А ту ли жизнь я прожила

               
                8

                А наш грецкий орех был свидетелем таких бурных проявлений чувств, что удивительно, как он ещё не рухнул. Убегая от Игоря нагая в одном порэо, конечно, я дразнила его... И было мне уже хорошо за 50...  Настиг он меня у могучего ствола, прижал к нему своим горячим сильным телом. Взяв за руки, развёл их в стороны, не давая шевельнутся, и сверху в ухо шептал:" Что ты со мной делаешь!? Я не могу работать - представляю, где ты сейчас: в беседке ли... какого цвета цветочек сейчас трогаешь... а, может, в море плещешься. Я так привык скучать по тебе, что не верю, что ты вот... у меня в руках, доступная, желанная." И вдруг, стукнув по дереву кулаком, закричал: "Ты мне мешаешь! Или отправляю назад, или сдавайся!!!" Подняв голову, глядя в его ставшие чёрными глаза, выдохнула: "Сдаюсь…" Освободив его плоть, рвущуюся ко мне, обняла за шею, потянулась к его губам. Одним движением, пылко приподнял меня, губы слились, и он вошёл резко, сильно, властно. Сквозь помутнённое сознание доносилось: "Любимая... родная... Томочка... схожу с ума... лялёнечка моя... лялёша..." Очнулась от громкого рычания моего зверёныша, которым он известил мир о полученном удовольствии. Я дрожала от слабости и выброса чувств. И если бы он отодвинулся, упала бы. Но он прижался плотней, чтобы продлить этот сладостный миг. Придя в себя, взял моё лицо в ладони: "Я тебя не обидел, не сделал больно?" - "Только не отпускай... упаду..." Осторожно отделил каждый волосок разметавшихся по стволу волос от коры дерева и, подхватив на руки, отнёс в беседку. Я не в состоянии была пошевелиться. Всё ещё находясь в только что пережитых ощущениях, чувствуя его ласковые пальцы, которыми он нежно гладил мои бёдра, живот, шевелил волосики на бугорке. Губами гладил мои груди. Утыкался в ложбинку между ними и мычал от чувств. Я тихо стонала, когда сжимал соски губами, и бесстыдно раскрыла бёдра, призывая к себе. Казалось, эта сладость не кончится никогда. Хотелось ещё и ещё чувствовать любимого, неразрывно соединённым со мной. Очнулась я, лёжа на нём, уткнувшись ему в шею. Он дремал, держа мои руки, раскинув свои. 
 
                "Очнулась, лялька моя ненасытная!? Пошли купаться…" - накинув простынь одну на двоих, побежали к морю, зная, что на берегу близко нет никого. Поплескались, смывая жар своих тел, успокаивая чувственность, посидели, укутавшись в мокрую простынь. Я обхватила его руку с гладкими рельефами мышц, положила голову на его плечо. Рука оказалась между моими грудями, а ладонь опиралась на песок меж моих ног. Поза была провокационная. Целуя меня, попытался опрокинуть на спину, но я вывернулась и убежала в море:" И кто это у нас такой ненасытный?! Это может длиться бесконечно! Иди, остынь ещё!"

                Мальчик мой, выпив кофе, пошёл наверх в кабинет, настроиться на работу. Я занялась обедом, чтобы не обращаться к Надежде с просьбой сделать это. Такое ощущение уединённости было, что не хотелось видеть в доме постороннего человека. Накормив мужчину, ушла на 3-й этаж в кинотеатр, иногда спускаясь, чтобы принести ему фрэш, бутербродик или финики с дерева, которые он любит. Тихонько, стараясь не отвлекать от мыслей, судя по напряжённому лицу - очень умных!

                Часа через три он сам поднялся ко мне, лёг рядом. "Я иногда думаю, а не опоила ли ты меня при нашей первой встрече приворотным зельем. Я не могу тобой насытиться! Когда тебя нет, я мечтаю о тебе. Когда ты рядом - нестерпимо хочу прижать к себе!" - "И когда бы я успела тебя опоить!... Вспомни, как ты коршуном налетел на меня, и воды не успев выпить, не то, что зелье,"- смеялась я, понимая, что сама не могу остыть после бурных сегодняшних событий. Меня неудержимо влекло к нему. Понятно было, что требуется продолжение. Прижавшись, мы ощущали, как желание волнами накрывало нас. Зачем сопротивляться?
 
               
                * * *
                Бывает и так, что мой мальчик устаёт от кабинета, приходит ко мне в беседку поваляться. Вентилятор шевелит воздух, шторы укрывают от зноя уличного. И обязательно ему надо касаться меня, хоть пальцем, чтобы ощущать, что я рядом. Лежим распластавшись, рукой мои пальчики перебирает. Чувствую крепче и крепче сжимает их... Через некоторое время нежным голосом шепчет: "Лялёнчик..." - "У-у" - бурчу я. "Лялёня..." - звучит уже с укором. "Нееет." - "Лялёша!!!" - изумление и возмущение уже в голосе. "Ужин..." - напоминаю ему, что запланирован ужин с друзьями, а ласки наши длятся долго. Состроит обиженную мордашку: "Мне кажется, я обиделся..." - "Ой! Только не заплачь!" - смеюсь я. "Не знаю, смогу ли сдержаться." Уходит недовольный. Минут через пять возвращается с бокалами фрэша со льдом. Освежаемся, поглядывая друг на друга и улыбаясь. Тянусь погладить по щеке, но он отстраняется: "Не дразни! Не сдержусь!" - "Ну и сиди один, а я пошла собираться." Ухожу, он поваляется ещё немного и поднимается к себе. Проходя мимо моей комнаты, пригрозил: "Ночью ответишь за всё!" - "Ой! Нашёл чем пугать..." - хохочу я.
 
                На вечерние прогулки обычно отвозит нас сосед. А когда нагуляемся, он приезжает за нами. На этот раз ужинали с Павлом и его женой. Он известный политолог, часто участвует в политических шоу. Из Сочи заехал в Ялту посоветоваться с Игорем по своим вопросам. Сидим на веранде над морем. Лето, народу полно, хоть ресторан далеко не из дешёвых. Рядом подвыпившие дамы веселятся. Малыш отошёл к бару выбрать напитки на стол. Одна из этих дам, довольно интересная и уверенная в себе, подошла к перилам недалеко от нашего столика. И когда Малыш проходил мимо, окликнула его: "Молодой человек... Вы здесь один или с женой?" Он, рассеянно глянув на неё, занятый своими мыслями, ответил: "Я здесь и с женой, и с сестрой, и с мамой, и с подругой, и с любимой..." - "А может..." - "Нет. Не может. Видишь, как их много. С ними-то еле справляюсь."  А мы рядом совсем и слышим этот диалог. Я шепчу: "Ой! Уведут у меня мальчика!" Павел смеётся: "Не уведут."

                Настроение моё качнулось на "минус". Представляю, как вешаются на него, когда он один! Ещё бы! Высокий, ладный, легко вьющиеся черные волосы уже с проседью, что придаёт ещё больший шарм. Большие влажные глаза чайного цвета, в которых искрится готовый вспыхнуть смех. Верхняя губка чуть вывернутая, пухленькая, сразу видно, что сладкая. Плечи развёрнутые. В разрезе косоворотки легкого сиреневого оттенка видны шёлковые волосики, так и хочется забраться туда рукой. Стройные длинные ноги в светлых полотняных брюках отделены от спины крепкими небольшими полукружьями ягодиц. Красавец! Есть из-за чего понервничать! Сев на место, он заметил, что мы с Полиной озадаченно смотрим на него. А когда Паша, смеясь, сообщил, что мы всё слышали, он сосредоточился, не сразу поняв, о чём речь. Видно было, что это не зацепило его внимания, и было совершенно обыденным делом, не вызывающим интереса. Ну, а наблюдая, как он кочетом вьётся надо мной, никому и в голову не придёт даже подмигивать ему. Он просто этого не заметит.
                Уже совсем затемно вернулись домой, обнажёнными прошли к морю, поплескались в тёплой чёрной воде, освежаясь на лёгком ночном ветерке.