Морошка - Художники Цыпиной горы

Отцветет да поспеет
На болоте морошка, -
Вот и кончилось лето, мой друг!
И опять он мелькает,
Листопад за окошком,
Тучи темные вьются вокруг.

Последнее лето Николая Рубцова закончилось в деревне Оденьево, что на Цыпиной горе близ села Ферапонтово. «Здесь мне легко дышится». Так сказано поэтом только о двух селениях – родной Николе и Ферапонтово. И поэтому так же трепетно звучит в озерных краях Вологодчины песня «Морошка», родившаяся на востоке области, в долине реки Сухоны.

 В уже знакомый ему домик в Оденьево Николай Рубцов приехал в последний раз в августе 1970 года  - в гости к художнику Юрию Петрову. Прилетел на «кукурузнике». Вез он приятелю пиво, да только не довез – отдал пилотам. В новой жизни радовало Николая все, и в первую очередь –  возможность часами бродить по окрестностям без боязни наткнуться на милиционеров – от тех всегда какие-нибудь неприятности. После прогулки можно было поваляться на сене. Однажды поинтересовался у друга: «Ты хоть знаешь, кто рядом с тобой лежит?” И сам же коротко и исчерпывающе пояснил: «Гений!». На что приятель с достоинством ответил, что и сам он – художник не из последних…

Заскрипели ворота,
Потемнели избушки,
Закачалась над омутом ель,
Слышен жалобный голос
Одинокой кукушки,
И не спит по ночам коростель

Однажды безмятежную деревенскую жизнь на Цыпиной горе несколько всколыхнуло событие, о котором рассказывает старая фотография, отснятая в августе 1970 года в деревне Оденьево. Впервые мы увидели ее у художника Владимира Корбакова.

"Тогда я чуть было не сцепился с Рубцовым, - рассказал нам в своей мастерской в вологодском Доме художника Владимир Николаевич. - В Вологде гостили художники - реставраторы из Болгарии, супруги Любен и Венета Прашковы. Они мечтали увидеть фрески Дионисия, и областное начальство решило сделать людям подарок - выделило машину. Я был назначен в сопровождающие. После осмотра фресок в музее мы отправились на Цыпину гору - в деревню Оденьево к художникам. Там нас уже ожидали - наловили рыбы. Знаете, как там ловят рыбу? Бросают в озеро раскаленные на костре камни и уже потом ловят. ( Ну и фантазия же у них, у этих художников!).  И вот мы в Оденьево. Ночь. Звезды над головой. Костер. А на костре уха варится. Хорошо! И вдруг одной лишь короткой фразой Рубцов неожиданно обижает одну из женщин. Я вступился… Это был однозначно хулиганский поступок. Но в тот же вечер я увидел Рубцова и с другой стороны. Когда конфликт был улажен, ему принесли гармонь, и он запел… Я никогда не забуду это пение… и эту двойственность в нем… Этот вечер и стихи Николая "Зимняя ночь" навеяли сюжет картины "Голубые сумерки"".

Показывая нам эту работу, извлеченную им из запасников Дома Корбакова, Владимир Николаевич вдруг бережно прикоснулся к полотну рукою, и было такое ощущение, что в какой-то момент два художника  встретились…
  В рассказе Владимира Николаевича совершенно заинтриговал нас способ добычи рыбы. О нем рассказал нам впоследствии Юрий Петров, который отвечал в тот звездный вечер за обеспечение гостей ухою. Рыбу ловили старинным печорским способом. 
  На Ильинском озере у одноименного погоста ставили у берега полукругом сетку и уже потом бросали раскаленные в костре камни в прибрежные травы. Внезапный шум и шипение приводили в ужас задремавших в тишине рыб. Те в панике бросались вон от берега и попадали прямиком в поставленную западню. «Это способ не запрещен» - поспешил заверить нас Юрий Николаевич…

Над притихшей деревней
Скоро, скоро подружки
В облаках полетят с ветерком,
Выходя на дорогу,
Будут плакать старушки
И махать самолету платком.

  Добрыми словами вспомнил наш собеседник художника Валентина Малыгина, автора единственного прижизненного портрета Николая Рубцова. По словам Юрия Николаевича, набросок этого портрета был сделан Малыгиным в Оденьево. Первоначально на листе картона. Позднее Валентин воплотил свой замысел в живописном полотне в Вологде. Николай Рубцов успел увидеть свое изображение в конце 1970 года в вологодской картинной галерее. «После смерти Малыгина, - завершил свой рассказ Юрий Петров, - портрет был утерян». Мы поспешили порадовать собеседника. Стараниями москвички Наиры Вартановны Переслегиной этот портрет Николая Рубцова кисти Валентина Малыгина был найден в одном из частных собраний.  Благодаря усилиям Тотемского музейного объединения полотно было выкуплено и привезено  в Дом-музей Николая Рубцова в селе Никольском. В августе 2003 года на очередных рубцовских чтениях состоялась презентация портрета в Николе.

Ах, я тоже желаю
На просторы вселенной!
Ах, я тоже на небо хочу!
Но в краю незнакомом
Будет грусть неизменной
По родному в окошке лучу.

Еще один участник памятного вечера -  Владислав Сергеев.  Встречи с ним ожидали с некоторой опаской. Дело в том, что при издании в 2003 году по просьбе Дома-музея поэта буклета «Никольское» мы использовали созданный художником графический портрет Николая Рубцова. И уже после этого пришли с повинными головами на Цыпину гору. Простил. "Мне для Рубцова ничего не жалко!" И, посетовав, что заросла макушка горы, художник показал нам лучшие открывающиеся с нее виды.

  Когда спустились вниз, к домику Петрова и исторической яблоне, под которой стоял стол с самоваром, Владислав Сергеев раскинул, как для полета, руки: «Я буду скакать по холмам задремавшей Отчизны…». Именно здесь он услышал это стихотворение в исполнении самого Николая Рубцова. Свои впечатления от встреч с поэтом художник отразил  в двух портретах поэта – графическом и живописном – и в иллюстрациях к книгам Рубцова "Последний пароход", «Подорожники» и «Видения на холме».

Жаль мне доброе поле,
Жаль простую избушку,
Жаль над омутом старую ель…
Что ж так жалобно плачет
На болоте кукушка?
Что ж не спит по ночам коростель?


Благодарим за помощь в сборе материалов
 и организации фотовыставки в г. Кириллове
 Марину Сергеевну Серебрякову,
Людмилу Владимировну Звереву,
 Надежду Николаевну Ильичеву
 и Татьяну Александровну Клубкову.


© Текст - Кошелева Марина Николаевна
© Фотографии -  Кошелев Андрей Васильевич
и из архива авторов.
E-mail:  Kosheleva@zelnet.ru

Москва. Зеленоград 2006 г.