Это, милая Идойа, Алиса Лиддэлл

     Кишиктен - Розумник, встреченный солидным Чоко Паем в корчме под Збаражем, вид имел непрезентабельный и мало чем отличался от отбившихся от уходящей на Готланд армии Валленштейна сквайров, распивавших из кожаной бутыли молодое вино Клошмерля в самом темном углу харчевни, гостеприимно распахнувшей двери после внушения, сделанного хозяину резким фон Мансфельдом, пренебрежительно бросившим в широкое лицо владельца таверны пригоршню золотых дукатов, еще хранящих суетное тепло вспоротого рейтарами живота Баденского патера, не к месту выкатившегося прямо на аръергард генуэзцев поутру. Эрвин хотел было вздернуть мародеров, но всмотревшись в их изможденные бессмысленной осадой Богемского капища лица, махнул рукой и потребовал свою долю. Золоченые рыцарские шпоры, бог весть чем удерживаемые на рваных сапогах Кишиктена - Розумника, ставили все по своим местам, потому - то Чоко Пай и подсел к нему, щелчком пальцев призывая вертлявую служанку, через мгновение грохнувшую о нечистый сосновый стол добрым кувшином чешского пива. Брезгливый друид армии залез в свой мешок и, порывшись в нем, вытащил пареную репу, объясняя недоумевающему соседу на дикой смеси немецкого и старофранцузского, принятого армией за общий язык многоплеменных наемных отрядов, в конце войны соединившихся с разбитыми обозами Валленштейна в некое аморфное подобие войска :
     - Дизентерия, обычно называемая животами или кровавым поносом, уже унесла большую часть армии, так что лучше поститься, поверь мне, рыцарь.
     Кишиктен - Розумник молча кивнул и разлил темное пиво по оловянным кубкам, судя по чеканке и клеймам, умыкнутым из бургундского монастыря Клиши - сюр - Хер, разнесенного региментом Эрвина фон Мансфельда накануне. Чоко Пай прищурился и про себя похвалил собственную проницательность. Глядя в стол, негромко поведал о неудачной попытке овладеть тайным знанием капищных, затворившихся оберегами Лешека Кагоши, по слухам, до сих пор бродящего в полнолуние по бесконечным лесам Богемии.
    - Сухов сказал бы про трубы парового отопления, - заметил Кишиктен - Розумник, прожевывая репу, - но какие трубы в четырнадцатом веке ?
    - Семнадцатом, - позволил себе не согласиться Чоко Пай, что - то высчитывая на пальцах.
    - А это с какого конца считать, - загадочно рассмеялся Кишиктен - Розумник, снимая бацинет и обнажая глубокие шрамы, испещрившие его темя, - видишь шрамы ?
    Чоко Пай ударил кулаком по столу.
    - Это я имел честь повстречаться на мысе Канаверал, - рассказывал Кишиктен - Розумник, вновь надев бацинет, - с Багзом Банни, решившим ни с того, ни с сего разъяснить мне всю глубину заблуждений человеческой цивилизации. Сначала показал разницу в отсчетах от рождества Христова и в обратное направление, имея точкой фокуса Армагеддон, а потом принялся гадать по шишкам на голове.
    - Бруклинский акцент - то ? - деловито уточнил солидный Чоко Пай, протирая опустевшие кубки полой чекменя, еще блестящего нарядным позументом, хотя достался в долю добычи еще в том месяце, когда рейтары с налета взяли славный город Гамбург. - Рожа дикая и шароебится постоянно по каким - то норам в земле ?
    - Он самый, - вставая подтвердил Кишиктен - Розумник, - его все знают, но никто не ведает, что он, - рыцарь оглянулся и, понизив голос, шепнул : - Чародей.
    - Х...й знает, - тоже встал Чоко Пай, протягивая новому приятелю кубки и задирая голову вверх, - по - моему, после двоеточия нужно с малой буквицы, логическое же продолжение предыдущей части фразы.
    - Забей, - хмуро посоветовал Кишиктен - Розумник, продвигаясь к двери, - к черту все гусли - мысли с ликбезом, товарищ.
    Вечером, в палатке маркитантки Чоко Пай признался рыцарю, что тщетность осады капища не дает ему покоя. На что Кишиктен - Розумник, снисходя к душевным метаниям друида, произнес с высоты собственного роста таинственный софизм, повергший Чоко Пая в многодневные размышления :
    - Посмотри на мои ботинки, Чоко Пай. Видишь ? Замшевые. Очень просто сделать из оленя ботинки, но сотворить из ботинок оленя того проще. Достаточно выйти в тридцать четвертом на Ундер - дер - Линден с ершиком или плакатиком, дальше все само собой.
    - Как сказочки некоего Ивлукича, - начал размышлять Чоко Пай вслух по всем канонам схоластического учения Декарта, так и не давшегося Охлобыстину, - само собой и хрен пойми, о чем и зачем.
    - Ни о чем, - пьяно хохотнула маркитантка, залезая Чоко Паю на колени и обнимая пухлой рукой за шею, - кятр.
    - Хрен вот тебе ! - заорал взбешенный Кишиктен - Розумник, задирая девке юбки. - Новый цикл ознакомления с бриллиантами мировой культуры.
    По улице скакали бешеные унгерновцы, а барон Дрейден уводил свой бронепоезд совсем в другую сторону, нежели среднестатистический Готланд, мощью еврейской плутократии так и уткнувшийся в неизбежный тупик капиталистического империализма, ибо ( шикарное словечко ! ) с каждым веком грабить было все затруднительней, разве какие арапы или росы вылезут в широкий мир международного пиратства прав человека с демократиями разными, прискучив давить себя в бестолковой и заранее обреченной неудаче попытке соорудить коммунизму при поголовной дикости населения, лечащегося по телевизору и отдыхающего культурно, с вином и бабами. Как рейтары Эрвина фон Мансфельда, например.