Модный чемодан и немодный комод. Легенда. Часть 2

Часть 1 http://proza.ru/2021/02/16/1106

          На пятый день пришёл дракон. Он был не очень большой. Метра три. И смахивал на большую ящерицу. С другой стороны на кого ещё должен смахивать дракон, как не на большую ящерицу? Дракон не разговаривал, но весьма убедительно и даже несколько агрессивно рычал. Тем не менее сын Робина, проявив недюжинную смётку и таланты дрессуры, смог найти подход к чудовищу и общий язык. Не долго думая и особо не заморачиваясь, назвал Робинсон дракона Пятницей.

          Вот так они вместе и зажили, причём на удивление весьма дружно. Дракон помогал потерпевшему добывать провиант, ловко лазая по пальмам, отгонял более мелких хищников. Робинсон рассказывал Пятнице истории мореплавания и показывал звёзды. Из всё же остающегося опасения (дракон всё-таки) сын Робина предоставил для ночлега Пятнице немодный комод. Самому же пришлось ютиться в модном чемодане. Хотя чемодан и был весьма велик, всё равно Робинсону приходилось его раскладывать, чтобы вместиться. Дракон тоже плохо влезал в комод. Он был вынужден сворачиваться калачиком, чтобы разместиться относительно комфортно. Но из уважения к своему другу Пятница терпел эти неудобства. Впрочем через некоторое время он привык, и даже начал получать удовольствие от шероховатой структуры дерева. За неимением лучших вариантов в этих нехитрых убежищах друзья спасались и от проливающихся ливнями муссонов, и от иссушающих зноем пассатов.

          Неизвестно, сколько бы продолжалась эта странная идиллия человека и дракона, если бы дракон не научился понимать человеческую речь. Как это произошло, непонятно. То ли сработали врождённые экстраординарные коммуникационные способности драконов. То ли Робинсон открыл в себе зарытое дарование учителя. Да это уже и не столь важно. Важно, что постепенно Пятница всё больше понимал, что ему и не только ему говорит Робинсон. Из-за недостатка общества и обратной связи потерпевший завел себе привычку размышлять вслух. В том числе во сне. Сыну Робина тоже уже давно стало казаться, что дракон его понимает не только как собака, которая всё понимает, но сказать не может. А гораздо глубже. Но Робинсон списал этот впечатление на стокгольмский синдром или известный феномен долгого совместного пребывания одинокого человека и его питомца. Когда человеку начинает казаться, что его домашнее животное очеловечивается. Хотя обычно происходит скорее наоборот.

          Последствия возникшего взаимопонимания человека драконом были трагичны. Во время одного из вечерних привалов у костра Робинсон рассказал Пятнице о таком противоречивом человеческом явлении как мода. Сам по себе рассказ был безобиден. Да вот только яркие образы, нарисованные живописными красками красноречивым краснобаем, породили в неокрепшем, лишь налаживающем зачаточные логические ментальные связи разуме дракона необратимую цепную реакцию. Результатом которой явилось понимание, что Робинсон предоставил своему другу Пятнице совсем немодный комод, тогда как сам он проживает в самом модном чемодане. Незадолго до этого долгим тропическим вечером сын Робина долго патетически разглагольствовал под хороводом ярких звёзд о таком сложном понятии как дружба: «…друг в биде не бросит, денег не попросит…». И о том, какие расчудесные они друзья с драконом. В воспалённом мозгу Пятницы возник логический парадокс. Который мог он разрешить, пожрав лишь друга Робинсона. Тем самым дружбу сохранив…

          …Когда через полгода после кораблекрушения поисково-спасательная экспедиция пришвартовалась к берегу острова, жизнерадостные экспедиторы с удивлением обнаружили недалеко от кромки прибоя комод с драконом внутри. Из трепетного пиетета к дружбе и глубоко в нём засевшего большого уважения к Робинсону Пятница остался жить в комоде. Экспедиторы, обладая неиссушимым чувством юмора, назвали дракона комодским, а открытый остров Комодом. Сыграв на игре сочетания слов «комод» и «дом». Хорошо, что Пятница следом за сыном Робина пожрал из ревности и модный чемодан. Иначе мог бы остров называться Чемоданом. Со временем последняя буква в названии острова потерялась, как впрочем часто в жизни бывает.



          Совершенно необязательный постскриптум.
          Будь на то воля дракона, и он всё же мог её выговорить, то назвал бы остров Землёй Королевы Мод. Пожрав модный чемодан, Пятница постиг во всей его полноте сущность моды. Если к моде присовокупить чемодан с комодом и сути их корней, мод становится много. В свою очередь, почему Пятница не мог претендовать на королеву этих мод? Тем более, что на самом-то деле дракон был полу женского.