О замужестве Татьяны Лариной

Моя настольная книга (потому что любимая) – это роман в стихах "Евгений Онегин" Александра Сергеевича Пушкина.   Роман в первый раз был прочитан мной (и "пройден") в школе, и до чих пор я его читаю-перечитываю и местами помню наизусть. Сейчас, правда, читаю выборочно: беру в руки, раскрываю и начинаю читать с  той страницы, с которой откроется ...
Последний раз  книжка открылась на странице со строчками:

Что ж, матушка? за чем же стало?
В Москву, на ярманку невест!
Там, слышно, много праздных мест.

А-аа, понятно, это о том, как Татьяну Ларину увезли в Москву и выдали замуж ...
Как это было?
Сейчас залезу в историю замужества Татьяны и подкреплю её кадром из художественного фильма-оперы (тоже любимого) "Евгений Онегин" выпуска 1958 года.


В январе-феврале   1822 года (хронология по Ю.М. Лотману)  мать Татьяны Полина (по-русски Прасковья)   Ларина увезла дочь в Москву на "ярманку невест", надо было хорошо пристроить старшую дочку, младшая Ольга уже была выдана за улана, который увёз её с собой в полк.

Ярмарка невест – значимое событие в жизни зимней Москвы.  Пушкин отмечал в  "Путешествии из Москвы в Петербург", что "Москва славилась невестами, как Вязьма пряниками".

Когда устанавливался прочный зимний путь, а в романе «Евгений Онегин» это было в январе-феврале, провинциальные помещики приезжали в столицу с дочками для показа их на ярмарке и с  надеждой  выдать  замуж. 

В Москве Ларины остановились у родственницы, жившей в доме на углу Большого и Малого Харитоньевских переулков:

... У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился. К старой тетке,
Четвертый год больной в чахотке
Они приехали ...

Ярмарки невест, или показательные  балы, устраивались в разных местах Москвы. Самые известные проходили в здании Благородного собрания на Большой Дмитровке, д. 1/6, (нынешний Дом Союзов), это была самая престижная московская ярмарка невест, туда приезжали  блестящие гвардейские офицеры и штатские женихи  даже из Петербурга.

Не меньшего значения была ярмарка невест на Пречистенке в доме московского военного губернатора И.П. Архарова. Гостей туда съезжалось столько, что их кареты загромождали не только двор, но и ближайшие переулки.
Ярмарки  также проходили  в  Университетском пансионе и в других  знатных домах, так что женихи, бывало,  успевали за один вечер посетить несколько балов.

Балы проходили строго по протоколу: ознакомительные  танцы с понравившейся  девушкой  мог быть числом не более трёх, если больше, то считалось, что жених уже выбрал невесту и должен на ней жениться.
Родители приезжали на бал с дочкой и внимательно следили, кто с ней танцует. Тут же (своего рода цыганская почта) наводили о молодом человеке справки и узнавали, годится ли он в женихи. Жених с плохой репутацией браковался. Разумеется, со стороны женихов существовал такой же отбор, ведь хотелось жениться пусть на некрасивой, но богатенькой.

Ещё существовали   ярмарки будущих невест – девочек 14-16 лет, которые должны  начать в скором времени выходить в свет. Эти ярмарки-балы  устраивал  знаменитый танцмейстер П.А. Йогель.  Его детские ярмарки  проходили  в здании на  Тверском бульваре, 22 (сейчас  МХАТ им. Горького).  На балы юных девушек  приходили  взрослые мужчины, чтобы присмотреть себе будущую невесту.

Александр Сергеевич Пушкин таким образом высмотрел себе Натали Гончарову, в которую моментально влюбился.  Он танцевал с ней, и юная красавица произвела на поэта неизгладимое впечатление: "Я пленён, я  очарован,  я совсем оганчарован!"
Натали мало кто приглашал на танец, ведь за ней не обещали богатого приданого. Это было видно по её платью,  ношеным перчатках и старым  туфлям.

Ярмарки невест длились до начала Великого поста.  Женихи, выбравшие себе невесту, приглашались к ней  в дом, где они общались в присутствии родителей. Потом объявлялся день свадьбы,  и родители облегчённо вздыхали: <i>"Довольно. С плеч долой обуза!"</i>
А кому в ярмарочный сезон не повезло,  откладывали попытки счастья на следующий год.

Но бывали случаи, когда женихи не гнались за богатством, а пленились красотой и душевностью невесты, то есть влюблялись!  Так было с Татьяной Лариной. Её мать ещё в своей усадьбе жаловалась гостям-соседям, что сильно поиздержалась, видимо, неплохое приданое отдали за Ольгу:

Соседи предложили взять взаймы, Ларина не отказалась, взяла деньги, приодела дочь и отправилась с ней в Москву на ярмарку невест,  вручив заботам опытных тётушек. Те привезли Татьяну на самую лучшую ярмарку  – в Благородное собрание:

Ее привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье, жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар,
Красавиц легкие уборы,
Людьми пестреющие хоры,
Невест обширный полукруг,
Всё чувства поражает вдруг.

В этой толчее невест (одна другой краше) Татьяну заметили.
Пока "архивны юноши" оглядывали Татьяну в лорнеты и неблагосклонно шептались о ней, важный генерал выделил её из толпы других претенденток,  оценив  по достоинству красоту девушки и её  скромное поведение:
Тётушки сразу же заметили интерес генерала к  их милой Тане и толкнули её в бок:

И каждая шепнула ей:
— Взгляни налево поскорей. —
«Налево? где? что там такое?»
— Ну, что бы ни было, гляди...
В той кучке, видишь? впереди,
Там, где еще в мундирах двое...
Вот отошел... вот боком стал...
«Кто? толстый этот генерал?»

Слово "толстый"  Пушкин использовал  всего один раз, и хочется думать, что оно не относится к генералу, заметившему Татьяну, ведь она могла посмотреть на другого, ведь в "той кучке" было трое в мундирах. А если посмотрела именно на него, то он мог показаться ей толстым оттого, что мундир с генеральскими эполетами, шнурами-позументами и кучей орденов сделали его грудь массивной и произвели впечатление толщины. 
А вот слово "важный"  Пушкин  использует  не раз (в строфе 54, гл. 7 и в строфе 14, гл. 8), подчёркивая этим солидность чина генерала, а не его толщину и возраст.

В разговоре с Онегиным Татьяна сказала, что её  "муж в сраженьях изувечен". Интересно, чтобы это могло означать?  Хромал, лишился руки, был, как Кутузов,  ранен в глаз? Возможно и так, только Пушкин подробности об увечье не сообщил.

Да и в опере "Евгений Онегин" Гремин прекрасно выглядит, не хромает, руки целы, глаза на месте и, вообще, свеж, бодр и счастлив. Будем считать, что слово "изувечен" Татьяна сказала в пику Онегину, мол, моя любовь так сильна, что могу полюбить человека и с увечьем!  Хотя, увечье – это не обязательно ущерб внешнему виду, увечьем может быть и другая рана тела, которую не видно под одеждой (Татьяне, как супруге  об этом лучше знать).

Более нигде в романе  у Пушкина  не говорится о ранах генерала и тем более об его увечьях. Пушкин вообще ничего не говорит об избраннике Татьяны, потому что  от бала на ярмарке невест сразу переходит к балу, на который прибыл Онегин после возвращения  из  странствий.
Александр Сергеевич сам об этом пишет в послесловии в 8-й главе:
«... сие исключение, может быть и выгодное для читателей, вредит, однако ж, плану целого сочинения; ибо чрез то переход от Татьяны, уездной барышни, к Татьяне, знатной даме, становится слишком неожиданным и необъясненным.»

Пробел между двумя балами заполнили авторы оперы: либреттист Константин Шиловский и сам Пётр Ильич Чайковский.  Они ввели в сюжет нового героя – князя Гремина, того самого важного генерала,  который поёт Онегину арию  "любви все возрасты покорны". В тексте арии (а в романе от автора) Гремин говорит Онегину о  "закаленному  судьбой бойце с седою головой!"  - это он о себе. Но седая голова не синоним слову "старыЙ". 

Да, Гремин старше Татьяны, но не старик. В фильме-опере "Евгений Онегин" Гремина играет и поёт Иван Иванович Петров (Краузе). В фильме ему припудрили вихор и виски, но он не стал от этого седым. Петрову  на момент съёмок было 38 лет, и я допускаю, что Гремину было столько же или даже меньше.

Из войны 1812 года многие молодые офицеры вышли генералами. Вспомним Цветаеву  "О, молодые генералы своих судеб!". Показательно и то, что  Евгений Онегин ведёт себя с Греминым не как с почтенным стариком, а как с ровесником. 

С Онегиным он вспоминает
Проказы, шутки прежних лет.
Они смеются.

Я думаю, Гремину (и важному генералу у Пушкина) было чуть за тридцать.  По Лотману, Татьяна вышла замуж в 1822 году, в 19 лет. После окончания Войны 1812 года прошло 10 лет, и те офицеры, что на войне (и после) становились генералами,  вполне могли и через 10 лет быть  молодыми и неженатыми. 

Насчёт молодости приведу в пример Арбузова  Алексея Фёдоровича,  русского  генерал от инфантерии, участника  войн против Наполеона,  командира  лейб-гвардии Павловского полка.
Во время Войны 1812 года ему было  20 лет, а в 1822-м (год замужества Татьяны)  всего лишь  32. Вполне подходящий жених! 

Кстати, о генералах.
Генералы, приезжающие на ярмарку невест,  по определению должны быть неженатыми, иначе ... неприлично-с от живой-то жены!   

А что такое генерал?   Взять того же Арбузова - он генерал от инфатерии, то есть пехотный генерал. По табели рангов  соответствовал 2-му классу с  обращением "Ваше высокопревосходительство". Соответствовал чинам адмирала и действительного тайного советника.   Зарплата больше 350 тысяч современных рублей. Мало? Отнюдь нет, к примеру во времена Пушкина  кг говядины стоил 40 копеек, живая рыба от 20 до 60 коп., живой гусь 1 руб. 20 штука,  кг пшеничной муки 20 коп.,  кг крупы от 15 до 50 коп  и тому подобное.   

К чину присовокуплялись всякие надбавки, да и крепостные крестьяне из деревенек  неплохо пополняли генеральский бюджет.
 
Так что Татьяна сделала нужный выбор,  ведь генерал куда лучше провинциальных соседей  Буяновых, Петушковых и Пыхтиных ...   Всем соседским женихам Татьяна ответила отказом, но на ярмарку невест поехать согласилась и не прогадала. Да и генерал, похоже, был обходительным и ласковым и, главное, любящим  мужем.
Онегин, я скрывать не стану,
Безумно я люблю Татьяну.

Любовные романы, прочитанные  молоденькой Татьяной, окутали её представление о мужчинах романтическим флёром, но жизнь показала настоящий характер и принципы  этой русской женщины (Татьяна русская душою): здравомыслие, житейскую мудрость, верность и добродетель.

Переживая свою первую любовь и храня её глубоко в душе, Татьяна, скрепя сердце, согласилась выйти замуж за нелюбимого человека, подчинившись слёзным уговорам матери. Ведь очень выгодная партия, грех отказываться!

Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны...
Я вышла замуж.

Вероятней всего, бедная Таня  после замужества чувствовала себя так же, как её мать в разлуке с любимым Грандисоном:

Рвалась и плакала сначала,
С супругом чуть не развелась;
Потом хозяйством занялась,
Привыкла и довольна стала.

Как мудро заметил поэт, "привычка свыше нам дана: замена счастию она". Привыкла, тем более, что генерал оказался хорошим мужем. А вот образ Онегина Татьяна сохранила, как память о девичьей любви и как обиду о попрании её высоких чувств.

И нынче — боже! — стынет кровь,
Как только вспомню взгляд холодный
И эту проповедь...

Но вот Онегин явился и предстал перед ней ... да ещё стал признаваться  в любви, требуя ответного чувства. Что делать? С одной стороны чувства к нему ещё живы, с другой – добрый муж, она к нему привыкла и даже по-своему полюбила, жаль его обидеть  ...
Но как забыть жестокие, обидные для любой женщины слова:

 Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнете плакать: ваши слезы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его.

Когда Онегин после дуэли с Ленским уехал, Татьяна приходила в его дом, погружалась  в мир его вещей, перебирала  и читала его книги, обращая внимание на сделанные в них пометки и поняла, что Онегин не тот, каким она его вообразила, что он  "чудак печальный и опасный", "созданье ада иль небес", "сей ангел, сей надменный бес, Что ж он?"

И вот теперь этот чудак опасный и надменный бес пишет ей страстные признания в любви, а она их читает, плачет, но всё больше убеждается в том, что её надуманная под влиянием романов девичья любовь уже прошла. Да, пока остался  не зажитый и болезненный след, но и он затянется. 

В письме к Онегину Татьяна писала:

Смирив со временем (как знать?),
По сердцу я нашла бы друга,
Была бы верная супруга
И добродетельная мать.

Это время настало: она смирила чувства,  нашла по сердцу  мужа-друга и  стала ему верной супругой. Насчёт добродетельной матери Пушкин ничего не сообщил, но ... какие её годы!

Разумная Татьяна приняла решение - Онегин в прошлом, а она "другому отдана и будет век ему верна!"

Она ушла. Стоит Евгений,
Как будто громом поражен.
<...>
Но шпор внезапный звон раздался,
И муж Татьянин показался.

Хотя  Пушкин мало говорил  о  муже-генерале, но  этот важный персонаж незримо присутствовал в романе и снова появился в самом конце, чтобы поставить точку в отношениях Татьяны и Онегина - finita la commedia.

А что Онегин?
...  он не сделался поэтом,
Не умер, не сошел с ума ...
а отправился путешествовать.

Какие б чувства ни таились
Тогда во мне – теперь их нет:
Они прошли иль изменились…
Мир вам, тревоги прошлых лет!


Эх, Онегин, Онегин, а счастье было так возможно!


Иллюстрация - кадр из фильма-оперы "Евгений Онегин", 1958 года.
Татьяна - Ариадна Шенгелая. Гремин (муж) - Иван Петров.