de omnibus dubitandum 118. 125

ЧАСТЬ СТО ВОСЕМНАДЦАТАЯ (1917)

Глава 118.125. ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ КОМИССИЯ…

    Образованная указом Временного правительства 5 марта 1917 года «Чрезвычайная следственная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданского, так и военного и морского ведомств» вела свои работы до Октябрьского переворота.

    Председателем комиссии был назначен московский присяжный поверенный Н.К. Муравьев. Членами ее, в разное время, состояли 12 лиц: ген. В.А. Апушкин, главный военный прокурор; акад. Д.Д. Гримм (около одного месяца заменял акад. С.Ф. Ольденбурга); С.В. Завадский, заместитель председателя комиссии, бывший прокурор петроградской судебной палаты (выбыл 16 мая); В.М. Зензинов;, С.В. Иванов, заместитель председателя комиссии, сенатор; акад. С.Ф. Ольденбург, непрем. секретарь Российской академии наук (вступил в апреле); Л.П. Олышев, прокурор московского окружного суда (с 20 апреля по 16 мая); Ф.И. Родичев, делегат Временного комитета Государственной думы; А.Ф. Романов, прокурор виленской судебной палаты (с апреля до сентября); Б.Н. Смиттен, прокурор харьковской судебной палаты; Н.Д. Соколов, делегат Исполнительного комитета петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов; П.Е. Щеголев, председатель Особой комиссии по расследованию действий департамента полиции.

    За 8 месяцев своего существования Чрезвычайная следственная комиссия произвела громадную работу.

    Кроме опроса в заседаниях самой комиссии виднейших царских сановников, {См. «Падение царского режима». Стенографические отчеты. Ред. П.Е. Щеголева, тт. I-VII. ГИЗ. М.-Л . 1925-1927 гг.} в распоряжении ее состояло несколько судебных следователей, ведших допрос второстепенных агентов старого правительства, а также частных лиц, и производивших обыски и осмотр вещественных доказательств (главным образом документов и писем), найденных у обыскиваемых лиц и в делах департамента полиции и разных министерств.

    В частности, особая группа агентов комиссии, под руководством судебных следователей Александрова и Лебедева, обследовала деятельность монархических организаций {главным образом «союза русского народа» (с. р. н.) и «союза Михаила архангела» (с. М. а.)}, допросив в Петрограде и других городах (через местных следователей) ряд виднейших деятелей этих союзов, произведя у них обыски с целью обнаружения данных о боевых дружинах, о совершении убийств, об организации погромов, о получении от правительства денежных субсидий, о произведенных растратах и проч.

    Материалы, собранные этой ячейкой Чрезвычайной следственной комиссии, и составляют содержание следующего материала.

    Состав Чрезвычайной следственной комиссии, назначенной Временным правительством Керенского, а, следовательно, и состав лиц, исполнявших непосредственно «следственные действия», несомненно отразился на характере и темпе работ этого следствия. Ведя почти 8 месяцев следственную работу, комиссия и ее агенты не смогли закончить следствие ни по одному делу, не могли создать ни одного судебного процесса.

    Ясно из документов, публикуемых ниже, что материала для такого обвинения было слишком достаточно, но комиссия и следователи тянули следствие, подбирая новые и новые материалы, для чего им, вероятно, нехватило бы и следующего десятилетия, если бы Октябрьский переворот своим появлением не смел эту работу.

    Следует признать, что комиссия и ее агентура много поработали для истории (в смысле подбора документов и показаний), но ничего не сделали для актуальной политической жизни 1917 года.

    Что такое заключение не голословно, достаточно указать, что во главе всей следственной работы комиссии стоял известный следователь по особо важным делам округа СПБ судебной палаты, П.А. Александров, видный работник щегловитовской юстиции, ведший ряд политических процессов царского времени, где, в угоду политическим соображениям по защите евреев, принесены были в жертву и «право» и «справедливость».

    Приведем другой факт. Для ревизии дел города Одессы, где особенно махрово распустилась деятельность союзников (Каульбарс, Толмачев, Коновницын, Пеликан и др.), был командирован в 1917 году сенатор Трегубов, - донесения которого приведены в настоящей работе.

    Оказалось, что для ведения расследований по деятельности монархических организаций Трегубовым привлечен был быв. офицер для поручений при одесском градоначальнике, полковник Рева, который сам являлся в прежнее время деятельным участником этих организаций. Конечно, и подбор материала и его освещение в передаче видного монархиста получили свое специфическое выражение.

    Немудрено, что многие виднейшие деятели с. р. н. не были разысканы (А.И. Тришатный, Юскевич-Красковский и др.), иные не были даже арестованы («неприкосновенные» члены Гос. Думы: Пуришкевич, Марков, Замысловский), иные освобождены от заключения «по болезни» (Дубровин, Орлов), крупнейшие ценности были возвращены купчихе-миллионерше Полубояриновой, беззаветно преданной союзнической деятельности, и, наконец, комиссией, собравшей горы материала, не было даже начато ни одного процесса против, откровенных погромщиков и убийц, по той же самой причине указанной выше.

    Ценность настоящего материала определяется тем, что здесь публикуются до сих пор, не видевшие света и вовсе не предназначенные к печати документы, хранившиеся, главным образом, в секретных делах департамента полиции.

    При всей своей специфичности, сохраняя определенный полицейский угол зрения, документы эти регистрируют даты, факты и часто откровенно (но совершенно конфиденциально) вскрывают вожделения и мотивы отдельных мероприятий царской власти, и ее — не содействия и попустительства только, — а прямого руководства и организации погромного дела «союза русского народа».

    Литература о «союзе русского народа» очень бедна. Конечно, есть множество статей и заметок в газетах того времени (1904-1917 гг.), которые дадут обильный материал для истории этого вопроса. Отдельных же работ о монархических организациях здесь нет. Редки статьи на эту тему и в ежемесячных журналах того времени, сжимаемых царской цензурой. Скудны сведения о «союзе русского народа» и его виднейших деятелях и в опубликованных за последнее десятилетие мемуарах и дневниках (Витте, Богданович, Суворин, Лев Тихомиров, И.И. Ясинский и др.).

    Обращаю внимание читателя на большую статью В. Левицкого «Правые партии» {«Общественное движение в России в начале XX века». Под редакцией Мартова, Маслова и Потресова. Том III, кн. 5. С-Пб., 1914 г.} где дана классовая характеристика состава контр-революционных партий и история их возникновения и деятельности, доведенная лишь до начала 1907 года.

    Публикуемый же в настоящих главах материал обнимает период с 1905 по 1917 год. Большую роль в освещении союзнических дел и выявлении личности отдельных деятелей играют частые раздоры между союзниками, происходившие обычно при дележе казенного пирога.

    Благодаря столкновениям, например, Дубровина с Пуришкевичем и Марковым в Петербурге, Восторгова с Орловым в Москве, Коновницына с Пеликаном в Одессе, возникают взаимные разоблачения, появляются и направляются к начальству (в департамент полиции) солидные «записки», вскрывающие и уголовное прошлое бывших друзей и их союзнические делишки (главным образом, растраты).

    Приводимая в конце хронологическая канва извлечена из всего публикуемого здесь, а также просмотренного, но не опубликовываемого материала и из литературы.

    Сводка включает около 200 дат разных моментов жизни монархических организаций. Даже и эти сухие даты съездов, открытий отделов, утверждения уставов, приемов быв. царем депутаций, погромов и проч., при последовательном их просмотре, составляют кровавую картину: возникает в каком-либо городе «союз русского народа», — вскоре следует погром в этом городе; царь поощряет союзников, — следуют опять-таки погромы или убийства политического врага и т.д.

    Разумеется, еще показательнее были бы синхронистические таблицы русской политической жизни за эти годы, но от них пришлось отказаться в виду невозможности размещения их на сайте. Имевшийся в нашем распоряжении материал, хранящийся ныне в Государственном архиве, очень обширен. В настоящем издании приведена только часть этих документов.

    Отбор произведен, в основном, по двум признакам. Во-первых, исключены показания и документы, ранее опубликованные, хотя бы в сводках, в виде журнальных и газетных статей. Таким образом, не вошли в материал многочисленные газетные заметки из союзнической («Русское знамя», «Земщина», «Гроза», «Вече» и проч.) и либеральной («Русь», «Русское слово», «Русские ведомости» и проч.) печати, вырезки которых обнаружены в департаменте полиции.

    Задача просмотра и извлечения сведений из периодической печати того времени — совершенно особая, комплекты газет имеются в наших крупнейших книгохранилищах (Государственная публичная библиотека, библиотека Академии наук и др.), и мы не стали обременять настоящий материал этими выдержками.

    На этом же основании исключены весьма ценные выборки из судебного дела об убийстве Иоллоса, так как в печати имеется хорошая сводная статья Л. Львова, {«Русская мысль», 1914 г., февраль, стр. 48 — 84, статья «Семь лет назад»} очевидно, имевшего возможность просмотреть это дело. Здесь приведены лишь 5-6 небольших заметок, дополнительно освещающих какой-либо задетый в документах вопрос, и две-три заметки о «союзе русского народа», переведенные в департаменте полиции из заграничной печати.