В спортзале

До каникул оставался один день.. Вернее, уже ничего не оставалось, потому что уроки кончились и праздничный классный час тоже подходил к концу. Вожатая командовала, какому классу можно выходить из спортзала. Наш стоял у самой задней стенки, поэтому нам она скомандовала самым последним. Я шел с Вовкой, моим лучшим другом, и вдруг увидел, что у меня шнурок развязался. Я, конечно, вышел из строя и стал его завязывать. А Вовка стоял и ждал меня. Знал бы я, что из-за этого шнурка получится, ни за что не стал бы его завязывать. Лучше бы шел и спотыкался.
К нам подскочила вожатая Люда и сказала:
— Мальчики, вы сегодня дежурные по залу. Все нужно убрать.
— Почему мы?! — завопил Вовка.— Не будем мы убирать!
 — Это пионерское поручение, — объявила Люда. — Вы обещали бороться за звание отряда имени Лени Голикова? Вот и боритесь!
— Нас тридцать человек обещало, — возмутился Вовка. — А как убирать, так мы двое.
— Остальные получат другое задание. Не подводите класс.
И Люда ушла по своим вожатским делам.
Класс мы подводить совсем не хотели, поэтому стали выносить из зала стулья. Мы их выносили, выносили, а они все не кончались и не кончались. Когда в спортзале не осталось, наконец, ни одного стула, ни одного стола и ни одного плаката, мы запрыгнули на гору матов, наложенных в углу и огляделись:
— Неужели всё?
— Как бы не так, — сказал Вовка. — Людка придет, ещё что-нибудь заставит делать.
— Обязательно заставит, — согласился я.
Тут около зала раздался Людин голос:
— Мальчики, где вы там? Помогите мне.
— А ты говоришь — все! — шепотом крикнул Вовка. — Прячемся!
 Мы скользнули вниз, туда, где маты не подходили к стенке вплотную, и притаились в этом гнездышке.
Люда заглянула в зал, никого не увидела и снова ушла. Мы обрадовались, что она от нас отстала, схватили ранцы и побежали домой. Но не тут-то было! Дверь была закрыта. Люда заперла её.
— Ура! — закричали мы как по команде. Мы остались одни! В спортзале!
 — Сейчас мы здесь развернемся! — завизжал Вовка.
— Ещё как! — пообещал я.
 Мы схватили по мячу и стали носиться с ними по залу, играя одновременно в футбол, волейбол и баскетбол. Вовка забивал голы мне, а  я — ему. Сначала мы их считали, но потом надоело — слишком быстро счёт увеличивался.
 Потом мы прыгали в высоту; потом взялись за «козла» — как только мы через него не перескакивали: и боком, и ноги в стороны, и ноги под себя, и кувырком… Потом лазали по канату…Потом…
Вдруг я захотел есть и остановился. На улице начинало темнеть, а нас никто не открывал.
— Надоело! — сказал Вовка — Давай полежим.
Мы легли на маты и стали ждать, когда же нас, наконец, откроют. Но на улице темнело всё больше, настроение делалось всё хуже, а открывать нас никто и не думал.
— Скоро, что ли, они там! — возмутился Вовка.  Очень надо здесь время терять! Я есть хочу…
— Они же не знают, — заступился я.
— Ну и что? А нам из-за этого до завтра здесь торчать? Да? — закричал Вовка.
— Да! — ответило эхо.
 — Сам сказал: спрячемся, спрячемся! Давно бы дома сидели! Из-за тебя все! — в ответ закричал я.
— Из-за тебя, из-за тебя, — передразнил Вовка. — А шнурок у кого развязался? Сроду с тобой одни неприятности! Друг ещё называется!
— Найди другого! — не сдавался я. — Завтра-то выходной. Никто нас теперь не откроет.
«Не откроет!» — повторило эхо.
— Ха! Ха! Ха! — сказал Вовка. — В понедельник каникулы начинаются.
 Тут до нас дошло, что мы ругаемся, ругаемся, а нам теперь, как Робинзону с Пятницей на необитаемом острове, сидеть вдвоем почти десять дней.
На всякий случай мы проверили, может, дверь плохо закрыта, может, откроется. Но как мы ни дергали её, ничего у нас не вышло.
 — Осталось одно спасение, — сказал Вовка. — Окно.
 — Я прыгать не буду, — сразу отказался я. — Лучше умру с голоду.
 — Ха, что я, лысый, — Вовка презрительно посмотрел на меня, — с третьего этажа прыгать? Мимо окон, между прочим, люди ходят. Им крикнуть можно.
 Но окно было закрыто где-то вверху, где мы не доставали, а разбить его мы с голоду не сообразили.
 Мы совсем расстроились, снова залезли на маты и легли на живот, чтобы есть не так хотелось.
 — Придут после каникул в школу, а мы тут лежим. Мёртвые, — размечтался Вовка. — Интересно, кто нас первый увидит? Как ты думаешь, испугается? Хоронить нас будут. Вся школа соберется. А может, и весь город.
 — Не хочу я никаких похорон, — разозлился я. — В море люди теряются и не умирают. А мы здесь, дома почти. Нет уж!
 Вовка тоже, наверное, об этом подумал, потому что он вскочил и заорал:
 — Где наша не пропадала! Будем маты есть и мячи! Да если надо будет, я свои кроссовки съем.
 — Ура! — закричал я. — Есть мячи! Есть маты! Есть кроссовки! Продержимся! Всего десять дней!
Вовка осмотрелся кругом и довольно сказал:
— Этого нам надолго хватит! Жалко только — каникулы! В середине четверти бы сюда попасть, я бы целый месяц просидел. Интересно, за сколько дней мы один мат съедим? А мяч?
 — Посмотрим, какой у тебя тут аппетит будет, — ответил я. — У меня на мячи, например, никакого нет. Все их хватают и руками, и ногами и сидят на них.
 — На матах будто не сидят, — возразил Вовка.
 — Все равно они чище, — не сдавался я.
— Твое дело, — пожал плечами Вовка. — Не хочешь — не ешь, мне больше достанется. А когда мы их есть начнем? Давай завтра? А сегодня потерпим.
 — Давай, — согласился я.
Есть-то я хотел ужасно, но аппетита у меня, честно говоря, не было не только на мячи, но и на маты и даже на знаменитые Вовкины кроссовки.
Мы устроились поудобнее и стали терпеть. А за окном совсем стемнело, и мы не заметили, как уснули. Вдруг я почувствовал, что уже не лежу, а почему-то вишу в воздухе, и кто-то меня трясёт изо всех сил и кричит голосом технички тёти Раи: «Ах вы! Ах вы хулиганы! Вы чего тут понаделали!»
 Я открыл глаза и увидел, что мы и правда висим в руках у тёти Раи и Вовка еще последний сон досматривает. А она кричит всё громче и громче:
 — Всё директору расскажу! Завтра же родители здесь будут!
 Мы были согласны со всем: и что мы хулиганы, и что нас надо из школы выгнать, и что наши родители нас не воспитывают. Мы были спасены! Теперь нам не надо было жевать маты и закусывать мячами! Мы были рады тут же привести родителей и даже вызвать из деревни срочно бабушку с дедушкой и вообще собрать всех своих дядь, тёть и двоюродных братьев. Пусть посмотрят, пусть полюбуются на нас, живых и здоровых! Но тёте Рае это было совсем ни к чему, поэтому мы бросились убирать мячи, коня, разложенные маты и даже готовы были вымыть за нее весь пол во всём спортзале…
 — Где пропадал? — спросил папа.
— В спортзале, — честно признался я.
— Ах, в спортзале, — успокоился он. — Я тебе давно говорил, что спортом надо заняться. Ну-ка, дай руку. — Он пощупал мои мускулы и махнул рукой. — Тряпка. Ну ничего, накачаешь.
 Мы съели по огромной чашке борща, и весь оставшийся вечер папа рассказывал разные веселые истории из своей школьной жизни. Я слушал и думал, что когда у меня будут дети, мне тоже будет, что рассказать.