Ледяная Гульнара

Я перешла в школу с английским уклоном. Мою новую классную руководительницу зовут Гульнара. Она очень молода. Когда я приходила записываться в школу, я встретила её первой в коридоре и спросила: «Девочка, скажи, пожалуйста, где здесь приёмная?» Она ответила, а я вежливо сказала: «Спасибо, девочка». И первого сентября узнал в классном руководителе эту девочку.
Гульнара приметно некрасива, но изысканно одевается. Она всегда спокойна, хотя может поболтать и посмеяться с нами. Её взгляд проникает вглубь, и я боюсь его.
В нашей школе ученицы носят форму – коричневые платья и белые фартучки. Но мои одноклассницы далеки от Евы Кюн. Они не мечтательны и не романтичны, у них простые мысли и слова, не завышенные требования к себе и к другим. В классе у меня появилась горячо любимая подруга Вета. Эту девочку в белых оборках я пыталась видеть восторженной барышней, но скоро мои иллюзии рассеялись – милая Вета была современным тинейджером, предпочитающим Интернет высохшим цветам в альбоме. Целуя меня, она дышала табаком. Но я люблю Вету какой угодно.
Гульнара приказала мне:
– Не подходи к Вете.
– Что? – я не поняла её сразу.
– Не стой рядом с Ветой. Не смей приближаться к ней.
– Почему вы запрещаете нам дружить?
– Потому что я вижу, как ты обожаешь Вету. Ты потеряешь голову от своей любви, начнёшь прыгать под машину, зачем мне чепе в моём классе? Дружи с другими девочками, ходите с ними на дискотеки, а о Вете забудь.
Меня ужаснуло повеление Гульнары. Как же я могу забыть мою дорогую подружку? С трудом подавляя гнев, я решила охранять свою любовь от грубости учительницы.
Мы с Ветой выходили из школы, смеясь и держась за руки. На школьном дворе нас увидела Гульнара и поманила меня к себе. Я знала, что она хочет выругать меня. Я пошла к Гульнаре, стоявшей за двумя деревьями. Мне нужно было пройти между ними. Но, едва я пошла, как передо мной снова встали два дерева, затем другие, третьи, десятые… Я проходила и проходила в растущие ворота, но не приближалась к Гульнаре, хотя видела её совсем рядом. Наконец выбившись из сил, я оглянулась и поняла, что стою уже не на школьном дворе. Меня окружал огромный пустой зал, блестящий лазурью и серебром. Сквозь его прозрачные стены явственно виделись сотни других таких же залов. Я заметила девушку в белых мехах. Это, кажется, была Гульнара. Да, но почему засеребрились её волосы и побледнело лицо?
Ледяная дева подошла к прозрачной стене. К другой стороне стены вплотную приближалась Вета. Гульнара поцеловала место на стене, которого касались губы Веты. Вета заплакала обильными слезами. Слёзы стекали на её пуховик и сапоги и застывали. Ветина одежда сверкала бриллиантовыми звёздочками. На её лицо падали длинные волосы, касались слёз и тоже сияли.
Я поняла, что Гульнара запрещала нашу дружбу вовсе не из-за боязни за репутацию класса, а потому что желала использовать Вету для каких-то своих целей. Я хотела броситься к ним, но передо мной оказалась прозрачная стена, которую мне не удалось сломать.
Гульнара ушла из нашей школы. В душе я радовалась, что смогу теперь дышать спокойно, не боясь её всевидящих глаз. Но вскоре я встретила девочку из параллельного класса, в прямом смысле слова до ужаса похожую на Гульнару. Волосы девочки золотились, были светлее, чем у Гульнары, и цвет глаз голубой, а не карий, но выражение этих глаз напоминало Гульнару – тоже немного рассеянный, грустный, но при этом оценивающий взгляд.
–  Как тебя зовут? – спросила я у девочки.
– Сольвейг, – ответила она.
Я опять жила в волнении. Разговаривая с Ветой, я заметила, что она часто смотрит сквозь меня на Сольвейг. Вете безразлично, о чём я говорю. Она видит лишь Сольвейг, при этом её глаза сияют блаженным блеском. Однажды я увидела, как Сольвейг уронила варежку на школьном дворе и прошла, не заметив этого. Я подняла варежку.
– Сольвейг! – позвала я.
Она стояла за двумя деревьями, но передо мной тут же встали другие, потом десятые, сотые… Мне казалось, что я шагаю на одном месте, но наконец я остановилась в изнеможении и увидела, что опять стою в ледяном зале, окружённом анфиладами других таких же залов. Я разглядела за прозрачной стеной ледяную деву. Это была Сольвейг. Она приблизилась вплотную, и я узнала в ней Гульнару.
Меня покинули силы. Невозможно было продолжать борьбу с чарами ледяной девы. Я согласилась отдать свою юную любовь в жертву ледяному дворцу. Я коснулась стены губами. Ледяная дева поцеловала стену с противоположной стороны…
Проснулась я в полутьме. Разглядела рядом Вету.
– Доброе утро! – сказала она. – Ты заснула в подсобке. Пошли домой, уроки кончились.
– Я заснула? Удивительно!
– Конечно, удивительно. Над тобой в актовом зале скачут и орут, а тебе всё равно.
– Зачем скачут и орут?
– Там школьный спектакль. Сольвейг играет Снегурочку. Ну, вставай, давай руку.
Мы пошли домой. И хочу сказать вот о чём. После я не замечала в Сольвейг ни малейшего сходства с Гульнарой.