Пощечина на Оскар или оплеуха зависти. Сборник Пер

                Интриги, зависть, жадность к деньгам и славе — это не только неотъемлемая часть жизни больших звезд театра, кино и балета. Среди актеров массовых сцен, которым дают небольшие роли, этот вирус тоже имеется.
                Например, «Час суда», «Федеральный судья» и так далее, полон интриг между исполнителями ролей изменщиц, аферистов, уклонистов от уплаты алиментов, прелюбодеев и просто несчастных родителей, у которых то ли убили, то ли изнасиловали, то ли изнасиловали, а потом убили, дочь или племянницу. Сюжеты почти разные, требование одно — скандал, эпатаж, истерика, а порой и драка.
           Перейдем к подобной алчности на конкретном примере. Программа «Суд присяжных». Мой друг Гена Самцов, видный малый с бакенбардами и большими голубыми глазами, частенько исполнял там главные и второстепенные роли, имея устойчивый успех. Пока однажды с ним не  произошел неприятный, или даже прискорбный случай. Злоупотребили экспромтом. Притом жестоко.
        На прогоне, перед съемкой, во время небольшого перерыва, красотка с огромным бюстом (она исполняла роль его любовницы-разлучницы), спросила о его гонораре. Из любопытства. Тот взял и пошутил: «На тыщенку больше, чем тебе - и  добавил снисходительно - статус",,.  Дама юмор не оценила, а в глазах ее застыл нехороший блеск. Мой друг его принял за страсть, ему это даже польстило. Но тут всех позвали на съемку и, эмоция ушла вглубь.
      По дороге на площадку, Гена Самцов(Самец, как его за спиной называли свои) заметил, что грудастая о чем-то жарко проговаривала с Ириной - режиссером. При этом, они заговорщецки косились в его сторону. Глаза у них горели. Геныч даже зарделся от такого особого внимания. Расплата за гордыню пришла позже. И в самый неожиданный момент.
          Игра на площадке была в самом разгаре. Страсти бушевали, почти по-шекспировски. Спор между любовником (Геной), женой и любовницей доходил до точки максимального градуса кипения. Казалось грудь, на которую Геннадий пялился по сценарию и без,  выскочит наружу.
      И тут происходит неожиданный поворот. Не по сценарию. Когда любовник высказался и принял решение в пользу, все таки своей жены, любовница с воплем: «Ах, ты, скотина!», влепила со всего размаха пощечину. По левой его стороне.
      Казалось хрусталик, который он вчера вставил за очень серьезные деньги вылетел и обратно вернулся в глаз. На время погасло все «пред очами». Это было и больно, и обидно. В сценарии этого не было. "Любовник" скосил взгляд  к  Ире- режиссеру - «И как это называется?!» .
      Та прыгала, как девочка-первоклассница, показывая большим пальцем вверх, мол «супер, здорово!». Конечно, Гена, как актер со стажем и репутацией доиграл всю сцену, и действительно, получилось очень реалистично. Правда, щека горела долго и крепко. А душу разрывала горькая обида. Почти до слез.
         Но настоящий финал обид был впереди. Когда получали деньги.
     Обладательнице большого бюста и мощной ладони, за этот экспромт, действительно дали на тысячу больше. Она сияла. А когда увидела, что ее партнеру-любовнику заплатили по старой, условленной таксе, при всех расхохоталась  ему в лицо. И, поправив перед его носом, свое главное достоинство, гордо ушла на выход, оставив моему другу боль и унижение.
    Ситуацию постаралась исправить режиссер.               
            Она подошла, ласково приобняла моего униженного, с горящей щекой друга и с актерским умением произнесла: «Геннадий, Вы настоящий актер! Это было гениально! Как горели Ваши глаза! Если бы я Вас предупредила, конечно Вы бы увернулись, ведь верно? А так — это Оскар! Скоро у нас будет хороший материал, я уже вижу Вас там!» И еще что-то, чем обычно успокаивают расстроенных актеров.
   Прошло много времени, но рассказывая эту историю мой друг, Гена  Самцов, каждый раз невольно поглаживает свою «оскароносную» щеку.
           И взгляд его становится каким - то  злым и  загадочным.