В заколдованном диком лесу. Глава 3

Глава 3. (продолжение сказки Стругацких "Понедельник начинается в субботу)

На следующий день он снова сидел в правлении в компании нескольких его членов, когда распахнулась дверь, и на пороге появился Модест Матвеевич, закрыв фигурой весь дверной проём. По хозяйски прошёл, швырнул на стол папку на молнии и уселся на стул, жалобно заскрипевший под грузным телом исполняющего обязанности.

Привалов заметил, что костюм у нового начальства тоже новый, на локтях и спине не лоснится, как прежний. Надутое лицо Камноедова было недовольным, как у бульдога, потерявшего любимую косточку. Окинув присутствующих властным взором, заговорил:
– Итак, товарищи.., – начал исполняющий обязанности, запнулся и посмотрел на Марью, потом на Привалова.
– Или как сейчас правильно-то? Господа?

– Сейчас правильно  – «коллеги», – буркнул Привалов.
– Вот, в таком вот аксепте, – согласился Камноедов и продолжил:
– Поступило от руководства целеуказание, понимаешь. Чтобы нам соответствовать, так сказать, нужно не останавливаться. Реформа должна идти вперёд не только в институте, но и в учебно-опытном хозяйстве. Юристы разработали новый устав. Теперь вместо учхоза у нас будет учебно-научная фирма «ЗаДЛес». Прошу обратить внимание – в уставе будет и полное наименование: «Заколдованный Дикий Лес». Во избежание, так сказать… А то, понимаешь… Многие помнят прошлогодний случай. А кто забыл, я напомню. Вылезли некоторые с инициативой после международного симпозиума, и придумали наши молодые менеджеры организовать пикник для гостей на природе. Почему-то решили, что Задлес для этого подходящее место. Слышу я, понимаешь, воркуют с иностранцами: «Бэк форест, бэк форест». А я в латыни-то не силён, подзабыл малость, не то что Выбегалло…

Привалов не удержался:
– Бэк форест, это по-английски «задний лес», а Выбегалло всё время французские цитаты вставляет, латынь здесь не причём, Модест Матвеевич.
– А ты помолчи, помолчи, Привалов, я тебе ещё дам слово. Ну так вот, никто не объяснил ни молодым этим, ни иностранцам, что никакой это не задний лес, а самое настоящее научно-заколдованное пространство… Дикое, понимаешь. Поехали они, можно сказать, самовольно. Да ещё и с ночёвкой остались. Вот, и в результате. Два инфаркта, инсульт, один с ума сошёл. А вьетнамского учёного так и не нашли, в лес убежал. Месяц искали, не нашли. Потом поиски прекратили. Скандал был. Вот, в таком вот аксепте. Так что реформа нам нужна, мы должны соответствовать, если хотим догнать и перегнать…
– Вьетнамского учёного, – опять не утерпел Привалов.

Но Камноедов не расслышал.
– Так вот, в соответствии с новым уставом мы должны выбрать президента фирмы. Провести демократические выборы. Провести тайно. Так в уставе написано…
На этот раз Марья Моревна внесла поправку:
– Это голосование тайное, Модест Матвеевич, а выборы самые что ни на есть открытые.
– Эти мелочи вы с юристом разберёте. Я его пришлю. А Александр Иванович будет куратором выборов от института. Представителем так сказать. Глаза и уши, понимаешь. Чтобы президентом выбрали не кого попало, а кого надо. Вот в таком вот аксепте…

Привалов возмутился:
– Цель командировки у меня совсем другая, Модест Матвеевич! Какие из меня «глаза и уши»? Это работа отдела кадров!
– Цели тебе, Привалов, ставлю я. А Дёмин подключится, если нужно будет. И Хрон Монадович, завканцелярией, тоже. Всех озадачу, все будут работать. На результат будут работать. Чтобы он соответствовал. Чтобы отчёт вовремя. Чтобы претензий никаких. Всё понятно?
Александр понял, что из Задлеса ему не выбраться, пока Камноедов не будет удовлетворён.
Исполняющий обязанности, оставив документы, уехал, а члены правления остались думу думати.

 Еруслан Лазаревич прервал молчание:
– А я вот помню, в шестьсот тринадцатом Мишу Романова избирали. Ох, и канительное это дело!
– Сейчас канитель не меньше будет, – заметила Василиса Касимовна, – по крайней мере, для нас с вами.
Елена Далматовна взяла бумаги и начала листать проект устава фирмы, Емеля Паровозов, ничего никому не сказав, вышел.

– Считаю, первым делом, надо всем документы изучить. А вторым делом, подумать, кого же всё-таки выбирать. Александр Иванович тоже пусть предложения вносит, коли он теперь представитель вышестоящей организации, ответственный за выборы президента, – и Марья Моревна посмотрела на программиста.
Привалов моментально сообразил, куда ветер дует, и решил его, то есть ветер этот, направить в другую сторону. Ответственным он быть не хотел, не при каких условиях. Он знал, что такое быть ответственным перед Камноедовым.

– Первым делом согласовать надо с кадрами, с Дёминым Кербером Псоевичем. Камноедов сказал, что его подключит.
– Вот и поезжай, Саша, завтра в институт, там и согласуешь…
Вошёл Емеля с кринкой:
– Кто квасу хочет? Холодный…

Привалов взял кринку, сделал несколько глотков. Квас действительно был холодным, аж зубы заломило. Где он его взял в такую жару? Александр сморщился и энергично замотал головой:
– Не могу, Марья Моревна, Камноедов меня съест, если я без его санкции из командировки приеду. Лучше вам ехать, как секретарю правления, то есть лицу заинтересованному. Вам ведь не всё равно с кем работать, поэтому к вам прислушаются. А я кто для них? Технарь, программист. Тыловое обеспечение, так сказать… И потом, опять же исполняющий обязанности что сказал? Что я – представитель, то есть наблюдатель. Значит, моё дело наблюдать и докладывать, кому следует, а не вмешиваться  в ваши демократические выборы, которые должны пройти в соответствии, как сказал великий и ужасный Модест Матвеевич…

В общем, Привалов перевёл стрелки и поспешил откланяться.
– Вот, так вот! Как всегда – всё самой, – вздохнула Марья, – а он будет наблюдать и докладывать.
– Это ещё хорошо, что Сашку Привалова прислали, – успокоил её Паровозов, – этот хоть стучать не будет, да и ничего лишнего не доложит. А прислали бы того же Выбегаллу, горюшка бы тогда хлебнули…
Как обычно, к обеду заседание было закончено. Это была традиция, и её никто не нарушал.