Есть Бог!

 
   Стук в дверь был какой то упрямый и наглый. Ну как ещё могли стучать в 12 ночи!
- Открыто!  Сказала она тому кто за дверью. И пошла встречать. В квартиру вошёл дядя высокого роста в окровавленной рубашке и  ободранными в кровь руками. У мужика был посаженный хриплый голос и какое то затравленное выражение лица.
- Мать! Есть что пожрать?
Она видела его в первый раз и не испытывала ни страха ни восторга. Просто хотелось помочь ему, такому непутевому.
- Проходи в  ванную,  сейчас полотенце  принесу чистое. Помойся, а я на стол накрою.
   Он ел жадно, молча. Пожилая хозяйка провела его к кровати со свежей постелью. И он тут же захрапел. Женщина опустилась на колени, молясь горячо Богу о ещё одной бедной душе. Как о раненной птице,  нежданно залетевшей в её дом. С тех пор как умер её любимый муж, она жила как бы заочно на этой земле, как бы невзначай, исподволь что ли... И странно: живя так - не для себя, а только для молитв и для подмоги кому - то, она испытывала какое - то незнакомое доселе счастье, какую - то беспредельную свободу - бесстрашие перед смертью. Конец будет просто означать: миссия выполнена. И молитвы стали такими лёгкими, крылатыми, достигающими сердца Бога. Она любила  преклонять колени, часами говоря с Богом о людях и их судьбах. А  себе не просила ничего, потому что ни в чем не нуждалась. У неё было всё. Только бы вот с мужем вновь встретиться, наговориться обо всем вдоволь... И ещё - очень она любила с ним молиться. Молился он коротко, но так искренно и конкретно с большой любовью к Богу и людям.
   Утро пришло как подарок небесный - милое и чистое. Хозяйка поспала немного, но встала рано завтрак на стол собрала. Нашла рубашку для гостя: муж её тоже крупный был. Гость проснулся, умылся, поел. И рубашку чистую послушно надел. Пошел к дверям с головой опущенной, но как бы надломился у порога,
рухнул на колени. Слезы потекли по щекам:
   - Спасибо мать! Вовек не забуду!
И уже в дверях, обернувшись, сокровенно, с чувством большим прошептал, вытирая рукавом слезы:
   - Есть Бог!