60. Охотничьи летописи

                Если не были Вы
                В той стране, что зовется охотой,
                Значит в жизни своей
                Потеряли огромное что-то.

                Александр Анастасин


                Два зайца скажут - это слишком,
                Но рады будут, что скрывать.
                И младший, в отпуске сынишка
                Мне скажет тихо: «С полем, бать!»

                Андрей Петренко


24.01.2021.    Где-то прочёл, что нельзя возвращаться туда, где был когда-то счастлив. А «счастлив» я был на прошлой неделе, когда возвращался с охоты домой. За мной тащились по снегу, подвязанные веревочкой два зайца: русак и беляк. Сосед завез нас тогда с выжловкой Затейкой по трассе километров на восемь-десять. Оттуда я и возвращался вниз по горке лесопосадкой, скользя лыжами по насту и подгоняемый низовой метелью.
              Вот и сегодня решил еще раз пройти тем же маршрутом. Неделей были снегопады, метели. Пороша давала надежду на трофей. Но всё оказалось не так просто, а вернее, совсем не просто. Во-первых, снег был глубок, и приходилось выдирать из него лыжи. Во-вторых, скольжение из-за оттепели было просто отвратительным. Стоило только чуть остановиться, и уже тронуться с места было довольно тяжело.  В-третьих, между моими охотами какой-то конкурент проехал этим маршрутом на снегоходе. А в-четвертых, снег постоянно сыпал с небес, налипая на очки, и приходилось через каждую сотню метров останавливаться и их протирать.
              На всем маршруте попались следы трех зайцев. Первый – беляк, пожировал в посадке и ушел в сторону Ванявских логов. Я не пошел по его следу: устал, пороша тяжелая, а идти еще далеко. Второго – русака подняла в посадке Затейка, и тот ушел в степь, преследуемый собакой. Выжловку удалось оттрубить только через час, и она пришла из-за горизонта со стороны Ванявских логов. Ближе к концу посадки попался третий следок. Этот заяц ушел в степь, а ветер к тому времени окончательно раздулся и засыпал снегом след.
              Вот так, умотавшись, я и подошел к окраине села.  И вдруг увидел заячью «двойку», которая недвусмысленно намекала мне, что русак явно залег где-то неподалеку.  Подозвал собаку. Затейка пошла по следу, пересекла  глубокий лог и скрылась в отложках. А потом залилась «по-зрячему», подняв зайца с лежки.
              Русака увидал довольно далекого. Тот ушел, преследуемый собакой, в сторону водонапорной башни. И вскоре гон затих. Подъехал к месту скола и обнаружил, что "косой" вышел на прорытую бульдозером дорогу и ушел по ней прямо в село. Вот, дела! Сообразил, что этот заяц – старый знакомый, стрелянный мною в прошлом году и также тогда ушедший в село. А в этом году он постоянно жировал ночами в школьном дворе, и о нем мне рассказывали сотрудники школы.
              Снял лыжи, вынул из стволов патроны и с переломленным ружьем, чтобы продемонстрировать, что я просто возвращаюсь с охоты домой, а не охочусь, пошел по дороге, приглядываясь к заячьему следу. А тот провел меня мимо дома моей соседки Гали, мимо дома школьного лаборанта Юли и вывел на соседнюю улицу. Затем русак сметнулся с дороги в сторону школы. Поставил Затейку на след. Та подняла этого «домашнего» зайца из-под столбика школьной ограды, стала гонять по двору, выгнала со школьной территории и угнала в село.
              А я, резонно решив, что зайцу будет некомфортно бегать по глубокому снегу (русак, вообще, любит бегать по дорогам), вернулся и вновь пошел по прорытой бульдозером дороге, держа ружье переломленным и по-прежнему с патронами в руке.
             Огромный русачина лениво выпрыгнул из проулка и сел  шагах в тридцати. А что бы ты сделал на моем месте, уважаемый читатель? Правильно! Я вложил патрон в ствол и, оглянувшись - не видит ли кто - выстрелил.
             Памятный русак!

15.02.2021.  Закрытие охотничьего сезона! Хотелось бы провести его как-нибудь по-особенному. Последние дни перед закрытием  выходил на охоту почти ежедневно. Иногда – без особого желания. Не пошел бы, но собака вынуждала. Затейка садилась перед окном, начинала вначале скулить, а затем и завывать, просясь на охоту. Не выдерживая этого «пения» и опасаясь реакции соседей, собирался. Когда в полной охотничьей амуниции показывался перед выжловкой, то собачье музыкальное исполнение переходило в неистовый рёв, прекращающийся только после освобождения от цепи.
             Вот и сегодня решил на прощание обойти на вокруг села на лыжах, а потом традиционно перейти к праздничному завершению сезона. А то все последние выходы в природу проходили весьма рутинно, все зайцы уже казались похожими друг на друга. И как говорил киногерой Георгия Вицина: «Не стало романтизма!»
             Со «своим» русаком повстречался только  почти в конце охоты. Тот расположился на дневке в хозяйстве Кноблоха. Я двигался вдоль вала, ограждающего территорию, за ее пределами, а умница-собачка  вошла вовнутрь и начала исследовать многочисленные сельскохозяйственные железки: комбайны, тракторы, сеялки, плуги, культиваторы. Прошла первый круг, вышла за ограду. Я обозначил себя и показал выжловке, что нужно бы еще вернуться. Та вновь начала исследовать железо и пространство под ним, а потом взревела дурным голосом, когда у стены металлического гаража у нее из-под носа  вымахнул заяц.
             Русак перемахнул через вал и остался лежать на снежном надуве после негромкого в холодном воздухе выстрела. Вот и всё! Подвязал «косого» на веревочку и – домой.
             А там состоялся торжественный обед: тушёный заяц, нашпигованный кусочками сала и чеснока, рыбный пирог, соленые грибочки и прочие домашние соления. Жена провозглашала тост за удачливого охотника, добытчика и кормильца семьи. Я степенно, с важностью благодарил, называя ее во множественном числе: «Спасибо, русские люди».
             Так и хочется завершить рассказ словами классика: «Дружеская беседа затянулась далеко за полночь». Но - старость не радость – восьмой десяток пошел всё-таки, здоровье уже не то, что давеча, да и умаялся на охоте. Короче, и тут не стало никакого романтизма.
             Что ж, в народе ходят слухи, что нынче могут открыть весеннюю охоту. А значит, будем жить!