Возвращения время бессмертия

Мне шел 11-й год, когда моя мать получила квартиру как тогда говорили «со всеми удобствами», в четырехэтажной кирпичном доме-хрущовке с центральным водяным отоплением и совмещенным санузлом.

А напротив нашего дома строилась панельная пятиэтажка, первая из целого квартала ей подобных. К новостройке тянули разные коммуникации. Для одной из них, магистрального канализационного коллектора, прямо по нашей улице прокопали огромную траншею глубиной метров 5, если не более. Грунт, вынутый из нее, ссыпали на одной из сторон образующегося каньона И вот этот объект, не огороженный никаким забором, в центре довольно большого жилого массива, стал любимым местом экстремального отдыха для меня и моих сверстников. Мы спускались на дно рукотворного ущелья, гонялись там друг за другом, играли в прятки или в войнушку. При этом прокапывали в стенах ниши, выдалбливали ступеньки, занимались иными земляными работами дабы сделать объект более подходящим для наших забав. При этом регулярные мини-обвалы, сходы небольших гравийных лавин со склонов гор из вынутого грунта нас нисколько не пугали. Потому что мы были Бессмертными.

А еще мы бесстрашно гонялись друг за другом по бревнам, в большом числе прибитым к берегу енисейской протоки, то которой наш поселок отделяла дамба. Мы карабкались на деревья, совершенно не думая о том, а как мы будем спускаться обратно. Мы, помогая друг другу, преодолевали заборы высотой в два наших роста. Зимой мы по льду водохранилища переходили на противоположной берег Енисея, чтобы полазить по прибрежным скалам. И все потому, что знали, что смерти нет.

Конечно, мы видели, что люди из нашего окружения умирают. Уход особо близких мы переносили иногда очень даже тяжело. И не для всех любителей экстрима эти занятия кончались добром. Кто-то тонул, кто-то срывался со скал. В больничной палате, где я лежал, будучи еще дошкольником, собралась веселая разновозрастная компания. И как-то вечером во время одной из игр веселая девчушка примерно моих лет вдохнула в дыхательное горло маленький шарик. Она начала задыхаться. Ребята постарше пытались ей помочь, но безрезультатно. Пока они позвали дежурную сестру, пока малышку доставили к дежурному врачу….В  общем, в нашу палату она уже не вернулась. Но смерть ее воспринималась как просто уход. Как уход тех, кто покидал палату в связи с выздоровлением. Все эти смерти ко мне, к нам не имели никакого отношения.

Осознание конечности жизни, наверное, является одним из признаков взросления. Поэтому став взрослыми мы никогда не решимся на то, на что готовы были пойти не задумываясь в детстве. Вот только я так и не понял, хорошо это или плохо.