Та еще коловерть-15. Глава 6

 Добрынин вновь включил фонограмму.

     - Много лет я запрещала себе даже думать об этом... - гневно продолжала девушка. - А сейчас понимаю - ты свою смерть забыл там, на том переходе. Ты к ней на свидание сам шел и меня вел, и ребенка нашего... И дошел... И довел... Как на казнь... Почему - как на казнь? Ты вел нас именно на казнь...

     Женщины нахмурились.

     - Только зачем ты нас с маленьким туда поволок? - провыла Машка. - Чем мы тебе мешали? Если не нужны мы тебе были, почему ты не послушался меня, когда я гнала тебя? Зачем ты бегал  за мной, как собачка? Зачем ты уговаривал  меня замуж за тебя выйти? Тебе надо было всего лишь засунуть свой язык в жопу и промолчать... И ничего мне не предлагать... Я ведь замуж-то за тебя не рвалась... Я ведь тебя не принуждала... Я не просто не принуждала тебя - я о замужестве вообще не думала... Я собиралась повторить судьбу своей матери... Я собиралась родить ребенка и растить его... Замужества в моих планах не было... Не бы-ло... Тем более, с твоей избалованной персоной... Я свое место знала очень хорошо... Гораздо лучше, чем ты думал... Я и встречаться-то с тобой не хотела... И не встречалась бы, если бы ты за мной не ходил, как пришитый. Ведь ты же мне проходу не давал, козлина. Бегал за мной, как прыщавый отрок... Я уже не знала, куда от тебя деваться и как тебя отшить!!!

     Маргоша вновь болезненно охнула.

     - Он же рассказывал нам с Петькой, что эта девица заставляет его жениться и беременностью своей его шантажирует...

     - Либо ЗАГС, либо цугундер? - спросил Добрынин.

     - Да... Имено так...

     - Как видишь, опять лгал. Интересно было бы узнать, почему?

     - Мы вряд ли узнаем правду, сынок. - ответила старая дама. - Включай...    

     - Я даже и не сказала бы тебе ничего о беременности своей... Я вообще думала, что тебе от меня нужна только постель. Я ведь легла с тобой ровно с двумя целями - ребенка зачать и твой пыл охладить... Думала сдуру, что ты, трахнувшись, добившись своего, очень быстро забудешь о том, как меня зовут. Но ты не отставал. И когда я забеременела, я хотела расстаться с тобой, гнала тебя, но ты продолжал меня преследовать.

     От удивления охнули все присутствовавшие...

     - Неужели и так бывает? - недоверчиво отозвался Вадим-младший.

     - Ты хоть раз поймал девушку на лжи? - спросил Гурам.

     - Нет.

     - А братца своего?

     - Только что...

     - Следует поверить девушке...

     - Почему?

     - Потому что на белом свете все бывает. - отрезал Гурам. - Включай!

     - Зачем я была тебе? - в пьяной истерике заплетающимся языком верещала Маша. - Зачем? Что тебе было нужно от меня? Я ведь ничего не могу и никакими нужными знакомствами не располагаю... И имущества у меня никакого и сейчас-то нет... А тогда мы с мамкой совсем трудно жили... На мне ведь всего два платьица было -зимнее и летнее... Я, голь перекатная, никого из ребят ни в школе, ни в институте не интересовала...

     Лариса заскулила, как раненый щенок.

     Лидочка горько покачала головой.

     - Все искали хорошо одетых девиц со связями, с влиятельными родителями. - продолжала свою страшную истерику Маша. - Сразу, в лоб задавали вопросы о том, что у девицы есть, кем работают ее родители и какими связями они располагают.

     Лариса охнула. Вслед за ней охнула Лидия Михайловна.

     - Как только я отвечала, что у меня ничего нет, парней ветром сдувало... - горько всхлипнула Маша, но постаралась взять себя в руки и продолжила свою страшную исповедь. - Я ведь привыкла к этому... Я понимала, что замуж меня не возьмут...

     - Несчастная девочка! - всхлипнула Шапокляк. - У нее комплексы почти такие же, какие были у Лизаньки Берсеневой...

     - Да, - подтвердил Миша Берсенев, - для того, чтобы Лизанька поверила в мою любовь и расслабилась, потребовалось очень много времени... Несколько лет...

     - Успокойся, Ниночка. - отозвалась Зинаида Васильевна. - У меня когда-то тоже были такие комплексы... И, насколько я понимаю, у Ляли тоже...

     - Не может быть... - застонала Нина Константиновна.

     - На свете много, друг Горацио, такого... - отозвался Гурам. - Включай, сынок.

     - Я хотела только ребенка... - вновь раздался голос Машки. - Своего маленького ребенка, свою крохотную родную душу... Ребенка, которому нужна была бы я и моя любовь, а не мои связи... Ребенка, которому я могла бы отдать всю любовь, которую носила в себе... Ребенка, который наполнил бы мою жизнь счастьем... Мне не нужны были алименты от тебя... Я бы ничего не просила... Я бы растила ребенка сама... И даже, если для этого мне пришлось бы голодать, я была бы счастлива тем, что сыт мой ребенок... Я бы вспоминала тебя с благодарностью, как человека, подарившего мне счастье материнства... А вспоминаю, как чудовище, и не понимаю, как же тебя такого земля носила...

     Лариса взвыла от горя и унижения.

     Вслед за Ларисой заплакали все женщины семьи Добрыниных-Кипшидзе и Нина Константиновна вместе с ними.

     - О чем она? - спросил Добрынин.

     Плачущая Шапокляк вновь недоуменно пожала плечами.

     - А тут ты и твое неправильное поведение... - продолжила Маша свою сумбурную пьяную исповедь. - И вопросов об имуществе и связях не задавал... Я голову ломала, пытаясь сообразить, что же у меня такое есть, на что ты польстился.

     - Фигурка мальчиковая у стопроцентной девочки. - вслух подумал Вадим-младший.

     - А ты откуда знаешь? - спросил Добрынин, остановив пленку.

     - Только что догадался. Как озарение... А ты давно понял?

     - Давно...

     - Когда? - спросила Марго.

     - Когда увидел, что вместо девушек он гуляет с манерными юношами вполне определенной внешности.

     - А я почему ничего не заметила? - спросила Лидочка.

     - Потому что ты даже мысли не допускала, что твой внук может быть...

     Добрынин запнулся.



Продолжение следует...