Правдивая история Котовасия ч. 3

                автор иллюстраций мой сын Гр. Ованесян

***
Завтра у папы день рождения. Мама готовит праздничный торт. Это значит, что заходить на кухню нужно как можно реже.
Данька закрылся в своей комнате, готовит сюрприз к завтрашнему дню. Папа сидит в гостиной за компьютером, играет в какую-то очень важную игру. Котовасий на диване развлекается с пультом от телевизора.
Оп! Включился!
Оп! Выключился!
Опять включился…
Скучно!..
Спрыгнул с дивана. Нашел закатившуюся в угол подсохшую маслину, покатал её по полу.
«Что за день такой? Никак не закончится».
Котёнок немного побродил по квартире, где все были заняты своими делами, и решил уединиться в комнате размышлений.
Он сидел и думал: «Странная штука время! То оно тянется медленно, как капля сгущёнки, которая стекает по банке, — Котовасий облизнулся, представив себе эту каплю, — а то стремительно бежит, как вода из крана, которую не поймаешь, как ни старайся! А как мчится время, когда спишь! Засыпаешь — ещё ночь. Просыпаешься — уже утро. Так и жизнь пройдёт — не заметишь, — кота передёрнуло от этой мысли, — А что, если совсем ничего не делать? Может быть тогда время, вообще, остановится, и я буду жить вечно?! — Котовасий подумал ещё немного, — Но ведь в этом случае придётся не смотреть с Данькой мультики, не носиться сломя голову по всему дому, не пугаться воя этой страшной штуки, которой Хозяйка чистит ковер, не таскать у Хозяина лохматые тапки, не наблюдать через окно за нахальными воробьями, которые дразнятся дни напролет, и не мечтать когда-нибудь проучить их. Тогда какой смысл в этой жизни?»
— Котовасий! — Данькин звонкий голос прервал эти невесёлые размышления, и котёнок со всех ног припустил в комнату своего друга.
— Смотри! Нравится? — мальчик гордо показал ему картину, которую закончил только что.
Котовасий, как настоящий знаток, изучил творение: подошёл, обнюхал, хотел лизнуть, но Данька не позволил.
— Краски ещё не высохли, нельзя, — сказал он.
Котёнок отошел и, прищурившись, внимательно посмотрел на рисунок, на котором было изображено нечто с четырьмя прямыми, как у стола, ножками.
— Узнаёшь? Это ты! По-моему, похоже, — гордо произнес мальчик.
«Да? — удивился Котовасий, который пока ещё не очень хорошо разбирался в современном изобразительном искусстве. Но, чтобы не показаться невеждой, одобрительно мурлыкнул, — Знаешь, совсем неплохо».
Данька, пряча рисунок за спиной, на цыпочках, чтобы не услышал папа и не увидел свой подарок раньше времени, побежал к маме на кухню. Котёнок шмыгнул за ним.
У мамы работа тоже, как видно, подходила к концу. Она посыпала большой красивый торт тёртым шоколадом. И по её настроению было понятно, что и здесь полный порядок.
— Мам, смотри, что я нарисовал, — показал ей картину Данька.
— Это… — осторожно сказала она, боясь ошибиться.
«Это я!» — пришёл ей на помощь кот.
— Неужели Котовасий?! — воскликнула мама.
Данька довольно улыбнулся.
— Как похоже! Сынок, да ты настоящий художник! — она крепко поцеловала его рыжую макушку.
— Только папе ничего не говори до завтра, — попросил мальчик, — Это сюрприз.
— Я поняла! — согласилась мама, — А это мой сюрприз, — кивнула она в сторону торта, — Нравится?
— Ух ты! — в один голос восхищённо сказали Данька и Котовасий.
— Теперь у нас троих есть настоящая тайна, — вполголоса сказала мама, — И мы будем хранить её до завтра. Согласны?
Данька серьёзно кивнул и посмотрел на кота.
«Я, как все!» — моргнул Котовасий.

***
За ночным окном бушевала настоящая стихия: сверкали молнии, лил проливной майский дождь, визжали автомобильные сирены. Котовасий не находил себе места. От страха он забился под диван и дрожал, как осенний лист на ветру.
«Ну, Данька! — стуча зубами после очередного раската грома, думал он, — Друг называется! Когда нужен, его никогда нет. Спит себе преспокойно и даже не вспомнит, что я тут совсем один. А ведь вместе бояться было бы не так уж и страшно».
Улучив минутку после вспышки молнии, котёнок бросился в прихожую. «Может, Данька не спит ещё?» — в душе Котовасия мелькнула слабая надежда. Но, увы! В этом доме спали все!
«Вот так пропадёшь ни за что — никто и не заметит», — жалость к своей несчастной судьбе душила его. Вдруг сквозь пелену слёз он заметил в углу знакомые очертания своих любимых шлёпанцев.
 Надо сказать, что Данькин отец всё-таки сдался в этой неравной борьбе и купил себе новые тапочки. Но Котовасий-то пока ещё не знал, что стал единоличным обладателем лохматых тапок. Поэтому осторожно подкрался к ним и, схватив один, потащил в гостиную, затолкал под диван и с головой уткнулся в этот уютный, тёплый шлепанец, от которого всегда исходило ощущение безопасности и покоя.
«По-моему, тапочки стали мне немного маловаты, — засыпая, подумал Котовасий.
Гроза за окном шла на убыль. Всполохи молний всё реже прорезали чёрное небо.  Котовасий мирно сопел, иногда подрагивая задней лапой.

Внезапно яркая вспышка озарила комнату. Котёнок без страха вылез из своего укрытия, и вдруг с любопытством обнаружил, что практически не ощущает своего тела. Это обстоятельство странным образом не удивило и не испугало его. Наоборот (как будто всю жизнь он только этим и занимался), Котовасий без усилия оттолкнулся от пола и, перебирая лапами, стал подниматься всё выше и выше. Теперь он сверху разглядывал знакомую комнату, а недосягаемая люстра с яркими бусинками была так близко — только лапу протяни.
«Ха! — усмехнулся Котовасий, который вдруг представил преимущества этой только что открывшейся в нём способности, — Теперь начинается новая жизнь. Всё то, что вы прятали от меня, будет в моем распоряжении. Как говорят, тайное становится явным!»
 Он парил под потолком, с интересом рассматривая разные мелкие детали, которые долгое время были скрыты от его глаз. «Интересно, а что вы храните на самых верхних полках, куда даже сами без стула не достаёте?» Котовасий подлетел к шкафу со стеклянными дверцами, где в ряд стояли разноцветные чашки, а в замке всегда торчал ключ. К своему удивлению на самом верху он обнаружил толстый, нетронутый слой пыли.
 «Зачем? Зачем вы здесь прячете пыль?! Когда вы храните её под кроватью, я ещё понимаю. Можно в ней вываляться, от неё долго чихается — и это очень весело. Но наверху пыль лежит совсем без дела. Странные вы всё-таки люди!»
— Котовасий! Ты где? — раздался Данькин голос совсем поблизости.
«Где-где?! Ни за что не догадаешься, — насмешливо ответил котенок из-под потолка.
— Котовасий! Ну просыпайся же! Забыл, что ли? Сегодня у папы день рождения. Ну вставай, соня, а то сюрприза не получится.
Котёнок сонными глазами смотрел на тормошившего его Даньку.
«Так это был сон, — наконец дошло до него, — и я, как прежде, не умею летать. Но гроза… Гроза-то точно была».
Котовасий подбежал к окну. Однако там ярко светило солнце, а ночные страхи рассеялись, как сон.

***
«Откройте! Сейчас же откройте! — царапал дверь Котовасий. От такой дикой несправедливости он чуть не плакал, — Не меня нужно было запирать, а эту маленькую вредину!.. Данька! Хоть ты им объясни!»— под конец взмолился котёнок.
К сожалению, его никто не слышал.
В прихожей стоял жуткий шум. «Вредина» Ариадна, огромными глазами уставившись на малюсенькую капельку крови на мизинце, ревела, как сирена машины скорой помощи. Изольда Захаровна металась в поисках телефона, чтобы вызвать эту самую неотложку. Бабдаша пыталась успокоить девочку. Данькина мама судорожно искала в аптечке пузырёк с йодом. Сам Данька, задрав штанину и стараясь перекричать остальных, показывал всем разбитую коленку: «Я вообще не плакал!» И только мужчины: Данькины папа и двое дедушек — молча отмечали день рождения.
Расстроенный Котовасий обиженно забился под кровать.
«А как же здорово этот день начинался, — горько вздохнул он.

Рано утром, пока Данька и мама разбирались, кто первый поздравит папу с днем рождения, Котовасий опередил их и, запрыгнув на кровать, лизнул спящего именинника в щёку.
«Почему ты такой шершавый?» — вместо поздравления недовольно промурлыкал кот.
Папа спросонья чуть было не смахнул Котовасия с груди. Но тут в спальню вбежал Данька и ещё у двери закричал: «С днём рождения, папочка!» А потом плюхнулся на постель и от избытка чувств стал бороться с отцом.
 Папа защищался от Даньки подушкой. Котёнок, на всякий случай, спрыгнул с кровати. Мало ли: в такой катавасии могли и не заметить Котовасия. А мама смеялась и снимала эту потасовку на телефон.
Потом был вкуснейший завтрак: оладушки со сметаной. Правда коту в миску положили только сметаны. Но, пока мама возилась у плиты с новой партией оладий, Данька (вот что значит настоящий друг!) незаметно бросил под стол парочку. Котовасию особого приглашения никогда не требовалось. И когда мама поставила на стол тарелку с горячими оладушками, кот уже сидел у своей пустой миски с лоснящейся довольной мордой.
А потом Данька вручил папе свой сюрприз — портрет Котовасия. Удивительное дело, папа сразу узнал, кто изображён на картине и сказал, что обязательно повесит этот рисунок в своей спальне, потому что одного Котовасия ему мало. Да, да! Прямо так и сказал: «Мало мне одного Котовасия».

Мама, как всегда, в выходные, занялась уборкой. А Данька ей очень активно в этом помогал. Он бегал по дому со шваброй, на которой гордо восседал его лучший друг. Вдруг Данька резко затормозил, и Котовасий кубарем скатился на пол.
— Мама, — сделав «страшные» глаза, громким шёпотом, чтобы не услышал именинник, произнес он, — ты же про торт забыла!
«Верно, Хозяйка, как же твой сюрприз?» — вмешался кот.
— Ничего я не забыла. — так же тихо ответила она, — Скоро к нам придут гости. Вот тогда будет всё: и торт, и свечи.
— Какие гости? — обрадовался мальчик.
— Дедушки и бабушки, — сказала мама, застилая постель.
— И Аришка? — напрягся Данька.
— Ну, во-первых, не Аришка, а Ариадна. Ты же прекрасно знаешь, что она не любит, когда ты её так называешь. А, во-вторых, да, твоя двоюродная сестра тоже придёт.
— Она вредина и всё время умничает! — насупившись, негромко сказал Данька.
Мама сделала вид, что не услышала последней фразы.
— И, кстати, вместо того, чтобы кота катать по всей квартире, лучше бы игрушки убрал, — сказала она.
— Пошли, Котовасий, сегодня тяжёлый день, — обречённо произнес мальчик и направился в свою комнату.
«Почему тяжёлый?! Праздник ведь», — Котовасий на секунду остановился в недоумении, а потом послушно побежал за своим хозяином.

«Эх, Данька! — сидя взаперти, горестно вздохнул Котовасий, — Надо было мне прислушаться к твоим словам».


Гости пришли почти одновременно. Данькины дедушки, оба молчаливые и серьёзные, были так похожи друг на друга, что Котовасий их различал только по тому, что от одного из них очень пахло дымом, а другой немного прихрамывал и ходил с палочкой. С Бабдашей Котовасий пару раз уже встречался, она даже как-то, когда мамы не было дома, налила ему в миску молока. А вот другую бабушку, Изольду Захаровну, видел впервые. У неё были такие синие волосы, что у кота округлились глаза от удивления
— Вы завели животное?! — строгим голосом спросила она. — У детей может начаться аллергия. И кроме того, коты — разносчики инфекции.
— Не волнуйся, мама, — вступился за кота папа, — Котовасий абсолютно здоров.
— Котовасий?! — пренебрежительно усмехнулась она, — что за странное имя?
«Не более странное, чем твоя прическа», — обиделся кот и хотел было уйти в Данькину комнату, потому что эта суета начинала его раздражать, как вдруг увидел существо, прекраснее которого не встречал в своей жизни. Ростом не выше Даньки, длинные светлые волосы, густые пушистые ресницы, платье, как у настоящей принцессы.
 Котовасий даже потерял дар речи.
— Данька, я знаю, во что мы сегодня будем играть, — сказало это чудо.
— Ариадна, — строго произнесла бабушка с синими волосами, — не Данька, а Даниил.
— Ладно, ба! — отмахнулась она и потащила мальчика в его собственную комнату.
— Не ба, а бабушка Изольда! — прокричала ей вслед Изольда Захаровна.
Котовасий послушно побежал за детьми.

Данька изо всех сил старался быть гостеприимным хозяином, поэтому, когда Ариадна скомандовала: «Мы будем играть в больницу», он закатил глаза, громко вздохнул и медленно, сквозь зубы, по слогам ответил: «Хо-ро-шо».
— Я буду доктором, а ты, Данька, — больным, — сказала она.
 Но вдруг, обратив внимание на Котовасия, который, как заколдованный, не моргая, восхищённо смотрел на неё, передумала.
— Больным будет он, — она пальцем указала на котёнка, — а ты, Данька, будешь волноваться в коридоре, когда я буду делать ему операцию.
— Что?! — от негодования мальчик даже вскочил со стула. — Никакой операции не будет!
— Ладно, — насупив брови, нехотя согласилась Ариадна, — тогда я буду лечить твоего кота и давать ему горькое лекарство.
— Ну, попробуй, — успокоился Данька, который прекрасно знал, что насильно заставить Котовасия что-то съесть или выпить просто невозможно.
— Можно было бы попросить у твоей мамы настоящих таблеток, только она не даст, — вздохнула Ариадна, но тут же нашла выход, —  А давай ты принесешь воды, и это будет наше лекарство, — сказала она голосом, не терпящим возражения.
Однако Данька возразил: «Ты врач, и лекарства должна приносить сама».
 Девочка обиженно поджала губы.
«Я не знал, что ты такой вредный. Как можно было ей отказать? — упрекнул друга Котовасий и, подбежав к двери, услужливо спросил, — Ариадна, хочешь я принесу?»
— Ладно, я сама, — сказала она и, обратившись к котёнку, добавила, — А вы, больной, никуда не уходите, я скоро вернусь и вас просмотрю.
— «Просмотрю!» — передразнил Данька, когда Аришка вышла из комнаты.
Котовасий бросил в его сторону укоризненный взгляд.
Ариадна быстро вернулась с небольшой бутылкой воды. Очень довольная! В её голове уже созрел план.
— Данька, помнишь, у тебя был набор для врача?!
Данька нарочито громко вздохнул и в шкафу среди кучи самых разных коробок с настольными играми в самом низу отыскал нужную упаковку.
— Держи! — он вручил набор Ариадне.
Она достала из коробки чемоданчик со всякими медицинскими штуками. Раскрыла его и первым делом выудила оттуда нечто, похожее на ободок с круглым зеркальцем. Надела его на голову. Потом стала доставать из чемоданчика и раскладывать на столе какие-то странные предметы, которых кот в своей жизни никогда не видел. Только молоточек ему показался знакомым.
«Ты будешь забивать гвозди? — удивился он, — Не советую, а то попадешь по пальцу, как Данькин папа в прошлый раз».
— Так, на что жалуетесь? — усаживаясь за стол, девочка посмотрела на кота через щёлочку в зеркальце.
— Ну-у, зна-аете, —протяжно начал рассказывать Котовасий, придумывая, на что бы пожаловаться в этот раз.
— Помолчите, больной, — прервала его Ариадна, — я вас должна послушать и засунула в уши какие-то затычки.
«Данька, с ней всё в порядке? — кот в замешательстве обернулся к своему другу, — Как же она будет слушать, если я буду молчать, и если она к тому же ещё и уши закрыла?!»
Ариадна была девочкой маленькой и хрупкой. Но хватка у неё была просто «мёртвая». Она одной рукой так крепко прижала Котовасия к столу, что шевелить он мог исключительно хвостом. А потом стала тыкать ему чем-то в спину, приговаривая «дышите-не дышите».
«Эй, а можно не так сильно?» — вежливо, насколько это было возможно, прохрипел кот, который, кажется, начинал задыхаться.
— А теперь откройте рот! — продолжила «просмотр» доктор Ариадна.
«Это ещё зачем?» — Котовасий занервничал.
— Сейчас же откройте рот! Мне надо посмотреть на ваши гланды, — скомандовала она, размахивая перед его носом какой-то палочкой.
Котёнок угрожающе оскалился, показав острые клыки. Аришка отдёрнула руку, но всё равно не отстала.
— У вас очень беспокойный кот, — обратилась она к Даньке, — надо проверить его нервы, — и схватив молоток, без предупреждения стукнула Котовасия по ноге.
«Ай! — взвизгнул он от неожиданности, — за что?»
 Было не столько больно, сколько обидно.
 Но, к счастью, всё рано или поздно заканчивается. И эти «просмотры», «прослушивания» и «простукивания» тоже подошли к концу.  Котовасий на радостях вскочил на колени к своему Даньке, которого, как он только что понял, любит больше всех на свете.
— Ваш кот серьёзно болен, —  рисуя на бумаге какие-то закорючки, сказала «врач» Даньке.
«Ой, а что со мной?» — забеспокоился Котовасий, у которого от Аришкиных процедур, и впрямь, болело всё тело.
— У него плохие анализы, высокое давление и низкий хорестилин, — поправив на лбу зеркало, серьезно сказала Ариадна, — И вот ещё, видите, — потрясла она перед Данькиным носом листком с каракулями, — какая ужасная кардиограмма.
Мальчик закатил глаза и насмешливо скривил губы: эти девчачьи игры, ну точно, не для него.
А вот котёнка одолевали смешанные чувства: с одной стороны, эта девочка, которая знала так много умных и непонятных слов, вызывала у него огромное уважение, но с другой стороны, после этого обследования Котовасий готов был спрятаться куда-нибудь подальше, лишь бы его больше не лечили.
Данька, кажется, понял, что другу очень нелегко.
— Аришка, давай теперь сыграем в настольный футбол, — предложил он, — или соберём военный корабль.
— Ты что?! Какие игры? —  Ариадна была вне себя, — Кота нужно срочно уложить в больницу.
Котовасий не успел и глазом моргнуть, как оказался в Данькиной постели, укрытый толстым одеялом.
«Отпустите меня!» — истошно заорал кот.
Но Ариадна, не обращая внимания на жалобное мяуканье, доносившееся из-под одеяла, наполняла игрушечный шприц водой.
Данька понял, что сейчас может случится что-то ужасное.
— Не делай этого, — предупредил он.
 Однако Ариадна уже держала шприц вертикально и щёлкала по нему пальцем, как настоящий врач.
— Котовасий, спасайся! — закричал мальчик.
Кот сумел кое-как выбраться из-под одеяла, но увернуться от укола ему не удалось. Капля воды, больно ударившая по его самолюбию, переполнила чашу кошачьего терпения.
«Ах, ты, маленькая вредина!» — взвыл Котовасий, лапой выбил из руки Ариадны шприц и пулей выскочил из Данькиной комнаты. Он бросился в спальню, и, забравшись под кровать, скользнул в самый дальний угол, где его точно никто не достанет.
— Сто-ой! Ты ещё не выпил горькое лекарство! — Ариадна кинулась за ним вдогонку. Но куда там?!
«Ещё чего! Это уж как-нибудь без меня! Хватит, наигрался!» — разъярённо мяукнул кот, выглянув из-под кровати.
 Данька, трясясь от беззвучного смеха, показал Котовасию большой палец.
Ариадна, как ни пыталась выманить кота из укрытия, в конце концов предпочла с ним не связываться. Вид у Котовасия был довольно угрожающий: шерсть дыбом, прищуренные глаза. А при звуке её голоса он всякий раз шипел и выпускал когти.
Девочка вернулась ни с чем. Точнее, в одной руке у нее все ещё был злополучный шприц. Её красивые волосы растрепались, принцессное платье помялось и выглядело не таким красивым, как вначале. Вдобавок ко всему, на лбу красовалось круглое зеркало. В общем, вид был не самый лучший. А когда она заметила ухмыляющуюся Данькину физиономию, ей стало так обидно, хоть плачь! Подбородок задрожал, в глазах застыли слёзы, готовые по команде водопадом хлынуть вниз.
Даньке вдруг стало её по-настоящему жалко.
— Да ну её, эту больницу, — он взял Аришку за руку, — пошли лучше поиграем в нормальную игру, — тут Данька заметил крошечную капельку крови на её мизинце, —
 Ой, а ты, кажется, поцарапалась.
— Бабушка Изольда! — истошно завопила Ариадна, — У меня кровь! Это всё Данькин кот!
И тут началось. Прибежали бабушки-дедушки, мама с папой. Даже Котовасий вылез из-под кровати, чтобы одним глазком посмотреть на этот переполох. Однако Данькин папа затолкал его обратно в спальню.
— Сиди тут, дружище, и не высовывайся, пока гости не уйдут, — закрыл он дверь.
«А как же день рождения?! Я же так ждал, готовился, — Котовасий был оскорблён до глубины души, — Откройте! Сейчас же откройте», — царапал он дверь, — Я тоже сюрприз подготовил», — на ходу придумал он. Но и это, к сожалению, не помогло. Никто, даже самый близкий друг, его не слышал.

«Всё, что она там наговорила, — наглая ложь! Я её и пальцем не трогал. Терпел, молчал. И вот как она мне отплатила! Выглядела, как ангел. А на самом деле оказалась самой настоящей врединой. О! Как же обманчива женская внешность! Прав, прав был Данька…» —  Котовасий был просто взбешён от такой несправедливости. Он то пытался процарапать в двери дырку, то метался по комнате. Вдруг кот на минуту застыл, заметив своё отражение в зеркале. Оттуда, из зазеркалья, на него смотрел серый упитанный красавец. Он приосанился, гордо вскинул голову, сверкнул глазами.
«Все-таки, в гневе я прекрасен!» — подумал он и ещё раз, чуть медленнее, пробежал мимо зеркала.
«Я мечусь, как тигр в клетке, — повторил он фразу, которую слышал недавно по телевизору, —  Люди ещё не знают, с кем имеют дело».
Котовасий ещё раз бросился на запертую дверь, но только больно ушиб коготь.
Облизывая ноющую лапу, обиженный кот устроился в углу и задремал. Очнулся он от Данькиного голоса.
— Котовасий! Пойдём! Сейчас торт будет и свечи.
Котёнок потянулся, привстал, но тут вспомнил, что обижен на весь белый свет, поэтому демонстративно отвернулся и закрыл глаза.
Данька растерянно постоял ещё немного, а потом ушёл ни с чем. Что-что, а обижаться Котовасий умел!

Продолжение  http://proza.ru/2021/02/21/1647