Спутник жизни

    Отрывок из произведения.
               
    Это была третья встреча с мужчиной у Альки.  Первого она оставила сама со словами: Меня родители рожали не для того, чтобы кто-то издевался. Второй, не выдержав ее сильного характера, нашел новую, молодую и уходил долго, скандально, грязно.
    Но Альку это не сломало, опыт жизни ей дал возможность точно знать  чего ей не надо. Так она встала на тропу поиска новой жертвы, на роль мужа.
    Избитая, униженная, она не выходила почти из дома, и все общение происходило с друзьями и знакомыми по телефону. Совершала она прогулки, когда приходила ночь и нормальные люди готовились ко сну.
    Однажды ее давняя приятельница по прошлой работе звонит с вопросом: Аля, тебе нужен друг? Алька со свойственной ей общительностью и юмором ответила: Да, конечно, у меня простой! – и засмеялась. Приятельница объяснила, что к ее мужу приехал, сегодня уже из другой страны брат, разведен, живет у матери, образован, уже купил машину. – Ой, конечно давай, да еще и с машиной – смеялась Алька. Договорились о встрече. И вот пришло время, и это чудо стояло у порога…
    Он был хорошо слажен, спортивен, чисто выбрит, пострижен, но одежда его удивила: одето было что-то поношенное из прошлых лет, а аромат Шипра  - одеколона для мужчин популярного в Советское время, напомнил первого мужа, который обожал его. Он стоял, ростом почти в дверной проем, слегка облокотившись на косяк, и, видимо готовый к любому повороту событий. Как-то неуверенно он своим мужским голосом мягко сказал: Вот, я пришел…
    Гостеприимная Алька, взглянув на это чудо, улыбаясь, сказала: Проходи. Они просто сидели за столом друг против друга, пили чай, говорили о чем-то и главное изучали друг друга просто глазами. И чем больше шло это время, тем отчетливее приходило понимание, что этому человеку можно доверять. Было это взаимно. Ведь он тоже был потертый жизнью, приехавший сюда, к матери, начать новый отсчет в свои сорок лет, с багажом опыта за спиной.
    Он сидел за столом, положив руки на него, немного сутулясь, своим мощным плечевым поясом, как оказалось сформированным после занятия велосипедным спортом, о чем с гордостью говорил: Кандидат в мастера спорта, член сборной команды.
    Немного освоившись в обстановке, он, глядя на нее смеющимися с прищуром голубыми глазами, вдруг вытащил из кармана помятую тетрадь и сказал: Я пишу стихи, давай почитаю. Алька была искренне удивлена такому неожиданному повороту темы, ведь и она писала стихи. Они еще долго читали друг другу написанное, обсуждали темы, казалось, разговор этот будет бесконечным, но он остановил себя, сказав, что мать инвалид и надо идти ею заниматься.
    Алька еще долго перебирала в памяти такое неожиданное знакомство, принесшее в ее существование обновление.
                ***
    После этой первой встречи прошло немного времени, в те, лихие девяностые, когда выживали, кто как мог, он однажды пришел и сказал: Аля, давай жить вместе, я не могу без женщины, я мужик, я не могу делать то, что способна женщина, давай начнем, а там увидим, что получится. Алька была поражена таким оборотом событий. И действительно он прав, их возраст и опыт жизни позволяют просто менять свою жизнь без того теперь уже не обязательного, что стоит между молодыми людьми.  Что терять? Надо просто созидать новую жизнь. Она ничего не сказала в ответ, а он умел терпеливо ждать, наблюдать ее и знать когда начать вновь незаконченную тему.
    Так и случилось. Алька, подумав, дала согласие. Он с братьями решил вопрос  ухода за матерью и переехал к ней, хотя переехал слово не уместно, он просто пришел, взяв зубную щетку и смену белья, одежды – большего у него ничего не было…
    В то время зарплату не выплачивали, в жизнь вошел бартер и домой люди носили вместо зарплаты все, что давали, порой и не самое нужное. Но у него была возможность каждый день брать на работе две булки отличного хлеба, с  чем каждый день теперь он возвращался с работы к Альке.
    Работать он умел, работа для него была главной частью существования, жизнеобеспечения, содержания семьи. Он мог заработать хорошие деньги, но не умел, как оказалось совершенно ими распорядиться, не умел сформировать семейный бюджет, мог все в одночасье раздать друзьям, потратить на все, что лежит в магазине и сидеть до зарплаты без денег. Теперь Алька точно знала, почему он говорил, что ему без женщины нельзя, вспоминая его глаза говорящие: Ну, возьми меня….
                ***
    Жизнь складывалась благоприятно. Алька, со свойственной ей хозяйственной жилкой вела семейные дела, он зарабатывал, они, словно две шестеренки соединились в едином механизме и стали работать, создавая свое новое будущее.  Этот период много писали стихов. Алька о нем:
Осколок ты семидесятых,
Омытый Шипром напоказ,
Одетый в ветошь застарело,
Ты не стыдишься чужих глаз.
В какой глуши тебя носило,
Чем душу ты питал в дали,
Зачем судьба  сюда явила
Сегодня как из-под земли?...
    Он писал ей и теперь уже о чувствах, к разговору о чем они оба относились с большой осторожностью. И первым прервал это молчаливое табу он, начав в стихах эту тему.
    Так кроме первого шага в необходимости выживать, у них зарождались новые отношения, без ярких чувств, а наоборот, откуда-то издалека, легкими проявлениями событий их жизни, рождалось, прежде всего, глубокое взаимное уважение. 
    Алька часто смеясь, своим знакомым говорила: Встретились две побитых жизнью особи, посмотрели друг на друга и сказали: Давай жить начнем!   И эта жизнь длилась почти 20 лет, пока он не покинул этот мир.
                ***
    Теперь Алька продолжала жить одна. Утром, просыпаясь, она чувствовала его присутствие на своей, его любимой софе и уже вырывалось громкое: С добрым утром!  Но его больше нет.  Она занимала время интернетом, находила интересные статьи, которыми должна была поделиться и обсудить тему, прочитать вслух, но его больше не было. Она по привычке готовила много и вкусно, но еда оставалась – его не было.  Все, что происходило в ее жизни, теперь происходило без него, словно отвалился каким – то чудом кусок земли под ногами, и она стояла у края темной пустоты. Слезы душили, лились по щекам, она не сдерживала себя, она одна, его больше нет. 
   
                ***
    Алька с благодарностью вспоминала эпизод, когда в быту, она в силу своего характера начинала давить на него, мужчину, чему ее предыдущие мужья не смогли противостоять, и каждый выразил этот протест в своей форме, проявив беспомощность и несостоятельность. Однако этот мужчина был тем, который сумел заставить себя уважать. Выслушав бурю негодования от Альки по какому-то поводу, он, зная и понимая ее характер, выждал время, после паузы, когда она уже и не думала о произошедшем, сказал: Аля, давай сядем за стол и поговорим.
     Он продолжал удивлять Альку и она  подчинилась. Они сели друг против друга, он принял свою любимую осанку за столом, и сказал, прямо глядя своими смеющимися с прищуром  глазами: Аля, никогда больше так со мной не разговаривай, я в доме мужчина и буду решать вопросы, по-мужски, как положено мужчине. Голос его был по-отцовски нежным и по-мужски твердым. Алька не обиделась, она вдруг почувствовала впервые в жизни, что с ней действительно говорят мужчина, отец, брат, муж, стоящие все стеной для ее защиты, внутренним видением она наблюдала, как из нее уходит какой-то серый туман, тело расслаблялось и светилось – это было чудом, на которое она сказала: Извини, больше этого не будет. И действительно этого больше не было, потому что рядом был мужчина.
    В последний период его жизни они часто сидели рядом, взявшись за руки, она говорила: Как хорошо, что ты есть! Он в ответ находил  слова благодарности за то, что она помогла ему поверить в себя и начать новую жизнь. Потом они вспоминали смешные моменты их жизни, и от души смеялись.