Подарок. Из цикла рассказов про Ваську

    В школе собирали по десять рублей на новогодние подарки, заканчивался пятьдесят восьмой год. Нина Фёдоровна, учительница четвёртого «б», сказала, что деньги нужно сдать до субботы, потому что в следующую среду уже будет ёлка.
Так было заведено: дети сдавали по десятке, члены родительского комитета делали закупки и раскладывали гостинцы строго поровну в пакеты из серо-коричневой обёрточной бумаги. В наборе было: одно яблоко, один мандарин, одна конфета «Мишка на Севере», одна конфета «Мишка косолапый», пять-шесть других шоколадных конфет, пачка вафлей и горсть различных карамелек. В те времена дефицита ещё не было, поэтому, выпросив у родителей пять рублей, можно было спокойно купить эти сладости в магазине, причём выбрать именно то, что больше нравилось. Васька и другие пацаны во дворе частенько захаживали в магазин, набирали конфет и набивали ими карманы и рты. Правда, с фруктами почему-то были проблемы, и яблоки, а особенно мандарины и апельсины, появлялись ненадолго только к Новому году. Но по школьным порядкам полагалось к каждому празднику делать детям подарки за деньги их родителей.
Собственные традиции в школе только появлялись. Она существовала второй год. На окраине города в течение трёх последних лет вырос квартал добротных пятиэтажных домов и рядом, но чуть особняком, через дорогу построили школу.
    Таких школ в городе не было - пятиэтажная, как в старину писали, построенная «покоем», то есть в плане – буквой «П»; с большими спортивным и актовым залами, с широкими светлыми коридорами, со своей столовой и мастерскими для уроков труда в подвале. Словом, дворец, а не школа. Учительский коллектив во главе с директором Авдеем Ивановичем, молодым, но уже лысым мужчиной, с энтузиазмом взялся за школьное строительство. Заработало много кружков и спортивных секций. Те мероприятия, которые проводились во второй раз, уже становились традиционными. Школа сразу стала лучшей в городе.
    Полным ходом поднималась целина, в городе строился комбайновый завод, специалисты приезжали из других городов. Жилые дома и школу строили из больших кубических бетонных блоков. Их привозили из соседнего Омска, до которого было четыре сотни километров.Строили, конечно, зэки. В шести домах уже жили люди, дети ходили в новую школу, а другие дома только возводились и были обнесены деревянным забором с колючей проволокой поверху, со сторожевыми вышками по углам. Ваське запомнился первый день. Почти год назад в начале января пятьдесят восьмого семья переехала в трёхкомнатную квартиру в новом доме. Утром ещё затемно Васька проснулся от многоголосого лая и выглянул в окно. В свете прожекторов у ворот в строительную зону ровным прямоугольником стояли люди в ватниках числом около двухсот. Вокруг них в светлых овчинных полушубках рассредоточились охранники с автоматами на животах. Десяток солдат сдерживал рвущихся с поводков охрипших от лая овчарок
    Проснувшиеся братья Вовка и Антон тоже прильнули к окну.
  - Ой-ё-ё! – запричитала пришедшая из кухни мать, - Куда отец нас привёз! Прямо в зону к зэкам. Вовка, Васька, Антошка! Всем говорю! Не смейте играть возле забора. Зэки могут убежать и схватить вас. Так что к стройке даже не подходите!
Но оказалось, что к вечеру зэков уводили в жилую зону, и на стройке никого не оставалось. Ворота были открыты, скорее, почти открыты. Вернее, для пацанов не было преград. И мальчишки немало времени проводили на стройке, играя там в войнушку, гуляя по неперекрытым стенам, перепрыгивая через проёмы.
Придя домой после школы, Васька потребовал:
  - Мама, гони десятку на подарок, надо до субботы сдать.
Мать была женщиной нежадной, но ворчливой и не всегда предсказуемой. Она легко и часто давала детям деньги на кино, конфеты и прочие удовольствия, сквозь пальцы смотрела на то, как Васька порой сам тырил у неё из кармана небольшие суммы, когда чувствовал, что свой финансовый лимит он исчерпал. Но могла и не дать денег, мотивируя отказ нехорошим поведением Васьки в школе или дома. Иногда заявляла, что денег нет. Может быть, их и вправду не было, хотя отец получал по тем временам неплохо.
  - Какой ещё подарок? Зря только деньги переводить на их карамельки! Отец только вчера привёз ящик яблок и ящик апельсинов, вон, в кладовке стоят. Бери и ешь, хоть лопни. А они сунут в пакет червивое яблоко, вот и весь подарок. Денег не дам!
    Почему у матери было плохое настроение, Васька не знал. Может быть, она не поладила с председательницей родительского комитета, может выслушала от Нины Фёдоровны неприятные слова о поведении сына на переменах – Васька недавно подрался с одноклассником. И то, что для Васьки было нормальным мужским выяснением отношений, в глазах учителей выглядело беспричинным избиением ребёнка. Подумаешь, мальчик сказал на Васю «кабан» или там «жиртрест». Васька был немного толстоват, но страшно не любил, когда ему об этом напоминали, особенно в такой обидной форме.
Ладно, завтра ещё только пятница, - подумал Васька, - до субботы мама отойдёт и сама даст деньги.
    В субботу утром, уходя в школу, Васька напомнил:
  - Мам! Сегодня последний день. Дашь на подарок?
  - Я сказала, что не дам, значит, не дам!
    В сердцах Васька набил портфель фруктами, надел валенки и шапку и вышел на улицу. Пальто в школу Васька никогда не надевал. От дома до школы было всего метров двести. Если ты в пальто, то в школе его надо повесить в раздевалке, где на крючках одежда висела гроздьями, а это значит, что во время массового одевания детей почти неизбежно будет оторвана вешалка на воротнике. Пальто может оказаться перевешанным в другое место, и тогда его замучаешься искать, и будешь ждать, пока все не оденутся. Бывали случаи, когда пропадали варежки и шарфы. Короче, сплошные заморочки. А так, сунул шапку вместе с портфелем в парту и всё. Зато после уроков, пока все воюют в раздевалке, ты уже на улице. Случалось, Васька прибежит в школу, как всегда без пальто, а занятия из-за мороза отменены, на улице минус тридцать пять. Тогда он и другие морозостойкие ребята возвращались домой, бросали портфели, хватали клюшки и коньки и через десять минут гоняли в хоккей с мячом на дворовом катке.
  - Вася, ты почему деньги на подарок не сдаёшь? - спросила Нина Фёдоровна, - Если у твоих родителей нет денег, ты скажи маме, пусть она напишет заявление, и тебе дадут подарок за счёт родительского комитета.
  - У моих родителей деньги есть! Я сам не хочу никакого подарка! - с вызовом ответил мальчик, - Я сладкого не ем!
    По классу прокатился смешок – не далее, как пять минут назад на перемене Васька на зависть многим уплетал огромный оранжевый апельсин.
Нина Фёдоровна внимательно посмотрела на Ваську .
  - Ну, не хочешь – как хочешь.
Во вторник был последний учебный день. Нина Фёдоровна раздавала табеля за вторую четверть, зачитывая отметки вслух. Круглых отличников в классе было двое: Томка Горохова и Васька. Затем, участвующие в концерте дети остались репетировать. Васька с выражением прочёл порученное стихотворение, Нина Фёдоровна осталась довольна.
    На следующий день была ёлка. Она стояла посреди большого спортивного зала, была высокой, пушистой и нарядной. Дед Мороз со Снегурочкой поставили детей в хоровод, затем начался концерт под елкой. В свой черед Васька продекламировал стихотворение, надев выданную Снегурочкой маскуёжика. Маскарадного костюма у него не было, он считал себя слишком взрослым для этого. В костюме зайчика он прыгал в первом и во втором классах. А теперь он аж в четвёртом.
После концерта Евгений Иванович, учитель черчения в старших классах, он же Дед Мороз, и старшая пионервожатая-Снегурочка стали доставать из картонных коробок подарки и вручать их выстроившимся в очередь школьникам, сверяясь со списком и делая отметки против фамилии получившего. Васька тоже было собрался в очередь, но вспомнил, что не сдавал деньги и отошёл к противоположной стене зала, подальше от ёлки.
  - Вася, иди сюда! Я для тебя очередь держу! – позвал его одноклассник Саша Лоза.
Сашина мама была учительницей третьего класса этой же школы, положение обязывало, и Саша был послушным и интеллигентным мальчиком. Он старался быть добрым и отзывчивым, да и был таким на самом деле. Но его необъяснимо тянуло к хулиганистому и дерзкому Ваське. А может, и мама ему советовала подружиться. Ведь Васька не был каким-то дебилом-двоечником с порочными наклонностями, совсем напротив. А его раскрепощённости, независимости и некоторой задиристости так не хватало Саше. Вот и теперь он не оставил Ваську без внимания. На Сашин призыв Васька не откликнулся, отвернулся. Ему вдруг стало очень обидно и даже стыдно, что он не такой, как все. Он почувствовал себя чужим на празднике, обделённым и одиноким. Подступили слёзы. Васька вышел из зала и украдкой вытер глаза. Спортивный зал находился на пятом, последнем этаже школы.
    Ещё два полутёмных марша поднимались к площадке, имевшей вход на чердак. Обитая жестью дверь всегда закрыта на амбарный висячий замок. Лестничные марши были тупиковыми и являлись укромным местом для старших пацанов, сбежавших с уроков или собравшихся по тайным делам – покурить, сыграть в очко или буру.
Не зная, что делать, Васька поднялся к чердаку и присел на последнюю ступеньку. Вместе со всеми он быть не мог, домой идти совершенно не хотелось. В душе клокотала обида на мать, а заодно и на отца, хотя тот и не знал ничего о злополучном подарке.
Немного посидев, уняв непрошенные слёзы, Васька, смешавшись с покидавшими праздник школьниками, вышел на улицу. Там его догнал Саша.
  - Вась, подожди!
  - Ну, чего тебе надо?
  - Ну, подожди! Возьми себе мой подарок. У                меня есть ещё, мне папа вчера с работы принёс,- преданно заглядывая Ваське в глаза, Саша протянул ему пакет.
  - Да иди ты со своим подарком на ...! - заорал Васька и с силой ударил по кульку.
Пакет разорвался, конфеты рассыпались, а зелёное яблоко и оранжево-красный мандарин покатились по утоптанному снегу в разные стороны. Васька развернулся и побежал по улице, на ходу вытирая кулаком обильные слёзы.