Рифма к слову институтка

Жила-была девочка. Она училась в одиннадцатом классе, любили хорошие книги хорошего писателя Достоевского, заплетала косы крендельками, носила кружевные платьица и обожала вышивать гладью.
Как-то раз одноклассник пригласил девочку к себе домой, посмотреть фильм «Испанка», никогда ею не виденный. Девочка согласилась. Фильм ей понравился. Главной героиней была черноволосая красавица с красной розой в причёске. В самом конце испанка целовалась со своим женихом-тореадором. Тореадор тоже был красив – кудрявый и слегка горбоносый. Два красивых человека соединились губами, их губы стали источниками жизненных сил.
– Хочешь так же? – спросил друг девочки.
Он обнял её и жадно поцеловал в губы. Сначала девочке стало немножко больно, но в то же время было и приятно – значит, она прикоснулась к волшебству «Испанки», значит, у них с одноклассником  произошло то же самое, что и у испанки с тореадором. Когда девочка смотрела на мальчика из своей школы, она постоянно вспоминала фильм «Испанка». Каждый мальчик казался ей чем-то похожим на тореадора – кто-то профилем, кто-то причёской, а самое главное – губами. И девочке хотелось повторить тот прекрасный поцелуй с каждым из них, чтобы как можно дольше пробыть  в любви черноволосой красавицы и тореадора.
Девочка стала целоваться с мальчиками. Домой она зачастую приходила поздно – пропадала с кем-нибудь из своих друзей на танцах. Она искала того незабываемого ощущения от чудесного фильма, но ни один из мальчиков не мог подарить такую ценность. Поцеловавшись две недели с мальчиком, девочка понимала, что он – не то, что ей нужно, и стала целоваться с другим.
Потом девочка поступила в институт. Надо сказать, что она теперь одевалась немного иначе. Она открыла для себя, что одежда не обязательно должна прятать плечи и ноги девушки, да и декольте можно носить такое, чтобы хорошо просматривалась грудь. Ведь её тело молодое, розовое и гладкое, зачем же скрывать такую красоту? Девочка очаровала свой новый коллектив. Она сразу нашла себе друзей среди мальчиков. Девочка ходила с мальчиками на вечеринки. Это была прежняя атмосфера счастья – танцы, поцелуи. Ей не нравилось только одно – что юноши пили спиртное, от пива до коньяка, у кого на что хватало денег. Она сразу уходила, как только видела алкоголь. Мальчики догоняли её и говорили: «Ну, чего ты, не заводись, мы же ничего…» «Я – порядочная девушка, – отчеканила она, – и я не стану поддерживать отношения с алкоголиками!» Один из её мальчиков как-то предложил ей пива. Она отпила глоток из бокала – боже, это была такая гадость! Девочку потом даже тошнило.
Но со временем она сама стала после бурных танцев глотать холодное пиво – газированной воды в местах, куда ходила девочка, не продавали, а как-то охладиться было надо. Тем более пиво только с первых двух бокалов казалось отвратительным, а потом девочка переставала различать его вкус.
Среди её мальчиков был один, который очень грубо целовался. Девочкины губы потом горели по целым дням. Наконец она не выдержала и сказала ему об этом.
– Зато я хорошо умею кое-что другое, – сказал мальчик.
– Любопытно, что бы это могло быть? – съязвила девочка. – Ты же двоечник.
– Пойдём после занятий ко мне, – усмехнулся он, – там всё увидишь.
И девочка пошла домой к мальчику. Там он сделал ей ещё больнее, чем от поцелуя. Девочке казалось, что её рвут на части. Она не могла шевельнуться, а опозоренное тело пронзала адская боль. Девочка заплакала.
– Котёнок, ну, ты же сама этого хотела, – утешал её парень. – В первый раз?  Девочка кивнула. – Ладно, не плачь, сейчас компенсируем твои страдания.
Он подарил ей золотой браслет. Позднее ей всегда дарили цветы, конфеты, браслеты, цепочки, кулоны – только кольца никто не подарил. Но  девочка иногда чувствовала себя несчастливой. Никто не мог ни написать ей стихи, ни просто поговорить с ней на тему человеческой души. Почему-то очень хотелось перенестись из этого времени, с мальчиками и их подарками, в то, с книгами Достоевского и вышивками. Девочке казалось, что она ходит по бесконечному лабиринту и не может найти выход, а если бы нашла, попала бы в какое-то прекрасное пространство, где звучит музыка, светит солнышко и никогда не бывает больно. Она пыталась поговорить об этом со своими дружками, но они никак не реагировали на её слова и ждали от неё быстроты действий.
Жизнь девочки расцветилась новыми красками, когда в коридоре института она встретила совершенно незнакомого мальчика. Он породил в её сердце трепет, робость и бесконечную нежность. Мальчик восхищал её, хотя ничуть не походил на тореадора из «Испанки». Её глаза напоминали девочке о чём-то красивом, только она не могла вспомнить, о чём. (А именно: его глаза были похожи на глаза девочки, когда она ещё не общалась с мальчиками.) Девочка очень легко знакомилась с мальчиками, но к этому она не могла даже приблизиться и только смотрела на него очарованно. Ей стало легче быть близкой с мальчиками – она закрывала глаза и представляла себе на их месте своего возлюбленного.
Девочка чуть не умерла от счастья, когда любимый начал с ней знакомство первым. Он подошёл к ней и пригласил её к себе домой. Девочка пошла с ним в его квартиру. Там был приготовлен шикарный ужин на двоих.
Это был первый раз, когда девочке было хорошо с мальчиком!
Утром она находилась в сознании того, что с ней – её принц, её любимый. Ей хотелось остановить время.
– Ты знаешь, – сказала она возлюбленному, – если бы я могла, я остановила бы время, чтобы вечно была эта ночь и кроме неё в нашей жизни не было бы ничего больше.
– Неслабые у тебя желания, институтка, – сказал возлюбленный. – Всё бы только секс.
Девочка медленно одевалась, озирая место. где к ней пришло счастье, мечтательными глазами.
– На, держи, – мальчик кинул ей зеленовато-голубую купюру.
– Что это? – не поняла девочка.
– Что есть – «что»? Гонорар.
– Как?!
Отвращение охватило девочку со всех сторон, ей показалось, что она сейчас упадёт, внутри неё как будто что-то разорвалось…
– Тебе что, обычно дают больше? – услышала она сквозь шум в ушах голос мальчика. –  Вот попадос! О тебе все говорят, что у тебя профессия… рифма к слову «институтка»… А цену мне точно не сказали.
Девочка ушла, огаженная большой любовью.