.
Жан поднял голову и увидел за дверью маленькую худощавую фигуру. Старушка пряталась за большими очками и шапочкой. Тонкие сухие пальцы украшали дорогие перстни.
- Это вы - выдохнул Жан Жак и снова откинулся на пол.
- Нет не я - быстро ответила бывшая кинозвезда, прячась за дверью. - Вернее...Кто спрашивает? Вы журналист? - она ещё больше спряталась за дверью, пытаясь её прикрыть и злобно прошипела - ненавижу журналистов! -
Кажется, он сходит с ума, подумал Жан. Он резко вскочил на ноги, подхватив свой телефон с треснутым экраном по которому поползли белые и зелёные полосы.
- Уи, мадам! - бодро вскрикнул он - я журналист! Журналист популярного журнала ЖизньЗвёзд штат Мисисипи! - он почти ткнул своим телефон старушке в лицо. В груди у него клокотала ненависть.
Старушка попятилась назад, пытаясь закрыть дверь и спрятаться в номере.
Она стала махать на него руками и бормотать что-то несвязное, выкрикивая "Ноу комментс! Ноу комментс!"
- Как вы оказались здесь, мадам? Вся наша публика, наши читатели и вся страна Америка страшно ждут вашего возвращения домой! - тараторил Жан Жак, делая вид, что телефон это микрофон. Он шагал на старушку, придерживая одной рукой дверь и не давая ей убежать.
Он был так зол, ослеплён яростью, что уже совершенно не владел собой.
- А может быть вы расскажете о своей последней роли в легендарном кино? Как вам удалось так вжиться в персонажа? Как удается оставаться такой свежей и прекрасной спустя сто лет работы на телевидении? Может быть у вас есть какой-то особый секрет?! Как вы попали в эту гостиницу?- Жан уже наполовину зашёл в её номер, теперь он отпустил дверь и схватил старушку за плечо и тряс её.
Старушка кричала что-то по-английски, очки с её лица свалились наполовину, из глаз текли чёрные от туши слёзы, размазывая по сухому, истощённому лицу тушь.
- Я не знаю! Не знаю как сюда попала! - бормотал она - Отстаньте от меня, умоляю! - вырвалось у неё.
Неизвестно что бы произошло в следующую минуту. В глазах у Жан Жака всё побелело от бешенства.
- ЖАН! - окрикнул его кто-то. Он обернулся и увидел Агату. Она стояла в коридоре с ужасом смотря на него, её губы тряслись, а в синих глазах читалось недоумение.
За спиной Агаты стояли Себастьян и Оленёнок. Оленёнок сжимал кулаки и вид у него был злой. Себастьян,  будто сдерживая Оленёнка, трогал его за плечо и что-то говорил на ухо. Эта троица казалась сюром, сном, какими-то персонажами из сказки.
- Жан, будьте благоразумны, отпустите бедную женщину - спокойно сказал Себастиан, глядя как всегда сверху вниз.
Жан точно впервые себя обнаружил. Он огляделся вокруг, увидел старушку в слезах и сразу же отпрянул от неё в коридор, ошарашенный собственным поступком. В горле у него пересохло.
- Я... я - бормотал он. В номер к старушке зашел Себастиан и закрыл за собой дверь. За дверью он слышал рыдания и голос Себастиана, который, очевидно, извинялся перед ней.
- Я неважно себя чувствую - сказал Жан и почувствовал, что у него поднимается температура и трясутся ноги.
- Я же говорила, что ты ещё очень слаб. - с упрёком сказала Агата - Пойдём со мной. Оленёнок - она обратилась к подростку - принеси стакан молока для мсье Жана и жаропонижающее, прошу поскорее. -
Оленёнок кивнул и быстро помчался по коридору прочь.
- Пойдём, прошу, пойдём со мной - Агата потянула мужчину за руку. Жан поддался сначала ей и побрёл по лестнице, с головы падали капали пота, его щёки, шея и даже глаза будто горели. Казалось у него температура 39 не меньше. Его тряс озноб. Уже на самом верху он вдруг остановился, колени и руки сводило от озноба, подбородок дрожал и зубы стучали.
- Что происходит? - вымученно спросил он, не двигаясь с места.
- Пойдём, ты болен - продолжала настаивать Агата утягивая его за собой -
- Нет! Ты ответишь мне! - почти приказал он  и его глаза безумно блеснули в темноте коридора. Он огляделся - Мы снова здесь. - отметил он и увидел как едва покраснели щёки Агаты, а губы дрогнули, он осёкся -  Мы снова здесь... где ничего не было, верно? -
- Зачем ты так ? - прошептала Агата и её синие глаза увлажнились.
- Я вызвал такси - победоносно сказал он и выпрямился во весь рост.
- Нет - ответила эхом Агата.
- Да! Да, я вызвал! Я уезжаю прямо сейчас! - сказал он еще громче и притянул её к себе - ты едешь со мной? Скажи мне! Не молчи! Я сошёл с ума в этом месте. Здесь все сходят с ума, умирают, бредят и ходят как тени. Как призраки - прошептал он - Бросим всё и уедем! -
- Нет! - Агата попыталась оттолкнуть его, но он прижимал её крепче
- Бросим их всех! Этот мотель, мою жену, которая уже наверняка прокляла или похоронила меня - он холодно усмехнулся - Бросим твоего чертового мужа, бросим твою сумасшедшую сестру! Пусть они убивают кого хотят! -
- Что ты такое говоришь! - Агата выскользнула из его рук, будто всегда могла это сделать, она отпрыгнула от него к стене и в её глазах мелькали огоньки гнева.
- Неужели ты не поняла?! - Жан опёрся о перила лестницы, так как едва стоял на ногах - Это всё они. Твой муж и его уродливая любовница, твоя сестра! -
- Замолчи! - гневно вскрикнула Агата, но её голос дрогнул.
- Я знаю это и ты это знаешь. Пусть они делают, что хотят. А мы уедем отсюда. Уедем прочь и я покажу тебе нормальную, настоящую жизнь. Я всё здесь потерял ! - его голос сорвался и ему показалось, что он сейчас заплачет, но нет, это был только пот со лба, который попал в глаза. Он зажмурился, вытер пот рукавом и продолжил - Я всё потерял. Паспорт, имя, машину, жену, жизнь. Неужели ты не можешь сделать один шаг? Один единственный шаг в мою сторону? - он протянул ей руку и повторил - Я вызвал такси. Оно приедет с минуты на минуту. Поедем со мной.
- Такси не приедет - услышал он холодный и спокойный голос позади - я приказал отменить его.
Он обернулся и только то, что он крепко вцепился в перила, помогло ему не упасть и не покатиться по ступеням. Перед ним, несколькими ступенями ниже, стоял Себастиан. Спокойный, надменный и равнодушный, как всегда. Его серые цепкие глаза чем-то напомнили Жану глаза той докторши, которая спасла мадам Кюшон. А спасла ли? У Жана в мозгу мелькнула жуткая мысль, может быть не только Себастиан и Анна убивают здесь людей? Может быть все работники мотеля в жутком сговоре? Все до одного? Может быть даже Оленёнок? - эта мысль особенно остро вонзилась в голову молодого человека.
- Оленёнок ! - вскрикнул он и упал.
- Жан! - услышал он голос Агаты, кто-то склонился над ним. Всё было как в тумане.
- Я же говорил тебе не связываться с человеком- слышал он монотонный голос Себастиана.
- Заткнись, Себастиан, прошу ! Не сейчас! - ответил голос Агаты. Он был такой же холодный, но злой.
Когда его последние крошки сознания таяли, Жан подумал, что они всё-таки удивительно похожи - Себастиан и Агата - муж и жена - своей немногословностью, своим холодом, какой-то общей загадкой.
Жан очнулся в люксовом номере довольно быстро. Его обложили одеялами и подушками. На голове лежал компресс. Он почувствовал как веет свежим воздухом из открытого окна, на подоконнике сидел Оленёнок, сгорбившись, свесив ноги вниз. Он курил и струйки дыма кольцом летали вокруг его головы, точно нимб у ангела. Белые чуть длинные локоны струились вниз.
- Оленёнок - позвал Жан. Его бил озноб. Зуб не попадал на зуб. - Оленёнок! - чуть громче повторил Жан и его услышали.
Оленёнок улыбаясь слез с окна и сел рядом с ним, сжав его ладонь дружеским жестом.
- Вы напугали всех нас, Голодный Сокол! -
- Скажи мне, что происходит? - взмолился Жан. - Почему я здесь? -
- Вы упали в обморок от температуры - объяснил Оленёнок - я принёс вам молоко и жаропонижающее. Вот, держите, выпейте. -
Парень протянул руку с таблеткой и тёплую кружку молока. Жан недоверчиво принял лекарство.
- Что? - удивлённо хмыкнул Оленёнок - Думаете, отравлю? -
- А сможешь? - с такой же интонацией спросил Сокол.
Лицо Оленёнка помрачнело.
- Зачем вы так? - он отвернулся к окну и сгорбился сильнее.
- Прости - попытался смягчить его Сокол - я глупо пошутил. Но. Я хотел спросить ещё раз. Не про это. Как я оказался тут? В этом мотеле? -
- А вы что думаете? - переспросил Оленёнок. Он явно не хотел говорить на эту тему. Его мысли были где-то в другом месте.
- Я... - Жан Жак задумался - я не могу вспомнить. - ответил он после паузы - Это удивительно. Я могу вспомнить что угодно, кроме своей дороги сюда. Я вспоминаю какие-то моменты из прошлого, из детства. Такие, о которых давным-давно помнить забыл. Будто это было не со мной. Но вот дорогу сюда. -
- Может, это от стресса? - вяло пожал плечами Оленёнок.
Жан Жак облизнул губы будто что-то нашёл - Погоди... кажется, я помню. -
Оленёнок повернулся к нему с интересом.
- Я помню, что был дождь. И ещё здесь уже я помнил, что светили фары, была ночь и я ехал и ехал. Я возвращался с конференции домой. Ехал в аэропорт. Но почему-то свернул не туда и чем дальше ехал, тем меньше было света и машин. Потом дождь кончился. И я обнаружил, что еду в каком-то лесу. Псы! -
- Что? - удивился Оленёнок.
- Я помню, как мне померещились четыре черных пса, они мелькали среди деревьев и бежали за моей машиной. -
- Может это были волки? - недоверчиво спросил парень.
- Может и волки - повторил Жан Жак и пожал плечами. - Всё вспоминается смутно, как в тумане. И потом, я уже здесь. Портье, паспорт, шрёдер, телефон, машина, старушка кинозвезда, Агата - Сокол запнулся на её имени и вдруг вспомнил что-то - Оленёнок.. -
- Да? -
- Помнишь, когда приехал полицейский. Детектив Серур -
- Да? -
- Он сказал тебе . Он принёс соболезнования. По поводу мадам Кюшон. Ты можжешь. Мне объяснить. Почему ... Что тебя связывало с ней? -
- Практически ничего - холодно пожал плечами Оленёнок. Он встал и снова сел на подоконник у окна, вытащил из кармана сигарету и прикурил.
- Можешь мне тоже? - робко спросил Сокол
- Курить? Вы курите? - усмехнулся подросток.
- Нет, но... Я чувствую, что очень хочется - улыбнулся Жан. Оленёнок подошёл к нему, дал ему сигарету, помог прикурить и вернулся на окно.
Спустя минуты тишины он вдруг заговорил.
- Знаете, мсье Голодный Сокол. Недавно вы мне рассказывали одну историю. А я вам. Я вам хочу рассказать одну легенду. Давнюю легенду... мне её дед рассказывал - он странно улыбнулся и начал рассказ.
Давно это было. Жили ангел и демон. Не были они ни врагами, ни друзьями. Скажем так, работали на одного хозяина. - Оленёнок посмотрел куда-то неопределённо наверх и выдохнул струю дыма, которая стали извиваться как змея, пока её не унёс ветер.
И жил в то время один мужчина. Бравый воин и солдат. И всюду он уходил от смерти. Ни война, ни плен, ни болезнь не взяли его. Смерть всё бегала за ним, а он убегал от неё. Он хотел жить. Так, наверное, как мало кто из людей... - Оленёнок прервал рассказ на мгновение и посмотрел на Жан Жака через плечо, затем продолжил, поднеся сигарету к тонким розовым губам - И вот, когда смерти надоело за ним бегать, она обратилась к ангелу и демону. И слёзно умоляла их помочь ей выполнить работу. - глаза Оленёнка точно заволокла пелена воспоминаний, было видно, что он ярко воображает картины этой истории - Ангелу и демону, честно сказать, было не с руки, ведь своих дел невпроворот. Но они в конце концов сжалились над смертью. Они спустились в человеческий мир и встретили этого мужчину. Когда они спросили его "Почему ты так хочешь жить? Зачем бегаешь от смерти? Ты уже три раза избежал её, раньше люди так не поступали." - мужчина ответил им, что дома его ждёт жена с маленькой дочкой, которую он никогда не видел. Ведь он уехал на фронт, когда жена была беременна. И он больше всего на свете мечтает увидеть свою любимую дочь, хотя бы раз. - Оленёнок докурил свою сигарету, потушил её о подошву ботинка и бросил вниз, наблюдая, как она падает.
- Что было дальше? - осторожно спросил Жан.
Оленёнок неопределённо вздохнул и продолжил.
Ангел и демон долго совещались и предложили солдату сделку. Сделка состояла из двух частей. Как принято шутить - две новости, хорошая и плохая - Оленёнок криво усмехнулся и пожал плечами, будто от холода. Из окна действительно веяло сыростью и ночной прохладой.
Первую часть предложил ангел. Он сказал мужчине "Ты будешь жить вечно в своём роде. Твоя дочь продлит твой род на многие века вперёд. И ты увидишь свою дочь и свою жену."
"Но ты увидишь её только один раз - продолжил демон (голос Оленёнка изменился, точно он разыгрывал спектакль по ролям) - и род твой будет состоять только из женщин. Это будет род женщин одиночек, которые будут нести все тяготы жизни на своих хрупких плечах. И никто из них не будет знать о тебе или помнить твоё имя. Только твоя дочь."
Такой был уговор. Мужчина задумался. И тут вступилась смерть "Но если ты не согласишься, или продолжишь бегать от меня (голос Оленёнка снова сменился на высокий женский голос, он даже стал взмахивать руками, точно девушка, от чего Жан Жак невольно улыбнулся) - если обманешь меня, то я заберу твою жену и дочь, и твой род оборвётся навеки!" Мужчина согласился.
Когда война закончилась, мужчина вернулся в родной дом. Он увидел свою жену, обнял свою маленькую белокурую дочурку. И был счастлив. А на следующий день, вернее, этой же ночью, он умер. Пуля, которая застряла в его сердце, сместилась чуть левее, мы даже знаем, кто подвинул её своей холодной рукой (Оленёнок многозначительно приложил пальцы к губам и подмигнул Жану) и мужчина умер.
Демон и ангел сдержали свои обещания, потому что такова их природа - давать слово и держать его. Ничего другого они, в сущности, не умеют (подросток пожал плечами вновь). Род этого мужчины действительно состоял из одних женщин. Они даже не успевали сменить свою девичью фамилию, одна за другой. Ангел помогал им, даруя крепкое здоровье и весёлый нрав, с которым им проще жилось на земле. А демон забирал у них мужей и мужчин. Всех до одного. Кто-то умирал сразу, как женщина беременела, а кто-то просто убегал, или спивался.
И тот мужчина, тот солдат, после смерти наблюдал за ними, забытый всеми, кроме своей дочери. Дочь его, хоть и была совсем маленькой тогда, помнила его до самой смерти. А когда смерть пришла за ней - дочь спросила её только об одном. Снова встретить своего отца. Снова обнять его. Тогда смерть снова обратилась к ангелу и демону, ведь просьба дочери была вне её компетенций, скажем так. Ангел и демон снова посовещались. И ответили ей "Мы дадим тебе возможность увидеть отца - ласково сказал демон - обнять его и остаться рядом с ним на вечность."
"Но - продолжил демон - ты не сможешь его узнать. Он получит другое обличие. И никому не будет разрешено подсказать тебе или указать на него. А ещё я сотру твою память о нашей сделке и о том, что ты мертва. Тебе будет дан определённый срок. И если ты не найдёшь его, то вы оба будете развоплощены, стёрты с лица вселенной. Смерть сама убьёт вас. Во второй раз. Но теперь уже навсегда."
И дочь попала в мир мёртвых. И должна была найти своего отца. Как, правда, неизвестно. Может быть по зову сердца, а может ещё как. Кто знает? - Оленёнок слез с подоконника и плотно закрыл окно, задёрнул шторы и собрался уходить, кивнув Соколу.
- Постой! - вскрикнул Голодный Сокол, эта история отчего-то сильно зацепила его - И чем дело кончилось?
- В смысле? - Оленёнок остановился уже в дверях и вполоборота повернулся к Соколу.
- Ну. Кажется, ты не до рассказал историю. Та девочка, дочь, нашла она своего отца? Это же  самое важное во всей истории! -
Оленёнок усмехнулся, а затем стал смеяться заливисто и странно, точно в истерике. Он посмеялся немного, но потом, успокоившись, подошёл к постели, в которой сидел озадаченный Жан и склонился к нему шепча:
- Откуда же нам знать? Ведь она попала в мир мёртвых. А в этом мире никто не рассказывает легенд. И никто из живых людей не может узнать этого. - Оленёнок подмигнул Жану и быстро ушёл.
С минуту Сокол сидел в пустой комнате, а потом помотал головой и фыркнул "какая идиотская история! История без концовки не история вовсе. Какой-то бред" он ещё долго лежал в кровати и плевался. Эта легенда, которую он никогда не слышал, не давала ему покоя. Она раздражала его и бесила. Детская сказка, которую шестнадцатилетний мальчишка воспринял слишком всерьёз.
- Да я мог бы придумать что-нибудь намного интереснее - сказал он в проём двери, в пустоту и снова завозился в кровати. Температура его спала, озноб прошёл, благодаря таблетке. Но сон никак не хотел приходить.
Он бы так и лежал, мучаясь от бессонницы, если бы кто-то не постучал по проёму двери и он не услышал кокетливый голос...