Подкидыш

Летом ночь в предрассветные часы самая темная. Мария шла, спотыкаясь и испуганно оглядываясь по сторонам на каждый шорох. Она совершенно не была ни сильной, ни храброй, но сейчас она боялась лишь того, что кто-нибудь ее случайно увидит, а потому и кралась в потемках как вор.

Кулек в ее руках закряхтел и завозился, Мария откинула одеяло и, увидев уставившиеся на нее сонные глаза новорожденной девочки, поняла, что не зря прихватила с собой бутылку молока. Присев на скамейку, она сунула соску в жадно зачмокавший ротик и задумалась...

* * *

Еще лет десять назад Мария, а точнее, Мария Ивановна и подумать бы не могла, что она вот так вот будет красться в темноте, чтобы положить к ступенькам роддома свою новорожденную дочь. Скажи ей кто-то подобное, она бы рассмеялась ему в лицо, решив, что это просто злая шутка. Как много изменилось с того времени...

Десять лет назад родители ее попали в автокатастрофу и на руках тогда еще студентки Марии осталась искалеченная мать, требующая постоянного внимания. Операции, бесконечные больницы, дорогие лекарства... Маша очень любила мать, она совершенно не замечала, что в уходе за больной женщиной постепенно утекает ее молодость. Институт пришлось бросить...

Ей было уже тридцать два, когда в ее жизни появился наконец-то человек, готовый позвать ее замуж. Василий был почти на десять лет старше Марии, жил одиноко в двухкомнатной квартире недалеко от ее матери. Мария не любила некрасивого и прижимистого мужа, в ее глазах у него имелось лишь одно достоинство — он не пил... Если бы она тогда знала, что достоинство это весьма сомнительное и временное.

После рождения близнецов, Саньки и Ваньки, спокойного ленивого мужа-тюфяка как подменили. Поначалу он стал раз в неделю задерживаться на часок после работы с друзьями. Тогда еще Мария не видела в том опасных предвестников того, чему было суждено произойти позже. Муж приходил домой веселый и расслабленный, дыша перегаром в лица жены и сыновей, что-то долго и невнятно, но с азартом пытаясь им рассказать. Мария укладывала мужчину спать, и инцидент забывался до следующей недели.

Но чем старше становились мальчишки, тем чаще и чаще муж приходил домой в нетрезвом виде. Напускная веселость постепенно сменилась лютой агрессией. Мужа начало раздражать абсолютно все, и жизнь Марии превратилась в сплошной кошмар. Она разрывалась между больной матерью и маленькими детьми, которых страшно было оставлять наедине с мужем дебоширом. В сад Саньке с Ванькой было еще рано, а денег в доме попросту не было, — мужа за пьянки уволили с работы, что вконец развязало ему руки. Мария начала по ночам мыть подъезды соседних домов, чтобы ее дети хотя бы были сыты...

То, что она снова станет матерью, Мария поняла не сразу. Худенькая, осунувшаяся, в состоянии вечного желания уснуть хоть на час, она просто не почувствовала в себе зарождение новой жизни. Да и врач обещала ей, что спираль поможет ей отсрочить материнство на ближайшие годы... Не помогла. Почуяв в животе биение новой жизни, Мария впала в отчаяние. Куда им третий? Да и какой из Василия отец, если мальчишки-близнецы при виде мужа в доме на перегонки прячутся от него кто куда?

Женщина твердо решила родить тайком в квартире матери и в ту же ночь отнести лишнего ребенка к порогу роддома. Главное, чтобы никто из соседей не узнал. Спасало лишь то, что днем она сидела дома, выходя на улицу убирать подъезды лишь затемно. В эту ночь все и случилось, правда совершенно не так, как предполагала Мария. До родов ведь оставалось еще больше месяца, животик ее под объемными одеждами приобрел вполне себе заметные очертания.

Как на грех, не вовремя протрезвевший Василий заметил аппетитные округлости жены и все понял. Третий ребенок в его планы не входил тоже. Он так колошматил женщину всем, что попадалось ему под руки, что едва сумевшая сбежать от него прочь Мария, через пару часов родила на квартире матери крохотную дочку. Чуть отлежавшись и придя в себя, женщина стала собирать ребенка в дорогу.

Ее мать рыдала и умоляла оставить малышку. Порывалась даже звонить в милицию и скорую, но Мария молча выдрала телефонный провод, поставив точку на попытках своей матери сохранить девочку в семье. Именно девочку, Мария намеренно не давала крошке никакого имени, чтобы не привязываться, по той же причине материнское молоко ребенку заменила бутылочка со смесью...

* * *

Рядом со скамейкой кто-то зашуршал и раздался писк, похожий на крик новорожденного. Мария вздрогнула и обернулась. В большой коробке позади скамейки лежала ухоженная трехцветная кошка, а под ее животом копошился маленький комочек черепахового окраса. Он и издавал эти странные звуки. Кошка вылизывала малыша, носом подталкивая его поближе толстому пузу, помогая добраться до молока. Заглядевшись на кошку, Мария совершенно не заметила подошедшую к ней старушку с облезлой болонкой на поводке.

— Удивительно, правда же? — услышала Мария старческий хрипловатый голос над самым ухом и вздрогнув, обернулась.

— А что тут удивительного? Уличная кошка, кормит котенка своего. Кто-то, видать, обоих выкинул, — Мария принялась убирать бутылочку в сумку, порываясь уйти от назойливой собеседницы.

— Да в том-то и дело! Не ее это котенок! Кошка домашняя, Рыской кличут, в соседнем подъезде живет. А коробка тут давненько стоит, все, кому не лень, котят сюда подбрасывают. А Рыска их выкармливает, пока кто из прохожих котенка в дом не заберет, — старушка отпустила болонку с поводка и, присев рядом с Марией, бесцеремонно отогнула уголок одеяльца, всматриваясь в личико спящего младенца. — А вы чего это не спите и по ночам гуляете? Случилось может что? Муж выгнал?

Мария собиралась было резко ответить пожилой женщине, но увидев, какими добрыми и сочувствующими глазами смотрит на нее незнакомая старушка, просто разрыдалась... Она не смогла бы рассказать о том страшном поступке, на который решилась незнакомому человеку, а потому просто плакала и плакала, с каждой слезинкой понимая, что встав вот с этой лавки она непременно повернет в сторону дома, туда, где ждала ее мама. Мама и ее дети.

Встав с лавочки, женщина молча кивнула старушке, повернулась было уходить, потом неожиданно для самой себя нагнулась, подобрала из коробки пищащий комочек и опустила его в карман. Котенок моментально затих. Пожилая женщина одобрительно смотрела на Марию, поглаживая прижавшуюся к ногам собачонку .

— Котенок-то трехцветный, кошечка. Такие счастье в дом приносят! — старушка улыбнулась на прощание и добавила. — Дай бог тебе здоровья, деточка и никогда больше не плакать. А малыша-то твоего как зовут?

— Малыша? — Мария замерла на минуту, задумавшись. — Это девочка, дочка... Ее зовут Василиса!

Полная решимости, Мария прижала сверток со спящей дочерью к груди и медленно пошла в сторону дома. Над городом занимался рассвет нового дня, раскрашивая серое небо во все оттенки розового. На душе у женщины было легко, легко в первый раз за последние годы...