Старообрядцы Часть 2 глава 1

                Байки деда Феофана
                Вавилонское* столпотворение      
                2008 г.
      Малярийным туманом расползается над планетой тревога из-за мирового кризиса. Лихорадит золотого тельца. Но народ, «который отстоял бороду, отстоит и голову». Вера в этот постулат* помогает подняться над сиюминутной мышиной вознёй и жить другими критериями. Светлане на склоне лет внутренняя гармония, духовный стержень важней, нежели хомячество с амбарными привязанностями. Понять бы ей, почему  чужая среди самых родных и близких, которым посвятила лучшие годы. Не полюбились им ценности, которые для неё превыше всего. Не хотят видеть дальше собственного носа и двора. А её, равнодушную к чинам и благополучию, приводят в восторг затейливые завитушки на ставнях, самые незначительные достижения поруганного Отечества. Кто не распустил крылья в демонократических* игрищах – прошёл хорошую школу выживания. Окунувшись  в мёртвую воду перестройки, омылись от серости партийного штампа и проявили лик, или личину. Рассыпался в прах идол Павлика Морозова, но не хватает домов для престарелых, бродит совесть нации в облике бомжей. Но как феникс из пепла восстаёт мудрость «Домостроя» * - надёжная защита от воздаяний за грехи неведомые.
 Перестройка свалилась, как кирпич на голову, застала врасплох. С мировым кризисом иначе: кто после купели с мёртвой водой, нашёл источник живой воды, «текущей в жизнь вечную», может, как Емеля на печи, переждать волну очередной истерии.
      Понять бы Светлане сон, который сорок лет снился после переезда в Приморье: напротив дома, в котором родилась, входила в Енисей,
брела по дну, рассматривала сияющий подводный мир, и выходила на берег у изгиба реки, всегда в одном и том же месте! Что просмотрела под толщей воды, какой ключик обронила на берегу детства?
       Все, кому не лень, пугают «чёрными днями». Под благовидными предлогами облегчают кошелёк. Посмеиваясь над их «заботой» и очередным погромом в душе, взяла билет на поезд. Дверью вагона, как гильотиной отсекла прошлую жизнь с ненавистными граблями, которые лежали под ногами и колотили, колотили, колотили...
      Меркантильные навыки за надобностью отмирают,  важно  очистить от плесени мозг. Лучший способ –  слиться с перестуком колёс, который оборвётся у тихой заводи детства. Надо склеить из осколков воспоминаний «Петрово зерцало» * и рассмотреть в нём причины, которые после перестройки обесценили заботы насущные, сделали их смутным приложением  к чему-то необыкновенно прекрасному.      
       До рассвета далеко... Всплывают  рассказы бабушки, которая уже не сможет их дополнить. Память поднимает на крыло вопросы, которые вороньём застят свет. Чтобы чёрные стаи рассеялись, надо избавиться от свалки прожитых лет, потраченных на выживание.
        Что же там, за занавесом детства? А там… Жила-была на земле сказка... Как она называлась? О-о-о, у неё было восхитительное название! Ни один наворотливый сочинитель не назовёт так своё творение! Сказка называлась Жизнь. "Жизнь?" - удивитесь вы. Да, просто Жизнь, без кавычек, круглых и квадратных скобок. Случались там у человека моменты, когда он столбенел, терял способность произносить звуки, словно его отключали от розетки. И это здорово! Ведь потом он оживал, но в новом качестве – с опытом избавления от окаменелости и немоты! Но бывали моменты, когда стоял у края пропасти, где низвергались потоки, несущие булыжники, как горошины, не было другого пути, а он, раскинув руки, кричал во всю мощь:
     - Я живу!!!
     В эту Жизнь гармонично вплетался лежебока Емеля и его никто не тревожил, кроме какой-нибудь вздорной бабёнки, которой лень взяться за коромысло*.  Но если удавалось растолкать - только себе дороже: то печь уйдёт с лопатами и ухватами, а квашня перестояла – отменяются пироги. То начинается великое переселение во дворец из обжитого закопчённого бревенчатого угла и завоет безмозглая баба:
       - Лежал бы ты до морковкина заговенья!..
       Не огороженный красными лоскутами, скакал на просторе дружелюбный серый волк, и человек, вцепившись в шерсть, сливался с ловкими, стремительными движениями, впитывал его смелость, гордость, свободу духа, изворотливость и преданность. На этих сказочных образах вырастали герои слова, технического разума, мужества, доблести, славы. Наливались соками, алели, словно, брусника, в мягких объятиях мха. Сейчас слова: «честь, совесть» поставили рядом с ругательными выражениями.
       Символом детства для Светланы была статуэтка Хозяйки медной горы с юркими, изумрудными ящерками, которые  в изящном изгибе, поднимали мордочки к своей повелительнице. Символ вытачивали из
дерева и камня, отливали из гипса и металла, выписывали красками и буквицами, ваяли под мелодичное треньканье наковальни.
       Сейчас новые символы, новые герои: лунтики, поднимающие на уши весь квартал ночными разборками с женой; покемоны, понуро роющие на свалках заплесневелый завтрак; лошарики, которые колобками  катятся от лошадиной гордости – работы; сексуально озабоченные Барби с озверелыми от похоти глазами; смешарики с утра  до вечера разливающие флюиды* смеха над старушкой, коченеющей от голода и холода, над «сиротой», с лежащими в канаве  пьяными родителями, над матерью, в бессилии заламывающей руки у кроватки ребёнка, которому нужна дорогостоящая операция.  Стоит ли перечислять все абракадабры*, рождённые злокачественными опухолями мозга?  Их не знает даже такая разумная вещь, как компьютер, который не жалеет для них сигнальной краски!
       А Библия предупреждает: «Смеющийся – восплачется». До перестройки досмеялись, осталось начать завидовать мёртвым.
Предки Светланы были переселенцами с предгорий сказочного Урала. В их гены вправил Бажов образ Владычицы недр, вдохновил на сотворчество, и разнесли они по просторам необъятной страны всемогущую Повелительницу несметных сокровищ. С младенчества изумрудная Дарительница талантов, стала неразлучной спутницей Светланы: улыбалась на заре, желала радужных снов на закате, овевала изумительным запахом домашнего хлеба у бабушки, горевала с ней в доме матери, подмигивала в школьной библиотеке.
      Впечатанные в гены упорство Данилы-мастера, мудрый инстинкт волка, щедрость ящерки, раздающей налево и направо хвосты, помогли найти путь к сердцу каменно-гордой красавицы. Сколько хвостов, как ящерка, потеряла она, пока добралась до мудрой простоты, чтобы по следам дедов вернуться в сегодняшний день с другим миропониманием? К путешествию по архивам, городам и весям подтолкнула не немота остолбенелая, перед несуразностями сегодняшней действительности, а окаменелость, и утробный вой из-за пучины проблем, в которых, как в паутине, бьются её дети, все российские дети.         
       Работа в архивах нужна для того, чтобы заговорили немые фотографии деда Феофана и Федосея. Библиотеки возвратят их песенный говор.  Общение с современниками помогут сравнить судьбы потомков былых богатырей в 7-м и 8-м поколениях.
        Познобила, ох, познобила  жизнь в вавилонском столпотворении! Нелегко балансировать на уступе предательства перед бездной равнодушия. На одном языке говорить, в одной стране жить, и не понимать друг друга. Растерять навыки созидания. Каждый прожитый день делать шагом к разрушению разума, нравственности, идеалов, соборности*, здоровья, которые помогали дедам устоять против никоновского безумия*; переплыть море революционной лжи; выжить в мясорубке ГУЛАГов; уберечь Отечество от гитлеровского сатанизма; сохранить Образ на рынке перестройки, торговавшей честью, совестью, человеческую жизнью, землёй. Всё это плоды политики "Вавилонского столпотворения", которая опирается на человеконенавистнические утверждения: "Построй в каждой деревне свою церковь. Разделяй, властвуй и страна падёт".
       За что такая кара нависла над страной? Почему с детства, все считали своим долгом врываться в её жизнь и устраивать там беспощадный погром? Сегодня найден ответ на самый важный вопрос, и всё встало на свои места. Появилось чувство благодарности к обидчикам. Философское отношение раскрыло глубину фразы: «Радуйтесь, Я победил мир»  - и свершилось чудо. На склоне лет, жизнь обрела смысл, чувство не проходящего праздника и счастья. А ларчик открылся просто. Раньше, если девушку отдавали замуж за единоверца из другой деревни, она уже не могла изучить их свадебные, или хороводные песни, даже прожив более сорока лет, а песни и обряды своей семьи помнила до глубокой старости. Могла она быть счастливой даже в дружелюбной семье? Могла в чистоте передать мудрое наследие потомкам? Не утратить с детьми духовных уз и не стать кандидатом в дом престарелых?
     Об этой трагедии духовной изоляции говорит народная мудрость: «Пусть за сопливого, но из своей деревни». С ним до венца жили одними традициями, навыками созидательной совместной жизни, понимали друг друга с полуслова, полувзгляда. После свадьбы тратили силы духовные и телесные на то, чтобы «ломать себя», или «перекраивать» друг друга, открывая новый взгляд на вещи. Неразлучные спутники  этих «ломок»  - соперничество, зависть, чувство неудовлетворённости, ощущение одиночества в многочисленном семействе.

       Вавилонское столпотворение – племя Хама, опасаясь рассеяния по свету, пошло против Божей воли. Построили башню, которой придали статус центра всех племён и их равенства. Но Бог смешал язык и люди перестали понимать друг друга. Строительство прекратилось, народ разбрёлся. Произошли народы с  разными языками. Город назвали Вавилоном, то есть смешением. Но за отступление от Бога, золотой город стал городом без жителей, грудой развалин, жилищем шакалов, ужасом и посмеянием.
       Постулат – истина, не требующая доказательства.
       Демонократия – состояние вседозволенности.
       Коромысло – согнутая из толстой древесины дуга, с крючками на концах, для
ношения на плечах вёдер с водой.
      Флюиды – внешне не ощутимые энергии человека, флюиды добра, лени, лжи.
Абракадабра – бессмысленный, непонятный набор слов.
   Соборность – духовная общность многих, совместно живущих людей. Никоновское безумие – искажения в обрядах, молитвах, таинствах, ради тщеславной амбиции получить звание Вселенского Патриарха.