Приключения Битлов в стране Советов

(попытка краткого научного исследования битломании в СССР – взгляд из провинции)

«В один из баров Ливерпуля
В длинных пиджаках
В кабак зашли четыре битла
С гитарами в руках»
(Русский народный адоптированный перевод
песни Битлз «Can’t Buy Me Love»)

У каждого поклонника Ливерпульской Четвёрки, будь то Борис Гребенщиков, Юрий Башмет, Михаил Боярский или безымянный меломан, завсегдатай «пластиночной тучи» на Шувакише (1), есть своя версия знакомства с ними. Ни одна история не повторяется в деталях, но у всех есть нечто общее. Всё сводится к тому, что однажды услышанная музыка Битлз перевернула окружающее пространство, мир засиял новыми фантастическими красками и уже никогда не вернулся к прежнему пустопорожнему состоянию.

Те, чью жизнь музыка Битлз наполняла до краёв, волей-неволей, часто сам того не осознавая, вливались во всемирный отряд Битлз-фанов. Но если на Западе битломания имела вполне определённые свойства и ясно очерченные границы, то в Советском Союзе это явление приобрело причудливый характер того, чего «просто не может быть, но оно есть».

Наше краткое исследование, далёкое от академичности, не претендует на окончательность выводов, всеохватность и полноту анализа. Это всего лишь попытка ностальгического проникновения в те времена, когда бесконечное путешествие «жёлтой подлодки» по морям Пепперленда только начиналось для миллионов советских подростков.

Сразу начнём с вопроса, который не даёт покоя прогрессивно мыслящей битлз-общественности на протяжении многих лет. Берём на себя смелость утверждать, что точной даты, когда в Советском Союзе появилось исследуемое нами явление, не существует. В отличие от Запада, где 13 октября 1963 года, когда группа «The Beatles» выступила в концертном зале «Палладиум», считается официальной датой начала всемирной битломании (2).
 
Впрочем, некоторые из заслуженных битлз-фанов началом советской битломании также считают 1963 год. Битлз, зачастую сами того не ведая, породили массу слухов и баек о самих себе, некоторые из которых трансформировались в настоящие мифы (о чём будет сказано ниже). Так родилась легенда о том, что спустя всего пару месяцев после вспышки этого явления в Великобритании в газете «Известия» вышла статья, гневно разоблачающая «одну из гримас западной массовой культуры». Якобы, статья называлась – «Битломания» – и, якобы, занимала целый «подвал» газетной полосы. Скорее всего, желаемое в этой легенде выдано за действительность. В каких-то новостях проскакивали сообщения о массовой истерии, охватившей западную молодёжь, увлечённую загадочными «жучками-ударниками» (3).

Передовая же – не на словах, а на деле – советская молодёжь, в отличие от проф. Преображенского, к тому времени уже научилась правильно интерпретировать предлагаемую в советских газетах информацию. Критические материалы воспринимались ей как призыв к действию. Закрутились ручки коротковолновых радиоприёмников, зашуршали магнитофонные ленты.

До поры до времени стиляги, внимательно следившие за западной модой, слушали Элвиса Пресли и Чака Бери на «костях» (4) , танцевали твист и рок-н-ролл и внимательнейшим образом следили за модой. На первом этапе Битлз воспринимались как последователи Элвиса, что недалеко от истины, и стиляги естественным образом включили их в круг своих интересов. Но стиляги, поклонявшиеся западному образу жизни вообще, не ставили музыку на первое место, для них она являлась лишь элементом из набора ценностей «загнивающего» Запада. Кроме того, вряд ли можно назвать массовым движение, в котором участвуют несколько разрозненных групп молодёжи. «Слишком далеки они от народа, слишком узок их круг».

Итак, первый вывод, который мы можем сделать, заключается в том, что характер битломании в Советском Союзе был весьма далёк от тех лавинообразных форм, которые она приняла в капиталистических странах. Тем не менее, советские битломаны появлялись в разных частях страны подобно грибам после жидкого, но всё же урожайного дождичка, совершенно не подчиняясь никаким законам и никакой пропаганде, покрыв со временем практически всё огромное пространство СССР, не исключая районов Крайнего Севера и азиатских республик. И если на Западе битломания управлялась, направлялась и подогревалась средствами массовой информации, то в Советском Союзе газеты поначалу лишь насмехались над четвёркой «жучков-ударников» (так саркастически перевели название группы в журнале «Крокодил»).

Правда, к концу 60-х годов положение несколько изменилось. Оказалось, что Битлз – вполне прогрессивные молодые люди, негативно относящиеся к насилию и войнам, да и вообще выходцы едва ли не из рабочего класса. Тогда-то и начали появляться первые робкие положительные материалы о Битлз. К тому времени относится и выпуск в СССР первой официально изданной битловской песни на граммофонной пластинке (в сборнике «Музыкальный калейдоскоп» ). Видимо, именно в этот период число поклонников Битлз в стране Советов стало приближаться к той цифре, которая могла свидетельствовать о настоящей битломании.

К сожалению, никто не проводил статистических исследований. Но, даже если бы и захотел, не смог бы этого сделать. На Западе масштабы «битлз-эпидемии» позволяли оценить распродаваемые тиражи пластинок. В Советском Союзе об этом могли свидетельствовать лишь дворовые горлодёры-гитаристы, по вечерам в череде блатных песен исполняющие битловские «кинь бабе лом», «конь тугезе» или «летят би». Отсюда следует второй вывод: советская битломания представляла собой в некоторой степени «вещь в себе», достоверно о ней знали лишь сами поклонники музыки группы Битлз, которых любовь к песням Великолепной Четвёрки заставила взять в руки гитары, а некоторых и подучить английский язык. Сразу же выявилось и коренное отличие западного и восточного вариантов битломании. В Европе и Америке Битлз поначалу являлись кумирами сугубо девичьего народонаселения (и это понятно, «они же симпотные», как однажды выразились Бивис и Батхед). В Союзе же увлечение битлами сразу стало мужской прерогативой (конечно, не без исключений), поскольку у советских меломанов музыка всегда ценилась выше внешности её исполнителя.

Нужно отметить, что битломания в СССР, мало чем напоминая западную, отличалась также и от аналогичного явления в странах так называемой «народной демократии». В этих странах культура и искусство не испытывала настолько жёсткого прессинга идеологии, который существовал в Советском Союзе. В Польше, например, в 1967 году состоялся концерт «Роллинг Стоунз», а Пол Маккртни с группой «Wings» в 1976 году выступил в Югославии. Кроме того, демократы активно выпускали пластинки западных групп, демонстрировали записи рок-звёзд по ТВ и транслировали по радио. Автору этих строк посчастливилось прослушать полностью альбом Джона Леннона «Walls and Bridges» уже в ноябре 1974 года (через месяц после его выхода в свет) именно по польскому радио, в одной из музыкальных программ, еженедельно знакомящей слушателей с новыми альбомами западных артистов.

Увидеть и услышать нечто подобное можно было и в стране Советов, но в гомеопатических дозах и гораздо реже, чем случался запуск очередного космического корабля. О каждом явлении битлов на экране старейшие битлз-фаны до сих пор вспоминают с благоговейным придыханием. Прежде всего, это фильм «Спорт, спорт, спорт» Элема Климова, где документальные кадры с битлами появлялись на пару секунд. В ТВ-передаче «Международная панорама» в середине 70-х мелькнул сюжет с 15-секундным отрывком из выступления Джона Леннона в Нью-Йорке 1975 года. Комментарий, который, по всей видимости, и позволил этому видео-фрагменту появится на голубых экранах советских граждан, сводился к тому, что вот, мол, до чего дошёл кумир молодёжи 60-х – вынужден лабать в ресторане перед зажравшимися толстосумами. А Леннон выглядел прекрасно, как стопроцентная звезда рок-н-ролла: всё было подано чрезвычайно стильно – его кожаный красный комбинезон и его группа «Etcetera» с масками человеческих лиц на затылках (5).  Тот выпуск  «Международной панорамы» стал настоящим праздником для битломанов и ещё полгода – не меньше! –  обсуждался в на пластиночных толкучках и в компаниях меломанов.

Что уж говорить о журналах и газетах, среди которых резко выделялся журнал ЦК ВЛКСМ «Ровесник», получивший в народе неофициальное название «Рок-вестник», несколько раз в году публиковавший ознакомительно-критические статьи о рок- и поп-звёздах с целью их несомненного развенчания. Забавно, что даже переводной материал (огромный по тем временам) об альбоме Пола Маккартни «Venus and Mars» носил сугубо отрицательный характер. Как будто английский журналист написал его по специальному заказу отдела культуры ЦК ВЛКСМ. Впрочем, о творчестве самой группы Битлз, в отличие от всех остальных рок-групп, «Ровесник» публиковал вполне осмысленные и тёплые материалы, явно демонстрируя благожелательное к ним отношение (7). 

Были и другие издания, затрагивавшие битловские темы по причине своей музыкальной направленности, такие, как журналы «Музыкальная жизнь» и «Клуб и художественная самодеятельность». Газета «За рубежом» в соответствии со своей спецификой также вынуждена была публиковать разного рода переводные материалы о зарубежной культуре, среди которых иной раз попадались статьи по интересующей нас теме. В частности в 1966 году в этой газете появилась статья о скандале, разразившемся в южных штатах США, из-за кощунственного заявления Леннона о том, что Битлз якобы популярнее Иисуса Христа. Статью иллюстрировала карикатура, в которой Битлз выглядели столь же забавно, сколь и канонически. И это тоже было настоящим подарком для тех, кто ранее видел изображения битлов лишь на мутных любительских снимках с обложек альбомов и даже плохо представлял, кто из битлов Джордж, а кто Ринго. В начале следующего, 1967 года «За рубежом» опубликовала заметку об американском фолк-роке, в которой этот стиль противопоставлялся музыке битлов, погрязших в экспериментах альбома «Revolver». Это небольшое упоминание о любимой команде заслуживало того, чтобы быть вырезанным и подклеенным в особую тетрадочку с подобными статейками. Впрочем, и информация о фолк-роковых исполнителях Саймоне и Гарфанкеле, «Mamas and Papas» и «Lovin’ Spoonful» тоже была не лишней. Любой битломан, конечно же, являлся и меломаном (7), интересующимся самой разнообразной музыкой. Не всякий меломан был битломаном, но любой битлз-фан, как правило, был меломаном. Сама по себе музыка Битлз, являвшая беспредельно широкий спектр направлений и стилей, предполагала в своих слушателях натуры ищущие, любопытствующие, не закоснелые…

Так невзначай мы подошли к третьему выводу: в отличие от «зажравшихся» западных коллег, которые любую музыку и информацию получали на тарелочке с голубой каемкой, советские битломаны почти все душевные и физические силы отдавали своему увлечению, которое отчасти напоминало нелёгкий труд золотодобытчиков. Особенно тяжелой эта работа была на периферии.

И здесь мы кратко остановимся на вопросе отличия провинциальной и столичной битломании. Если верить книге Артура Макарьева «Битлз. Секретные материал», почти полностью посвященной московской тусовке, то получается, что в столице музыкой Битлз интересовалась исключительно «золотая молодёжь», дети дипломатов и партработников высокого ранга по той же простой причине, по которой стиляги интересовались Элвисом. Музыка Битлз стояла в ряду дублёнок, джинсов, французских коньяков и прочих атрибутов «сладкой жизни», воспетой и оплёванной кинорежиссером Феллини. Мальчикам-мажорам не приходилось особенно напрягаться в добывании записей Битлов и их пластинок, всё само плыло им в руки, благодаря постоянно выезжающим за рубеж высокопоставленным родственникам. Мальчики-мажоры выкладывались в гонке по карьерной лестнице, которая являлась залогом получения всех прелестей «сладкой жизни», включая и рок-музыку.

Мы всё-таки посмеем утверждать, что такое циничное отношение к Битлз и их музыке, было скорее исключением, чем правилом, даже в Москве, несмотря на её привилегированное положение. В те далёкие времена, когда об Интернете, DVD, mp3 и сотовых телефонах не грезилось даже писателям-фантастам, настоящий битломан представлял собой человека не от мира сего, для которого музыка Битлз – это состояние души. Какой уж тут карьеризм?!

Иная ситуация наблюдалась в северной столице. Дух свободомыслия никогда не покидал Питер, сделав этот город во времена битломании и хиппи центром советской тихо бунтующей молодёжи. «Тихо» – потому, что никто из тех, кто слушал битлов, никогда не выдвигал никаких антисоветских лозунгов. Но каждый битломан, даже не сознавая того, по сути своей, был диссидентом, поскольку не мог дышать отравленным воздухом коммунистической идеологии, припадая к музыке битлов как к отдушине. В этом отношении наивная сентенция о том, что Битлз развалили Советский Союз, не выглядит такой уж наивной.

То ли близость к свободной Финляндии и полусвободным от идеологического прессинга прибалтийским республикам, то ли старинные традиции фрондёрства, унаследованные от декабристов, то ли моряки, привозящие из дальних странствий среди прочего и пластинки, но по количеству битломанов на квадратный метр Питер явно опережал другие регионы страны. В основном это были настоящие думающие ценители музыки, не гонящиеся за быстро меняющейся модой, для которых Битлз являлись эталоном практически всего, что происходит в окружающем мире. Не удивительно, что первым (и единственным) в Советском Союзе человеком, получившим по почте (!) пластинку Джона Леннона с его автографом, был питерский паренёк Коля Васин, с тех пор (с 1971 года) тянущий лямку главного битломана страны, которого сам Пол Маккартни ласково назвал «great man».

Не удивительно также и то, что именно в Питере появилось огромное число самодеятельных рок-групп, воспитанных на битловских песнях, с течением времени сделавших северную Пальмиру рок-столицей страны.

К сказанному добавим пару слов о плачевной судьбе битломании на периферии. Для подростков из скромных рабочих семей, живущих в закрытых для иностранцев промышленных городах, приобщение к западной музыке вообще и к Битлз в частности происходило благодаря радио-волнам («Голос Америки», Би-Би-Си) и, как ни странно, государственной фирме грамзаписи «Мелодия». В середине 70-х годов огромным тиражом вышло несколько миньонов с песнями Биттлз, а затем ещё и сольные пластинки Леннона и Маккартни. Кое-что можно было найти в «звуковом» журнале «Кругозор». Кое-что предавалось на волне радио «Маяк» (программа «Запишите на ваши магнитофоны») и даже по местным радиосетям (в Екатеринбурге, тогда ещё Свердловске, во второй половине 70-х пользовалась огромной популярностью передача городского радио «Слушаем и обсуждаем», которую юные меломаны могли слушать даже на кухне из репродуктора). Но всё это было каплей в море для жаждущих Настоящей Музыки юнцов. Поэтому и процветали студии звукозаписи, в которых за определённую цену можно было записать всё, что душе угодно в пределах предлагаемого прейскуранта. Были и частники, у которых такса колебалась от рубля («рваного») до трёх («трюльника»). Первую пластинку Битлз американской фирмы Vee Jay «Introducing… The Beatles» автор этих строк записал на отцовский магнитофон «Романтик» в 8-ом классе всего за 1 рубль. Радости не было предела. Фотографии рок-звёзд добывались в основном из польских («Panorama») и чешских («Melodie») журналов, а также из журнала «Англия», свободно продававшихся в киосках «Союзпечати». Если не лениться и экономить на школьных завтраках, то даже эти крохи отчасти могли примирить с беспросветной серостью окружающего мира.
Закрытость города и отдалённость его всех границ делали его практически невосприимчивым к любым веяниям Запада. Тем не менее, в середине 70-х годов в центре города и на городских пляжах можно было натолкнуться на настоящих «детей-цветов», хиппи с волосами до пояса, эпатирующих своим видом прохожих и отдыхающих. Едва ли ни из всех окон звучал залихватский припев песни «Mrs. Vandebilt» (сменяемый «Yellow River»).

Впрочем, ликвидацию битловской неграмотности на просторах страны Советов первыми начали вокально-инструментальные ансамбли «Весёлые ребята», записавшие кавер-версии «Drive My Car» («Старенький автомобиль») и «Облади-облада», и «Голубые гитары» с «I Saw Her Standing There». Несмотря на то, что английский язык преподавался в средней школе, мало кто в нём разбирался в достаточной степени хорошо, если не считать учащихся спецшкол (8). Поэтому битловские песни подвергались переложению на «великий и могучий», отчего становились вряд ли лучше, но зато понятнее. Смысл зачастую менялся или исчезал вовсе, но это было неважно. Главное, песни становились нашими в доску и их уже без зазрения совести можно было горланить наравне с дворовыми «Колоколами» и «Тополями». По количеству переводов всех опережала песня «Girl», приятная для русского слуха распевной мелодией. И даже великий Валерий Ободзинский внёс свой вклад в битломанское движение, записав свою версию этого шедевра, начинавшуюся словами «Я хочу вам рассказать, как я любил когда-то».

Четвёртый вывод заключается в следующем: битломания в СССР, хотя и не вписывалась в идеологические схемы, никак не противоречила существующему строю. Даже, наоборот: Битлз с их позитивными гармониями скрашивали удушливую серость советской жизни с её нормами двойной морали и бесконечной скукой.
Могли ли в таких условиях рождаться легенды и мифы о Великолепной Четвёрке, столь популярные на Западе во второй половине 60-х? Оказывается, могли. Не в таком изобилии, конечно, но всё же… Впрочем, известен всего один миф «made in USSR», зато какой!

Родился этот миф опять же из-за закрытости советского общества, в котором слухи и сплетни едва ли конкурировали с официальными новостными каналами. Любой английский певец или группа, заглядывавшие за «железный занавес», несли с собой отсвет Битлз. Так было и с вышеупомянутыми «Роллинг Стоунз», и с группами «Кристи», «Смоуки», «АББА», гастролировавших в странах соцлагеря. Но тех, кто забирался в саму «империю зла» задолго до перестройки, насчитывалось всего двое: Клифф Ричард (в 1976 году) и Элтон Джон (в 1979 году) – «Бони М» не в счёт. Несомненно, битломанская молодёжь страны Советов видела, как битлы выступают для них и на Красной площади, и на Дворцовой, но это случалось лишь во сне (недавно отчасти сбывшийся благодаря нестареющему Полу Маккартни). Но как хотелось выдать этот сон за действительность! Так и появилась легенда о том, что Битлз тайно посетили Москву, провели там некоторое время и дали закрытый концерт для членов правительства и их семей. Откуда взялся эта нелепая выдумка, остается догадываться. Существует предположение, что за битлов кто-то принял группу «Кинкс», которая по пути в Японию, делала остановку в Москве в 1968 году. Члены этой группы внешне мало чем отличались от битлов – те же причёски, та же одежда, опять же гитары. Неудивительно, что желаемое было выдано за действительность, и «Кинкс» превратились в Битлз, которых вживую, напомним, в Советской России, кроме дипломатов, в ту пору никто не видел.

Для советской молодёжи Битлз всегда ассоциировались со всем положительным, что есть на свете – и это пятый вывод нашего исследования. Поэтому трудно себе представить, чтобы в СССР толпы разъярённой молодёжи сжигали пластинки и плакаты битлов, как это происходило в 1966 году в штате Техас, или грозили им расправой, как на Филиппинах в том же году. Не мог появиться в СССР и отморозок, подобный Чарльзу Мэнсону, услышавшему в «Белом альбоме» призыв к насилию. Тем более убийцей Джона Леннона никогда не стал бы выходец из «страны берёзового ситца».

Почему западные поклонники Битлз делали их мишенью своих скрытых фобий и комплексов – вопрос для психоаналитиков. Мы же можем сказать одно, – музыка Битлз, будучи совершенно невещественной субстанцией, освещала и согревала бесконечные пространства Советского Союза, неся послание любви и мира миллионам подростков, имевших несчастье родиться за колючей проволокой советской идеологии.
В стране победившего атеизма Битлз в какой-то степени стали заменой религии: опустошённые человеческие души, отлучённые от Слова Истины, жаждали света и находили его в песнях ливерпульской Четвёрки. Битлз несли нам Любовь. Могли ли мы не ответить им тем же?! Вопреки всем законам логики они стали частью культуры и истории Советского Союза. Для подростков из потерянного в застойных временах поколения Битлз и их музыка стали воплощением радости бытия, достойной того, чтобы быть запечатлённой в строчках, звуках, красках и изваяниях.

март, 2009
 
 1 Пригород Екатеринбурга, место городской барахолки во времена застоя и перестройки (здесь и далее прим. автора).
 2 На следующий день почти все основные британские газеты пестрели заголовками «Beatlemania» с восклицательным знаком.
 3 Так (или примерно так) переводилось название «The Beatles» в советских газетах 60-х годов.
 4 Подробнее о стилягах рассказывает одноименный фильм, хотя и с изрядной долей водевиля и "клюквы".
 5 Маски на затылок надевают охотники в индийских джунглях, что якобы защищает от внезапного нападения тигра, обычно прыгающего на спину.
 6 С 1968 по 1974 год в журнале «Ровеснике» опубликовано 6 статей о группе Битлз и её участниках.
 7 За исключением совсем уж клинических случаев, когда человек слушал только одних Битлз и больше ничего.
 8 Кстати о спецшколах. На вечерах в спецшколах доморощенные ВИА исполняли песни Битлз, Слэйд, Дип Пёрпл и прочих на языке оригинала, что не запрещалось, поскольку соответствовало профилю школы. Кроме того, в таких школах проводились классные часы на тему «Музыка Битлз», но это уже другая история.