Лошадиная фамилия, или неизвестный разговор Бари

Бари Алибасов позвал самых близких - Лидию Николавну, сынка своего Барика-младшего да "нанайцев". Помирал Бари Каримыч. Это сейчас Алибасов вновь весел и чудит на разных федеральных каналах. А в 19-м году, похмелившись "Кротом", дедушка русской попсы чуть коньки не отбросил. И, лёжа в своей роскошной кровати, выказал такое желание:

- Помираю я, ребятки. Хочу вот дать предсмертное интервью, - слабым голосом сказал Каримыч.
- Кому? - оживился охочий до хайпу сынок.
- Известная персона, публичная. Как зовут человечка-то? "Крот" проклятый, всю память отшибло. Фамилия вроде такая, лошадиная...
- Володя Конкин? - спросила Лидия Николавна.
- Да какой там Володя Конкин, - нахмурился Каримыч. - Какой с него журналист? Так, актёришка задрипанный...
- Это наверное я, Бари Каримыч! - возбудился "нанаец" Слава Жеребкин. - Ну точно, я же Жеребкин!
- Ты меня прости, Славик, но тебе только жеребцам хвосты и крутить да в перьях по сцене скакать. Не ты это!
- Может быть Таня Буланова? - учтиво предположил "нанаец" в опале Володя Лёвкин.
- Ну ты даёшь, Вовчик! - продолжал злиться Алибасов. - У меня платочков в доме не хватит этой плаксе сопли подтирать.
- Таня Овсиенко? - подхватил Володя Политов.
- О, ещё одну выискали! Да я эту бездарицу и на подтанцовки бы не взял.

Дискуссия о лошадиной фамилии уверенно зашла в тупик, и все уж испугались, что так и останется звёздный продюсер без предсмертного интервью. Как вдруг Бари Каримыч просиял и стукнул себя по лбу:

- Ксюша Собчак! Вспомнил! Собчак звоните!