Море- травма- мудрость

Море- травма- мудрость.

   

С собой и с морем знакомилась одновременно. Со своими движениями, кожей, дыханием , с быстротой и замиранием; с доверчивостью, шаловливым азартом, любопытством, мечтательностью и уверенностью.
Первый мой с братцем пляж соответствовал нашей мелкости. Это была песчаная отмель с низким бережком из скользких валунов в правой её стороне. Там, в камнях мы выманивали своим заворожённым терпением крабов. В прозрачной, прогретой солнечным старанием воде, гонялись за стайками рыбёшек. Ныряли, разглядывая свои руки, зачерпывали в ладошки мелкий песок. А потом удивлялись тому, как жадно размывала, возвращала его волна сквозь наши пальцы.

Дно имело секрет. Через много тёплых, нам по пояс метров, оно обрывалось в глубину . И опять приветливо приподнималось , давая отдых. Вот это расстояние мы стремились преодолеть, барахтаясь и захлебываясь. Как мы узнали о втором мелководье? Как почувствовали быстрыми ногами спасительное дно первый раз? Куда несло нас любопытство?

   В свои 12 лет , я уверенно держалась на воде. Мы плавали с отцом и большие волны  играли с нами в поддавки. А потом я, не рассчитав ритм моря, вынырнула уже без запаса воздуха прямиком,  в накрывшую меня воду. Захлебнулась и опять погрузилась с головой в следующую, не давшую мне вдоха, волну.
И оказалась в отцовских руках. Он держал меня пока я отфыркивалась и откашливалась.
Сказал спокойно,-
-сердечко, как у воробейчика.
И это событие стало приключением на двоих. Нет, на всех троих.
У меня образовалась сцепка  отцовской  незыблемой поддержки с доверием к морю.
Нужно только уметь на него рассчитывать.

 В молодой нашей бесшабашности мы любили плавать в шторм. Подкарауливая, когда, сбивающая с ног  пенная лавина отступает, выплывали на расстояние покатых, длинных волн. Каждый вал был вызовом. Каждый раз, оказываясь наверху , поднималось во мне диковатое ликование.
- Йо хо хо!
Это многократное победительство приобретало оттенок неистовства при ещё бОльшем шторме. Тогда клокочущие  гребни волн и тугой ветер обдавали лицо острыми брызгами.
 Это казалось языческим  обрядом,  инициацией, посвящением в сестры стихии.

       А потом на дороге два столкнувшихся металла нанесли мне травму . Месяц я лежала на щите, и долго, трудно восстанавливалась. Зряшное, не принадлежащее мне оказалось то лето.
А осенью мы поехали с мужем в любимую бухту. Застали шторм, но рекомендации побольше плавать я не ослушалась.
И я хорошо знала особенности этого места.  Здесь у самого берега волна подворачивается и мощно оттягивается  назад . Не раз использовала правило - вытянуться как можно ближе к поверхности , и просто чуть дОльше грести.
Но тогда, испуганное тело впервые не поддалось опыту. Лихорадочные движения спутали, сбили дыхание. Бешенные удары сердца заполнили меня всю разом.
Я почувствовала тогда, как можно не выдержать такого биения.
  Серёжа , вбежав в воду, выхватил меня из паники.
Но ужас ещё долго и тяжело метался во мне.

Позже смягчились, смилостивились страхи, мучившие повторами, относящих меня в открытое море  непреклонных волн .
 Но осталась догадка, что море может лишить меня сотрудничества.
Тогда, только тогда приняла несоизмеримую мощь этой живой стихии.
Во мне родилась такая благодарность, что море не наказало меня за прежнее легкомысленное и легковесное всесилие!

Море, ты, конечно, не друг мне. Ты само по себе!
С тобой можно только уважительно! Признавая твою власть, растворяться в твоей благости.

 И ещё, море! Я тебя люблю.

Люблю ощущать себя в тебе, люблю смотреть на льнущие к ногам волны, на блёстки от игры солнца с тобой , на лунную сонату , исполняемую тобой по ночам. Я наполняюсь восторгом от твоего мощного непокоя.
И я благодарна тебе за чувствование своего человеческого места.