Старец Силуан Афонский и.. газЕты...

Монахи Афона, Истые монахи !,
не только читают духовный богословские  книги,
но и сами могли-бы написать подобные им !!

Монахи не пишут,
потому что есть уже многие прекрасные книги,
и они ими довольствуются, а если бы эти книги
почему-либо пропали, то монахи написали бы новые.

За время своей долгой жизни на Афоне,
старец встречался со многими большими подвижниками;
некоторые из них опытом познали те состояния,
о которых пишут такие великие аскеты,
как Исаак Сирин, Макарий Великий и другие,
и потому слово Старца нам кажется вполне естественным.

В течение многих лет большою швАльнею* Монастыря
заведовал отец Диадох, монах во всем примерный,
до педантичности аккуратный; любитель богослужения,
начитанный, тихий нравом и благородный в общении с людьми,
он пользовался общим уважением.
              *хххххххххххххххххххххххххххххх*
        швАльня -  устарЕвшее слово, портняжная мастерская
где работают портные, где зготавливает по индивидуальным заказам
              швейные изделия различного назначения
                и для различных категорий населения.
 Производит переделку изделий, участвует в запуске новых моделей
    в производство. Все работы делятся на ручные и машинные.
              *хххххххххххххххххххххххххххххх*
        Однажды, в день его Ангела, зайдя к нему,
    кто-то нашёл его в обществе своих духовных друзей:
одного старца-духовника, и старцев Трофима и  Силуана.

        Что было до него — не знал, но  услышал,
  что духовник рассказал что-то прочитанное им в газете
     и, обратившись к Старцу Силуану, спросил:

  — А Вы, Отец Силуан, что скажете по этому поводу?

— Я, Батюшка, не люблю газет и газетных новостей, — ответил он.

— Почему так?

— Потому что чтение газет омрачает ум и мешает чисто молиться.

      — Странно, — говорит духовник. — По моему, наоборот,
газеты помогают молиться. Живем мы здесь в пустыне, ничего не видим,
      и так душа постепенно забывает о мире, замыкается в себе,
   и молитва от этого слабеет… Я когда читаю газеты, то вижу,
               как живет мир и как страдают люди,
        и от этого у меня появляется желание молиться.
   Тогда служу ли я Литургию, молюсь ли у себя в келлии,
            я от души прошу Бога за людей и за мир.
СилуАн:
     — Душа, когда молится за мир, без газет лучше знает,
         как скорбит вся земля, знает она и какие нужды
                есть у людей, и жалеет их.
духовни:.
       — Как может душа знать от себя, что творится в мире? 
Силуан:
     — Газеты пишут не о людях, а о событиях, и то неверно;
они приводят ум в смущение, и правды из них все равно не узнаешь,
       а молитва очищает ум, и он лучше видит все.
духовни:
              — Неясно мне, что Вы хотите сказать?

              Все ждали ответа Старца Силуана,
        но он сидел молча, с наклоненной головой,
        и не позволил себе в присутствии духовника
    и старых монахов объяснять — каким образом душа,
            вдали от всего, молясь о всем мире,
духом может знать жизнь мира, и нужды и страдания людей.

                Удостоенный познания,
какого удостаиваются лишь единицы на поколения,
он в беседах словно стыдился идти дальше намека,
       благодаря чему его великая мудрость
        и совершенно исключительный опыт
    часто оставались сокрытыми от собеседника.

              Обычно Старец, видя,
что его первые слова остались невоспринятыми,
не надеялся уже «объяснениями» дать понять то,
      что познается прежде всего опытом,
     а раскрывать последний он не решался
        по своему духовному целомудрию.
Так при жизни своей он остался «неявленным».

Несомненно, это была не только воля Божия о нем,
       но и его собственное желание,
      которое принял Бог и исполнил,
   скрыв его даже от отцов Святой Горы.

Впрочем не до конца,
не до полной неизвестности остался он скрыт.

Некоторые монахи и не-монахи, лица,
посетившие Афон или имевшие с ним переписку,
оценили и глубоко полюбили его.

Среди них были и епископы, и священники
  с высшим богословским образованием,
        и благочестивые миряне.

    Вспомнился и такой случай.
     В Монастыре немалое время
гостил один православный иностранец,
  на которого встреча со Старцем
   произвела глубокое впечатление.

      Он полюбил Старца и часто ходил к нему;
              об этом узнали монахи.
Как-то один из наиболее влиятельных соборных старцев,
Иеромонах Н., человек начитанный и живого ума,
  встретив его в коридорах Монастыря, сказал:

— Не понимаю, почему вы, ученые академики,
ходите к Отцу Силуану, безграмотному мужику?
   Разве нет кого-нибудь поумнее, чем он?

— Чтобы понять Отца Силуана, надо быть «академиком», —
           ответил гость не без боли в душе.

       Тот же Иеромонах Н., продолжая не понимать,
 почему Старца Силуана почитают и посещают «ученые» люди,
      с  Мефодием, монахом, много лет заведовавшим
            книжной лавкой Монастыря, заметил:
        — Удивляюсь, зачем они к нему ходят.
             Он, небось, ничего не читает.

        — Он ничего не читает, но все делает,
   а другие много читают, но ничего не делают..!! —
                ответил Отец Мефодий.