Неумирающий жанр

I.
Дмитрий Быков. Анекдот в русской культуре.
В качестве литературного жанра анекдот конституировал Андрей Синявский , написав в 1974 году (эссе «Река и песня»), что главный вклад России в мировую культуру ХХ века - блатная баллада и анекдот. Остальное тоже было, и хорошее, но романы-эпопеи и даже хорошие стихи писали во всем мире. А русский литературный анекдот, чаще всего политический, из серии «три-пятнадцать» (три года - слушателю, пятнадцать - рассказчику), по-настоящему расцвел только у нас: даже в нацистской Германии такого не было. Вероятно, потому, что тамошний тоталитаризм был тотальнее: СЛИШКОМ боялись.

У нас же даже в расцвете террора, в самые черные ежовские и бериевские годы, даже при позднем Сталине, ничего уже не стеснявшемся, анекдот процветал, служа главным (наряду с матом) всенародным утешением.

Рискну предположить - вслед за историософом М. Тартаковским, - что сталинизм со всеми его ужасами был все же родным, своим, вытекал из логики развития русской революции и русской же имперской идеи, как бы сегодняшние патриоты ни открещивались от большевизма; гитлеризм же был все-таки чужой, оккультный, средневековый, искусственный. Дурное фэнтези. Отсюда обилие анекдотов при Сталине - и относительное затишье при Гитлере.

А может, анекдот вообще русское национальное изобретение, ибо такое раздвоение сознания - очень наше: делать все как положено - и отслеживать со стороны, смеясь над этим.

Русский человек никогда не бывает вполне лоялен ни к одной идее: даже самый правоверный коммунист какой-то частью сознания иронизирует по поводу своей правоверностью. Фанатиком может быть китаец, немец, еврей - но вот в русских, слава богу, отвратительная эта черта встречается куда реже: здравый смысл не перешибешь. «Русский мужик произносит имя Божие, почесывая себе кое-где», - замечал Белинский в письме Гоголю; это же касается не только Божьего имени, но и Марксова, и сталинского, и андроповского. И путинского.
Вечная ироническая дистанция

Иное дело, что анекдот - то есть главный способ народной рефлексии, стороннее самоироническое отслеживание, - возникает не только тогда, когда «смешно». В России всегда смешно. У нас такая политическая жизнь, что не надо особо напрягаться для сочинения хорошего анекдота. Надо лишь, чтобы власть при этом соблюдала видимость приличий.

Анекдот, как нож, просовывается в щель между официальной ложью и реальным положением вещей. Он строится чаще всего на осмеянии лицемерия. Вот почему и власть, и народ одинаково любили анекдоты в 70-е годы: это были такие правила игры. Все понимали ситуацию: как в тогдашнем анекдоте - мы делаем вид, что работаем, а вы делаете вид, что платите.

Любой тогдашний анекдот имел в основе именно этот когнитивный диссонанс, растроение, а то и расчетверение личности: видим одно, думаем другое, дома говорим третье, на работе четвертое. И все довольны, поскольку означенная дистанция между официальным мнением и внутренним ощущением как-то связана с русским национальным характером, гуманным и в силу этого не принимающим никакой тотальности.

Мы этой тотальности много навидались и умеем с нею уживаться, чтобы не сойти с ума. Даже у врача вырабатывается профессиональный цинизм - чтобы не терять спокойствия при соприкосновении с чужой болью. Русский профессиональный навык - на жестокость власти и торжество беззакония отвечать юмором, не доверяя стопроцентно никаким новым Грозным. Да, наш народ умеет актуализировать в худшие времена свои худшие черты: начинается доносительство, социальное мщение, злорадство. Но есть и другие черты, лучшие: стойкость и вечная ироническая дистанция. Зазор между личностью и типажом.

Вспомним лучшие анекдоты нашей юности: дегероизация советских святынь - анекдоты про Василия Ивановича и Петьку.
Чапаева в этих анекдотах вовсе не унижали - как отметил Пелевин. - Он был истинно народным героем. Народным, а не партийным. Алкашом, драчуном, бабником, изобретательным хитрецом, врагом лицемерия.

Чапаевцы отбили у белых полустанок. При осмотре трофеев Василий Иванович и Петька обнаружили цистерну со спиртом. Чтобы бойцы не перепились, подписали: С2Н5(ОН), надеясь, что бойцы химию знают слабо. Наутро все были «в стельку». Чапаев растормошил одного и спрашивает:
- Как нашли?
- Да просто. Искали мы, искали, вдруг смотрим - что-то на цистерне написано, а в скобочках: ОН. Попробовали - точно он!

Из того же ряда - анекдоты о войне. Особенно один, про предателя.
Немцы пообещали старосте, если он выдаст партизан, много денег и медаль. Он выдал. Спрашивает: «А деньги? А медаль?» Они говорят: «Иди отсюда, скажи спасибо, что самого не убили!» Он идет, чешет в затылке и думает: «Да, и денег не дали, и с ребятами нехорошо как-то получилось…»

Над чем иронизирует этот анекдот? Прежде всего, над советской военной мифологией, в которой предатель непременно сознавал свою мерзость и даже демонически упивался ею. А зло - оно на самом деле обыкновенно, прагматично, мелочно.
Как в другом анекдоте про старосту, сдавшего партизан.
Партизан ведут мимо него на казнь, один плюет в его сторону: «Тю, катюга!» А староста невинно отвечает, уплетая борщ: «Петро, ты шо, обыдевся?»

Анекдот - миниатюрная новелла c ироническим (сатирическим, саркастическим) подтекстом. Новелла — твнешне обычное повествование, но — с неожиданной концовкой, как бы выворачивающий смысл наизнанку: "Бедная Матильда! Ведь мои бриллианты были фальшивыми!" (Мопассан. Ожерелье).
Матильда сгубила счастье, здоровье, всю жизнь расплачиваясь за потерянное на балу бриллиантовое ожерелье, взятое взаймы…
Условие жанра — эта ударный внезапный финал.

Анекдот, весь ироничен — и потому почти непереводим. Переводим ли Гоголь, у которого поручик - «большой охотник до сапогОВ», обсматривает «на диво стачаный каблук». Ну, на какой язык это достоверно переведёте?..  (Мне приходилось сетовать об этом, насыщая свой роман "Homo eroticus"  анекдотами.
« ...- Извиняюсь, - сказал я, и все столь быстро повернулись в мою сторону, что я даже вздрогнул. Теперь я был центром этого избранного круга. Сам жених опять попридержал свою даму под локоть. - Извиняюсь, я, конечно, не математик, я - спортивный тренер. Точнее - по плаванию.
- Конгениально! - воскликнул вице-тамада, жестом приглашая всех присоединиться к своему восторгу. - Мы здесь все погрязли в своей высокой науке. Сейчас вы нас подарите чем-то новеньким!

Даже опечаленная невеста одарила меня взглядом. Даже аспирантка из Ростова на минутку перестала переминаться с ноги на ногу...

- Матч по водному поло между командами Тбилиси и Еревана... - Голос мой окреп при таком повышенном внимании; я невольно зажестикулировал. – Тбилисский нападающий завладел мячом, разбросал противников, устремился к чужим воротам... Тренер семенит за ним по бортику: "Слушай, отдай Гоги мяч! Мяч отдай Гоги!" "Зачем отдать Гоги? Я сам гол забью!" - и напролом к воротам... "Умоляю: отдай Гоги мяч!" "Зачем - Гоги? Сам, что ли, не могу?!" - и бац по воротам. Гол!!! "Видишь? Зачем Гоги отдавать? Гол!" "Какой гол?.. Зачем гол?.. Гоги утонул!"

Это был классный анекдот, пользовавшийся неизменным успехом в нашем бассейне. Отчего же такая гробовая тишина вокруг?.. Даже Бетховен в глубине храма как-то сконфужено прищелкнул и смолк.
Был слышен лишь галдеж туристов вокруг.
Седой вице-тамада беззвучно раскрывал и закрывал рот, чувствуя себя обязанным сказать что-то, но не зная, что. С одной стороны, я был гость, лицо на Кавказе неприкосновенное, с другой - это я и сам уже понял - серьезно задета национальная честь.
Что здесь, на Кавказе, тоже не приветствуется...»

Вот как передана непереводимость анекдота — тоже в анекдоте (хамском — что не вредит смыслу).
"Британские туристы при исполнении русских частушек. Гид многословно — иначе невозможно - переводит смысл четверостишия:
«Пожилая леди сообщает старому джентльмену о том, что собирается совершить вояж в Соединённые Штаты.
Старый джентльмен ей возражает:
- Да как же вы, дорогая, поедете, если у России с Америкой нет железнодорожного сообщения?..»

А в это время на эстраде наяривают:
"Говорит старуха деду:
я в Америку поеду!
- Брешешь, старая п----:
туда не ходют поезда!"

Непереводимость самого смысла. Рассказано или придумано Сергеем Довлатовым.
Русские эмигранты в Нью-Йорке рассказывали сочувствующей американке о раскулачивании, Соловках, Магадане, терроре 37-го года... Вникнув, наконец, она сказала:
«Я совершенно ошеломлена. Мои взгляды на мир полностью изменились, я на всё теперь буду смотреть новыми глазами. Моя жизнь пойдёт по-другому, к старым заблуждениям возврата не будет. Но у меня осталась маленькая неясность, один последний вопрос: "Почему за все эти годы никто не позвонил в полицию?"».

II.
В России анекдот возникает лишь в «золотом веке» - в пушкинскую эпоху. До того в ходу были «анекдоты» вот какого пошиба: "Возвратился граф  домой к жене, а у неё глядь - любовник под кроватью..."
И всё? Всё.

Подлинный анекдот - художественное произведение. И в недрах густой прозы они должны были сохранить свой первозданный аромат - как в умело приготовленном супе мелко нарезанная петрушка...
Не все, приводимые здесь мной таковы, - выбирать очень трудно. Потому что у вульгарного — что не редкость — анекдота сохраняется важнейшая функция этого жанра — насмешка. А насмешки боится даже тот, кто уже ничего не боится. Смеясь, расстаёмся подчас с целой эпохой.

Мюллер - Штирлицу: «Завтра коммунистический субботник, явка обязательна». «Есть» - отвечает Штирлиц и понимает, что провалился. Он садится за стол и, не замечая удивленного взгляда Мюллера, пишет: «Я, штандартенфюрер фон Штирлиц, на самом деле являюсь советским разведчиком». Мюллер, прочитав этот рапорт, звонит Шелленбергу и говорит: «Вальтер, зайдите, посмотрите, что ваши люди придумывают, лишь бы на субботник не ходить».

Зимой 1937 г. с государственным размахом отмечали (вернее бы сказать – праздновали) столетие дуэли и смерти Пушкина.
Зощенко в нескольких своих рассказах иронизирует над назойливым упоминанием в печати и по радио имени "юбиляра".
Тогда среди нас, детей, бытовал «анекдот»: «Шёл Пушкин и накакал в шляпу».
Всё. Мы, пацаны, помню, смеялись «до упаду».

А вот т.с. взрослый «анекдот» на уровне моего детского, рассказанный мне «уважаемым лицом», уважение к которому у меня скатилось «до плинтуса»:
- Сам видел. В метро на эскалаторе генерал с полной колодкой наград на парадном кителе. Сзади него старушка обняла руками купленное большое оцинкованное корыто.
Бац – корыто выскальзывает из слабых рук, подсекает генерала – и он в этом корыте, представляешь, «при полном параде» съезжает вниз по эскалатору...

Смешно? В каком-нибудь гайдаевском фильме можно бы обхохотаться. Юмор для жлобов.

Расставание с прошлым…
Ленин переводит старушку на другую сторону Невского проспекта. Старушке совсем и не надо было на другую сторону Невского проспекта. Но если уж Ильич брался за что-нибудь то он доводил начатое до конца.
Может быть, кто-то вспомнит этот замечательный анекдот?.. Но и без концовки — уже завершённое произведеньице.

У анекдота нет автора; т.е. имя его затёрто, да он и сам не ощущает себя автором, поскольку текст шлифуется, переходя из уст в уста.
Из такой вот «заготовки» может впоследствии возникнуть отличный анекдот:
- Семён Михайлович, а на пижаме и кальсонах у вас нашиты лампасы и маршальские погоны?жнев:

В кремлевском коридоре чиновник встречается с Брежневым:
- Христос воскресе, Леонид Ильич!
- Спасибо, мне уже доложили.

Идет социологическое исследование. У бабули спрашивают:
- Как вы думаете, кто эту перестройку придумал - ученые или Горбачев?
- Конечно, Горбачев.
- А почему?
- Ученые сначала на животных бы свои опыты провели.

На семинаре по социалистической экономике — скрытый междусобойчик:
B самолете Волк, Заяц и Ворона. Ворона на все кнопки жмёт, за все ручки дергает...
- Ворона, что ты делаешь?
- Выпендриваюсь.
- А можно ли и нам повыпендриваться?
- Пожалуйста!
Принялись Заяц с Волком крутить что только можно, жать на что ни попадя - самолет и развалился.
Ворона крылья раскрыла и полетела. А Волк с Зайцем падают.
- А вы что, летать не умеете?, - удивилась Ворона.
- Где уж нам!
- Так чего же тогда выпендривались?
Мораль: нет крыльев — не выпендривайся.

80-е годы. В аэропорту Шереметьево еврет-эмигранты ждут посадку на Вену.
По радио объявляют: "В связи с вылетом в Париж делегации ЦК КПСС рейс на Вену задерживается".
Еще через час: "Рейс в Вену откладывается в связи с вылетом в Рим делегации ВЦСПС"...
Рабинович говорит приятелю: "Слушай, Фима, если они все улетают, может, нам остаться?"

А вот анекдот, с издёвкой повторенный президентом Рейганым перед Конгрессом:
"В Советском Союзе для того, чтобы купить машину, надо внести задаток сегодня и ждать 10 лет. Гражданин деньги внёс - ему говорят:
- Приходите через 10 лет.
- Когда - утром или вечером?
- Не всё ли равно: через 10 лет!
- Не всё равно: утром ко мне придёт водопроводчик“.

III.
Логика анекдота.
В небольшом американском городке некий бизнесмен решил открыть кабак рядом с церковью. Пастыри в своих проповедях призывал горожан молиться, чтобы Господь покарал нечестивого.
В день открытия кабака молния во время грозы ударила в кабак и он сгорел дотла. Бизнесмен подал на пастырей в суд с требованием компенсации ущерба. Те, естественно, отрицали какую-либо вину... Выслушав обе стороны, судья заметил: "Из материалов дела пока что следует, что  владелец кабака верит в силу молитвы, а церковное руководство - почему-то нет... "

Анекдот как некоторым образом экономическая модель.
В городок приехал богатый турист.
Оставив в залог 100$ хозяину гостиницы, он поднимается посмотреть комнаты.
Хозяин гостиницы, не медля, купюру и бежит с купюрой к мяснику отдавать долг.
Мясник, с ней же, бежит к фермеру и отдаёт ему долг за уже поставленную, забитую и разделанную корову.
Фермер направляется в местный магазин и отдаёт долг за предыдущие покупки.
Хозяин магазина спешит к местной путане, которая из-за финансового кризиса "дала" ему в долг.
Проститутка - немедленно к хозяину гостиницы и отдаёт ему долг за комнату, которые она снимала для клиентов.
В этот момент появляется турист, заявляет, что не нашёл подходящей комнаты, забирает залог и уезжает.
Никто ничего не получил, но весь городок уже без долгов с оптимизмом смотрит в будущее...

В гостиницу вошла дама и обратилась к портье:
- Добрый день. Я, Ита Розенберг, хотела бы снять у вас комнату.
- Сожалею, госпожа Розенберг, но отель совершенно переполнен.
В этот момент к стойке подошёл человек с чемоданом, отдал ключи и рассчитался за номер.
- Как удачно! - обрадовалась приезжая. - Я могу получить его комнату?
- Сожалею, госпожа, но мы не сдаем комнаты евреям, - сказал портье.
- Но я – католичка!
- Да? - Портье задумался. - Скажите, как зовут сына Божьего?
- Ну, это просто. Его зовут Иисус.
- Ну, а как звали родителей Иисуса?
- Мария и Иосиф.
- Ну, а где родился Иисус?
- В хлеву, в яслях, из которых кормили скотину.
- ОК, - сказал портье, - Вы меня убедили. Получите свою комнату.
- А сейчас позвольте задать вопрос вам, - сказала клиентка, крутя на пальце ключ от комнаты.
- Да, конечно! .
- А почему Иисус родился в хлеву, да ещё в яслях, из которых кормили скотину?
Портье долго думал.
- Так почему же? - спросил он.
- Да потому, что уже тогда были ублюдки, которые не сдавали комнаты евреям!

Понятнее после прочитанного будет следующее:
«ВВС Израиля атаковали автомобиль в секторе Газы. В результате удара с воздуха был уничтожен лидер группировки "Бригады Изаддина аль-Касама" (боевого крыла ХАМАС) Ахмад аль-Джабари. Вместе с ним погиб его сын.» (Из СМИ).
Итак,
папа и сынок в раю. Семьдесят пленительных гурий, как обещано, перед ними рядком, одна к одной, – лицом в асфальт.
Оба только прищёлкнули языками.
- Начнём, - сказал папа. – Ты с того конца, я с этого.
Шпокнули по одной – справа и слева:
- Pardon, madame! Please, madame! - Please, madame! Pardon, madame!..
Покатили навстречу:
- Pardon, madame! Please, madame! - Please, madame! Pardon, madame! - Please... Pardon, papa!
- Ничего, сынок – бывает. Проехали!.. Please, madame! Pardon, madame!..

Понятнее знание французского из следующего анекдота.
Призидент Макрон возвращается Буш из США в Париж. Скучает по своей макронихе. Заглядывает в кабину летчиков: «Скоро долетим?» - «Минут через сорок, если будет на то воля Аллаха».

IV.
Актуальная политика

Президент Лукашенко издал указ, по которому баллотироваться в президенты может только человек со стажем работы в президентах не менее 5 лет.

Подходят к висящему на стене распятию президенты Буш, Путин и Саакашвили.
Буш: В чем мое счастье, Господи?
Иисус: Америка великая страна. Вы гарант спокойствия всего мира. Это твое счастье!
Путин: А в чем мое счастье, Господи?
Иисус: У России огромный потенциал. И ты им распоряжаешься . Не счастье ли!
Саакашвили: А мое счастье в чем?
Иисус: А твое счастье в том, что у меня руки прибиты!

Годится ли Путин в герои анекдотов? Долго ли еще будут живы Василий Иванович, Штирлиц и Вовочка? Кто анекдотический «герой нашего времени»? Об этом филолог Александр Белоусов.
Вопрос: Политический анекдот - общемировое явление или исключительно наше изобретение?
Ответ: Нет, ничего исключительного, это мировая практика. Другое дело, что есть периоды, когда политический анекдот расцветает, а есть - когда «вянет». В советское время при тотальном контроле и недовольстве властью политический анекдот был популярен. А сейчас люди сами строят свою жизнь. Если вы не думаете о политике, вы не будете о ней придумывать анекдотов.
В: Поэтому Путин и не стал популярным героем анекдотов?
О: Почему же, о нем были анекдоты, и достаточно много, но потом волна ушла. Люди занялись своими проблемами. Ну что людям Путин? Он не персонаж их повседневной жизни.
В: Может, он просто несмешной? Вот Брежнев был смешной.
О: Да, Брежнев был смешной. Но ни Ленин, ни Сталин смешными не были. Тем не менее, о них ходили анекдоты.
В: Появился ли у новых анекдотов общий герой? А Вовочка и Штирлиц - они остались?
О: Они остались и останутся. Они вошли в своеобразный анекдотический «иконостас». Каждый из этих героев - уже некий человеческий тип. Например, Вовочка - такой ребенок-хулиган.
В: Вовочка - персонаж вневременной. Но Василий Иванович или Штирлиц все-таки более «временно обусловленные» фигуры?
О: Нет, никаким временем они не обусловлены. Анекдоты про Чапаева появились в 60-е годы, при жизни анекдотов о нем не было. Так что он фигура вечная. И Штирлиц, как и Вовочка, уже давно вечность. Так что за них можно не беспокоиться.

Только ли они...
Встречаются два театрала:
- Знаешь, я вчера в который уже раз "Живой труп" смотрел...
- Оставь! Надоело! Все о Ленине да о Ленине...

Анекдот о Брежневе разоблачал фальшь застоя. Анекдот о Ленине - фальшь истории. Семейный анекдот - тотальную фальшь советской жизни, в которой трехспальная кровать «Ленин с нами» была не таким уж гротескным преувеличением.
Анекдот как разоблачение засахарившейся, устаревшей эстетики - подтверждает и обилие анекдотов о всяческих вождях и просто лидерах; любой эстетически завершенный, доведенный до абсурда стиль немедленно становится объектом пародирования и осмеяния - деконструкции.

Это равно касается анекдотов о власти, искусстве и обществе. Существовали анекдоты и про Пугачеву, и про Хазанова - и это тоже было в стиле эпохи, поскольку и оба существовали в стойких образах, в установленных рамках: и безбашенная страдающая дива, которой все дозволено, и робкий выпускник кулинарного техникума были законченными типажами.
В зазор между реально личностью и типажом просовывался анекдот. Сегодня он не исчез, но, как это бывает с жанрами, из маргинального сделался доминирующим. Скажем, украинская политика — это ли не анекдот? Некоторые высказывания Путина - политический юмор. Представители его родного ведомства шутят именно так. Раньше именовалось цинизмом...

V.
Victor-Avrum (еврей, США) — мне: - Вы считаете можно терпеть анекдоты вышедшие из недр КГБ на тему "Рабинович воюет в Ташкенте"?
Я. - Казённых анекдотов "из недр КГБ" не бывает: это вне жанра.
V-A: - Вот вам прямо с недр КГБ: „Как фамилия? - Сахаров. - А точнее? - Сахаревич. - А ещё точнее? - Цукерман“.
Я. - Полагаете, это анекдот?..

Soplemennik (Австралия):
"...Казённых анекдотов "из недр КГБ" не бывает: это вне жанра…"? В сороковых-пятидесятых были во множестве.  МГБ/КГБ этим не занимались, подобное "творчество" направлял Суслов и его свора. А стая приближённых псевдолитераторов исполняла.
Вот пара примеров:
1. Заика жалуется, что не может устроиться на работу.
- А ты куда устраивался? - Диктором на радио. - Ну и как? - Не взяли. - Почему? - Еврей потому что!
2. В США выпустили почтовую марку с портретом Трумена.
Марку не покупают. Трумен вызывает Генерального почтмейстера.
- Почему не идёт марка?
- Говорят, что плохо клеится на конверт.
Трумен хватает марку, плюнул и прилепил на конверт:
- Что за чепуха?! Прекрасно клеится!
- Господин президент! Американский народ плюёт с другой стороны!

Такой же тупой анекдот — в обратную сторону:
Приезжий в Таллинне в аптеке:
- Товарищ, аспирин, пожалуйста... Голова разламывается.
- Нет аспирина.
- А ближайшая аптека, где он есть?..
- В Хельсинки.
Покупатель в недоумении.
Другой продавец по-эстонски коллеге:
- У нас же полно аспирина…
- Ты же слышал: «товарищем» меня обозвал!

Этот несмешной, даже топорный анекдот - отражение памятной мне реальной действительности. Не претендующей на юмор.
В ночь на 26 июля 1974 г. на этапе Кингисепп (остров Сааремаа) – Хаапсалу (эстонский берег) безмоторная яхта "Гренада", на которой я был шкотовым, попала в жестокий шторм. Невелико событие, если бы мы шли не под парусом, а с двигателем. При боковом, порой – встречном ветре, выпавшем на нашу долю, яхта движется лишь бортом к нему, всякий раз меняя галсы.
«Играют волны, ветер свищет, а мачта гнётся и скрипит» - да ни боже мой! Мачта крепится от верхушки к бортам растяжками-штагами; при смене галса ослабляется подветренный штаг, чтобы затянуть потуже наветренный, компенсирующий напряжение мачты.
С правого борта это была как раз моя задача – выбрать потуже стаксель, передний косой парус, и закрепить рычаг бакштага, затягивающий штаг до предела. При штормовом ветре, когда мачту так или иначе кренит в обратную сторону, - дело нелёгкое. Да ещё в спешке: миг промедления – и мачта может переломиться...
Так вот, в критический момент силёнок у меня нехватило – и я вскочил на рычаг обеими ногами, рассчитывая укротить его собственным весом; но рычаг сработал подобно катапульте – и я вылетел за борт...

Как говорится, бог спас: как-то вывернутой назад левой рукой я ухватился за конец стаксельшкота – и меня поволокло в волнах за несущейся яхтой...
Словом, побывал я на дыбе – только висел не на обеих руках, а на одной; из последних сил держался за шкот, пока меня выволакивали на борт...
Рука чудом осталась при мне – напрочь выдернутая из плечевого сустава.Обрывком снасти мне прикрутили её к туловищу. В каюте ни сесть, ни лечь: швыряло от борта к борту; я встал в тесном люке (как командир танка на параде), опираясь здоровой рукой...
И вдруг ощутил под ногами скрежет – прямо-таки булыжный: в кромешной тьме наша злополучная «Гренада» прошлась по камням пролива Муху-Вяйн (Моонзунд), точно телега. На мгновение она остановилась – застрял киль. Всех нас так и подало вперёд. Ещё мгновение – и напором ветра яхту разнесло бы в щепки, - но киль как-то выскочил из каменных объятий – и все мы перевели дух.
Ну, не походило ли всё это, одно за другим, на Божий промысел!..
Такая вот выпала ночь. Всякое встряхивание яхты заново выдирало из плеча руку, точно зуб необычайных размеров...
А шторм не стихал. Только небо слегка прояснилось, в разрывах туч проглянули звёзды. Спасительный порт был где-то там – за едва освещённой полоской восхода...

Короче. Вправили мне хирурги Хаапсалу вывернутую руку, объяснили, что больница переполнена, положить меня негде. А сердце у меня здоровое - доберусь до Таллина...

И вот, я в автобусе - почему-то всю дорогу единственный пассажир - при, почему-то, двух сменявших друг дружку водителях - с прибинтованной к телу рукой и чуть поутихшей, но непрекращающейся болью. Глухая тьма за стёклами автобуса. Стараюсь сесть в свободное кресло впереди, чтобы отвлечься, глядя на освещённую фарами дорогу - эстонцы-водители гонят меня подальше от себя - на заднее сиденье. И так раз за разом - безо всякого сочувствия страдающему человеку. Я видел в жизни всякое - но такую безмолвную и тем острее ощущаемую ненависть встретил впервые. Понимал, что между собой они упоминали меня: see venelane - понимал по смыслу и ненавидящим взглядам...
Такой вот "анекдот".