Первый в жизни снег и первая зима

    Однажды, когда на настенном календаре оторвался последний осенний листок  и заискрился узорчатыми  снежинками  месяц декабрь, и настало ещё  одно утро ещё  одного дня, Роджик проснулся и,  высунув в оконный проем чёрный влажный нос- пуговицу страшно удивился.

   Удивился тому, что увидел.

         За окнами квартиры, которая находилась на первом этаже и потому всё, что там, за ними,   происходило, было хорошо видно, и пёсик,  хоть и был со сна, но разглядел то, что до того никогда ещё  не видел, часто  сидя на подоконнике и внимательно разглядывая улицу.

    Ту самую улицу,  которая сейчас изменилась до неузнаваемости, превратившись  во что-то белое, напоминающее ему сахар.

      А   сахар был сладким, но не холодным, это Роджик уже успел заметить, что сахар не был холодным и что он таял при соприкосновении с чем-то горячим, например, с его тёплым мягким  язычком, когда попадал ему в рот и там оказывался на красном собачьем языке,  смешиваясь со слюнями и липкой  тягучей патокой затекая в горло, от чего Роджику становилось страшно сладко.  А  от того, что он успел разглядеть там,  за окном, веяло холодом и совсем не казалось сладким.

     Это, что-то,   белое,  холодное и не сладкое лежало сейчас на наружном жестяном подоконнике и даже чуть-чуть в комнате, на внутреннем,  где в удивлении, но привычно сидел бело-черный пёсик и смотрел на то, что случилось с осенью, а до того с летом, когда кругом всё  было зелёное, а потом жёлто-красное, но всегда проглядывающее сквозь теплые нежные  лучи солнца.

      А тут солнце вроде бы и   было, но совсем не  тёплое и уж,  вовсе не жаркое,  как летом, оно просто жёлтым ярким кругом висело где-то высоко в ярко- синем небе и освещало всё то, что неожиданно стало таким белым, от чего коричневые глаза собачки заслезились.   Роджик пытался щуриться, чтобы  закрыться  от ярких лучей солнца, что искрами залетали в его зрачки и там оставались навсегда, а потом, как кусочки сахара, начинали таять и стекать, но   не по гортани, а по мохнатым щекам его взволнованной  мордочки прозрачными  слезами, которые не были сладкими, наоборот, они, эти капли, текущие струями  из глаз,  были солёными и попадая в рот песика,  заставляли его  ещё  и этому удивляться, совсем не привычным солоноватым ощущениям.

    Сколько же вообще,  в этом мире было всего удивительного и даже странного,  особенно для того, у кого это был первый его  год жизни и он точно так же впервые в жизни увидел снег,  встретив свою первую в жизни зиму, родившись весной, но успев понять,  что такое лето с жарким солнцем и осень с его же тёплыми лучами.

        Теперь же  настал черед зимы познакомить Роджика с собою и с тем, что его ждёт в это время года,  когда он сможет не только сидя на подоконнике своей квартиры на первом этаже,  а  даже на улице почувствовать весь холод и неприветливость снега и наступившей зимы со  студеными ветрами,  и засунуть лапы с короткой шерстью, которая не согревала в такие моменты,  в глубь очередного снежного сугроба и,  не смотря на мороз и стужу,  получить неимоверное удовольствие,  ощутив себя глубоко в пушистом снегу,  так внешне похожем на сахар  и на его шерстку.


     А ведь Роджик так любил сахар, тот кусочек,  который сладкой патокой таял у него во рту и на языке.  Так почему же ему не полюбить и белый снег, так весело искрящийся сейчас у него перед носом-пуговицей, с  которым можно  было так же весело играть, прыгая по нему и  зарываясь по самую пятнистую грудь в мягкие  сугробы.

      И Роджик продолжил свои походы по зиме и   по белому снегу, который увидел  однажды утром, проснувшись и усевшись на подоконник.

     И всё  равно каждый раз выходя на улицу, он громко лая,  говорил, будто больше удивлённо восклицал:

     —    Так вот,  что это такое зима...  Вот оно,  что такое снег...

    Всё  не переставал и не переставал удивляться черно-белый  пёсик своей  первой зиме в своей жизни.

        А она, эта зима,  обещала ему много чего удивительного, она  обещала   ещё  много и много удивлять его и блестящей коркой льда на берегу городского водоема и  в замерзших лужах,  и прозрачной сосулькой, свисающей с крыши дома, очень  сильно напоминающей стынущие на морозе  слезы в глазах пёсика, который теперь воочию знал, что же такое зима, ещё  и обморозив лапки, потому что находиться в зиме и в снегу было хоть  и   приятно, но всё же  жутко холодно.  И  потому Роджик продолжил любоваться  наступившим белым безобразием и неписанной зимней  красотой из окна своей квартиры,  где он и встретил впервые свою первую зиму и первый в своей жизни снег.


19.02.2021 г
Марина Леванте