Если я не вернусь, дорогая... 4

      Д е к а б р ь
      _________________
      «Здравствуй, Муся.
      Письмо и открытку получил почти одновременно. А потому пишу одно письмо. Мусичек, из содержания твоего письма я чувствую, что тебе скучно. И кроме того по неизвестной для меня причине ты редко получаешь мои письма.
      Милая Мусичек, я верю, что тебе скучно, отлично понимаю всё содержание в письме и ясно представляю, как ты живёшь. Но что я могу сделать? Пока что ничего, ибо сама обстановка заставляет забыть временно всё личное и погрузиться всему в дела общие. Хотя небольшого масштаба, но они общие дела. Скучно, да, Мусичек, это многим, не только тебе. И ты можешь представить, как нелегко мне. 5-й год не был дома, не видел матери, не имел ни одной недели отпуска. Но обстановка. А настоящая обстановка обязывает ко многому.
      И вот поэтому для меня всё легко и хорошо. Правда, не без скуки о тебе.
      И когда задумаюсь, то бывает настолько скучно, что не могу нигде найти себе места. И только могу успокоить себя тем, что я в гуще бойцов своего подразделения, которые также оставили жён, знакомых девушек и т. д. Но тем не менее, все вместе находим разговоры и временно забываем.
      Мусичек, ты должна знать, что я никогда не намерен изменить своему слову, сколько бы ни потребовалось времени до нашей встречи. Даже, если ты откажешься от меня, я приеду и уверюсь точно, что действительно ты холодна ко мне. И только в таком случае могу принять иное решение. Иначе моё решение не изменить.
      В Ленинград придётся ли когда-нибудь поехать, не знаю, скорее всего, до победы не бывать.
      Мусик, зиму переживёшь, а летом съездишь к моим родным. Несомненно, они будут рады… <...>
      Я почти сплю, время 0:30 — 2:30». (22.12.42 г.)

      В первых числах декабря 1942 года части 90 КСД оставались на прежних позициях: 173 и 286 полки — в первом эшелоне, 19 КСП — во втором.
      В ночь с 1 на 2 декабря перешёл на сторону Красной армии рядовой 269 полка 250 Испанской дивизии Педро Гарсия Буондия. На переднем крае вермахта до перехода линии фронта солдат находился всего 5-6 дней, поэтому при опросе поведал мало информации о расположении соседних со своим подразделением частей. Но сообщил сведения, касающиеся конкретно своей роты, её вооружения, построения заграждений на её участке, режима несения службы и бытовые детали (размещения роты, питание и пр.) [30]
      Как и в предыдущие месяцы дивизионная артиллерия вела огонь по появляющимся целям противника: по огневым точкам, ДЗОТ-ам, траншеям, группам пехоты врага и другим объектам.
      Снайперы в начале месяца выходили на передовую и успешно уничтожали фашистов, но с приходом холодов, туманов и метелей их активность уменьшилась. Из-за плохой видимости в непогоду наблюдение за действиями противника также было затруднено. [30]
      Артиллерия неприятеля в декабре уменьшила активность и потерь было сравнительно немного. В некоторые дни отмечено отсутствие потерь личного состава от боевых действий.
      За декабрь существенно увеличилось число отправленных в медсанбат красноармейцев с различными не боевыми заболеваниями, количество таких заболевших почти в два раза превысило численность раненых (раненых — 56, заболевших — 103). 20 человек отправлены в госпиталь из-за дистрофии, один — с цингой, 13 — в связи с обморожением. Основной причиной обморожений стало длительное пребывание в сырой, тесной или рваной обуви. Отмечены случаи летальных исходов, не связанных с боевой деятельностью: по одному — от сердечной недостаточности, от истощения, по причине несчастного случая. [31]
      7 декабря в дивизию поступило распоряжение Штаба 55 армии о передислокации её частей на место расположения полков 56 дивизии на взаимопринятые участки. Согласно этому распоряжению все три полка 90-й дивизии переместились на 8-10 километров на север, ближе к Неве, во второй эшелон армии и заняли позиции ранее располагавшихся здесь частей 56 дивизии:
      19 КСП в ночь с 7 на 8 декабря 1942 г. передислоцировался, сменив подразделения 184 СП, и занял оборонительные рубежи на станции Рыбацкое (ныне юго-восточная окраина Санкт-Петербурга), и юго-восточнее, в посёлке Усть-Ижора;
      173 СП в ночь с 8 на 9  декабря, сдав участок обороны 213 СП, передислоцировался на принятый от последнего участок в районе между посёлком Петро-Славянка и платформой Металлстрой (к югу от Усть-Ижоры);
      286 СП в ночь с 9 на 10 декабря сдал участок обороны 37 СП и передислоцировался на принятый от него участок вблизи небольшой деревни Гарры южнее Рыбацкого.
      19 полк, в котором воевал Алексей Петухов, с 8 декабря на новом месте дислокации находился во втором эшелоне дивизии.
      Штаб 90-й КСД также изменил местонахождения и располагался на северной окраине населённого пункта Петро-Славянка.
      Артиллерийский и отдельные пулемётно-артиллерийские полки, ранее находящиеся в оперативном подчинении 90-й КСП, остались на прежних позициях и перешли в подчинение 56-й дивизии.
      Во втором эшелоне 55-й армии части дивизии боевого охранения не выставляли. Для охранения районов своего местонахождения выставлялись парные дозоры, караульные и наблюдательные посты, дежурные огневые средства.
      С середины декабря в подразделениях продолжили проведение боевой и политической подготовки по восемь учебных часов в день. Занятия по боевой подготовке, проводившиеся на учебных полях, заняли основное место в распорядке дня в полках. В подразделениях дивизии в ночное время личный состав периодически поднимали по боевой тревоге.
      Помимо занятий постоянно проводилась очистка от снега ходов сообщения и траншей. Велись работы по усовершенствованию второго оборонительного рубежа армии, оборудованию полигонов для стрельбы и строительству тяжёлых укреплений.
      В Журналах боевых действий появилась фраза о том, что подразделения дивизии находятся «в полной боевой готовности выполнить боевую задачу по приказу Штарма 55 от 11.12.42 г. №0011». [32] Приказ под №0011 гласил, что в случае прорыва противником нашей обороны, подразделения армии, опираясь на узлы сопротивления и опорные пункты, должны оказать сопротивление, а также предпринять контратаки с тем, чтобы восстановить положение линии фронта. Даже при угрозе окружения войскам запрещалось отступать без приказа, они обязаны были сражаться в изоляции, способствуя успеху контратакующих частей. 90-й КСД в случае прорыва вражескими войсками первого рубежа армии давалось распоряжение: удерживать второй оборонительный рубеж и одновременно совместно с танковой бригадой быть в готовности к контратакам.
      31 декабря командир дивизии принял решение: 1 января 1943 года предоставить отдых всему личному составу соединения.

                *                *                *
      Я н в а р ь, 1 9 4 3 г.
      _________________
      В январе в одном из писем Алексей прислал любимой Мусичке вырезку из фронтовой газеты со стихотворением поэта-фронтовика Иосифа Уткина, написанным в 1942 году, «Если я не вернусь, дорогая...». Нежные и грустные слова, в которых — тоска от разлуки с возлюбленной, преданность ей, самой желанной, единственной и близкой, мечты о встрече. Слова о любви к милой сердцу девушке и к Родине. Созвучные его душе — о том, что только сырая земля может навеки их разлучить: «И такую разлуку с любимой ты простишь вместе с Родиной мне...»
      Прошло без малого 80 лет с тех пор, как в холодной, тесной землянке под грохот вражеских орудий были написаны его письма — слова Любви и Надежды. Читая их, ощущая его мысли и чувства, начинает казаться, что этот светлый, чистый и верный человек обладал каким-то непостижимым даром предвидения и предчувствовал свою участь...
      
      «...Мусик, письмо твоё, в котором ты пишешь, что от меня не получала писем в течение 34 дней я получил.
      Но почему ты не получаешь моих писем, я и сам не могу понять. Потому что я аккуратно раз в декаду тебе пишу. Если нет времени — не так содержательно, но всё же пишу.
      Я тебе послал денег 250 руб, о чём ещё не получил извещения. Получила или нет?
      Мусичек, я жив и здоров, прошу не беспокоиться. Мнения мое и вообще моё отношения к тебе не может быть изменено ни при каких обстоятельствах.
      Привет всем родным.
      Крепко целую тебя.
      Наступил 1943 год». (3.01.43 г.)
      _________________
      «...Муся, письмо, писанное тобой из Котласа, я получил. Из которого узнал, что наконец-то ты получила моё письмо. <...>
      Предыдущее письмо, посланное тобой, меня заставило задуматься. Муся, я считаю, что должно хватить у нас с тобой настолько силы воли, чтобы пока живы, не думать о какой-либо измене.
      Меня может свернуть с этого пути, который мной намечен, и известен тебе — одна вражеская пуля. Ну, а в таком случае, ты пойми (если это случится), что потеря меня, как и многих других, — в интересах нашей Родины, для её защиты. Тогда можешь с гордостью заявить, что был и погиб не трусом, а защитником Родины.
      Муся, я считаю, что ты меня понимаешь.
      Конечно, я тоже понимаю что тебе там скучно, и хочется чем-то развлечься. И при твоём желании ты можешь найти человека, с которым бы могла провести время. Но ведь мы с тобой знали, что в жизни могут встретиться люди интереснее и более одарённые умом, но дали обещания не изменять друг другу. И я хочу, чтобы так было до конца.
      Сомнения за моё здоровье, да, они, конечно, могут  оправдаться, потому что моё место нахождения может приблизить всякую неожиданность, что, конечно, не является в данных условиях неожиданным.
      В настоящее время я живу прекрасно. Прошу не беспокоиться. <...>
      Фото, да, я всё его ожидаю, ведь я тебя не видел год и шесть месяцев. Не так ли?..» (7.1.1943 г.)
      _________________
      «...Мусичек, письмо, писанное тобой из Яренги, я получил.
      Из этого письма, а равно также, как из всех писем, ранее полученных мною, я понимаю, что жизнь в вашем глухом углу крайне непривлекательна и однообразно скучная. Но, Муся, надо помнить одно, что теперь война, и даже в самых культурных центрах нашей страны жизнь проходит исключительно в работе.
      Ты часто пишешь, что всё это мечты, мечты… Да, это так, и это может продлиться долго. Я также горю желанием встречи с тобой. Но действительность, обстановка заставляют не только установить срок на встречу, а даже вообще пока не думать о встрече.
      Но это не значит, что нужно бросаться в крайности. Ваши условия несколько иные. Ты можешь, конечно, изменить жизнь. Найти развлечения, и не с девушками-подругами. Найти себе молодого человека. Но наши разговоры год с лишним тому назад не сводились к этому. Я считаю, что мы будем верны своему слову до тех пор, пока бьётся сердце в груди.
      Мусик, пишу письмо в резко изменившейся обстановке. Может быть, оно явится последним письмом. Но, тем не менее, помни, что я остаюсь такого же мнения о тебе, как год и шесть месяцев тому назад…» (29.01.1943 г.)

      До 21 января 90-я дивизия находилась во втором эшелоне 55 армии. Активных действий, в том числе и разведывательных, не проводилось.
      Боевое охранение не велось, выставлялись парные дозоры (караульные и наблюдательные посты, дежурные огневые средства).
      Основное место в боевой деятельности подразделений дивизии занимали занятия по боевой подготовке (тактической, огневой и строевой). Боевая подготовка включала стрельбу из винтовок и их пристрелку. В занятиях по тактической подготовке особое внимание уделялось стрелковым и артиллерийским подразделениям при освоении тем, связанных с действиями наступательного характера в лесисто-болотистой местности, в сильно укреплённых населённых пунктах, в глубине обороны противника и т.п.
      В Отчёте о боевой деятельности 90 КСД за этот период отмечено, что ходу занятий препятствовало недостаточное обеспечение личного состава тёплым обмундированием (валенками, телогрейками и пр.). [33]
      Продолжались инженерно-оборонительные работы, в том числе — по строительству оборонительных сооружений тяжелого типа.
      Постоянно проводилась очистка огневых точек, траншей, и ходов сообщений от снега.
      Артиллерия противника активности не проявляла, короткими налётами обстреливала дороги, препятствуя движению транспорта, вела ответный огонь по нашим батареям.
      Боевых потерь личного состава в январе было немного; иногда суточные потери отсутствовали.
      С 25 декабря 1942 г. по 15 января эвакуировано больных и раненых 148 чел. Из них раненых 17 чел., больных 131 чел.
      Из числа раненых: 6 чел. — с пулевыми ранениями, 6 — осколками снарядов, 5 — холодным оружием.
      Из числа больных: дизентерийных — 2, желудочно-кишечных не дизентерийного типа — 14, истощённых — 7 , простудных — 13, обмороженных — 6, прочих больных — 99 чел. [33]
      Действий, свидетельствующих о подготовке пр-ка к наступлению в районе расположения дивизии, не установлено.

      В этот же время в 30 километрах северо-восточнее района дислокации 90-й КСД произошло событие, переломившее ход сражения за Ленинград, имевшее огромное морально-политическое значение для советской армии, для всей страны и, конечно же, — для жителей блокадного города. Выполняя директиву Ставки от 8 декабря 1942 года, две армии, находящиеся по обеим сторонам от Шлиссельбургско-Синявинского выступа (территория между Ладожским озером и железнодорожной станцией Мга), подготовили наступательную операцию с задачей: «разгромить группировку противника в районе Липка, Гайтолово, Московская Дубровка, Шлиссельбург и, таким образом, разбить осаду г. Ленинграда». [34] С ленинградской стороны на левый берег Невы предстояло наступать 67-й армии Ленинградского фронта, навстречу ей со стороны Волховского фронта — 2-й ударной. Для наступления штурмовые группировки этих армий были усилены артиллерией, миномётами, танками, самолётами, снабжены боекомплектами снарядов и горючим для техники. Части Красной армии имели весьма существенное превосходство над противником.
      За 16 месяцев блокады гитлеровцы создали в районе мощную оборону, соорудив опорные пункты, огороженные минными полями, проволочными заграждениями, усиленные дзотами, стягивали сюда свои отборные части, насыщали огневыми средствами. Ударным частям 67 армии предстояло форсировать Неву и преодолеть неприступный высокий левый склон, на котором немцы ярусами установили огневые точки, надёжно прикрывавшие все подступы к нему. А сам склон предусмотрительно залили водой, превратив его в неприступный ледник.
      По отчётам о боевых действиях 1942-начала 1943 годов заметно, что воины Ленинградского фронта страдали от истощения. Тем не менее, общая обстановка на фронтах Великой Отечественной способствовала поднятию морального духа в советских частях, высоко было желание добиться успеха, снять жестокие тиски блокады города, изгнать врага из родной земли, уничтожить фашизм. Накануне наступления политрукам не было необходимости в агитации — солдаты тысячами вступали в партию и сами рвались в бой. А в день наступления в частях Красной Армии не было ни одного случая дезертирства... [35]
      В полосе наступления 67 армии оборона немцев была выстроена в два эшелона. На первой линии обороны врага главными опорными пунктами являлись сооружения 8-й ГЭС, 1-го и 2-го Городков (в 1-3 км севернее Невского пятачка) и города Шлиссельбурга. Второй рубеж обороны проходил на расстоянии 4-6 км восточнее первого через рабочие посёлки № 1 и № 5, станции Подгорная, Синявино, рабочий посёлок № 6.
      В полосе наступления 2-й ударной армии узлами сопротивления были деревня Липка, Рабочий посёлок № 8, роща «Круглая» (пункты находятся приблизительно в 12-16 км восточнее Невы).
      Наступление началось 12 января неистовым громом залпов артиллерийских орудий, за которыми последовали авиаудары. Ударные группы наших частей преодолели крутой ледяной склон левого берега Невы с помощью «кошек», багров и штурмовых лестниц.  [35]
      К концу дня, сломив сопротивление 170-й пехотной дивизии противника, советские войска сумели захватить на левом берегу Невы плацдарм шириной около 6 километров и глубиной до 3 километров. Инженерные части сразу же начали строительство переправы для средних и тяжёлых танков.
      В последующие пять дней бои приняли ожесточённый и затяжной характер. Враг оказывал упорное сопротивление. В бой с обеих сторон вводились всё новые подразделения; гитлеровское командование задействовало в этом сражении свои новейшие тяжёлые танки Pz. kpfw. VI «Тигр».  [34]
      Утром 18 января 1943 на восточной окраине Рабочего посёлка № 1 батальон стрелковой бригады 67-й армии Ленинградского фронта встретился с частями дивизии 2-й ударной армии Волховского фронта. А через 2-3 часа в пяти километрах южнее, в рабочем посёлке №5 также встретились части 67 и 2-й ударной армий. [34] Таким образом, блокада Ленинграда была прорвана.
      Занятый нашими частями коридор от Ладожского озера до посёлка Синявино шириной около 7-8 км хорошо просматривался с позиций, занятых немецкими частями. Гитлеровцы закрепились на нескольких мощных опорных пунктах: в районах 1-го и 2-го Городков, 8-й ГЭС, в посёлке Синявино, на Синявинских высотах недалеко от посёлка и в западной части т.н. рощи "Круглая" (приблизительно в пяти километрах восточнее Синявино).
      Всего за 17 дней по побережью Ладожского озера была проложена железная дорога Шлиссельбург-Поляны, построены железнодорожные мосты через реки Неву, Чёрную и Назию; а к югу от неё проложили автомобильную дорогу. По дорогам на виду у противника, под его постоянными обстрелами двигались поезда, обеспечивающие снабжение Ленинграда и Ленинградского фронта.
      С целью расширения коридора прорыва наши войска без перерыва продолжили наступательные бои в южном направлении. Для продолжения наступления в подчинение 67-й армии были переданы несколько стрелковых дивизий.

      21.1.43г. 90 КСД вышла из состава 55 армии и перешла в оперативное подчинение 67 армии. Начались подготовительные мероприятия перед выступлением к новому месту расположения. В 19 КСП накануне марша распоряжением командира полка личный состав освобождался от занятий и стрельб, предоставлялся отдых перед маршем. Все бойцы были снабжены зимним обмундированием: шубами и валенками. Всему личному составу выданы винтовки со штыками (либо заменены винтовки без штыков). Всех солдат обеспечили шанцевым инструментом. Подразделения запаслись железными печками для обогрева землянок и шалашей. Был произведён осмотр на вшивость и все вшивые пропущены через баню с дезкамерой. [36]
      В течение 21 и 22.1.43 части дивизии, сдав участок обороны частям 45 Гв.Стрелк. дивизии, начали марш к исходному положению для наступления в составе 67-й армии. Марш, согласно приказа Командующего был проведен четырьмя этапами с остановкой частей на двух-трех дневный отдых в следующих районах:
      1. С 22 по 25.1.43 в районах Мал. и Бол. Манушкино.
      2. С 25 по 27.1.43 в районе 2.5 км северо-западнее Выборгской Дубровки.
      3. С 27 по 2.2.43 в районе 500 метров северо-восточнее Марьино. [37]
(Деревни Мал. и Бол. Манушкино находятся в 5-6 км западнее Выборгской Дубровки; деревня Марьино расположена на левом берегу Невы на полпути между Шлиссельбургом и Невской Дубровкой).
      За период марша в новый район дислокации на первом этапе (с 21 по 24.01.43) дивизия понесла потери личного состава: имели место два случая обморожения в 286 СП; один красноармеец 19 КСП был расстрелян на марше за невыполнение приказания; один — умер (причина неизвестна); при перевозке мин в новый район расположения 286-й СП взрывом мины из упавшего ящика убиты 3 чел. и ранены 3 чел. [38]
      По прибытии на место дислокации красноармейцы приступили к оборудованию шалашей и землянок, приводили в порядок материальную часть и боеприпасы, несли службу наблюдения, патрулирования и охранения.
      29 января Алексей написал Маше письмо, в котором были пророческие слова о том, что оно может оказаться последним… В это время Штаб дивизии располагался на северной окраине деревни Марьино, а 19 КСП — северо-восточнее, в районе Рабочего посёлка №3 (см. карту, иллюстрирующую эту часть произведения).
      Хотя дивизия находилась во втором эшелоне 67 армии, сразу же начались потери, так за три дня с 29.01 по 31.01 в результате артобстрелов врага убито 14, ранено 19 бойцов и командиров. Разбиты: один станковый пулемёт и винтовка. [38]

                Продолжение: http://proza.ru/2021/03/02/878

Список источников.

[30] Журнал боевых действий 90 сд с 01.12.1942 по 15.12.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 112.

[31] Отчёт о боевой деятельности 90 сд. Описывает период с 01.12.1942 по 31.12.1942 г. № документа: 20, Дата создания документа: 31.12.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 0000001, Дело: 0129.

[32] Журнал боевых действий 90 сд с 16.12.1942 по 24.12.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 113.

[33] Краткий отчет о боевой деятельности 90 сд. Описывает период с 25.12.1942 по 15.01.1943 г. № документа: 52, Дата создания документа: 18.01.1943 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 0000001, Дело: 0203.

[34] Операция "Искра" Википедия.

[35] Лукницкий Павел. Сквозь всю блокаду. - Л.: Лениздат, 1964 г.

[36] Отчет боевых действий 19 сп 90 сд. Описывает период с 15.01.1943 по 15.03.1943 г. № документа: 35, Дата создания документа: 15.03.1943 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 0000001, Дело: 0203.

[37] Краткая характеристика боевой деятельности 90 сд. Описывает период с 01.01.1943 по 28.02.1943 г. № документа: 171, Дата создания документа: 28.02.1943 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 0000001, Дело: 0203.

[38] Боевые донесения, оперсводки штаба 90 сд. №№ документов: 1, 36, 39, 41-47. Даты создания документов:  23.01 (БД №1);  24.01 (ОС №39); 26.01 (ОС №41); 28.01 (ОС №42); 29.01 (ОС №43); 30.01 (ОС  №44); 31.01 (ОС №45); 01,02 (ОС №46); 02.02 (47); 07.02 (БД №36) 1943 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 424, Опись: 10246, Дело: 233.