Бронзовый подсвечник

               
                1.
  Подходя к этому старинному дому, который жители   села называли «барским домом»,  Лиза, или  точнее Елизавета Васильевна, ухоженная   стройная   женщина, казавшаяся  моложе своих  пятидесяти лет,  с короткой стрижкой, тёмными русыми  волосами  осмотрелась  по сторонам, оглядела двор и подумала, что  надо немало сил вложить сюда, чтобы привести в надлежащий вид это  здание.  Вспомнилась встреча с главой поселения, которая отметила, что  покупают этот дом уже третьи руки,  каждый из владельцев что-то искал, поговаривали  о кладе, только  время зря тратили и снова продавали.
 
      «Сад и двор потом осмотрю, сначала дом»,- подумала она.  Подойдя к двери, смахнула с амбарного замка небольшую паутину, замок поддался легко, видимо был смазан, но двери  открылись со скрипом.  На первом этаже было темно и тянуло сыростью,  не став здесь задерживаться, Лиза поднялась по  довольно крутой лестнице на второй этаж.  Это и был жилой этаж.

       Солнце  плохо  освещало  большую комнату, мешали  ветки деревьев, но  зал было видно, ближе  к  окну на  широком старом комоде валялось ветхое тряпьё, а на стене что-то темнело. С  одной стены был виден выступ печи, с  обеих сторон  открыты двери, там действительно было темно.  Пришлось воспользоваться   фонариком от телефона.  «Направо или налево, направо или налево», - пока решала, зазвонил телефон.

     -Сын, я здесь на втором этаже, будь внимателен, темно, - ответила она, услышав, как  заскрипела лестница.  Максим, младший сын Елены Васильевны,   вошёл в зал.
     -Темновато, но прилично. А на стене что?- спросил он.

    - О стенах потом, сейчас общий осмотр, - был ответ. Осмотрели  правую сторону. Обычный  дом   зажиточного  помещичьего управляющего. В обе стороны   шёл узкий коридор.  С каждой  из них  было по три небольших комнаты, двери которых выходили в   свой коридор.  В каждой комнате валялась  какая-то старая  одежда,  превратившаяся  в хлам.
 
    -Итого в доме   пять  комнат, столовая и зал,  - подсчитал Максим.  Подошёл к  той   стене, где  что-то темнело. Это оказались старинные  фотографические  портреты, небольшого формата,   простенького среднего обрамления, но  разглядеть  полностью не  получилось, мешала  темнота. 

    -Какие-то дедушки и бабушки. Дом старинный, но  добротный, да мам? – обратился Максим
    -Думаю, что да, добротный.  Подремонтировать,  приложить руки, и  будет  нормально, - ответила она.
    - Мам, а почему  именно этот дом?  Зачем ты его купила? – спросил Максим.

    -Во-первых, не я купила, а мы купили  совместно с твоей теткой, моей двоюродной сестрой Еленой  Фёдоровной. Это наша семья.  Во-вторых,  сын, ты помнишь,  бабушка тебе рассказывала, когда ты ещё маленький был, про дом  твоего прадеда.  Она ещё тебе  рассказывала, о том, что серебряные ложки   унесли люди в форме. Так вот  такой же дом  был у   твоей бабушки, за  много километров отсюда.  Но здесь после революции  жила   наша родственница, то ли двоюродная  или может троюродная тётя.   Это дом управляющего  имением.   Прошло время, многое  поменялось,  у дома было вероятно несколько владельцев. Теперь владеем мы, - был ответ.

    -Понятно.  Память о предках, -  подвёл итог сын. – Это  гонорар   твоих новых   книг? 
    - Это  гонорар  книг о жизни и  картин  твоей тетки.   Вам с отцом и старшим братом интересно строительство, а мне интересны книги, а тётя Лена – художник,  - спокойно   ответила  Елизавета Васильевна.

    -Как сказал один критик, что  она  «своими  произведениями  преодолевает однобокую экспрессивность постмодернизма и  старается вернуть нас в мир действительности, мир человечности и добра.  Художница очень продуктивна».  С ним согласны мы с отцом, нам картины  нравятся, -  добавил  вошедший Константин, старший сын Елизаветы Васильевны и Георгия Николаевича.
 
         Решили, что  дом  для    отдыха, а квартира в городе – для работы.
 
                2.

       Первый год был  довольно трудным,  облагородить  дом стоило  достаточных трудов.   С весны    семья  полностью переехала в посёлок.    Муж Елизаветы Васильевны,  Георгий Николаевич, после  ухода в отставку,  стал заниматься строительным делом, а также  приобрёл в  этом посёлке   пилораму.
     Со временем,  по состоянию здоровья, сказались старые раны,  передал всё строительное дело сыновьям, Константину и Максиму, закончившим к этому времени строительный институт, и занимался только   садом и домом.  Елена  погрузилась в своё любимое занятие  - написание пейзажей. Её особенно вдохновлял вид старинного пруда и стоящей на пригорке  церкви. Как раз для  картины.

     Весной  село  Завалишино   расцвело,    зазеленели столетние берёзы   в рядом стоящей рощице.  Из окон дома виднелся пруд, где по  рассказам старожилов  находилась семья бобров.  Через  мелкую узкую  речушку   Пекчу, по  деревянному  мостку,  можно пройти  к  старинной  церкви  семнадцатого века.  Эта картина напоминала многие пейзажи центральной России, написанные  русскими художниками,  которые любили  работать и отдыхать  в  таких местах. Оно   расположено в прекрасном лесном массиве на древней   земле.

    История возникновения  его, как многих сел по нашей   отчизне, как писал один  исследователь,  «теряется в глубине веков».    Рядом  с домом находилась  пришедшая  кое-где  в негодность  кирпичная постройка,  но всё равно ещё добротная.   Старинная   кирпичная кладка осталась совершенно целая, только  двери  слетели с нижних петель,  да  внизу   отпали  несколько  кирпичей, и осыпалась штукатурка.

    Только снег  сошёл, открылись проталины,  и потянулись   молодые парни  двое или  трое с   инструментом искателем железа  в рощу и около  церковную  территорию.  Видимо, к  этому уже привыкли, потому что никто на них не обращал  большого внимания.  Елизавета Васильевна,  бывая в роще, часто наблюдала  их.  Как-то в магазине,  она поинтересовалась, что эти парни там  ищут.  Ответ не задержал себя ждать. Наперебой  три  женщины, стоящие рядом, стали объяснять ей, что  эти  ребятишки, как они их называли, ищут  господский клад, а находят одни железки.

    - А какие железки?-  спросила она.

    -Да разные, но попадаются и военные.  Вот,  в  соседском доме,  на огороде, нашли пряжку от солдатского ремня ещё с гражданской,- ответила одна  бойкая  говорливая  женщина с современной модной стрижкой.

    -Да, это ещё что! - перебила её другая женщина, в  зелёной  вязаной жилетке.-  Говорят, что при строительстве  Дома Культуры, находили  старые  богатые  захоронения, говорили, что это  господский склеп. Да, когда это было, давно уже.
 
    -Старики говорят, не там  они ищут. Искать надо во дворе  барской усадьбы,-
 вступила в разговор   пожилая  женщина в светлой косынке. – Там, правда, тоже искали, но что-то ничего не нашли, одни    чугунные трубы.

     -Да, несерьёзно всё это,- подытожила  первая женщины.

     Особого внимания  Елизавета Васильевна  на этот разговор не обратила, до случая.  В один из приездов детей на отдых,  стали рассматривать с интересом портреты,  висевшие на стене.  На   одном  из них внизу стоял год 1870 и какой-то  символ.

   -Мама, посмотри,  все портреты  занимают  место  целиком, а на этом портрет со   старинным  комодом и  подсвечником, - обратил внимание Константин.- Надо отцу показать, он  любит  столярничать, пусть  посмотрит на этот комод, может это тот самый, что у окна?

Георгий  Николаевич    часто  находил себе дело в саду  усадьбы.  Человек он был по характеру  строгий,  военная выправка давала о себе знать, однако, с людьми  мог общаться на любом уровне. «Наш дипломат»,  так отзывались о нём  домашние.  В посёлке он быстро и легко сошёлся с мастеровыми, которые  не отказывали ему в помощи по ремонту дома и  в  саду.

                3.

Когда стало совсем тепло и на выходные приехали  дети,  Георгий Николаевич занялся подробным рассмотрением  этого старинного комода,   запечатленного  неизвестным живописцем на  старинном портрете.    О комоде зашла речь, когда  расставляли мебель в зале. В левом углу у окна он так и стоял,  словно прикрученный к полу. 
      Убрали  ветошь,  легко вытерли, словом немного привели в порядок. Только обратили внимание, что есть небольшое углубление  на переднем правом углу комода, но  значения не придали.  Решили только  отреставрировать и придать современный вид.  Так и оставили до  «лучших времён».  А время не  стало себя ждать.

Георгий Николаевич   серьёзно выполнял данное ему поручение, внимательно с лупой осмотрел все  портреты, отдельно портрет с комодом, затем перешёл к осмотру самого комода  и  высказал итог. «Данный комод старинной работы,  не привлекает к себе особого внимания, удобный, с четырьмя  выдвижными шкафчиками, без  каких-либо замков и секретов, по крайней мере, с внешней стороны, вероятно  тяжёлый»,-  добавил в конце.  Каким образом  стоявший подсвечник на углу этого комода не  падал, ответа пока не было. 

Лена предложила оставшееся время дня провести в саду в  беседке, которую  недавно тоже отремонтировали и  обнесли сеткой  от комаров.  Там было всё предусмотрено для отдыха и чаепития, стояли также дополнительные два стула.   Перешли туда.  Мальчишки помогли вынести   посуду, а Елизавета Васильевна взяла с собой любимые три фотоальбома, которые были почему-то пронумерованы от одного до трёх.
     Может действительно на воздухе лучше думается и  работается. У Лены созрел  новый план по  созданию очередного  шедевра, над которыми не редко подшучивали  молодые люди. Елизавета Васильевна  им говорила, что нельзя так шутить, если  есть заказы, значит, это творчество что-то стоит.  Пили чай в тишине, которую нарушила Лена.

-Где-то я видела этот комод, а вот где? Что-то связано с картиной или с фотографией, по-моему, -  заметила она. – Надо посмотреть ещё раз фотографии старинные, довоенные или военные, я  помню, что я его где-то видела, у меня хорошая зрительная память.

Сестра  отставила  чашку и  стала листать фотоальбом, не обращая внимания на  номер.

-Нет, не то, извините. Довоенные фото с родителями в альбоме под номером один. Максим, дай, мне, пожалуйста, этот номер.  Скоро будет совсем тепло,- заметила Елизавета Васильевна, смотря, как Лена  натягивает на плечи  широкий  палантин.

       Когда хотелось отдохнуть и о чем-то подумать, Лиза  любила  смотреть  фото из альбомов, видимо, память  о родителях давала ей какие-то   невидимые никому силы.  Она открыла альбом, нашла довоенное фото матери, Анна Никифоровны Черкесовой,  с  подругами после окончания медицинского техникума.
      Анна Никифоровна, как она  помнит  её  по рассказам,  до войны работала фельдшером-акушером в  другом районе, а  в этот дом приезжала отдыхать  к своей  тёте.  Связь со своими многочисленными родственниками она не теряла.  После войны она вышла замуж за   пограничника, служили в  Туркестане, где родилась Лиза,   затем  вся Средняя Азия, граница, так  была потеряна связь.
      Однако, Лена, Елена Федоровна, двоюродная сестра Елизаветы Васильевны, связь с этим домом  не теряла.  В своё время  приехала в другой  район,  учительствовала,    кроме того вела уроки рисования, это   хобби стало основной  профессией – так стала художником. Её картины не раз выставлялись в  районных галереях, были представлены и в Москве.    Отсюда она знала историю этого дома, не теряла из вида  владельцев.  После всех перемен  и историй в стране, нашла  её. Так сёстры снова воссоединились.
 
    - Ты об этой фотографии говоришь, Лена? – спросила  Елизавета Васильевна.

     -Наш родовой разрез глаз, восточный, ни с кем не спутаешь, - ответила Лена, смотря на  фото.  Она обратила внимание на то, что на фото Анна Никифоровна стоит  рядом с  частью  предмета, напоминающего мебель с подсвечником.
 
      -По-моему, это  часть нашего комода, -  заметила Лена. -  Выходит, что эта фотография была  выполнена  здесь, в этом доме.  Вывод, надо найти фотографа и  подсвечник для создания точного интерьера.

        Выходные заканчивались, за разговорами и воспоминаниями,  решили, что  они займутся  этим поиском,  у парней своё дело, а Георгий Николаевич заметил, что    это  всё авантюра,  но он мешать не станет, а помогать будет  и постарается отреставрировать  этот старинный комод.

                4.

Георгий Николаевич наметил на неделе сделать два дела: заменить старый в дырках забор  на ограждение по всему периметру сада и  убрать листву за  домом вокруг  кирпичного небольшого здания, по виду склада.
        В ожидании строительной бригады, которая  должна была приступить к работе  через три дня, он собрал  листву с намеченной территории,   но не стал  её поджигать,  а решил  вырыть яму для листвы.  Копать надумал в двух  шагах от   кирпичной  постройки, единственное  хорошее освещенное солнцем  место.   
       Работа шла легко, земля была  ещё  чуть   сырая. Послышался скрежет лопатой о железо,  и сломалось древко. Потребовалось заменить лопату, но работу  пришлось отложить по непредвиденному случаю.
 
-Эй, хозяин, хозяин, -  голос звучал от  забора,- подойди, поговорить надо.
-Раз надо, заходи, - ответил Георгий Николаевич.

Крепкие руки  сдвинули доску,  нога в старом засаленном валенке на черной подошве аккуратно пролезла в  проём, затем  и всё остальное выпрямилось.

-Кто такой?  Доложить по форме!- скомандовал Георгий Николаевич.

От неожиданности, фигура, качаясь, выпрямилась, стараясь  произнести  отчетливо пьяным голосом:  «Сержант в отставке Шустов Владимир Иванович!»    Отставной сержант медленно стал оседать наземь.  Георгий Николаевич успел   его подхватить,  фигура  всё-таки не удержалась, и в одно мгновение уже сидела на земле, упираясь о  закрытую доску, выпуская звуки порядочного храпа.  За забором послышались голоса,  крики, брань. Через некоторое время всё стихло.

Посматривая на своего гостя, Георгий Николаевич продолжил работу. Аккуратно  очистил лист   крепкого  железа от грязи, применил физическое усилие и отодвинул его, под ним оказался  колодец, неглубокий, с виду в   рост  высокого  человека.    Пахнуло сыростью. 
   Он  накрыл   верх    находку  железом, с  намерением  отложить  осмотр  на другое время,  пошёл в дом, вызвать  участкового,   спустился  к  калитке и стал ждать.  По окончании  этого  нового  непредвиденного обстоятельства, он приступил ко  второму делу своего плана. Строительная бригада  поставила  новое ограждение  за четыре дня   

                5.

     Всё это время Елизавета Васильевна находилась в библиотеке, которая располагалась в Доме Культуры,  поскольку    решила собрать весь материал о «барском доме». Не забыла она   обещание  сестре, посетить  каменный храм и некрополь.

     В библиотеке  ей выделили  столик, где она  читала   предоставленные  брошюры и  несколько книг  по  этому  вопросу.   Из книг была собрана дольная интересная информация, которая своё начала вела от самого Ивана Грозного и его  опричника Ракши.  В книгах рассказывалось о   храме села,    о владельцах этого  места,  начиная   от  маленькой деревеньки, затем, со временем,  доросшего до села.  Упоминалось о весьма  известных дворянских родах, чьи  потомки   внесли весомый вклад в  развитие России,  указаны последние владельцы этого села, что их правнуки  живут во Франции и в Москве.  В их семье почитали  святую Елизавету, поэтому  часто  родившиеся девочки  носили это имя.

      Была  информация о   господском доме, которого в настоящее  время  не существует, и его судьбе.  Со  слов старожилов, это был большой трёх этажный дом, который   потом  разобрали,  и памяти о нём не осталось, но остались старые фотографии, где видна часть этого  дома.

     Стоял другой дом, о котором  нет  никаких сведений, где проживал управляющий господской усадьбы, который  впоследствии стали называть «барским домом».   Почти  три с половиной  часа провела Елизавета Васильевна в библиотеке,  время пролете быстро.

     Елена ожидала сестру у входа в сельский   Дом Культуры.   Женщины отправились  осматривать  сельские достопримечательности, в  которые входили каменный храм и некрополь. Они  спустились вниз от дома,  обогнули пруд с  красивыми плакучими ивами по берегам и одинокими  рыбаками, перешли  мелкую речушку по деревянному  мостику, поднялись по  косогору к каменному храму с колокольней в стиле классицизма.

        Они осмотрели   сохранившиеся надгробные памятники, вероятно,  владельцев поместья. Осматривая некрополь, подошли к северной стороне  храма, где  тоже расположены были надгробные памятники. Лена  обошла их и обратила внимание на  небольшое окно с решёткой, выступавшее,  словно, из земли.  Женщины  наклонились, чтобы очистить решётку от травы.
 
     -Лиза, посмотри, там что-то находится,- сказала Лена, указывая  вниз в промежутки  между решётками.

     -Что там может быть? Только склеп, по-видимому,- ответила Елизавета Васильевна.

     Справившись с работой, она  вынула носовой платок из кармана  платья, чтобы вытереть руки,  не заметив, как  футляр с очками выскользнул вместе с платком. По дороге домой они  купили всё необходимое к чаю.

    Во время обеда, который состоялся только в четыре часа дня,   обсудили все  новости за день.  Елена Васильевна также сообщила, что потеряла футляр с очками, прогуливаясь у  каменного храма, хорошо, что есть запасной футляр и очки.  Георгий Николаевич рассказал, не вдаваясь в    особые детали, о колодце, о  госте,  об участковом, Артёме  Захаровиче  Смельчакове,  о действиях наряда полиции,  в заключении передал  визитку следователя.

     Елена Васильевна обратила внимание на фамилию Черкесов Иван Фёдорович.   Елена мельком  взглянула, сказав,  что фамилия довольно распространённая. 

                6.

Георгий Николаевич занялся   реставрацией  старинного комода, скорее это не столько полная  реставрация, сколько  возможность придать  старой мебели  хороший вид.  Он отметил, что  данный предмет  выполнен из   дуба, массивный, без  лишней фурнитуры.  Как ни странно,  отметил он для себя, комод   старались сохранять и проводили  косметическую чистку.

     Во время своей работы  он  обратил внимание на  небольшие  отверстия, как вроде для шканчиков,  а единственное украшение в виде  вырезанной в четырехугольнике розочки находилось  с боку, поэтому его не замечали.  Это украшение было почти под крышкой, а сверху    - небольшое углубление для упора.
 
-Ты не будешь  возражать, если к нам приедет Ольга,  моя подруга и коллега? Ты знаешь, мы дружим со студенческой скамьи.  Мы с ней разговорились, она  историк, её  очень интересует  время Ивана Грозного, - мягко спросила Елизавета Васильевна, стараясь не мешать мужу.

Получив положительный ответ, она обратилась к телефону. Подруга не заставила себя ждать и приехала вечером следующего дня. Ольга, вернее  Ольга Петровна Суровцева,  была очень красивая  стройная  брюнетка, среднего роста,  по виду лет сорока или сорока пяти, с    выразительными, можно сказать, притягательными  зелеными  глазами.  Одевалась она всегда современно, профессию свою обожала и обожала детей, которые  это чувствовали  и платили ей любовью и уважением.

  Ольга  рассказала, что заехала ненадолго, завтра уезжает,  была в  Александровской слободе по делам  своей диссертации, которую она продолжает, работая в школе учителем истории. Её сразу посвятили во всё, что здесь произошло. Оказалось, что она знакома  с информацией о селе, которую узнала её подруга. Заметила, что  в школе  жалеют, что она, извините, Елизавета Васильевна,  учитель и филолог,  их покинула  и пустилась в свободное плавание.  Также она высказала предположение, что  Черкесовы, старинный род, тоже  посещали    эти края, хотя, достоверных источников пока нет. 

                7.

-Ах, барыня,  Алевтина Геннадьевна,  что ж, вы?  Так и простудиться  можно, погода  плохая теперь, холод,- стала причитать  Настя, молодая девушка, помогая своей барыне. – Что же с барином,  Николаем Васильевич?

-Ничего не смогла узнать, только зря пробегала, устала я Настя, - дай отдохну, - ответила барыня.

В дверь постучали. 
       -Иди, открой, я сама, - отстранила  она прислугу.
       -Барыня у себя? - спросил  мужчина в  военной форме без погон, - иди,  доложи, по делу к ней.

      Настя вбежала по  ступенькам, следом  поднимались  трое.   Алевтина Геннадьевна  переставила лампу на середину стола.

       -Не узнаёте, Алевтина Геннадьевна, это я, Петр Андреевич  Черкесов и супруга моя, Евдокия Ивановна. Вы  извините, в наше непростое время, без приглашения, я проездом, и  к Вам по делу.  Дрожки ждут.

       Алевтина Геннадьевна  подняла выше лампу, высветилось  мужское лицо.

       -Петр Андреевич, ваш восточный разрез глаз ни с кем не спутаешь, - ответила она, -  куда Вы в такое время?  Как видите, перебралась в дом управляющего, легче топить. Как Вы,  а Ваш брат, Никифор Андреевич, как же?

    - Белые терпят крах, красные  побеждают, я  в  Азию, если получится,  подальше из центра.   С братом дорожки разошлись, отдал наше имение,   служит в Красной армии под командованием Фрунзе, под  рекой Белой сейчас.   Да не об этом, долго рассказывать.   Мне необходимо передать Вам одно послание,  оно попало ко мне через третьи руки.

      -Что в нём?- спросила хозяйка.
      - Писем чужих не читаю. По словам знаю, что  разговор шёл  о времени Ивана  Грозного, более ничего не знаю.  Просили  сохранить, дабы очень важная вещь.  Так же прошу Вашего согласия  оставить у себя на время  родственницу мою,  Марфу Борисовну, она  что-то плохо себя чувствует,  а путь долгий.

      Девушка, лет семнадцати,  выглянула из-за спины Евдокии Ивановны. Красивый восточный разрез глаз не возможно было не заметить.

      -Вы что, Петр  Андреевич, уже и уезжаете? А чем  думаете заниматься?
      -Перейду на гражданскую службу,  супруга моя  филолог,  служила в  гимназии учителем русской словесности. Думаю, всё наладится.  Уважаемая Алевтина Геннадьевна, прошу Вас, бумага важная, надо бы спрятать, - ответил  он.

       В это время опять послышался звук. Настя пошла  вниз.

     -Как же, есть один секрет здесь, его ещё мой  дед сделал.- Алевтина Геннадьевна   попросила  подержать лампу,  сняла со стены портрет,  очень аккуратно   под рамку спрятала бумагу.  Обратно повесила  его, подошла к комоду, повернулась к  гостям спиной, послышался только легкий звук затвора.

      -Всё, Ваш секрет спрятан, Петр Андреевич. Можете  не беспокоиться.

      -Разрешите откланяться, Алевтина Геннадьевна, время поджимает. Оставляю Вам  Марфу, она и  помогать будет. Спасибо, Вам. Прощайте!

      Спустились к дверям, где Настя бранилась с  какой-то  бабой,  державшей в руках поленницу.  Сели в дрожки, только   Настя  махала рукой удалявшимся  и загадочным гостям.

                8.

Вечером Елизавета Васильевна,  сидя за столом, записывала в толстую тетрадь всё, что  произошло за день. Лена подошла тихо, не пугая, заглянула в тетрадь.

-У тебя что, дневник?- спросила она.
-Не то, что дневник, скорее записи, наброски для новой книги.  Основой, я думаю, послужат наши  особые обстоятельства,  если их так можно назвать. Записываю, чтобы  не забыть, потом  обдумаю,  получится новая повесть.

-Ты в эту тетрадь записывала все события, которые произошли с нами?
- Да, все.

Раздался  резкий  звон, выбило стекло,  что-то  сильно ударилось об пол.  Обе женщины испуганно и машинально пригнулись.  Прибежал Георгий Николаевич: «Что за звук? А камень, таким и убить можно.  Насмотрелись  фильмов и бросают камни в окна.  Так, что это?»  Он развернул  скомканную бумагу и прочитал: «Убирайся, а то плохо будет.  Это наш клад».
-Теперь понятно, что  происшествие с  гостем связано с кладом, - заметила она.
-О чём ты, поясни?- попросила Лена.

Она  рассказала, как  недавно, было событие, которому  не придала значения.   После случая с пьяным гостем,  у входа в магазин к ней подошла  женщина, стала кричать, что  из-за   какого-то клада   увезли в  полицию её  то ли мужа, то ли сожителя.  О том, что  найдёт на нас управу,  и что он хоть  выпивал, но чужого в жизни ничего не брал, и называть его вором она не даст.   Елизавета Васильевна с ней не стала разговаривать, ушла по делам.
 
Георгий Николаевич успокоил женщин и  сказал, что он думает обо всем этом.  Начал с комода,  четко,  ясно. Комод  приведён в надлежащий вид, сделан косметический ремонт,  за комодом  всегда следили, так сказать его берегли. Особое внимание обратил на портрет с комодом и подсвечником,   подведя их к  нему.
-Обратите внимание на  подсвечник.  Лена, подсвечник – это по твоей части,- заключил он.

        Лена  попробовала снять портрет, ничего не получалось, он словно  был влит в стену.   Как  могла, она пояснила, что подсвечник красного  цвета,  очень простой,  в глаза не бросается, словно, не заметный.  Вероятно,   из бронзы,   для одной свечи, обычно такие  выполнялись с прорезным декором, классической  вытянутой формы.
 
       В настоящее время может считаться антиквариатом.  Интересует их только  один портрет  на фоне комода с бронзовым подсвечником. Услышав звук сообщения в телефоне, Елизавета Васильевна сообщила, что  следователь просит подойти завтра к десяти часам.

                9.

    Выехали на машине Лены, поскольку она  хотела заехать в местную галерею и показать свои новые работы.  По дороге к следователю решили, что можно   посетить антикварный магазин в  здешнем городке.
 
Следователь, молодой человек,   со светло-русыми и    синими   глазами пригласил в кабинет,   рукой указал на  стоящие рядом стулья.

-Скажите, Елизавета Васильевна, вам не   известен этот предмет?- спросил Иван Федорович,  показывая  местами почерневший  портсигар. – Вещь эта  старинная,  наши эксперты   указали на  конец  девятнадцатого века.

-Можно взглянуть?- попросила она, покрутив в руках вещь, она продолжила, - вообще-то,  в семье у  нас  всем искусством заведует, если можно так сказать, моя сестра. Может она на  него взглянуть?

Следователь согласился. Елена Федоровна  поближе к столу приставила свой стул,  стала внимательно рассматривать портсигар.

-Увесистый,- сказала она,- какой-то выступ. Ой!- воскликнув, она выронила его на стол.

-Да, вы совершенно правы, это портсигар  с секретом. Наши эксперты нашли там вот эту записку, она       была на старославянском языке,  восстановили и получили   текст.   Вы знаете эту вещь?

Елизавета Васильевна ответила, что  вещь эту она не знает, что  никто к ним в дом не заходил, кроме этого случая с пьяным гостем.
 
-Обратите внимание, на  каждой стороне есть выступы. Из-за   черноты плохо их видно, но вот что мы обнаружили. На одной стороне  имя   «Елизавета», на другой – проступает  рисунок подсвечника.  Что вы можете об этом сказать?

-Я ничего об этом не могу сказать. Я могу сказать только, что в доме есть фото с подсвечником, и что моё имя «Елизавета».  Так же я могу сказать,  что кто-то ищет клад, и нам уже угрожали, -  она ответила, стараясь   спрятать резкость в голосе.

-Елизавета Васильевна, поймите, мы знаем  ваш дом очень хорошо.  Каждый   новый владелец писал заявление на этого  пьяного гостя, очутившегося у него в саду, что произошло и с вами.  Сколько раз мы  задерживали этого человека, ни разу у него не было вот этого портсигара.

-Извини, Иван Фёдорович, - фамильярно вступил в разговор  Георгий Николаевич, - извините, хотел сказать. А  вы можете показать этот текст?

-Да, пожалуйста, -  следователь протянул ему лист с текстом.
-«Сей луч укажет путь во мгле,  лишь роза на  востоке расцветёт,  тогда лишь идол упадёт, - прочитал он.

-У нас в саду нет роз, в теплице только овощи и зелень,- заметила Лена.

-Есть роза, - возразил Георгий Николаевич,   следователь внимательно на него посмотрел, -  это роза  с боку на комоде  со  стороны подсвечника.
- А вы можете сказать, откуда у этого пьяного гостя  такая важная вещь?- спросила Елизавета  Васильевна.

Следователь   коротко изложил  факты по их гостю. Этот человек Шустов  Владимир Иванович, внук   управляющего  господским имением.  Он утверждает, что, сколько себя помнит, этот портсигар  всегда находился в  их доме.  Говорил, что родители очень берегли эту вещь, а особенно стали проявлять внимание к ней и к этому дому последнее время. Он  воедино собрал все истории своей семьи, и  решил,  что вы и есть именно тот человек, чьё имя  выгравировано на портсигаре.  Пришёл к вам с целью   очень дорого  его продать.  Более он их не задерживает, пока вопросов  к ним нет.  В заключение беседы,   попросил  их держать его в курсе  всех дел, которые касаются этого дома. 

Выходя из здания, Георгий Николаевич, извинившись перед женщинами, вернулся и  спросил, может ли он взять этот  лист с текстом, следователь дал ему копию.  Поблагодарив, он вернулся к попутчицам, с намерением продолжить    запланированные дела. 

                10.

Пошёл четвертый день, как   здоровье Алевтины Геннадьевны стало ухудшаться.   По наставлению отца, Настя  постоянно хлопотала около неё. После отъезда  гостей,   она и оставленная  девушка Марфа старались не оставлять барыню  одну, поскольку не раз та подала в  обморок.

     Отец Насти, был управляющим имением во втором поколении, хорошо знал  местных  жителей, старался  вести дом в порядке, следил за  работниками в саду, на кухне и на конюшне.  Настали новые времена, а он так и  остался  со своей  небольшой семьей  при  этом деле. Опустела конюшня, а в саду и на кухне работа продолжалась.

      Жена его,  Агафья, женщина работящая,   с хорошей сноровкой,  всегда была на кухне, а дочь Настя помогала в  дому. Верой и правдой  служили его  прадед и дед в  этом доме, имели достаток.  Хозяева их уважали, хорошее жалованье миловали.  Жалко ему было  Алевтину Геннадьевну  видеть, как угасают силы, как мечется она в поисках мужа своего. Вот и болезнь настала, а тут ещё тиф гулял, всё одно к одному.
 
    Пришлось ему отвозить  Алевтину Геннадьевну в  город в больницу,  а Марфа, почувствовав себя  лучше, напросилась  ехать с ним.  Выучилась на  фельдшера, работала в сельской больнице, которую открыли при новой власти.  Дом стал для неё родным.  От барыни   остался на память подарок  - подсвечник и серебряный портсигар с гравировкой  имени её бабки Елизаветы.   Очень просила та этот портсигар  сберечь, не отдавать никому.

 Многих в ту пору тиф скосил, как  они выжили и  сами не знают, «Бог миловал»,- говорила Агафья,  вздыхая каждый раз, когда протирала портсигар и  прятала в  железную шкатулку, где хранились  документы.   

                11.

   Несколько дней следователь думал, почему   указанный  текст так заинтересовал   новых  владельцев дома, и решил к ним  заехать. На звонок вышел Георгий  Николаевич.    Майское солнышко  хорошо припекало, и вся семья  была занята работами  в саду.   Иван Фёдорович извинился, что отвлекает их от работы  и  сообщил  цель визита.  Георгий Николаевич  заметил, что тот  приехал  во время, есть повод попить чай.  Попросил подождать, пока  он  пригласит    всех  домашних. Пришлось  ждать некоторое время, пока те  приводили  себя в порядок. Вместе вошли в дом.    Константин и Максим отказались  прервать работу в саду,  поскольку  на следующий день  уезжали.
   
В столовой, за чаем,  Елизавета Васильевна  рассказала следователю о  камне, брошенном в окно, которое уже застеклили,   и  о записке.  Иван Фёдорович,  мягко напомнил цель своего визита, и посмотрел на Георгия Николаевича.  Тот,  сказал, что необходимо пройти в  большую комнату, которую они стали называть залом.  Затем он подвёл его к комоду и показал  розу, которая была единственным украшением комода.

-Я думаю, что  роза должна  выдвигаться, - сказал хозяин, -   у этого комода есть секрет.
-Возможно, - с интересом ответил гость. Взгляд его упал на  альбом, который лежал на комоде.
-Интересные  вензеля  в углах на альбоме, такие мелкие, по-моему, они похожи на эту розу. Вы не находите? – спросил он. – Можно посмотреть  альбом?
-Вы любите фотографии? – подойдя к ним, спросила Елизавета Васильевна.
-Вы знаете, по фотографиям больше узнаёшь людей? Я так думаю,- ответил Иван.
-Вы совершенно правы, - заметил Георгий Николаевич.
Листая страницы альбома, Иван показал на фотографию:
-Скажите, а откуда у Вас эта фотография?

-Какая?- спросила Елизавета Васильевна, к ней подошла Лена.  – Это  довоенная фотография,  это  моя мама, Анна Никифоровна Черкесова со своей   двоюродной сестрой и  дальней родственницей, она называла её тётей. Что вас так взволновало?

-Слева часть комода с подсвечником, рядом ваша  мама, рядом  её двоюродная сестра, а вот эта  тётя,  Черкесова  Марфа Борисовна. По рассказам  отца,  она долгое время жила в  этом доме,  работала  в  больнице. Была очень доброй, хорошей, всегда помогала, лечила многих.  Отец рассказывал, что в этот дом привёл его управляющий,  помогать в саду. Отец остался сиротой,  он из соседней  деревни, дом у них сгорел, только  он успел выбраться.  Она учила отца, помогала  в жизни,  оформила на свою фамилию, документы  выправила, он очень ей благодарен. Мой отец  всегда  хорошо о ней отзывался.    У нас дома есть их совместная  фотография,  тоже  фото рядом с комодом  и подсвечником,-  пояснил  Иван.
-А кто сделал эти все фотографии?- спросил Георгий Николаевич.

Иван сообщил, что по сведениям  жителей,   часто гостил    фотограф из города, всё ходил, высматривал, даже  в церковь хотел пробраться,  но храм был закрыт.   Некоторые   приходили к нему фотографироваться, но  снимал он их отдельно, просто у белого полотна.

-Может этот фотограф что-то знает о подсвечнике? -   спросила   Лена.   Пришли к выводу, что необходимо найти фотографа,   посетить  антикварный магазин и  художественную галерею.
 
Проводив следователя,  хозяева продолжили  прерванные  свои занятия.  Георгий Николаевич  направился в сад, помогать  детям, Лена пошла к себе в комнату, а Елизавета Васильевна   осталась в столовой  наводить порядок и заняться  своими записями.

                12.

День предстоял быть напряженным. Молодые люди, подготовив  машину,  выехали  на работу рано утром, их родители  решили отправиться  в город около десяти часов  утра.  Лена  долго выбирала картины, которые  хотела  отдать на выставку. 

Художественная галерея располагалась  на втором  этаже пристройки многоэтажного дома. На первом этаже находился продовольственный магазин.
 
Они вошли в просторный зал, где их  встретила основатель галереи, женщина  среднего возраста, приятная в общении, обаятельная,  сразу расположила к себе.    Рассказала, что  знает работы  Елены Фёдоровны,  была  на выставках, где  видела её картины.  Лена  показала фотоальбом своих картин,  отметила те, которые  привезла с собой, чтобы можно было рассмотреть их  воочию.  Та ответила, что их вкусы совпадают и  готова  принять  их. 

       Елизавета Васильевна  светилась от  радости за свою сестру. Она  решила   посмотреть   галерею, пока Лена и Георгий Николаевич спустились за картинами и  принесли   их.   Затем  хозяйка галереи  пригласила Лену в кабинет, сказав, что хочет с ней обсудить кое-что.

      Ожидая, супруги прошлись по залу, рассматривая картины.   Во втором зале галереи Елизавета Васильевна обратила внимание на  картину с названием «Натюрморт со свечой».  На ней   была нарисована часть  комода с подсвечником,  рядом стул,  а на полу стоял цветок  фикус.   Она  указала  Георгию Николаевичу на эту картину.  Тот подтвердил, что  комод  на картине в точности соответствует их  комоду  в дому.   Оставалось только ждать   Лену и хозяйку галереи.

       Женщины с довольным видом подошли к супругам.  Указав на  интересующую их картину, Георгий Николаевич с присущей ему дипломатичностью выяснил у хозяйки галереи  автора этой композиции.  Та ответила, что  это   юный художник Аркадий,  из семьи потомственных фотографов, которые  содержат своё фотоателье.  Георгий  Николаевич  попросил  помочь им  найти это фотоателье, поскольку слышал о нем много хороших отзывов.  Женщина  сказала, что далеко  идти  не надо, оно  находится  на противоположной стороне.  Поблагодарив,  все трое  вышли из галереи.

       Парковка машин находилась недалеко от  фотоателье.    Оно занимало небольшое помещение на первом этаже многоэтажного дома.    Интерьер помещения  был скромен, но не  отмечен спартанским стилем,  всё отвечало  только   удобством для клиентов.  Елена Федоровна сказала, что первая будет разговаривать она.   На месте приёмщицы   за столом сидел молодой человек,  к которому она обратилась, сказав, что  её интересует  Аркадий.

       -Это я,- ответил он, - что вы хотели?
       -Аркадий, очень приятно. Могу заметить, что у вас  очень хороший  художественный вкус, -  указывая на   выставку портретов, сказала она.-  Ещё я хочу отметить  точное изображение комода с подсвечником,  эта картина, находящаяся  в галерее.

     -Спасибо, - смутился молодой человек.- Вообще-то, этой картине  уже   лет  пять, а в галерее она выставлена  где-то около полугода.  Я   копировал фотографию.

      -Я тоже сама  рисую, в основном пейзажи, но я настолько поражена  именно качеством   описания  подсвечника,  вы подметили   мелкие детали, это очень впечатляет.  Тем более   что  использовалась фотография.  Дело в том, Аркадий, что у меня есть  одна фотография с   этим  комодом с  подсвечником. Нам, - в это время подошли супруги,-  очень необходимо найти автора этой фотографии, помогите  нам, Аркадий, пожалуйста, очень надо,- Елена Фёдоровна умоляюще посмотрела на него.

       Аркадий улыбнулся, было видно, что это  воспитанный и общительный человек, ответил, что автор  его дед,  который не мыслит жизни без своей любимой работы.  Гости выразили ему благодарность за  ответ, пожелав его деду здоровья, и   спросили, как можно с ним встретиться.  Он  уточнил, что  его дедушка  пошёл на обед,  и обещал подойти через минут тридцать. Если гости хотят, то пусть подождут.  Уточнив, как обращаться к  его деду,   они ответили, что будут ожидать на улице, поскольку погода позволяла это.

       Чтобы как-то скрасить время, решили зайти в  ближайший хозяйственный магазин, приобрести  мелкие вещи для кухни, о которых говорила  Елизавета Васильевна.
 
       Вернувшись в фотоателье,  они встретили  степенного, уверенного в себе седого мужчину, видно было, что в молодости он был очень красив.  Увидев  женщин, старик сначала опешил, затем придя в себя,  поздоровался с ними.

     -Что с Вами,  что вас так поразило в нас, может  наши глаза?  Я угадала, Павел Никитович?- спросила она.

      -Да, вы правы.  Мне знаком ваш разрез глаз, очень красивые глаза, - ответил он.
       -Извините, Павел Никитович, что мы обращаемся к вам, но нам  нужна очень  ваша  помощь,- Елизавета Васильевна умоляюще взглянула на него.- Насколько  я поняла, вам  знакома Марфа Борисовна Черкесова, вы бывали  в её доме?

       -Молодые  люди, я думаю, что беседа будет не короткой, я предлагаю пройти в  мой рабочий кабинет, чтобы здесь не  мешать, - предложил  он.

       Рабочим  кабинетом называлась  довольно свободная подсобка.     Разговор  действительно  оказался продолжительным, как потом отметила Елизавета Фёдоровна, около часа.  Павел Никитович  рассказал, каким образом состоялось их  знакомство.

      -Да, я останавливался у неё в доме, который ещё называли «барским». Я тогда был ещё довольно молод,  ей,  помнится,   было,  лет  семнадцать-восемнадцать, а мне   только четырнадцать или пятнадцать. Я  желал овладеть  мастерством фотографа, учился, набирался опыта.  Через знакомых своего отца узнал об этом доме,  приехал, объяснил ей всё, так у нас завязались  деловые отношения.  Очень порядочная  девушка была, строгих правил,  образованная.

        Елизавета Васильевна  достала из  сумочки книгу, открыв её, показала фотографию, спросила,  узнаёт ли он это фото.  Ответ был положительный.  Фотограф рассказал,  что когда в очередной раз он приехал  для новых фотоснимков к Марфе Борисовне,  к ней заезжала дальняя родственница, так  этот случай  остался запечатлённым на фото.
     Елизавету Васильевну интересовал  подсвечник, где можно было найти его.  В ответ  они услышали трогательную историю о том,  как  девушка, которая помогала ей по дому, по неосторожности вытирая комод,   задела какую-то деталь, подсвечник,   словно,  поднялся  и упал на пол.    
     Поставить на место он не смог, при нём Марфа Борисовна спрятала его в первый ящик комода.  Дальнейшая судьба этого подсвечника ему не известна.  После того, как не стало  хозяйки   «барского дома», он в тех местах не бывал. Он предполагает,  что  эту вещь могли сдать в  антикварный магазин или ломбард.  Получив  исчерпывающую информацию, гости  поблагодарили  Павла Никитича,  его внука Аркадия,  и уехали к себе.

                13.

        Следующий день   был посвящен поискам антикварного магазина и ломбарда.   Посмотрели по карте, выяснили адреса. В городке было два ломбарда и один небольшой  антикварный магазин.  Находились они в разных частях городка: один ломбард в центре,  второй в микрорайоне, который находился почти на одной окраине,  антикварный магазин - на другой стороне городка.
 
        Повезло только в антикварном магазине. На этот раз решил вести   разговор Георгий Николаевич, он решил, что  всё сделает сам гораздо лучше. Любовь Федоровна категорически возражала,  утверждая, что он ничего не смыслит в искусстве и его не  сможет понять владелец  этого  магазина. Антикварный магазин находился в большом частном доме.

      Войдя,  в помещение,  они, видимо,  так стали громко спорить, что на  шум вышла молодая женщина, в очках,  волосы были  уложены в пучок на затылке.
 
     -Чем могу быть вам полезна,-   прервала она их спор.- Что вас интересует?
Разговоры резко прекратились, Любовь Фёдоровна тактично отошла в сторону,  показав рукой на  стоящего рядом мужчину.

      -Уважаемая девушка,  мы ищем  такой вот подсвечник, посмотрите, пожалуйста, - ответил он, подавая ей фотографию.

      Девушка  внимательно  посмотрела  на  фото,   отметив, что  оно старинное.
  -Незадолго перед войной, - поправила Елизавета  Васильевна.

       -Я недавно здесь работаю, всего три месяца, но  я провела здесь инвентаризацию всего имущества, люблю порядок и учёт.   Ведётся  почти двойной учет: номерной и алфавитный.  Номерной нам не  поможет,  посмотрим в алфавитном порядке, - она   открыла толстую  тетрадь с надписью  «О. П. Р.» и стала внимательно просматривать.

        -Да, вот нашла,  запись в  книге: «Подсвечник бронзовый, приблизительно   семидесятые годы девятнадцатого столетия»,   номер  вам не нужен, а вот  пометка: «Передан в  головной магазин и дата», - прочитала девушка.

      -А что это значит,  «передан в головной магазин»,- переспросила Елизавета Васильевна.

        Хозяйка  объяснила, что  антикварный магазин, где они сейчас находятся, это  часть, можно сказать, филиал  основного  магазина, которым владеет их  большая семья, часть которой живёт в областном центре, а часть, то есть, она, живёт здесь.

       -А почему передали, в чем причина, можно узнать?- спросил Георгий Николаевич.

        Девушка объяснила, что   эта вещь долго здесь находилась, никто ею не интересовался, а тот город  областной,  больше людей проявит к  этой вещи интерес.

        Георгий Николаевич на прощанье  попросил адрес  основного  антикварного магазина,  поблагодарил     молодую  хозяйку   и пожелал  дальнейшего им процветания    «на ретро ниве»,  как он выразился.

        Выйдя из магазина,  они решали, как им поступить далее: или ехать в  указанное место или отложить  поездку на завтра.  Проанализировав все обстоятельства, Георгий Николаевич сообщил следующее  умозаключение.   До  областного города им добираться  немного больше двух часов.  Пока доедут,  будет поздно, и магазин, вероятно,  всего, будет закрыт.  Поэтому он принял решение, что необходимо ехать завтра с раннего утра.

                14.

         Утро  началось с мелкого дождика,  Елена  вела машину  легко и аккуратно,  чувствовался навык,  и  дорога  была  хорошо отремонтирована. Елизавета Васильевна заметила  об этом, на что Георгий Николаевич ответил: «Что ты хочешь? Это федеральная трасса, а какие  дороги в нашем городе, «то яма, то канава», как  сказал один стихотворец!»  Далее разговор перешёл на другие темы, радиостанции «Авто радио» и «Дача» веселили их  всю дорогу.

          Георгий Николаевич  по свой специфике быстро нашёл на карте  адрес  антикварного магазина, который  располагался на первом этаже одного из спальных районов  города.  До открытия магазина оставался  час времени, они решили осмотреть центр. Оставив машину в  специально отведённом месте, что оказалось  весьма удобно от  их цели,  приступили к незапланированной экскурсии.
 
      Они прошлись по улице, где любовались старинными зданиями  от восемнадцатого и конца девятнадцатого веков постройки.  Одно  было  в стиле модерн с элементами ампира, другое в качестве флигеля при  доме знатного чиновника того времени.  Следующее  -  построено в псевдорусском стиле из тесаного красного профилированного кирпича, в отделке его были использованы старинные изразцы.
 
         Они не заметили, как подошло время открытия магазина.   Поднявшись по ступенькам, искатели вошли в удобное светлое  располагающее к  себе помещение.  Навстречу им вышел  продавец,  пожилой  доброжелательный  седой мужчина.  Состоялся обмен приветствиями,  после которых   он спросил, чем  может им помочь.

     Георгий Николаевич вышел вперёд женщин, и показал ему  фотографию,  объяснил, что ищут такой подсвечник.  Затем сообщил, в  каком антикварном магазине они были и почему сюда приехали.  Седой мужчина улыбнулся, сказав, что ему приятно слышать лестный отзыв о его  племяннице.  Она  навела порядок в старом магазине, и он готов  помочь им.  После этих слов,     подвёл их к витрине.

     -Посмотрите, - указал он на подсвечник, стоящий одиноко в углу полки, - не  этот ли  вы ищете?  Хотите, поближе взглянуть?

       Он выставил подсвечник на  стол, ближе к свету. Все стали сравнивать его   с фотографией.

       -Похоже,  это то, что нам надо, - ответила Лиза.
       -Я думаю, именно так, - подтвердил продавец.- Этот подсвечник с  интересным упором,  вот взгляните.

       Он показал на дно подсвечника, где  сияли  три  углубления.

       - Это и есть секрет,   вещь не просто стоит,  она надевается на упоры,-  мужчина подытожил  свои   мысли.


                15.

         На обратном пути домой,   они долго обсуждали   слова  хозяина  антикварного магазина,  выдвигали предположения о назначении подсвечника.  Пришли к выводу, что ответ необходимо найти  в их «барском доме».
 
        Вечером за ужином, который отложили на час  позже,  состоялся семейный совет. К этому  времени  пришёл  с работы  Максим, в данное время  он руководил  работой на пилораме.   Константин, задержался  в городе по  делам строительной фирмы на час.

        Обсудили дела за день. Георгий Николаевич  рассказал  молодым  людям о поисках подсвечника.  Молодые люди «отчитались»  перед отцом за   успехи на работе.  В итоге приняли решение, что  на следующий день работы в саду до вечера отменить,  а днём    водрузить подсвечник на  его родное место.

       На следующий день после завтрака мужчины принялись колдовать, по выражению Елены, над комодом и подсвечником.  Как отмечал Георгий Николаевич,  необходимо было восстановить  отсутствующие деревянные выступы.  Максим занялся их  подготовкой.  Елена  восстанавливала подсвечнику прежний  сверкающий вид.  Георгий Николаевич и Константин  снова осматривали комод. Елизавета  Васильевна всем руководила.
Наступил ответственный момент, все  собрались  около комода.

        -Начали, благословясь, -  решила  Елизавета Васильевна.

       Георгий Николаевич  аккуратно  соединил пазы подсвечника со деревянными выступами комода,  все молчали и чего-то ждали.
 
        -А может сделать  вот так, - чуть надавив на подсвечник, сказал Максим.  Подсвечник  легко  вошёл,  словно утоп в крышке комода.  Послышался звук  затвора, слегка выдавив фурнитуру  в виде  квадрата с  наклеенной  вырезанной деревянной розой.

       -Лиза, а где записка, прочитай, пожалуйста, - попросил Георгий  Николаевич.

      -«Сей луч укажет путь во мгле, лишь роза на рассвете расцветёт, тогда лишь идол упадёт», - прочитала  Елизавета Васильевна.

      -«Сей луч»- это подсвечник, - рассуждал он, - «укажет путь во мгле» - это  темное.
      -Скорей всего,  наши не знания,- добавила она.

      -«Лишь роза на рассвете расцветёт»,- продолжал Георгий Николаевич. Он   легко  потянул  за   квадратную фурнитуру,  стал поворачивать на восток до упора. Опять  повторился звук затвора.

     -Ой! -  воскликнула Елена, -  смотрите, портрет упал, тот самый с комодом и подсвечником.

     Константин поднял портрет и передал его матери.
     -И так, что мы имеем? – спросила  Елизавета Васильевна.

    -Здесь  есть секрет, - заметил Георгий Николаевич.  Он повернул портрет задней стороной  к   себе, небольшим  перочинным ножичком  снял  обрамление с портрета, поддел  крепкий картон.  Под ним  находился  сложенный  вдвое   лист бумаги, который он  осторожно    взял пинцетом и  положил на   крышку комода.
 
     -Какой он  старый,  руками не трогать, - заметила Елена,  показывая  им свои руки в  медицинских перчатках.  Она  двумя пинцетами, стараясь действовать как можно аккуратно,  повернула лист  правильно   для  чтения.  Взяла  лупу, которую использовала в  работе над картинами при необходимости, прочла текст.

     -Тётя Лена, прочитайте, пожалуйста, ещё раз, - попросил Константин, включив диктофон на телефоне, - потом  будем разбирать.
     -А что  на обороте? - спросила она, поддев пинцетом лист, чтобы  посмотреть сторону на обороте.

     -Осторожней, - успела только воскликнуть Елизавета Васильевна, но лист рассыпался на мелкие кусочки.
    -Запись есть на диктофоне, разберёмся, -  обнадёжил Георгий Николаевич.

Елизавета Васильевна попросила Константина помочь ей записать текст с диктофона, пока остальные  члены семьи восстанавливали фотографию,  убирали инструменты и оставшиеся следы  секретного послания.

Записав текст, она прочитала: «Егда   свеча откроет путь,  Леть  срама избежать. Инде  одесную укажет свет,  Заяти  иже луч отдаст. Аз  дам наследкам тот завет.  Ведати   нарочитый керст.  Епистолия  олафу ту несёт. Тиун    сейчас им помогает. Аз заповеди эти полагает».

-Это акростих, - сказала Елизавета Васильевна, - начальные буквы дают имя «Елизавета». Сейчас постараюсь прочитать  на современном  языке.

Через некоторое время, Елизавета Васильевна прочла:
-«Когда свеча откроет путь, Можно несчастья избежать.  В другом месте справа укажет свет. Взять, который луч отдаёт.  Я  дам потомкам то наставление.  Знаете известную могилу.  Письмо награду ту несёт. Управляющий  в сей час им помогает.  Я наставления эти даю».

-Что это означает?- спросил Максим,   снова,  читая,  молча этот текст.
-Надо  постепенно разбираться, - сказал Георгий Николаевич и продолжил, - «свеча откроет путь». Подсвечник  указал на портрет.  «Несчастья избежать» – это…
-Клад, - перебил его Максим,- надо же, клад нашли!

-Ещё не нашли, - продолжал отец,-  «другое место справа укажет свет». Константин, посмотри, что у нас там справа.
-Окно.
-Что видно из окна?

-Старое кирпичное  здание склада,  ещё железо.

-Железным листом я накрыл  колодец, который не приспособлен для воды. Странный колодец!- объяснил Георгий Николаевич.- Далее, продолжаем.  «Луч отдаёт»  – это подсвечник.  Взять его.  «Наставление» – это рекомендации,  иначе говоря, инструкция к  действию.  Известную могилу. О какой могиле  идёт речь?  Это   может знать только наша  Лиза.

-Ты хочешь сказать, - спросила Лена, - что   между колодцем и  сараем существует какая-то связь?
-Думая, да, -  ответил  он.

-С северной стороны церкви находятся    мемориальные  плиты с именами  известных   дворянских фамилий, которые владели этой усадьбой в давние времена, - добавила  Елизавета Васильевна.

-«Награду несёт»,  означает, видимо,  клад, - с уверенностью  сказал Георгий Николаевич.- «Управляющий помогает».   Как вы думаете, что  значит?
-Может,   клад  помогал прятать   управляющий   хозяев?- предположила Лена.
-Возможно,- ответил он.-  «Наставления даю». Что это?
-«Наставления» - это могут быть знания, книги,-  заметила  Елизавета Васильевна.   

Придя к  таким выводам,  решили на время отложить свои поиски.  На данный момент заняться  работами  в саду и  в дому. Кроме того,  отец предупредил Константина, что  видимо на это время им  будет необходима  его помощь.  Тот  ответил, что  утром  съездит на объект, даст распоряжения и приедет  до обеда.

      Поздно ночью,  беседуя уже перед сном, Лиза  с Георгием  пришли к выводу, что необходимо поставить  в известность  следователя и участкового.   Утром  Георгий Николаевич  поехал в город,   с намерением  встретиться со следователем. 

                16.

На встрече  со следователем Георгий Николаевич только сообщил, что  они нашли некоторые  особенности, которые касаются дела с пьяным гостем. Их необходимо  обсудить   непосредственно в дому,  Иван Фёдорович   ответил ему,  что придёт  сразу после двенадцати.
 
В назначенное время, сидя  в столовой за круглым  старинным столом, старшие члены семьи рассказали  следователю о  своей находке и предположениях.  Выслушав, Иван Фёдорович попросил  их ничего без него не предпринимать, он подойдёт через час.

  Это время каждый из троих провёл за своими делами.  Елена   продолжила работу над  картиной, поразившей её в первый приезд.  Она старалась перенести  на холст    охватившие   её   эмоции: восхищение красотой русской природы и родных мест.  Елизавета Васильевна  записывала в  толстую тетрадь  очередные  события  двух прошедших дней. Георгий Николаевич   решил  подремонтировать  беседку.  В этот промежуток времени  подошли   молодые члены семьи.

Следователь Иван Федорович  возвратился  без опоздания,  не один, с ним был участковый.  Напомнив   все обстоятельства произошедшего, пришли к выводу, что  надо начинать действовать.

Георгий Николаевич подошёл к комоду, с видимым   усилием потянул на себя деревянную фурнитуру с  вырезанной розой, повернул  в сторону запада, послышался легкий щелчок.  Роза вошла в паз боковой стенки комода, подсвечник поднялся  над крышкой, но не упал. Георгий Николаевич потянул его вверх и  снял с выступов.

  Вся компания   спустилась вниз к беседке, где  заботливо было приготовлено необходимое снаряжение для спуска в колодец, а также  несколько строительных касок с фонариком.  Участковый заметил, что  имеются некоторое количество  весомых клубков верёвки.

-Нить Ариадны, -  пошутил Максим, - а также защитный  шлем, - добавил он, подавая   участковому и  брату строительные каски с фонариком.

Первым спустился  участковый  Смельчаков  с целью осмотра  стен и дна.  Он заметил, что  колодец по диаметру   рассчитан на  трёх  худощавых  человек.  Затем   спустился  Константин, поскольку  он имел  навык  подземных работ.  Высота колодца соответствовала его  росту. Остальные остались ждать.

       По  предположению  Георгия  Николаевича, основываясь на текст    послания,  в колодце должно быть место для подсвечника. Надо найти это место.  Мужчины  внимательно осматривали стены, которые были выложены  старым  красным жженым кирпичом.

-По-моему, надо обратить внимание на  середину кладки, -  сказал Константин, - цвет кирпича разный.

  Участковый согласился с этим предложением, хотел опереться на стену, рука  нащупала  неглубокое углубление.  Он направил фонарь  на каске на это место, сказав: «Здесь что-то есть».

- Давайте  подсвечник, -  обратился  наверх  Константин.  Взяв его, он передал участковому.

        Они вдвоём  направили лучи фонарей на это углубление.   Артём  старался аккуратно  поставить  подсвечник в  тёмную нишу, но  что-то  мешало.  Константин  машинально  упёрся правой рукой в чуть выдвинувшийся кирпич, тот  ушёл вглубь.  Его напарник   без  заминок  поставил   вещь  в  освободившееся место.
 
-Ребята,  попробуйте  вытянуть   каждый кирпич со всех  сторон подсвечника, - подсказал Георгий Николаевич.

Искатели  поочередно  старались извлечь  каждый кирпич. Артёму повезло, он нашёл  его  с восточной стороны.   Он  потянул кирпич, тот  легко вышел из кладки.

-Осторожно, рукой не лезь, - одёрнул его Константин.-  Надо проверить, дай    переносной фонарик.

Осмотрев углубление, он  сказал, что там видно ключ,  и  попросил отца  передать  ему самодельную деревянную захватку. Получив её, Константин   медленно  поместил её в углубление и не спеша стал  тянуть  на себя до конца.   Ключ выпал.
-Есть, -  воскликнул Артём,  поднимая ключ.- Готово!

Ребята поднялись по  спущенным для них небольшим   стремянкам.   Подсвечник и ключ  перешли  в руки Георгия Николаевича. Имея  богатый жизненный опыт,  не только в  военной службе,  а также знания  строительного, плотницкого и столярного дела, он  обратил внимание на ключ.  Осматривая  находку, Георгий Николаевич, отметил  её особенность.
 
-Ключи в прошлое  время делали индивидуальные, можно сказать, в одном экземпляре. На первый взгляд, это обычный классический  ключ,  который имеет коронку с одной стороны. Отличие каждого ключа в  индивидуальных сувальдных выступах.  У этого ключа второй   выступ чуть углублён.  Сделать  копию такого ключа   невозможно.

        Основываясь на его гипотезу, что между колодцем  и кирпичной постройкой существует связь,  группа  направилась к  подсобному помещению.   Максим заметил, что   ремонт данного объекта предстоит в перспективе.
 
Войдя внутрь, предстояло  внимательно его  осмотреть. Это было трёхкамерное помещение, все камеры перекрыты цилиндрическими сводами.  На полу валялась разная  ветошь,   где-то  была глина и грязь, в некоторых местах  отвалилась штукатурка.   Под ногами кое-где скрипело дерево,  видимо   половые доски ещё хорошо сохранились.

-В одной книге я читала, что в каждом  таком кирпичном сооружении должен быть погреб, - сказала Елизавета Фёдоровна.- Надо искать погреб, он должен находиться в центральной части.

Здесь понадобились  знания и навыки  строительных профессий.  Основными  экспертами стали Константин и Максим.   Потребовалось увеличить количество переносных фонариков.  Каждую половицу определяли на слух, на любой  скрип направляли свет фонариков. 

-Есть, - уверенно сказал Максим, - половица шатается.- Надо снять грязь веков,- продолжал он шутя. 

        Когда грязь и различная ветошь были убраны,  молодые люди  подняли крышку погреба, лучи направили вниз.  Высветились   каменные ступени.  Для обследования погреба к братьям  и  участковому присоединился следователь.

-Не спешите,- обратился к ним Георгий Николаевич, - на всякий случай возьмите вот это.

-Знаменитая нить Ариадны, - шутил Максим,   пользуясь страховочной обвязкой.  Георгий Николаевич предупредил, что имеется  дополнительная бобина, если  понадобиться, нарастит обвязку.

Освещая путь фонариками,  четверо  спустились вниз по ступенькам и оказались в  замкнутой  кирпичной камере.  На восточной стороне стены была обнаружена  кладка, отличная от других.   Константин стал  постукивать  молотком  середину кладки. Большая часть  кирпичей   упала, открыв  вход.

        Мужчины очистили его полностью, до старой кладки, убрали в сторону битые кирпичи.  Остальные из группы, стоявшие наверху, направили свет от фонариков на  открывшийся  проём.   Дверь   старинной работы  с железными балками и  амбарным замком    отделяла  их современное время от прошлого.               

                17.

       Двое шли по подземелью, факелами освещая себе  дорогу.  Их путь подходил  к концу,   тонкие лучи света    показали   первые  ступеньки наверх. 
-Спасибо, тебе, -  сказал   молодой      старшему, - за помощь.   Остался  совсем пустяк.

  Он  вспомнил наставления  матери, когда   они  спасались из горящей Москвы. «Запомни, здесь наши семейные реликвии,  самим Иваном Васильевичем  подарены   прадеду твоему  за   опричную верную  службу.  От    либерии  царской  выделены», -  указывала она   на   небольшой сундук.

      Давно  забыли,  что конкретно  находится в этом  небольшом сундуке, но   берегли  его и скрывали от чужих глаз.
 
     -Спасибо на добром слове, барин, - ответил  другой, - завсегда  готов  служить вам, как и предок мой.

      Поднялись по ступенькам. Молодой  барин  закрыл дверь  в винный погреб на  амбарный  замок, ключ оставил у себя.  Приказал  скрыть    дверь новой   кирпичной кладкой.
 
      Несколько человек из прислуги, которые работали в саду,  видели, как молодой барин и управляющий стояли  у  небольшого колодца и  о чём-то беседовали.  В доме знали, что  молодой хозяин  приехал   по очень важному делу   и давал некоторые  распоряжение.   

                18

 
       Пока  убирали  другие остатки  битого кирпича, Максим внимательно осмотрел амбарный замок, сказал, что  нужно ещё кое-что и поднялся наверх.  Вернулся он быстро, в руках были  два небольших флакона машинного бытового масла. Пока следователь и участковый рассматривали  саму дверь, братья приводили  механизм в порядок. Смазали дверные петли, которыми всё  время восхищался Максим, амбарный замок, так что с него  скатились лишние капли масла.
 
      Открыть   замок доверили старшему брату.  Амбарный  замок не  открывался, словно   какая-то сила препятствовала и не пускала  новых  посетителей  к себе.  Константин ещё раз   залил   масло в замок,  обмазал им  выступы ключа. Только на третий раз  неповторимый   провернулся в замке, и дужка вышла из паза.  Он отдал замок с ключом Максиму и попросил передать  этот раритет отцу.

      Пока ждали  возвращение Максима, предусмотрительно  убрали паутину с дверного проёма.

       Спустившись по  трём  узким ступенькам, они  попали в тайный  подземный ход.  Свет от фонариков осветил пол и своды, выложенные  красным жженым кирпичом.   Им пришлось немного пригнуться, высота  хода  была рассчитана  на   рост среднего человека.  Молодые  люди отметили, что  пол совершенно сухой,  кирпичная кладка выполнена основательно.  Максим  заметил, что   читал о такой кладке в учебниках. В старину  для большей  прочности состава добавляли куриные яйца, отделяя желток от белка.
 
       Следопыты    молчали,   продолжая освещать путь фонариками.

      -Кладка, скорее  всего, шестнадцатого или  семнадцатого веков, - прервал молчание Константин.- Ход, вероятно, вырыт раньше.

      -Нам в школе рассказывали о легенде, которая бытует в посёлке,- подхватил участковый Артём Смельчаков.- Хотите,  расскажу?

      -Пока идём,  можно послушать,-  сказал  Иван Черкесов.

      -В давние времена, на месте «барского дома», кирпичного здания в саду и современного храма  стояли  деревянные постройки. Они были связаны между собой тайными подземными ходами, в которых можно было укрыться от набегов  врагов. Затем время шло, деревянные постройки заменили кирпичными, а ходы остались. Только никто  в посёлке не мог найти    подземелье.

      -А мы нашли, - подытожил Максим, касаясь рукой старинной кладки.- Стоп,  длина страховки закончилась, надо подождать, пусть  добавят.
Он несколько раз дёрнул   верёвку, через  несколько минут они продолжили своё исследование.

     -Мы прошли  четыреста  метров,- сказал Максим, - дополнительная верёвка с новой бобины.

      Через сто метров они заметили тонкий отблеск   солнечного луча, идущий сверху.  Направление привело их к  просторной камере, отделанной таким же способом, как  своды подземного хода. Под потолком находилось  маленькое окно с   железной решёткой, через которое  проходил тусклый дневной свет.
 
      -Похоже на склеп, - сказал Артём.- Можно сказать, что легенда стала оживать. Посмотрите, что это?

      Артём  направил свет фонарика на предмет, лежавший у стены под окном.
      -Вот ещё одна  находка,- ответил Константин, - это футляр с очками  нашей мамы, Елизаветы Васильевны. Теперь понятно, это склеп, над нами  храм. Решётка  находится на северной стороне.

      Почти одновременно, не сговариваясь,  они направили свет фонариков на середину.   В полном молчании  перед ними  предстала картина склепа.

     -Что это?- взволнованно спросил Максим, подойдя ближе к старшему брату.
     -Не бойся,  это саркофаги, - успокоил его следователь.-  Необходимо   хорошо осмотреть склеп.

     Это были три  каменных саркофага прямоугольной формы с плоской крышкой-плитой, украшенные рельефными изображениями.

    -Видимо, рельеф изображает  родословный герб, -  осматривая  один из саркофагов, сказал Константин.- Ты, как, нормально себя чувствуешь?- продолжил он, обращаясь к младшему брату. Максим  в ответ утвердительно кивнул головой.

    Участковый Артём обратил внимание на то, что третий саркофаг меньше на много  остальных.   Осматривать его пришлось сидя на корточках.  Он оказался  сделан из  жженого кирпича, старинной кладки, сверху  накрыт  тонкой каменной крышкой.
Силы двух мужчин оказалось достаточно, чтобы снять  её.

     Свет от фонариков высветил два  средних  по размеру сундука, стоящих  на  небольшом расстоянии друг от друга.   На крышке каждого  из них  находилась кованая роза, а по бокам  небольшие  ручки для удобства.  Первая попытка вынуть их из саркофага не удалась.

    -Подождите, здесь должен быть какой-то секрет,- сказал Константин.  Свет фонарика осветил внутренность саркофага, затем медленно прошёлся по   его  внутренним стенкам, задевая  угол соединения  сундука с ними.

    -Есть, - произнёс он уверенно, - я так и думал. Это  ножка от  гвоздя, шляпка его на внешней стороне.

     Константин аккуратно соскрёб на  внутренней стороне  саркофага  на уровне ножки гвоздя соединительный раствор, показалась  железная шляпка.

     -Очень умно и хитро, - заметил следователь Иван Черкесов.- Никогда не догадаешься.

     Теперь надо было тихонько  вытянуть этот заслон.   Толстый кованый  гвоздь ударился об пол камеры.  Так же поступили с другим сундуком.
Мужчины  аккуратно,  взяв за  выступы,  поочередно вынули сундуки  из их тайного укрытия.  Под светом фонарей осмотрели каждый сундук.  На вид это были обычные, ничем не примечательные сундуки, без замочков,  отличались только кованой розой на крышке. 

     Первым к осмотру определили меньший по размеру сундук.  Открыть крышку не получилось, не за что было подцепить её.

    -Роза, по-моему, здесь не просто так. На комоде – роза, на сундуках – роза,- заметил Максим, - мистика какая-то.

    -Ты не прав. Здесь нет никакой мистики, - возразил участковый Артём.- Скорей всего, это ручка для открытия крышки.

     Он  обхватил ладонью  кованый цветок и  постарался его повернуть. Послышался звук затвора, крышка  немного приоткрылась.

     -Вот и весь секрет, - обрадовался он.  Под крышкой тёмная рогожа скрывала  неизвестный предмет. 

      -А можно я  попробую, - попросил Максим. Он осторожно убрал углы материи.  Свет фонариков показал  старинную книгу в кожаной обложке.
-Вот и раритет, - сказал Максим. Он  произвёл аккуратно все операции в обратном порядке, закрыв сундук.

      Кладоискатели приступили к осмотру  второго сундука, который  был немного больше первого.  В нём  находились три вида  столовой  посуды из   серебра   с драгоценными камнями и позолотой.  Отставив сундуки в сторону, двое  поместили  крышку саркофага на прежнее место.

      Возвращаясь обратно, они  отметили, что  сундуки оказались не такими лёгкими, как  представлялось в начале, поэтому несли их поочередно, освещая  обратный путь  светом от фонарей.  Не задерживаясь, отнесли сундуки  в зал, где оставили их около комода.
 
      Георгий Николаевич попросил не осматривать тщательно находки, пока они с Константином не закроют  потайную дверь и крышку погреба. Сундуки не стали открывать,  на это была своя причина.  Из объяснений об их содержимом,  супруги пришли к выводу, что без подруги Елены Васильевны они  не смогут правильно оценить  достоинство этой находки.

      Без промедления  Лиза  созвонилась с ней, сказав, что срочно нужна её помощь в весьма деликатном деле. Ольга Петровна Суровцева приехала поздно вечером того дня.


                19

       -Ребята,   подошли все ко мне, не шумите, тише. Где мы сейчас находимся?- спросила  стройная красивая брюнетка, окруженная группой детей  тринадцати и четырнадцати лет.

       -В  областном музее, - ответила   девочка  с яркими веснушками на лице.
       -Верно. Мы знаем, что в музее надо вести себя тихо, а почему?- спросила женщина.

       - Нельзя мешать другим,- ответил мальчуган с короткой стрижкой.
       -Правильно,- подтвердила учительница.- Слушаем нашего гида.
Гид, молодая девушка, пригласила их пройти в следующий зал.

       -Мы  находимся с вами в  экспозиции, которая рассказывает об эпохе царя  Ивана Грозного.

       -Ольга Петровна, Ольга Петровна, - стараясь говорить тише, подошли к ней две ученицы, - а мы вас видели, там на фотографии. Пойдёмте, мы вам покажем.

      -Пойдёмте, Ольга Петровна, - почти хором  обратилась к ней группа.
      
      Школьники пошли за  двумя ученицами, которые подвели  их к  витрине.

     -Ребята, я вам  расскажу об этой витрине. Как вы уже узнали, на фотографии среди  небольшой группы находится ваша учительница. Рассмотрим фотографии все по порядку. На первом фото  представлена  группа с двумя    сундуками  небольшими по размеру. На втором -  та самая  группа  с находками из сундуков.   В первом  были две старинные книги. Они представлены на этой витрине.  Это книги:   учебник «Часовник» и религиозная книга «Евангелие»,  напечатанные одним из  учеников первопечатника Ивана Фёдорова. Печатались эти книги по приказу Ивана Грозного в Александровской слободе.  Первые экземпляры были не очень качественные, поэтому    оставлены в типографии, следы многих из них затерялись. Один их этих  экземпляров был передан   в наш музей.
 
       -Это в городе Александров, в нашей области? Да, Ольга Петровна?-  разом спросили несколько ребят.
 
-Да, это в нашей области, - ответила гид.

-На следующей фотографии представлена находка из второго сундука. Это серебряная  бытовая посуда. Вы  можете видеть её на  витрине рядом  с книгами. Обратите внимание, это очень дорогая посуда, украшенная драгоценными камнями.  Братина, чаша, которая предназначалась для товарищеской попойки.  Рядом находится кувшин серебряный для вина, с обручами на шейках и крышкой на верху, украшенной розой.  Кувшин стоит на серебряном рифлёным узором блюде. Подарок  этот очень  дорогой  и имеющий  большое историческое значение.

Стоящие рядом посетители  задумчиво смотрели на  ценные предметы,  которые связывали  современное время с прошлым.  И только  немногие из них могли заметить скромно  стоящий в центре экспозиции, окруженный  семейными  фотографиями    простой бронзовый подсвечник.