Шефиня

  Шефиня
 (рассказ)

Начальником нашего правового управления при администрации губернатора её назначили как снег на голову. Когда мы увидели, что называется в воочию, стало понятно - Почему? Софи Лорен! Софи Лорен в лучший период её кинематографической биографии. Попа -  та, в самом идеале художественной линии. И бюст  - аналогично И глаза с тем раскосым лукавством Юдифи, свойственным потомкам еврейско-арабской генетики.Все дамы из нашего коллектива как-то сразу поникли и потускнели, точно пластмассовая бижутерия рядом с натуральным ювелирным изделием

 Взяли её к нам в шефини из адвокатского сообщества, где она до этого прослыла, по слухам, крутой адвокотессой, умевшей решать самые сложные проблемы в области замудрённой юридической казуистике. При первых шагах своего правления в нашем Управлении новая шефиня всем пришлась по нраву, особенно мужской части нашего коллектива. Очаровала всех мужиков, как некая Шахерезада из гарема очередного падишаха своими  сказками на ночь грядущую.
 
Шефиня управляла коллективом твёрдой, но ласковой рукой - умела она так делать одновременно. Однако почему-то предпочитала давать задание представителям еврейско-татарской национальности из наших мужиков, или Гарифулину, или Зильберштейну. К представителями коренной, так называемой титульной нации, шефиня наша относилась предвзято. После того как однажды поручила Зябликову сформулировать текст одного хитрого договор а по сдаче в аренду частным предпринимателям объектов гражданской обороны. Зябликов по такому случаю первым делом попросил предоставить ему три "библиотечных дня", но все три библиотечных дня Зябликов нагружал себя водкой и виски, размышляя над формой хитрого договора, чтобы никто сразу не догадался над коррупционной составляющей того хитрого договора. затем он ещё пару дней фильтровал сивушные масла через большое количество пива с воблой,  но никакого хитрого договора так и не создал. В конце концов сочинить тот договор поручили Зильберштейну.Подвёл Зябликов свою нацию.

 Обращаясь к подчинённым с очередным заданием, Шефиня в луче солнца из окна в определённом ракурсе её фигуры смотрелась так, что хоть ваяй из неё римскую мраморную статую, освободив фигуру от чёрного делового костюма. Чуть позднее шефиня поручила Гарифулину подготовить по заказу губернатора некую законодательную инициативу относительно мелкого бизнеса. Гарифулин за дело взялся рьяно и даже не попросил для того библиотечных дней. Он, Гарифулин, в начале своей карьеры занимался коммерцией, решив быстро заделаться новым русским. Но разорился в скором времени с большими долгами и так и остался старым татарином, занудливым и завистливым к тем, расфуфыренным, что быстро из грязи в князи перебрались и на мерседесах раскатывали. Со знанием дела  он быстро справился с заданием. Шефиня его даже похвалила, сказав, что даже губернатору понравилась его "законодательная инициатива". Гарифулин явно заделался любимчиком Шефини. Возомнил себя фаворитом при императрице, командно покрикивать начал на остальных членов коллектива, особо на Зябликова горемыку.

Отличительной чертой в характере Шефини была её страсть к дисциплине и соблюдению режима рабочего графика. Желая и в этом угодить объекту своего обожания, Гарифулин старался являться на работу раньше всех. Приходившие следом часто заставали Шефиню и Гарифулина вдвоём в конференц-зале под урчанием кофе-машины в аромате свежесваренного кофе с чашечками в руках и с умильными улыбками на лицах.

И тут как гром среди ясного неба Шефиня объвляет коллективу, что уезжает в столицу в составе группы поддержки губернатора для вышибания из федеральной кормушки дотаций для строительства ещё одного моста через Волгу. "Будет серьёзная презентация нашего проекта, недели две, наверно, меня не будет с вами, -объявила Шефиня. - Какие будут от вас советы-пожелания. Внимательно выслушаю вас"
 В раз погрустневший Гарифулин, поднявшись с места, откашлился для солидности и заявил авторитетным тоном, что надо просить больше, так как всё равно дадут меньше, а также надо  в проекте высветить варианты, позволяющие участникам проекта прогонять деньги федерального бюджета через региональный бюджет в свой карман. "Чтобы такой вариант отчётливо просматривался на презентации, - со значительностью уточнил Гарифулин свой совет.

Шефиня от такого совета слегка смутилась, но всё же посмотрела на фаворита с любовью и уважением в долгом взгляде.
Гарифулин за время командировки объекта своего обожания спал телом и сник лицом  будто понимая, что за время столь длительного общения с молодым, энергичным губернатором его харизма старого татарина явно проигрывает. В добавок к тому, что ещё возможно тесное общение Шефини с самим президентом, при той его харизме федерального масштаба - а тут вообще, надеяться не на что. И таким образом, почти незаметно для окружающего коллектива, Гарифулин постепенно скорешевался с Зябликовым. Они вдвоём взяли себе за правило после обеденного перерыва не возвращаться на рабочее место, а заседать за барной стойкой в ближайшем пивном баре "Гамбримус", где, по сведения в коллективе, Гарифулин с печальным взглядом выслушивал советы Зябликова
.

Шефиня вернулась из столицы заметно изменившейся. Что сразу сделалось заметно всему коллективу. Какая-то расслабленная, томная она сделалась, точно мороженое на блюдце в летнюю жару. А Гарифулин, наблюдая её, всё больше мрачнели ещё больше сближался с Зябликовым, что даже после рабочего дня они не расставались, а прямиком направлялись в "Гамбримус". И по утрам теперь Гарифулин не спешил в офис, чтобы наедине с Шефиней насладиться свежесваренным кофе. Теперь главным напитком Гарифулина сделалось пиво.

Как вскоре сообщила Шефиня коллективу - их проект утвердили, признали блестящим и перспективным и её саму приглашают на работу в администрацию президента на должность советника. После этого сообщения Гарифулин попросил выделить ему три "библиотечных дня", которые провёл не разлучаясь с Зябликовым.

Через некоторое время после отъезда в столицу стало известно, что Шефиню по инициативе губернатора и от "имени народа" выдвинули в депутаты Госдумы. Гарифулин, на наблюдая ёё по телевизору, когда она с трибуны оглашала очередной законопроект, всё более мрачнел и замыкался внутри своей сущности старого татарина, противореча ей в самом корне. Спивался намеренно в усиленном режиме, ещё быстрее, чем Зябликов, на работу являлся в нетрезвом виде, вёл себя намеренно вызывающе, и Зильберштейн, ставший начальником правового департамента, был вынужден под влиянием обстоятельств уволить Гарифулина по нехорошей статье трудового кодекса.
А Шефиню всё чаще показывали по телевизору,и старый татарин смотрел на экран сквозь слезу на ресницах.