90 год. Гл. 39. Потоп

Глава 39. Потоп.

Важнее всего сейчас Шмидту разбить специалистов работающих на сети на максимальное количество мелких, мобильных бригад. Он уверенно действует, самостоятельно, по наработанному штампу, и кажется, благодушничает. Надо поговорить с ним – подсказать. Сам он, похоже, недооценивает ситуацию
– Двумя повреждениями больше, двумя меньше… Целое лето впереди. Со всеми управимся. Да и дождь – он же не вечный...
Беспокойство во мне нарастает с каждым днём.
– Александр Семёнович, сколько групп у вас в день работает по устранению кабельных повреждений?
– Три…
Меня подкидывает
– Почему всего три? Чем остальные люди занимаются? Ведь, вот уже более десяти дней повреждения кабельные у вас не снижаются, а наоборот, устойчиво растут. За сотню перевалили кабельные… Вот сегодня – уже – 107!

Шмидт спокоен, удивительно спокоен – ни тени озабоченности на лице.
– Виктор Васильевич, ведь всегда так бывает. В середине месяца у кабельщиков пик повреждений – к концу месяца они всегда их сбивают. Сетка заставляет бригаду особенно шевелиться именно во второй половине месяца. Да и дождь работать мешает…
Он как-то скользко ушёл в сторону и не ответил на мой вопрос. Всегда-то всегда!  Но за сотню – давно не переваливало, даже в паводок. Я повторяю
– Почему только три звена работает в кабельной бригаде – почему не пять?
– Виктор Васильевич, так ведь согласно графика отпусков – два кабельщика у меня отдыхают, а двое, вы знаете, – уволились. Нет у меня больше людей, чтобы увеличить число звеньев.

Вот, всегда так. На самом простом спотыкаемся. Досада на самого себя сдерживает готовившееся сорваться с губ раздражение. Как так? Не слишком ли мы доверились с Макарычевым, не оперившемуся новому начальнику ЛКЦ?
Сейчас это очевидно.  Что его винить в том, что очень уж разбазаривает Шмидт силы цеха в самое благоприятное для работы время. Ведь и сам я проглядел его роскошное решение по отпускам. Сам свою подпись на подготовленных кадровиком приказах поставил. Хотя…
Если бы не эти проклятые дожди – ну и сошло бы всё, как в прошлом году, как в позапрошлом…
Александр Семёнович, видя на моем лице плохо скрываемую досаду, понимает оплошность, понимает, что ссылка на график отпусков не состоятельна. Это, когда всё нормально на сети, его можно соблюдать неукоснительно, а если – чрезвычайная обстановка?..

Какая там чрезвычайная! Подумаешь, десяток дней дожди работать людям не дают. А может быть, наоборот, и хорошо, что в это время люди в отпуску. Звеньев побольше конечно было бы – но что они в дождь наработали бы? Сомнения мучают меня тоже, как и Шмидта сейчас,  – сомнения.
Я отклоняю предложение Шмидта – отозвать срочно отпускников. Пусть, раз уж пошли – догуливают. Да и повода не следует давать кабельщикам, что не может даже месяца обойтись, без каждого из них, предприятие. Они ведь могут возгордиться очень.
Не те времена. Да и дожди – не век же им поливать землю.
– Александр Семёнович, усильте контроль за работой каждого звена. Организация, – каждый день! Тщательный анализ выполненного, – каждый день!
Шмидт с готовностью кивает головой. Я всматриваюсь в его лицо, и по-прежнему, не нахожу на нем и тени озабоченности. А ведь она должна была появиться в результате нашего разговора, озабоченность, явно обозначившаяся ростом повреждений. Этот рост всё более тревожным набатом бередит и бередит мою душу.  Мою – бередит, а его – нет!

Может быть – напрасно паникую я раньше времени? До этого конечно далеко, но я маниакально боюсь неуправляемого роста повреждений.
Шмидт этого роста не боится, это очевидно из его поведения.
– Да, неприятно, но чего на нашей сети не бывает, поднатужимся – выправим! – Это так и читается с его лица.
Он конечно в беседе подыграл мне озабоченностью, но по тому, как очень уж легко пообещал рост повреждений остановить и к концу месяца, по традиции, снизить, понял я – недооценивает Шмидт тревожной тенденции, явно недооценивает.
А впрочем, это понятно. На своей шкуре Шмидт не испытал того ужаса, той безысходности, бессилия и безнадёги, которая терзала в 1985 и в первой половине 1986 года его предшественника – Висящева. Безнадёга, почти бессилие, которая в том, не так уж и далёком 1986, как клещами стиснула и меня – новичка, стиснула, навалилась, но к счастью, не смогла сломить. Потерпела поражение и ушла тогда.

Скрылась из глаз, фатальная, ужасная безнадёга, но не совсем ушла,  затаилась какой-то оставшейся своей частью в глубине души, законсервировалась в памяти. И источает оттуда, в минуты слабости, угрозы. Рисует, очень явственно, потенциальные картины хаоса, неуправляемости, и как следствие – выливающееся потом на связистов раздражение, злобу, от недовольных отсутствием нормальной связи, людей.
Висящев сейчас на месте Шмидта был бы куда более осмотрительным и осторожным. Висящев…
Шмидт уходит, а мне кажется, что самое время – собирать в полном составе поредевшую кабельную бригаду в моем кабинете для беседы по душам.
Что-то мне начинает изменять выдержка…

Вот уже две недели подряд самостоятельно анализирую сделанное линейно-кабельным цехом за день. И явно это сделанное уступает по результатам, атакующим связь, дождям. От количества появившихся в утренней сводке повреждений процент устранённых за день у линейщиков составляет всего то, 60-70, у кабельщиков – 17-14. И это означает, что количество повреждений на сети неуклонно растёт.
Парализует дождь работу специалистов. О линейщиках так не скажешь – у них всё-таки работа попроще, а вот кабельщиков – точно. Палатки от дождя – их ведь не натаскаешься на каждое одиночное повреждение. Вот она, налицо, очевидная констатация списанных на вынужденное безделье дней. Вот это июль…
Ещё два похожих, один в один, денёчка, и вот тучи – они набрали силу и перекрыли совсем от солнца землю. Тяжёлые – целое море воды в них. И это море без перерыва устремилось к земле, единым, почти не прерываемым продолжительным ливнем.
Хлестало день, хлестало ночь, и следующий день тоже. И опять, в ночь, – барабанная капель из нескончаемого небесного моря.

Вода – она проникла и намочила всё, что можно и нельзя, проникла в телефонную канализацию и пошла по трубам – туда, где нащупала слабое сопротивление. Слабее всего, оказалось на вводе канализации в здание АТС-6, закупоренном паклей.
Чаще всего всё плохое случается ночью. В ночь на 25 июля проторила вода ручейки через паклю, не рассчитанную на такой на себя напор, разработала пространство и устремилась в глубокий технический подвал, чтобы успокоиться там и устроить лежбище.
Автоматически включающийся насос, откачивающий, с небольшой периодичностью, грунтовые воды из подвала, не выдержал нагрузки и спёкся.

К утру гигантский подвал был затоплен дождевой водой более чем на метр. Это обнаружилось кроссовиками утром, по массовому выходу из строя телефонных пар в нескольких кабелях напившихся воды, через незаделанные муфты в шахте.
Сделав своё чёрное дело, ливень утих к утру, и сквозь поредевшие, наконец, тучи, сначала, неуверенно, а потом всё мощнее и мощнее стало пробиваться солнце.
Благо, вода в июле не холодная. Без подсказок, кабельщики к обеду сумели законопатить промоины в трубах от пристанционного колодца в шахту. Но чтобы подобраться в самой шахте к кабелям, продолжающим выходить из строя, и что-то начать с ними делать, и речи не было, прежде – чем воду откачать. Чем откачать?..