Женщина, ради которой стоит убивать - Часть 1

              Мои шаги эхом расходятся по темным переулкам Города Грехов. Привычка ездить на машине несколько отучила меня от долгих прогулок, но так как мой старенький Форд сломался еще на въезде в город, мне не оставалось ничего, кроме как двинуть в нужном направлении на своих двоих, останавливаясь по пути в барах и пабах, чтобы передохнуть.

              К моему удивлению город за восемь лет моего отсутствия абсолютно не поменялся. Это даже в некотором смысле… печально. Мне как-то говорили, что клетки кожи человека целиком меняются за семь лет. То есть, я сейчас абсолютно другой человек, целиком и полностью обновленный, в то время как этот город остался прежним, нисколько не изменившимся.

              С другой стороны мне это даже на руку — никаких петляний по незнакомым улочкам, никаких сюрпризов. Мой шаг широк и уверен, я точно знаю где я и куда мне идти.

              Я достаю из кармана сигарету и закуриваю.

              Это, должно быть, уже шестая за сегодняшний день, и обычно я не позволяю себе такой роскоши, но Город Грехов такое место, на которое лучше смотреть сквозь вуаль вредоносного дыма. Она смазывает границы, притупляет четкость и превращает черное в серое, создавая иллюзию того, что тут не так уж и плохо. Что жители Города Грехов вовсе не запертые в клетках собственного эгоизма и жестокости звери.

              Я иду в сторону Старого Города, и делаю вид, что не замечаю, как к темным пятнам от помоев в проулках добавляются бордовые пятна крови, насквозь пропитавшей асфальт. Если ты жил здесь, то не замечать такие вещи очень легко. Почти так же легко, как всегда иметь наготове пистолет, закрывать глаза на болезненные стоны и крики под окнами своего дома и врать.

              О да, все, кто тут родился умеют чертовски хорошо врать. Мне нравится думать, что я отличаюсь от них, но… Впрочем, неважно, все это неважно. Взгляните туда, видите тот небольшой бар? Это моя точка назначения. Его хозяйка — Мэри Вудс, живущая над собственным баром — согласилась приютить меня, пока я разбираюсь с делами.

              Мэри всегда мне нравилась. Она могла казаться обычной старушкой, но все слышали легенды, которые ходили о ней. Поговаривали, что в молодости Мэри была не только знойной красоткой, но и знатной оторвой. Все местные авторитеты предпочитали обходить ее стороной после той истории с откушенным носом и отрезанными ушами. Даже сейчас, разменяв шестой десяток, она с легкостью ставит на место всех, кто смеет ей перечить.

              Поистине легендарная женщина. Удивительно ли, что именно ее бар является Zone Neutre во всем этом свинарнике?

              Ох, наверное, стоит вам кое-что объяснить. Старый город всегда был, есть и будет рассадником бандитов, гангстеров и прочего сброда. Там свои, неписаные законы, и даже полицейские бояться там появляться, потому что ничем хорошим это никогда не заканчивается.

              Все что случается в Старом Городе замалчивается и кладется на самое дно ящика с делами. А потом и вовсе исчезает, если кто-то не поленился сделать пожертвование в местное отделение полиции.

              Но что-то мы отвлеклись. Вернемся к бару миссис Вудс. Все называют его Zone Neutre, потому что он находит на самой границе Старого города и выяснение отношений в нем запрещено. Если ты хочешь посмотреть на здешних девочек и выпить, то будь добр, оставь все разборки за порогом. Из-за этого многие взялись проводить встречи и переговоры в баре миссис Вудс.

              Из-за этого и из-за того, что девочки и выпивка там и правда стоят того, чтобы потерпеть и не начать чесать кулаки о чужие физиономии.

              Сегодня Zone Neutre закрыт. Он смотрит на главную улицу черными глазницами окон, и я обхожу дом по периметру. Железная калитка поддаётся легко, если знать, где искать ключ.

              Я помню, что девятая и шестнадцатая ступенька скрипят, а семнадцатая почему-то выкрашена в зеленый. У меня на губах начинает играть улыбка, когда я вижу, что тут все по-прежнему. В отличие от неизменности Города Грехов, стабильность в этом доме меня не угнетает, а согревает. Потому что этот дом — мой приют. Этот дом — моя крепость.

              Я даже не успеваю постучать, как дверь распахивается, и вот я уже в крепких объятиях тонких рук.
              — Миссис Вудс, — смеюсь я в седую макушку Мэри, — вы так меня задушите.
              — Потерпишь, Дрэйк Бэйтс,— коротко, но с нотками поддразнивания в голосе, отвечает Мэри. Я закатываю глаза, но мне не удается сдержать улыбки.
              Обожаю эту женщину.
              — Дай я на тебя посмотрю, — требует она, и уже через мгновение она меряет меня внимательным взглядом.
              Я теперь тоже могу разглядеть ее постаревшее лицо.

              Мэри настолько долго жила в Городе Грехов, что, словно и сам город, она кажется выцветшей, состоящей только из оттенков черного и серого. Рытвины морщин на ее лице стали еще глубже и заметнее, чем в день нашей последней встречи, а к шраму пересекающему ее переносицу, добавился еще один, на щеке. Она еще худее меня, но в отличие от меня ей это простительно — у нее возраст.

              Я не знаю, что такого Мэри видит в моем измученном бессонницей и долгой дорогой лице, но между ее бровями появляется глубокая складка, и она недовольно качает головой. Я знаю, что она не одобряет то, что я снова здесь. Она помнит, чем закончилось мое пребывание в Городе Грехов в прошлый раз, и не хочет повторения истории.

              Но она не озвучивает ни своих опасений, ни предостережении. Она все их мне высказала по телефону еще до моего приезда. Она знает, что сейчас уже поздно что-либо менять, поэтому вслух она говорит только:
              — Отличный костюм.
              О, я знаю. Костюм-тройка. Такие тут не носят. И это был еще один повод надеть именно его.
              — Не стой в дверях, — добавляет миссис Вудс, за руку затягивая меня вглубь своей квартирки, и я едва успеваю стянуть ботинки и скинуть намокшие от дождя пальто и шляпу, прежде, чем она заталкивает меня на свою крошечную кухоньку.
              — Выпьешь? — интересуется она, открывая шкафчик над раковиной.
              — Чай был бы кстати, — соглашаюсь я, сжимая и разжимая задеревеневшие от холода пальцы.
              — Я думала начать с чего покрепче, — подмигивает мне миссис Вудс, выуживая с полки непочатую бутылку виски.
              На ее губах играет поистине дьявольская улыбка, и я чувствую, как мои губы растягиваются в ее зеркальном подобии.

              Обожаю эту женщину!




Читать дальше: http://proza.ru/2021/02/21/1901

Предыдущие части
Пролог: http://proza.ru/2021/02/21/1503