Корпоратив

Мне было лет десять. Я рано вернулся со школы. Сразу после окончания уроков. Не стал задерживаться, ну, знаете, чтобы побегать по лужам и меж гаражей с друзьями, погонять собак, подразнить бомжей и всё в том же духе.

Вместо всех тех поисков приключений на свою задницу, которыми обычно занимаются дети, мне в второй половине дня нужно было идти в художку. Я и так пропустил почти половину занятий. Прогулять ещё одно означало бы гарантированный звонок родителям.

Это была не та школа, которая звонит сразу как только ребёнок не явился. Сегодня много таких беспокойных учителей, которые чуть что, сразу хватаются за свой смартфон. Это были и не те времена. Это было время, когда никого не волновало, что происходит с ребёнком до и после школы. Но если он пропадал слишком на долго, возникло подозрение, что пропал клиент, а значит, и его денежки. А это куда серьёзнее. Уже в том возрасте я тонко чувствовал это всё. И точно знал, когда стоило бы появиться на занятиях.

Хотя, возможно, причина кроется ещё и в этих самых смартфонах. В моё время учителям приходилось вставать из-за стола, покидать класс, подниматься до учительской, брать записную книжку со всеми номерами, включая как личные контакты, так и рабочие, и использовать стационарный телефон, чтобы пожаловаться на неугомонного ребёнка. Сейчас же всё можно сделать не вставая из-за стола. Контакты стали проще, как и контроль за детьми.

Я пришёл домой после школы голодным. Мама приготовила суп на обед. Я ненавидел суп. Ещё больше я ненавидел только лук. А в том супе его было столько, что он дал бы фору французскому луковому супу. Выбирать между голодом и луковым супом как выбирать между болью и страданием. Я выбирал голод, его хотя бы можно было потерпеть.

По дороге в художку я купил на карманные деньги конфетки M&M's, чем порадовал свой желудок и мозг.

Вернувшись домой после занятий, я ожидал, что отец уже вернулся с работы. Но дома всё было как прежде, разве что только темнее.

— А где папа? — спросил я.

— Он сегодня вернётся поздно.

— Почему?

— У него сегодня на работе корпоратив.

— Что такое корпоратив?

— Скажем так, праздник на работе по какому-то случаю. Помнишь как я перед Новым Годом вернулась поздно домой с работы? Ты ещё тогда ложиться спать отказывался, пока я не вернусь.

— Да, помню, — мне почему-то стало стыдно за ту историю.

Есть в этом какой-то милейший парадокс. Маленькими мы отказываемся ложиться спать, пока родителей нет дома, а когда мы взрослеем, наши родители отказываются спать, пока мы не вернёмся домой. Подростками мы не понимаем их, а порой и осуждаем, хотя сами были точно такими же в неосознанном возрасте.

— Так вот, я тогда как раз была на корпоративе по случаю Нового года.

— А. Понятно. А папа что празднует? Вроде нет никаких праздников сегодня.

— Бывает ещё, что могут отпраздновать день рождение компании или какие-то успехи, хорошие показатели и так далее.

— А, понятно. Значит, он будет поздно?

— Думаю, да.

Он и правда вернулся очень поздно. Я хотел его дождаться также, как хотел подкараулить и обличить Деда Мороза, незаметно подбрасывающего под ёлку подарки. Но как и тогда, мне не хватило силы воли, чтобы не уснуть в засаде.

Я проснулся от шума. В квартиру обрушилась толпа мужиков. Все они под руки тащили отца. Тот не был в состоянии удержаться на ногах самостоятельно. С умиротворённым негодованием на всё это зрелище смотрела мама.

— Несите его в комнату, — сказала она, — положите на кровать, дальше я сама.

А мне было смешно и весело. Толпа людей. Как будто в наш дом ворвался праздник. И отца я таким ещё никогда не видел. Навели суету. Прикольно же.

— Мама, мама, а папа что, напился?

— Нет, сынок, — вдруг сказал один из мужчин. — Твой папа сегодня не выпил ни капли.

Они все были тепло одеты. Все в черных куртках и черные шапках. В таком обличье я никого не узнал, несмотря на то, что я хорошо знал всех друзей и хороших коллег папы.

Мама застыла в удивлении. Она стояла в стороне, наблюдая за происходящим скрестив руки, но опустила их, услышав ответ на мой вопрос.

— В смысле не пил? А что с ним тогда?

Ею овладело беспокойство. Я понял, о чём она подумала. Женщина всегда в первую очередь готовится уже к самому худшему, а о надеждах на хорошее забывает.

— Представляешь, — обратился всё тот же мужчина к маме, — весь вечер угрюмо сидел, отказывался выпивать. Мы даже вроде как уже наехать на него хотели. Типа, что это такое, корпоратив, а с мужиками выпить отказывается. Как вдруг в разгар праздника он как соскочил с места и помчался куда-то. А мы смотрим спустя какое-то время, он с этим придурком разговаривает.

— С каким придурком? — спросила мама.

— Ну с нашим продукт-менеджером, — продолжил. — Музыка орёт, все вокруг орут, а мы смотрим, ничего не слышим, но понимаем, что разговор там похоже только накаляется. Что на него вдруг нашло, никто не знает. Видать, наговорил ему всякого. Ну ты знаешь же его. Он скажет грубо, но по делу. А этого пидора, видать, задело. И он как накинулся на него.

— На кого? На Женю?!

Как же мне непривычно слышать было имя Женя, когда говорили о моём отце.

— Да, да. С лёту прям в него вцепился. Видно было, что Женя даже не ожидал такого. Хотел поговорить только, а тут накинулся. Но муж твой тоже терпеть не стал. Как с разворота дал в челюсть этому ублюдку. Самое интересное, что все, кто рядом сидели, — а мы, ты понимаешь, вообще были с противоположной стороны зала, — никто не стал разнимать, пока Женя не втоптал дурака в пол. Только после этого все эти менеджеры, усевшиеся за отдельным столом, как привилегированные пидарасы, накинулись на Женю. Вот тогда то пришлось и нам разнимать весь этот бардак.

— Ох, боюсь, что будет в понедельник, — сказал второй из мужчин.

— А что будет? — сказал третий. — Либо наше начальство проигнорирует всё, либо попробует наехать. Но только пусть попробуют, придётся со всем нашим отделом считаться. Не вывезут сволочи.

— Господи! Что же это такое? — в шоке сказала мама.

— Да ладно тебе, — начал успокаивать первый. — Не драматизируй. Женя у тебя мужик мировой. Держался молодцом. Правда, от такого замеса поплыл, что пришлось тащить его. Неадекватный немножко стал.

Вскоре беспорядочное буйство толпы сошло на нет. Отца отнесли в комнату и все покинули дом. Мама ушла в спальню, а я остался ждать её на кухне. Спустя минут десять она вернулась. Она запыхалась и явно не ожидала меня увидеть.

— Ты что тут делаешь? — спросила она меня. — Почему всё ещё не спишь?

Она была недовольна и в тоже время смущена. Я будто бы сидел на кухне и подглядывал за всем, что происходило тем вечером в нашем доме.

Я промолчал на её вопрос. Ведь я точно знал, чем она там занималась. И не видел в этом ничего постыдного.

Я встал из-за стола и пошёл в свою комнату, напоследок сказав:

— Всё-таки папа крутой, да, мам?