Озеро духа с цветущими берегами,
переходящими в Елисейские поля,
исполнено невыразимого покоя.
В равной степени невозмутимым должно быть
изошедшее из него двойное зеркало, чтобы
точно воспроизвести изображение изнутри.
(Учение Храма)
Ее запах…… Он вернул его назад, туда, откуда он только что уезжал…. И скорее даже не вернул, а окунул в ту атмосферу искрящегося праздника, такого же, как шампанское в тот день в ее бокале….. Гамбург…… Большой и старый немецкий город…… Это был вечер, в обычном немецком ресторанчике, в районе Альштадт, старого города. Он сидел один, за столиком, погруженный в свои размышления о впечатлениях от знакомства с городом. Он был впервые в этом городе. Заехал сюда не случайно. Его привело сюда повеление интуиции, в поисках встречи с загадочным, но очень любимым им человеком. Во всяком случае, он испытывал чувство глубокого уважения по отношению к этому человеку. А может быть, в ожидании встречи, даже больше, чем просто с человеком, с первых минут знакомства, обретшим над ним влияние и любовь гораздо глубже, чем его земные родители. Этот человек был очень дорог ему, а встреча с ним сейчас была для него жизненно необходима. Старый город, главный культурный город страны, который называют, почему то, «воротами в мир». Он бы скорее назвал его городом мостов, по некоторым данным их здесь более двух с половиной тысяч. Обратил внимание на надпись на здании городской ратуши: «Свободу, что добились для нас предки, достойно пусть с честью хранят потомки». Запомнилось….. И оставило свой след в его душе, как дыхание вечности из далекого и загадочного, и даже, наверное, очень необычного прошлого этого города. Но вот, что-то разбудило его, что-то вытащило его из его погружения в себя. Вот в этот момент он и увидел ее….. Сказать, что она просто вошла в зал, ничего не сказать. Она вошла как взрыв салюта, как яркое солнце после длительных, пасмурных дней! Как вспышка откровения в сознании человека. Она вошла, и, слегка всколыхнув, своей неслышной и красивой походкой, как ему показалось, окружающий уютный мирок посетителей этого заведения, села за соседний столик. Светло русые, вьющиеся волосы, красиво очерченные брови, сочные, как мякоть плода манго, губы, и эта ее очаровательная улыбка….. По ее лицу, буквально на всех языках мира, читалось – СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК! Он была, на самом деле, необыкновенно красива. Ни каких следов кокетства или флирта, полное равнодушие к окружающему миру, внутреннее удовлетворение и не показная радость от жизни. Она была как праздник, в этот обычный будний день в этом городе. Нет, даже, наверное, она была САМИМ ПРАЗДНИКОМ! И все, нехотя, залюбовались редкой красотой и совершенством, в полной мере, свободного и счастливого человека. Не замечая никого, пройдя к столику, и устроившись за ним, она все так же пребывала в своем, только ей одной принадлежавшем, счастливом расположении настроения. Официант поспешил к ней за заказом, и быстро удалился исполнять его. Возможно, даже не первый раз она бывала здесь. Она смотрела мимо него, наблюдая через витрину, за происходящим на улице, погрузившись в свои, никому не ведомые, мысли….. Взяла поданный ей бокал белого вина, и, прикоснувшись своими неповторимыми губками, красиво накрашенными вишневой помадой, к вину в бокале, улыбнулась, о чем-то своем, необыкновенной, загадочной улыбкой. Белые, ровные, красивые зубки, и улыбка, сделали ее еще более ослепительно красивой, и он не выдержал…… :
-- Мне кажется, вот только теперь я понял, чтО увезу с собой из этого города, -- задумчиво проговорил он. Она, все так же улыбаясь, как будто очнулась в другом мире, осмотревшись по сторонам, сначала пристально взглянула на него, взглядом человека, который на цветочной поляне, неожиданно для себя, увидел редкий и незнакомый еще ему цветок. Солнечно улыбаясь, мгновенно оценив его по внешнему образу, она, уже с неподдельным интересом, обратилась к нему:
-- Вы, ко мне обращаетесь? Простите, если не так….. -- Он, не отводя глаз, совершенно спокойно, слегка улыбаясь ей в ответ, произнес:
-- Простите, если помешал Вам наслаждаться своим счастьем. Мне показалось, что Вы даже не присутствуете здесь, при том, что держите в руках бокал с шампанским и наслаждаетесь вкусом вина в нем. -- Улыбка не сходила с ее счастливого лица, и она, словно уже давно была знакома с ним, продолжила разговор:
-- Мне показалось, что Вы, что-то спросили у меня? – Осматривая, и одновременно, что свойственно всем женщинам, оценивая его, глазами, излучающими счастье, произнесла она тихим, волнующим его голосом.
-- Что Вы! Я не спросил. Я просто не смог скрыть свой восторг от увиденного в Вас, кстати, впервые в моей жизни, счастья, поселившегося навечно в реальном человеке, -- так же естественно, как будто и не первой была эта встреча для них, ответил он.
-- И что же Вы увидели такого, что привело Вас в восторг? - Изменив выражение лица, украсив его беззаботной, игривой улыбкой, рассмеявшись, проговорила она.
-- Я впервые увидел счастье в живом виде, наполнившим такую прекрасную внешнюю форму…. -- Она расхохоталась неожиданно и заразительно.
-- Это как? Вы так выразились, как будто перед Вами не женщина, а предмет… -- Совершенно искренне, рассмеялась она, при этом карие глаза ее, выражали полное доверие и заинтересованность собеседником.
-- Вы знаете, мне просто нравится жить в этом городе, заниматься любимым делом, и чувствовать себя любимой, нужной и защищенной близким мне человеком. -- Она все так же улыбалась и эта очаровательная улыбка, медленно но верно, погружала его в такой знакомый, но все же давно забытый мир красочных чувств и неземных ощущений…..
-- Поверьте, что об этом Вам и не стоило говорить, потому что все это видно даже не искушенному наблюдателю. Десятки глаз, сейчас, искоса наблюдают за нашей беседой, завидуя мне в том, что именно мне, Вы уделили свое внимание как собеседнику.-- Со стороны, их беседа, на самом деле, напоминала общение двух, давно знакомых друг с другом, людей. Так легко они вошли в контакт, как будто именно для этого и встретились в этом городе, что бы поделиться своими впечатлениями прожитого дня.
-- Я вижу, что Вы не местный? -- Спросила осторожно она.
-- Да. Я здесь по делам, на короткое время, потом уеду. Меня здесь ничего не держит. Предмет моего интереса один человек, который как будто ускользает от меня, но на самом деле, я просто не поспеваю за ним. -- Он на мгновение стал задумчивым и, совершенно серьезным, стало выражение его лица.
-- Вы путешественник? -- она, не снимая с лица улыбку, вернула его внимание к себе, а он пристально смотрел на нее, не отводя глаз, ослепленный ее таинственным светом и взволнованный, словно спокойное озеро с цветущими берегами игривым теплым ветерком, пробежавшим по его невозмутимой поверхности и заставившим его неожиданно пробудиться.
-- Нет, скорее романтик…. Я ищу свою мечту…. Хотя признаюсь, сам еще не знаю, куда она меня приведет. -- Он, заглянул ей в глаза, ожидая следующего вопроса и не ошибся.
-- Вы шутите? -- став серьезной, спросила она.
-- Нет, это, как раз, правда. – Он, все так же смело, и даже, наверное, нагло, продолжал смотреть в ее карие глаза. Тающая нежность ее больших прозрачных глаз будоражила его кровь, и он забывал обо всем на свете, все глубже погружаясь в их бездонные пьянящие глубины.
-- А где Вы живете? В какой стране? В каком городе? Если не секрет? -- Она произнесла это совершенно без интонаций, как будто ей было это все равно, а она просто из вежливости поддерживала беседу.
-- Если честно, я прежде думал, что я живу здесь, в этом мире, но вот пришло время, и я понял, что не смогу найти свое место в этой жизни. Мое место не здесь. Я, очень часто, ловлю себя на мысли, что не смогу быть здесь счастливым, как, например, Вы…… К сожалению, я все еще не нашел свою родину и свой дом. -- Он ответил спокойно, как бу-то читал из невидимого источника заранее подготовленный текст. При этом взгляд его стал отрешенным и переместился как - будто в пустоту. Он смотрел неподвижно, в какую-то одну, неведомую ей, точку, не замечая ничего вокруг. Она даже обернулась, пытаясь определить предмет его интереса.
-- Вы, наверное, решили меня увлечь своей таинственностью и неопределенностью,-- ее губы при этом сложились в сладкую и нежную улыбку и она добавила, -- но уверяю Вас, на меня это не действует. У меня есть все, что бы быть счастливой: дом, любимая работа, семья….. - Она была по-прежнему внешне спокойна.
-- Вы снова ошиблись. Когда я уеду отсюда, эта случайная встреча наша, исчезнет навсегда из Вашей и моей памяти. Возможно останутся воспоминания, но и они не оставят в Вас никаких последствий, потому что, и Вы, и я в своем отношении к миру, и своей жизни, совершенно свободны, и независимы. Пусть каждый по своему, но, абсолютно, свободны и в сути своей, мы не ставим свою жизнь ни во что. Это и сделало нас такими, какие мы есть. Это же, наверное, и послужило тому, что мы так легко общаемся. И нет между нами никаких комплексов по поводу того, что мы ничего не знаем друг о друге и познакомились полчаса назад. Мы оба просто самодостаточны. Разница лишь в том, что Вы счастливы, а мне, никак не удается поймать его, это неуловимое счастье, на этой бессмысленной, по своему устройству для жизни людей, планете. Вы согласитесь со мной в этом? -- Он слегка улыбнулся, глядя в ее глаза. -- Я могу стать Вам просто другом, на время моего пребывания, в этом городе. И если у Вас будет свободное время, мы могли бы посвятить его нашему общению. Вы бы показали мне город, а я ответил бы на Ваши вопросы. Если вам это интересно? – Он поймал себя на мысли, что где то уже видел это лицо, сиявшее словно яркая звезда в обрамлении янтарных локонов среди бесконечного множества других звезд и освещенное двумя яркими глазами и даже услышал знакомую и щемящую мелодию тоски и глубокой нежности, исходящую из ее очаровательных глаз…..
-- Это флирт? Желание Ваше, как, впрочем, обычное желание любого мужчины, добиться моего внимания? Или у Вас более дерзкие планы? Ответьте мне честно, если это возможно для мужчины, быть честным с женщиной, в наше время? -- Она стала серьезной и пристально посмотрела ему в глаза. Что-то произошло в этот момент, с обоими молодыми людьми! Встретившись глазами, они испытали такое чувство, словно уже когда-то и где-то встречались. Но где и когда, каждый из них, никак не мог вспомнить. Однако настойчивая мысль и последовавшее за ней неожиданное ощущение, что эта встреча для обоих не случайна, завладело ими обоими…………..
Какой тяжелый, темный бред!
Как эти выси мутно-лунны!
Касаться скрипки столько лет
И не узнать при свете струны!
Кому ж нас надо? Кто зажег
Два желтых лика, два унылых...
И вдруг почувствовал смычок,
Что кто-то взял и кто-то слил их.
«О, как давно! Сквозь эту тьму
Скажи одно: ты та ли, та ли?»
И струны ластились к нему,
Звеня, но, ластясь, трепетали:
«Не правда ль, больше никогда
Мы не расстанемся? довольно?..»
И скрипка отвечала – «Да!».
Но сердцу скрипки было больно.
Смычок всё понял, он затих,
А в скрипке эхо всё держалось...
И было мукою для них,
Что людям музыкой казалось.
Но человек не погасил
До утра свеч... И струны пели...
Лишь солнце их нашло без сил
На черном бархате постели.
Сейчас, в этот момент, оба были убеждены, причем оба это осознавали, не задумываясь пока над причиной этой уверенности, что, не смотря на это первое и короткое знакомство, они искренне доверяют друг другу, и следующая встреча обязательно состоится. Разница в их ощущениях была лишь в том, что она почувствовала внутреннюю тревогу, а он, вдруг, неожиданно для себя, испытал, давно не тревожившую его, тоску в сердце, как проникновенную и нежную музыку, из далекого прошлого. Он, словно оправдываясь, ответил на ее вопрос:
-- Нет! Что Вы? И в мыслях не было ничего подобного. Я лишь был заворожен Вашей неземной красотой, раскрашенной внутренним, искрящимся счастьем Вашим. А беседа открыла мне, что Вы, еще, к тому же, прекрасный и интересный собеседник, и мне будет, что узнать от Вас интересного, - он даже немного разволновался от неожиданных вопросов ее. -- Тогда, скажите мне, что это за человек, которого Вы ищете? И почему эта встреча так важна для Вас, что Вы, как я поняла, все время преследуете его? -- она была серьезна, отчего черты лица ее, стали более совершенны и выразительны.
-- Мне трудно ответить, потому что Вы вряд ли, что либо, знаете об этом. Но отвечу прямо и честно, этот человек, ведет меня за руку по жизни, не прикасаясь ко мне годами и даже более того….., --тут он вдруг замолчал, немного о чем-то подумав, закончил, -- к сожалению, не могу сказать как долго, вы все равно в это не поверите. Простите, я не могу сказать Вам большего, но рассказать о том, зачем мне это, попытаюсь. -- Он смотрел на нее извиняющимся взглядом и она поняла, что сейчас ей непременно надо закончить эту беседу и просто подумать обо всем в личном уединении. Все, вроде, было, как и прежде, но вот что-то там, внутри, стало беспокоить ее, словно она коснулась того, что всегда боялась разбудить в себе, и это, то самое, что сейчас в эту минуту, вдруг, неожиданно заявило о себе, громче чем обычно. Она встала из-за столика, и перед тем как уйти, пристально посмотрела в его глаза:
-- Вы предлагаете встречу?…..
-- Если, вы не против? – Неожиданно, для самого себя, ответил он вопросом на ее вопрос.
-- Тогда, здесь же, завтра, примерно в такое же время. Я приду, но только условие; просто дружба и не более, и то, на время Вашего пребывания здесь….. -- улыбаясь, и все тем же мягким голосом, проговорила она, развернулась, и, направилась к выходу.
-- Не более чем дружба, и, до встречи! -- Попрощался ей вслед он….. Это была их первая, но неожиданная для обоих, заставившая обоих думать о случившемся и взволновавшая их, обоих, самые потаенные мысли, встреча. «Завеса, отделявшая ее от другой души, была ослепительна. Она знала эту душу; она узнала ее и знаком этого была быстрая стремительная волна любви. Но их, по-прежнему, разделяла завеса отягощенная золотом блистающая серебряными звездами. Блеск этих звезд, вызывал у нее блаженный восторг, когда она устремила на них взор, они стали расти, пока, наконец, не слились друг с другом. Завеса превращалась в одно нераздельное сияние, ярко расцвеченное золотом. Теперь она стала более прозрачной, или вернее так показалось обоим любящим. Раньше, сквозь завесу можно было разглядеть лишь смутные очертания, а теперь они казались великолепными, идеально прекрасными и четкими. Тогда женщина вытянула руку в надежде ощутить сквозь тонкую сияющую ткань пожатие другой руки. В этот же самый миг, он тоже вытянул руку, потому что сейчас их души говорили друг с другом и понимали друг друга……..».
Их потянула друг к другу неведомая сила, а легкое движение плоти породило в каждом из них некое откровение, которое открыло каждому из двоих, совершенно до этого им незнакомый, но такой желанный и привлекательный, голос души. Их души услышали друг друга и говорили друг с другом. Их души соединились, их чувства смешались и растворились одно в другом. Их тела соприкоснулись пока рукопожатием, но пальцы, соединенные ладонью одной руки с другой, каждый по отдельности, и при этом, все вместе, раскрывали им через тактильные ощущения тайны их душ, развившихся из единой Души, но создавшие свои, красивые, бездонные и уникальные зеркала безмятежного сияния их собственных неповторимых вселенных. Они, на протяжении немыслимо долгого времени и трудного, по условиям преодоления, пути, собирали, частицу за частицей, их уникальное содержание, что бы отразить в них, в этих своих зеркалах – озерах, всю глубину, красоту и наполненность Неба. Бездонного Неба, чарующего всякого, кто оказался под ним разбуженный ночью, своим тоскующим сердцем, под куполом которого, они, эти две одинокие души, развивались и преобразовывались, от простого неразумного естества в совершенное, разумное, одухотворенное творение. Она видела в нем свое отражение, умноженное на бесконечность. Ее душа принимала его душу родственную, но, не правах хозяина, а на правах возлюбленного, в котором она увидела свое отражение, растворенное в беспредельности. И, куда бы, не проникала ее мысль, питающаяся разумом, она видела совершенство, дополненное и оформленное душой ее партнера. Он видел в ней мать свою, жену свою, дочь свою, которая дарила ему любовь. Любимую, от которой сердце его, переполненное чувствами, извлекало слезу, словно волшебный родник, превращающий унылое, в радостное, темное в светлое, бесцветное в радужное. И все, что вчера еще, казалось ему чужим и безвкусным, становилось родным и восхитительным. Он видел Единое и это Единое был он сам. Личное исчезло, и во всем он видел любовь, которая была облачена в образ его любимой. Чудо открыло ему тайну сердца, а тайна эта открыла ему путь домой. Он больше не страдал, потому что счастье свое он нашел в бескорыстном труде, а труд его стал творчеством. Творчеством, где в каждой мысли, наполненной жизнью и одухотворенной им самим, была сокрыта его любовь……… « …… Их руки соприкоснулись, завеса разорвалась, мгновение радости прошло……… и……….. вновь началась борьба……..». Он нашел то, что когда то потерял. Но долг требовал искупления, и потому, он должен был собрать урожай с посеянного им, когда-то, в прошлом, сохранив его, этот урожай, для будущих миров, понести его дальше в беспредельность, что бы созидать основу света, являющегося главным строительным материалом жизни Вселенной. Но это все будет потом, не сейчас, потому что им еще только предстояло разгадать тайну их встречи, и то, что породила в их душах она, эта случайная встреча. Тайна ждала их давно, многие века, но сейчас, они подошли к ней очень близко, и теперь ее глубина и загадка должна была открыться для них обоих. К сожалению, такие люди не часто встречаются на земле, но тайна эта ждет каждого из живущих, рано или поздно. Только для тех, кто еще не подошел к ней, есть только один путь – земная скорбь, терпение, знание и вера. А пока наши герои, разбудившие свои души от долгого сна этой жизни, восприняли свои волнения зовом полов, обычным инстинктом матушки природы, во имя продолжения земной жизни.
Есть любовь, похожая на дым;
Если тесно ей — она одурманит,
Дать ей волю — и ее не станет...
Быть как дым,— но вечно молодым.
Есть любовь, похожая на тень:
Днем у ног лежит — тебе внимает,
Ночью так неслышно обнимает...
Быть как тень, но вместе ночь и день...
Разве мог он, тогда, предположить, к чему эта неожиданная встреча приведет его, и какие последствия это будет иметь, для него, в его жизни? Он, всегда уверенный в себе, спокойный и совершенно свободный, вдруг почувствует в своем сердце нечто, что будет жечь его тем огнем, который в себе он совершенно отрицал, поднявшись над всеми чувствами, посеянными в его сердце Создателем в Своем загадочном и непостижимом человеческим разумом Творении. Понимал ли он, знал ли он вообще, что тот огонь, есть таинственный Свет, есть всемирная Душа, Утроба Вселенной, из которой рождается все через разъединение и последующие преобразования? Знал ли он, что Свет этот, принадлежащий к природе огня, может, как создавать, так и разрушать? Кто мог ему, земному человеку подсказать, что каждая половая страсть, овладевающая нашими чувствами, есть вихрь этого Света, который стремится увлечь нас в бездну Смерти!? Разве, может поверить земной человек, что разумное пользование этим Светом, этим огненным чувством, этой страстью, согревает и оживляет все сущее для жизни? Излишек же его, этого Света, этого чувства, переходящего в страсть, есть пожирающий, мстительный и губительный огонь, который и есть вечное уничтожение, тот самый адовый огонь, поглощающий жизнь и означающий вечное забвение. Знал ли он это, когда, будучи Ангельским Существом, стоящим в свете истины, пал жертвой, вырвавшейся из под контроля, страсти своей!..... Он шел по жизни легко, никогда надолго не останавливаясь на одном месте более того мгновения, которое позволяло ему, проникнуть в глубины таинственной сути явления, его заинтересовавшего. Все что встречалось ему на пути, раскрывалось перед ним настолько быстро, что следовавшая за этим скука и цинизм его отношения к видимой реальности, оставляли в нем гораздо больший след, чем разгаданная тайна открывшегося «творения земной жизни». Красота единственное, что привлекало его внимание, но то, что ему открывалось под ее яркой вывеской, чаще разочаровывало его в земной жизни еще больше, чем презренная им, земная плоть человеческого существа. Ему казалось, лучше бы он никогда не касался сердец и душ этих невежественных «людишек», во всяком случае, пошлости, грязи и предательства он познал бы меньше и, возможно, смотрел бы на земную жизнь хоть с какой-то надеждой, а, может быть, и с уважением…. Но, вот она, эта его новая знакомая, сейчас, коснулась его чем-то другим. Что не так в ней, чем в остальных? Счастье в ее глазах? Дерзость и смелость ее ума во взгляде? Проблески неземного света и мудрости, так отчетливо запечатлевшиеся в ее глазах? Независимость и абсолютный покой, видимый во всем, что она из себя представляет? А может быть это и есть та самая загадка красоты, так щедро цветущая в этой женщине, которая и привлекла, и зацепила его внимание к ней? Что увидел он в ней, к чему прикоснулся, что так поразило, привлекло и потянуло его к ней, к обычной земной женщине, которых миллионы на земле и, ни одна из многих, еще ни разу, не отказала ему в его внимании??? Вопросы, вопросы, вопросы….. Здесь за столиком, в этом ресторанчике они утопили его и разворошили весь его внутренний мир, да так, что он еще долго, в задумчивости, сидел, не замечая ни времени, ни окружающей жизни. Его душа, вечно спокойная и невозмутимая, как водная гладь восхитительного озера с цветущими берегами, была взбудоражена неизвестно откуда упавшим в него метеоритом, и расходящиеся от его падения круги на этой глади, изменили отражение вселенной, необычно преобразившей свой радужный свет и открывшей ему неведомый мир глубин творения……
………….. Сейчас, сидя в купе, с прочитанным письмом, он с удовольствием погрузился в те счастливые дни, которые она подарила ему в Гамбурге, городе тысяч мостов, раскинувшихся на пересечении трех рек. Он все еще был в окружении воспоминаний и пьянящего ощущения ее счастливой улыбки, с запахом неповторимого парфюма, ею оставленного на листе письма. Этот запах……. Ее запах….. Он снова погрузил его в воспоминания………......................
Она вышла из ресторана, так же, как и вошла, не обращая внимания ни на кого, погруженная в свои мысли, слегка всколыхнув запоминающимся ароматом французского парфюма атмосферу этого заведения и, словно ярким светом, озарила на прощание этот уютный милый уголок. Мужчины, кто украдкой, а кто открыто, дерзким взглядом, вновь проводили ее, а она, ни одному из них, даже новому знакомому, не оставила своей обворожительной улыбки напоследок. Ее невидимый образ, ароматный след ее присутствия, с запоминающейся, неземной внешностью, еще долго витал в этом маленьком ресторанчике, время от времени заставляя его случайных обитателей посматривать за тот столик, где она оставила отпечаток солнечного света и свою незримую, солнечную улыбку. И это тоже была одна из тайн, скрывающихся в этой женщине, ее невидимое присутствие, словно реальное, еще долго оставляло свой отпечаток во всем, чего лишь взглядом касалась эта женщина. Никто, из присутствующих здесь, никогда бы не смог догадаться, что за ее внешностью, этой, восхитительной красоты женщины, с улыбкой искрящегося счастья, сейчас, когда она шла к выходу, скрывались настоящие бури отчаяния, впервые за многие годы, накрывшего ее с головой, после этой неожиданной встречи. Встречи здесь, в излюбленном месте ее уединения, в этом старом ресторанчике, в котором она не раз бывала, и, каждый раз, уходила отсюда такой же счастливой и довольной своими ощущениями, после, в полном покое, проведенного здесь времени. Но, сегодня, этот человек, его необычные глаза, в которые она так внимательно смотрела, и этот его проникновенный голос, внешнее спокойствие, отражающее в себе достоинство и силу мужчины, яркая, и покоряющая женское внимание, уверенность в себе, словно взорвавшаяся бомба, вырвали ее из счастливого покоя, и насильно заставили вернуться в те гнетущие мысли, которые долгое время жизни она держала под своим контролем, не позволяя им завладеть собой ни на минуту.
Не я, и не он, и не ты,
И то же, что я, и не то же:
Так были мы где-то похожи,
Что наши смешались черты.
В сомненьи кипит еще спор,
Но, слиты незримой четою,
Одной мы живем и мечтою,
Мечтою разлуки с тех пор.
Горячешный сон волновал
Обманом вторых очертаний,
Но чем я глядел неустанней.
Тем ярче себя ж узнавал.
Лишь полога ночи немой
Порой отразит колыханье
Мое и другое дыханье,
Бой сердца и мой и не мой...
И в мутном круженьи годин
Все чаще вопрос меня мучит:
Когда наконец нас разлучат,
Каким же я буду один?
« Все чаще вопрос меня мучит: -- Какой же я буду одна, когда, наконец, нас разлучат?» -- слегка перефразировала она известное стихотворение….. Что-то до боли знакомое в этих странных стихах, написанных, буд-то бы для нее. Вот сейчас, в эту минуту, она чувствовала, словно все это с ней уже случилось, но почему она раньше этого не понимала? А может, просто, не обращала свое внимание на эти слова, ну ту глубокую мысль автора, потому что не хотела тогда, так же, как и сейчас тревожить зудящую, где то глубоко в ней, рану или боль? Она гнала каждую мысль, каждое чувство, каждое воспоминание, вызывавшие в ней необъяснимую тоску и тревогу, по чему-то, давно забытому, но главному, если не для нее самой, то для ее зрелой души, требующей чего-то непонятного, с самого ее рождения в этом мире. Она, эта душа ее, как только возвышенные мысли, и божественные чувства овладевали ею, звала ее в неведомую долину благословения, где любовь разбросала свои восхитительные цветы. Однако, живущий в ней страх, потерять некую силу, которую она чувствовала в себе, дающую ей огромные возможности творчества и власть над всем тем, что она имела уже в своей жизни, заставляли ее гнать все, что тревожило ее и волновало ее сердце. Опыт жизни, а может быть, гораздо более глубокий опыт души ее, открыли ей понимание, что душа человека от любви и страха теряет свое могущество и падает вниз, на землю, в темные, мрачные лабиринты страданий и боли. И, наверное, потому она, вместо крыльев счастья, выбрала крепкую устойчивую опору земной жизни – семью, которая была для нее, как тот тихий уютный ресторанчик, в котором она любила проводить свободное время, в полном одиночестве и покое для своего ума и сердца. Здесь, в местах своего покоя, она находила те невидимые образы, которые обрушивались на ее разум, своей уникальностью и неповторимостью ощущений, и запечатлевались в ее душе, что бы родиться на свет этого мира, новыми дизайнерскими открытиями и вдохновляющими ее к созданию нереальных, в этом мире, форм и решений. Она была в земной жизни, что называется, успешным дизайнером, эдаким современным Гауди, создававшим свои творения вопреки всем законам земной архитектуры. Все направления искусства, за которые она бралась в любой сфере жизни, приносили ей заслуженную славу и были непременно востребованы, будь то ювелирные украшения, архитектура, обои для стен, одежда для богатых и требовательных арабов или стильная обувь для модниц. Ее популярность, давала ей неограниченные возможности и некую внутреннюю силу, быть довольной и счастливой в жизни. А ее семья, была для нее тем смыслом жизни, который она так долго искала и, не найдя в жизни ничего более важного, за неимением ничего более совершенного в том понимании, которое несла в себе жизнь, была принята ей как единственно возможный смысл. Но вот о чем она никогда не позволяла себе думать, чего касаться своим сердцем и умом, о чем мечтать и искать в окружающем мире, это ЛЮБОВЬ! Да, именно любовь, хоть она и была молодой красивой женщиной, и, более того, пользовалась необъяснимым, даже для нее самой, назойливым вниманием мужчин, всегда мешающим ей, сохранять свою независимость и внутренний покой, ради, так самоотверженно любимого ей, творчества и погружения в неземные миры, ее врожденного, богатого воображения и дерзких мечтаний. Она всегда чувствовала, и даже, наверное, была уверена, знала, только старалась скрывать от всех, и, даже, от самой себя, что глубоко несчастна в этой жизни, потому что, неведомая ей тоска, с самого того дня, как она стала осознавать себя, всегда присутствовала в ней, а мир, который она постепенно узнавала и видела вокруг себя, был каким-то убогим и тусклым, как в своей земной красоте, так и в его законах, и жизни, населявших его людей. Сейчас, когда она не удержала своей силой и волей, смятение чувств и, так бережно хранимый, душевный покой, мощный ураган знаний невидимого мира, пробил все бастионы ее уверенности в себе и ее контролируемого сознания, и обрушился на нее пониманием сути видимой жизни, словно открывшим для нее другую реальность, озарившую ее душу восходом солнца истины, а в ее разуме, тот философский хаос, из которого она черпала свои неземные открытия. Все ее существо, ее ум, ее душа, погрузились в бессознательное состояние, которое было более живым, чем ее собственное сознание. Она шла по улице, а мимо нее шли и шли люди. Они медленно двигались навстречу своей жизни и таинственной, для каждого из них, судьбе, которую многие из них просто отрицали, уверовав в свою полную свободу и непогрешимость. Множество мужчин и женщин, озабоченных своими обязанностями, заботами и проблемами, просыпались по утрам, поднимаясь, как по звонку, спозаранку и, редко кто из них, радовался этому раннему пробуждению. Все они делали это ради того, что бы взвалить на себя тяжелую ношу заботы о своих бренных телах и их родных, и близких, ради того тяжкого подневольного труда, превращавшего их постепенно в молчаливых, угрюмых животных, безмолвно исполнявших ежедневную монотонную работу. Каждый свой день, свое здоровье и силу, они отдавали тяжелой работе, которая подходит больше для скота или железных, не чувствующих тяжести труда, машин. Занятым решением земных забот, борьбы за существование, в мире жестокой конкуренции за место под солнцем, им некогда думать о большем, чем эта земная жизнь. И потому, монотонная и бессмысленная для души, непробужденным умам этих людей, такая работа казалась естественной и вполне их удовлетворяла. Неожиданно, нашей героине открылась панорама жизни, на которой она увидела миллионы людей, суетящихся на биржах, сидящих в офисах и кабинетах по всему миру и растрачивающих свои жизни ради единственной цели – делать деньги. Она смотрела на них с высоты своего духа и видела мелких, и угодливых рабов благополучия, лишенных честолюбия, похожих друг на друга, ради этих самых денег. Души их, забытые чувствами и сердцами, спали глубоким сном. Она видела женщин, так же похожих друг на друга, живущих на городских улицах и в бесчисленных домах терпимости, где торгуют пороком. «Ничего из себя не представляющая масса, вбирающая в себя низменные энергии мужчин, и растворяющая в себе, как самих жриц любви, так и мужчин, которые убивают себя тяжким трудом и необузданной похотью. Богатые люди, состоятельные и праздные, они вечно стремятся к удовольствиям и развлечениям. Их многие и многие тысячи и как мало они отличаются друг от друга, как ограничена та сфера большой неведомой им жизни, в которой они ищут наслаждений и находят лишь разочарования». Но она понимала, видела, что их трагедия была в том, что они были лишены истинного знания, которое и раскрывает человеку иное видение реальности. Ее сильно, поразило неожиданно увиденное полотно жизни земной, возникшей в ее уме неожиданной мыслью: «Безумное человечество, каким великим оно могло бы стать, если бы пробудилось и сделалось разумной, единой, безличной осознающей свое духовное достоинство и знание, силой!». Но как ярко и контрастно отличалось все то, что видела она сейчас, перед собой, от того, что несла она сама, в этот, объятый пламенем бессмысленных страстей, мир людей! Какое бушующее море представляет собой жизнь человечества, в отличие от того озера, среди цветущих берегов, где в полном покое и совершенстве пребывает душа каждого человека, и откуда исходит незримый свет истины, несущей в себе знание и мудрость. Она помнит и знает, что воды его, глубоки и прозрачны, хранят в себе ответы на все ее вопросы. Она знала, что место это, знает только ее душа, и до поры, до времени, некая сила не позволяет ей, проникнуть туда, что бы обрести целостность и душевное счастье. Она чувствовала его. Она искала его, это самое озеро духовного совершенства. Она старалась отразить его красоту и совершенство в этой земной жизни. Но, что-то раньше мешало ей понять, увидеть, осознать и достигнуть его, что бы увидеть, что же скрывает оно от нее, и что несет оно в себе, о ее личной и истинной красоте, и ее прошлом, это самое Озеро Духа?……… Она вернулась домой, впервые в таком настроении, что уже по ее отсутствующему взгляду и, по вполне заметному, погружению в свои мысли и чувства, муж сразу понял, что, что-то произошло в ее жизни, и не стал отвлекать ее своими разговорами и вопросами. Вот сейчас, именно в этот момент, она, вдруг, поняла, осознала всем своим естеством, что расстояние между мужем и ей было так велико, что она не смогла бы дать ему ни капли счастья, даже если бы сильно этого захотела! Она, все это время, пока они жили вместе, жила в двух мирах одновременно! Причем тот, другой, невидимый и неслышимый людьми мир, был ей гораздо ближе, роднее, желаннее, отчего душа ее не могла никому принадлежать в земном мире, кроме той силы, той тайны, которая непрестанно беспокоила и, даже, может быть, где-то глубоко в душе, страшила ее. Она поняла свою ошибку! Это была для нее потрясающая мысль, как удар молнии среди ясного неба. Откровение!!! Она не должна была иметь в этом мире ничего и никого, что могло бы удержать ее в нем, когда придет час ухода…..
…………Бывает час в предверьи сна.
Когда беседа умолкает,
Нас тянет сердца глубина,
А голос собственный пугает………………… Она, так и не возвращаясь из того мира, где сейчас она вела диалог сама с собой, легла спать и мгновенно уснула…… Она проснулась полная новых сил. Каким колдовским очарованием отличалось это утро. Как сладостна была его свежесть. Наслаждаясь счастьем, она забыла все свои тревоги, все беспокойство о других и о себе. Уже полностью рассвело, начался новый день, и вместе с ним должна была начаться новая работа ее. Усталость и скука, казалось, навсегда покинули ее и что то новое, сильное и неистребимое никакой волей, вдруг, неожиданным вихрем, прорвало все возможные преграды, и бросило ее туда, где скрывала она свою боль, тоску, муку и страдание….. Она осознавала теперь, что должна жить и работать ради других целей. « Я начну свою жизнь заново! Я открою ту загадочную дверь в мир, откуда я пришла и подарю этому миру все то, что сверкает в нем, отражаясь яркими звездами на небесах. Я подарю людям истинную красоту, которую человечество считает загадкой! Я открою людям тайну их истока, и они станут счастливыми! О слепой, несчастный, земной мир, наполненный заботами и тяжелой борьбой за существование, позволь моему сердцу говорить с тобой, пробудить разум в тех, кто создан для того что бы сделать тебя лучше, помогать тем кто на пути к знанию и истине, трудиться для того, что бы украшать тебя своими мечтами. Я останусь в волнах великого потока жизни, и мой слабый ручеек жизни, рано или поздно станет огромной рекой, несущий в себе силу, знание и красоту!»
………….. Он на следующий день проснулся как обычно очень рано. День еще не взглянул на мир глазами восходящего солнца, но горизонт был необыкновенно чист и прозрачен. А звезды на небе еще не начали гаснуть под натиском неутомимого светила, и даже красавица луна, не поблекла от усталости, ночного труда, по очарованию молодых влюбленных своим приглушенным светом, общепринятым спутником интимных встреч, и, пылких чувств, страстью наполненных сердец. Он вышел на балкон, гостиницы, в которой снял номер несколько дней назад. Балкон и окна его номера выходили на узкую, старую улицу, покрытую булыжником и, сопровождавшими ее с обеих сторон, маленькими магазинчиками, ресторанчиками, «кафэшками» и другими мелкими заведениями, оказывающими услуги жителям этого города. Суета мира еще не оживила монотонную жизнь педантичного Гамбурга, но редкие и обычные для городской жизни звуки, то тут, то там, подавали свои голоса, пробуждающемуся дню, обещающему хорошую погоду и, тем самым, приятное настроение всем тем, кто построил свои планы и рассчитывал их реализовать, как следствие приятного подарка природы. Он стоял и думал о том, что сегодня принесет этот день ему, ведь у него сегодня важная встреча. Встреча, которую он ждал уже не один год, а вся его жизнь, в сущности, это такие редкие встречи, которые как верстовые столбы на дороге, указывали ему, сколько еще нужно пройти, что бы достигнуть той цели. Цели, за которой скрывалась надежда на то, что его земное путешествие будет, наконец-то, закончено, и он войдет туда, где Великое Таинство, станет сутью его, не только существования, но и трудом, от которого когда-то, очень давно, он был отлучен, Волей и решением его Отца. Каждый раз, оказываясь в каком-нибудь городе, он непременно искал Храм, в котором его должен был ждать тот, кто передаст ему, как сам он говорил, «послание свыше». Он так и воспринимал такие встречи, как «послание свыше», указывающее не только путь его к следующей встрече, но и работу, которую он должен делать в миру, для того, что бы посадить в саду жизни земной, еще одно, истинное древо Любви. То самое Божественное «НАЧАЛО», приносящее свои неземные плоды, способные разбудить сердце, простого земного человека, и указать ему красоту Неба, где свет далекой мечты, укажет ему Путь, по которому ему, земному человеку, следует идти. Солнце вставало и ему следовало поторопиться. Приведя себя в порядок, он заказал завтрак в номер. Молоко, хлеб, фрукты и немного меда, быстро пополнили его силы энергией жизни, и, закончив с этим, он, в хорошем расположении духа, вышел на улицу, по которой уже, словно река, по обеим сторонам, и в том, и в другом направлении, двигались люди. Ему нужно было пройти небольшое расстояние к Храму, который располагался по левую сторону улицы, на небольшом расстоянии от пересечения ее с другой улицей, прямо напротив ресторанчика, разместившегося чуть правее, но на другой стороне, от этого самого Храма. Его внимание, неожиданно, привлекло поведение двух молодых девушек, идущих впереди него на противоположной стороне этой узкой улочки, и о чем-то, довольно громко для этого времени суток, разговаривающих. Одна из них, брюнетка, держала под руку другую, и все время старалась ее слегка одернуть, когда громкий смех ее подружки, заставлял прохожих, спешащих по своим делам, оборачиваться в их сторону. Подружка ее, блондинка, была, судя по всему, чем-то очень возбуждена, поскольку говорила несколько повышенным голосом и, что-то рассказывая, все время громко смеялась. Похоже, она часто пользовалась вниманием мужчин, благодаря своей ладной фигурке, искрометному характеру и свободному поведению, выражавшемуся, в невероятной подвижности, легкой походке и нескромно легкомысленном отношении к правилам поведения. Он отметил про себя, ее невоспитанность и легкомыслие, подумав, что не желал бы себе иметь близкой подругой такое невоспитанное существо, которое уже одним своим поведением, рождало в нем неприязнь и разочарование. «Хотя, --подумал он, и коварная мысль коснулась его черствого сердца, -- она довольно привлекательна и ладненькая фигурка ее, могла бы оказаться приятным подарком молодому человеку, умирающему от скуки в этом слишком суетном и слишком деловом городе». Девушки зашли именно в тот ресторан, располагавшийся напротив храма, в который и направлялся наш знакомый. Оживленная улица, по которой шел наш герой, вела к собору -- очень древнему строению, который невозможно было обойти вниманием. Самым важная достопримечательность немецкого города, возрастом чуть ли не тысячу лет, взметнулась вверх почти на полторы сотни метров, находящаяся в историческом центре Гамбурга, ярко и впечатляюще контрастирующая с современными домами и большими модными магазинами. Удивительный памятник архитектуры и одновременно одна из самых главных достопримечательностей в историческом центре Гамбурга. Эта красивая церковь пережила сотни лет своего существования, а все еще пользуется большой популярностью у местных горожан. Остановившись на несколько минут перед фасадом, он осмотрел строение, отметив про себя его величие и красоту архитектуры, восхитившись, без преувеличения, величественным сооружением, построенным много веков тому назад. Оно, пережившее многие потрясения, социальные и экономические катаклизмы, и по сей день находилось в прекрасном состоянии, оставив позади разрушительные годы пожаров, войны с Наполеоном и трудные периоды собственной истории. Ещё не заходя в само здание, в буквальном смысле, он собственными руками и сердцем, прикоснулся к древности этого места. «Удивительно, говорят этим дверным ручкам более семи сотен лет. -- Подумал наш герой, прикоснувшись к очень старинной дверной ручке в виде львиной головы – Как, этому историческому артефакту удалось благополучно пережить, и пожары, и наполеоновские нашествия, и бомбардировки авиации, во время второй мировой войны? А самое странное, что, сейчас, у меня такое чувство, будто, я давно знаком с историей этого собора и, может быть, даже, гораздо старше него по возрасту….». Испытывая волнение, от ожидания предстоящей встречи, а может от прикосновения к историческому прошлому города, или даже, самой вечности, он, несколько несмело толкнул тяжелую дверь, которая вела во внутренние чертоги этого, внешне угрюмого, но впечатляющего своей архитектурой, сооружения. Внутри него царил полумрак и полная тишина, словно улица, со своим шумом и звуками, мгновенно перестала существовать. Даже его осторожные шаги, казалось, вызывали слишком сильное эхо, под высокими сводами этой «обители покоя и умиротворения души человеческой». Полумрак не позволил ему сразу разглядеть великолепное внутреннее убранство помещения, но немного постояв у входа, и привыкнув к приглушенному свету зала, он смог увидеть, справа от входа, длинный тяжелый стол, за которым в самом отдаленном торце его сидел человек в монашеской рясе и накинутым на голову капюшоном. Лица его, разумеется, было не видно, а белая, на белом же фоне наряда, борода его, создавала образ белоснежного облака зависшего на краю стола и излучающего ровный неоновый свет, магическим чудом гипнотизирующий смотрящего на него. Ничто не выдавало в нем старца, убеленного сединами, кроме той бороды, что смотрелась органично с белым его нарядом. Неоновый свет, ровный, создающий, метра на полтора, округлый ореол вокруг сидящего, сгущая существующий полумрак, тем самым, как бы отделял фигуру сидящего от этого мира. Создавалось ощущение, будто человек этот, проявился из чего-то невидимого и стал видимым благодаря темноте этого зала. Старец недвижно сидел за этим большим, старым, дубовым столом, больше похожим на стол для средневекового пира, чем для задушевной беседы. Наш, все еще загадочный, но уже знакомый нам гость, повернулся лицом к старцу и, подойдя к столу, с противоположного конца от сидящего за этим столом человека, слегка поклонился присутствующему, добавив к поклону слова: «Мир Вам Отец, и мир этому Храму».
-- Ты все-таки пришел….. Отдаю должное твоей настойчивости….. -- Голос его был спокойным, негромким, но сила и власть чувствовались в каждом звуке слов сказанных им.
-- Я не мог не прийти Учитель. Я ждал этой встречи, исколесив пол Европы,-- робкий ответ прозвучал едва слышно из уст молодого человека, но резонанс помещения сделал его довольно слышимым и внятным. Старец, выдержав паузу, пристально посмотрел, из-под тени капюшона своей накидки, на стоящего в отдалении посетителя и снова четким, поставленным голосом произнес:
-- Мне известно это. Что ждешь ты от меня Сатанэль? – Человек за столом слегка, при этом, приподнял голову, однако ни глаз его, ни лица его не было видно.
-- Я хотел спросить у тебя, если позволишь?— снова почтительный тон и негромкий голос, раздался под величественными сводами храма, наполнив его чистым и красивым звуком голоса просящего.
-- Спрашивай.— Сидящий, словно статуя, человек за столом, даже не шелохнувшись при этом, продолжил: -- Если смогу дать ответ, ты получишь его.—Громкий голос его, теперь, звучал, будто, из под остроконечного купола зала, в котором, казалось, словно, Сам Бог говорил со Своим провинившимся сыном. Наш герой понимал, что его «Если смогу» означало не то, что старец чего то может не знать, а то, что не все позволено ему, этому самому старцу, сказать молодому человеку.
-- Учитель, долгое время, блуждая по земле, я стремился стать служителем веры. Но со временем, исполняя долг, возложенный на меня Господом, я, так сильно привязался к этому миру, так сроднился со всем тем, чем наполнен он, что если я пытаюсь порвать с ним, меня терзают невероятные мучения, которые саднят в моем сердце и душе дикой болью. Я всеми силами, пытаюсь удержать себя от множества соблазнов, но сила молодости, неудержимые чувства, рождающие страсть, которую питает во мне бурлящая своими возможностями земная жизнь, уводят меня в мирскую суету, наполненную грехами и скорбями. Соблазняя и провоцируя слабые людские души ко греху, я перестаю все больше и больше уважать Его Творение и, как мне кажется, иду не к Нему, за прощением, а напротив, отдаляюсь от него, все больше и больше погружая свой взбесившийся эгоизм в пучину иллюзии собственного величия и неограниченной личной власти. Когда я понял, что таким образом я не смогу принудить себя следовать обязательным законам веры и не достигну необходимой концентрации духовных сил для служения Отцу, я не только разочаровался в своей работе, но и не могу найти смысл своей жизни. Я был верным слугой Ему и считал, что я, заблудший, спасал бесчисленное множество душ своими поступками и делами, отрезвляя их ударами судьбы. Но, соблазняя малодушных чад Его, я видел в результате, что эти заблудшие «овцы» впадают в еще больший грех и неверие, чем они были до того, как соблазн коснулся их тел. Я честно тружусь на земле для Отца своего, но этот мир, похоже, увлекает меня все больше и больше. Мне иногда кажется, что я и сам потерял свой Путь и смысл этого Пути. Мир все больше и больше увлекает меня и растворяет в своих порочных страстях. Эта жизнь, в которой я пытался обрести искупление, в строгости исполнял свой долг и не могу ни в чем себя упрекнуть, принесла мне только страдание. Тьма моего прошлого еще тяготеет надо мной, а я не могу избавиться от нее. Я хочу вернуться. Долгое время я служу Ему здесь, но Он молчит. Я не знаю, доволен Он мной или моя работа не нужна Ему. Мне приходится жить надеждой, что мой труд принесет когда-нибудь пользу Его замыслу, но то, что я вижу, в результате своих трудов, приводит меня к разочарованию. Они все время ходят по одному и тому же кругу, и каждый раз, возвращаются туда, откуда начали свое восхождение. Их удел прах, а Он хочет, что бы они вошли в Его Дом. Разве могут они в таком одеянии, одеянии земного тлена, войти в Мир Огненный, где даже мысль, рожденная в привязанности к земным устремлениям, сжигает пославшего ее? Я устал доказывать это Ему! Я устал оправдывать все это перед самим собой и мне тяжко смотреть на то, что до конца не понятно мне самому. Скажи мне Учитель, как обрести мне прощение «Неба» и что мне для этого надо сделать?
-- Ты хочешь возвыситься вновь, так и не овладев тем, что сам породил в себе? Ты хочешь вознестись, не сбросив с себя груз этого мира? Не запрет «свыше» держит тебя здесь. Тебя держит здесь отсутствие знания и понимания причин того, что заставило тебя пасть. Разве ты забыл, что ты сможешь вернуться только тогда, когда последний из них, достигнет Врат его Храма? Разве ты не помнишь, что ты сам породил это и решил доказать это своей жизнью? Разве не помнишь ты, какая сила спасает их, когда они неосознанно обрекают себя на страдание и скорбь? Разве ты до сих пор не понял, что их недостатки и пороки, как детей Господа, это твое поражение как исполнителя Его Воли?! Можно ли вылечить болезнь, не вскрыв рану, для того что бы удалить гнойник? Можно ли победить грех, если не знать, под каким нравственным качеством характера грешника скрывается порок? Можно ли стать достойным наследником Отца своего, если не впитать в себя все, что создано Им, включая, в том числе, и все зло, так необходимое что бы удержать равновесие? В тебе сокрыто все то, что ты вскрываешь в них, именно потому, только тогда ты станешь свободным и вернешься к Престолу Отца, когда последний из них станет совершенным.
-- Прости меня Учитель, но еще вопрос: -- Я плохо делаю свою работу? Скажи мне Учитель……-- Голос старца стал теплее и тон более участливым:
-- Сердце твое, все еще, не познало Любви, а причина этого в тебе самом. Ты их перевернутое отражение Сатанэль, но они не видят тебя. То, в чем они находят удовольствие, они не находят боли, точно так же, как ты не находишь Любви, в том, что рождает в тебе отвращение и цинизм по отношению к ним. Они больше знают о Любви, чем ты, горделивый и надменный Дух. Так найди Любовь, загляни ей в глаза, и почувствуй ту боль, которая рождает неземное удовольствие и Божественное счастье.
-- Разве может познать неземное удовольствие и Божественное счастье тот, кто найдет Любовь на Земле? Учитель, скажи мне, возможно ли разглядеть Любовь на земле для того, кто видел Великолепие Вселенной и Лик Господа воочию? Как это возможно, если ты видишь все ничтожество и мерзость существа, тобой порожденного из куска земной глины?! Я создавал эту земную игрушку из праха, что бы Земля, не была пуста и безжизненна, без отпечатка следов разума, отражающегося от Небес, на ней! Но, в глазах Отца, он оказался прекрасен и достоин Его Любви, что бы и это, тленное и временное создание, наделить этим сокровищем вечности! Я видел, как это существо, словно червь навозный, ползало в грязи и пожирало себе подобного, но Отец, вдохнул в него душу и одарил его разумом, повелев мне признать его своим братом! Ответь мне Учитель, зачем Он так унизил меня, уровняв меня, пришедшего из вечности, с ним, этим безумным пигмеем, не знающим труда поисков и накопления Знаний Вселенной, и почему заставил меня служить ему, этому глупому, невежественному существу!!? — Сатанэль замолчал, неожиданно остановив свой голос отчаяния и голос старца спокойно, по отцовски, не медля ни минуты, заговорил в ответ:
-- В великолепии Вселенной, ты увидел лишь свою личную славу, но не увидел тех, кто эту славу осветил звездами. В Лике Господа ты увидел лишь Его ослепляющий Свет, не увидев Его Душу. Ты восхищаешься вершинами, на которых стоишь, но забыл на чем они держаться. Ты допустил ошибку, не отдав должное неприметному пороку, лежащему в основе всех твоих достоинств, и он сбросил тебя с высоты достигнутого величия. Сатанэль, к Дому Отца ведут только два пути – доброта в человеке или его усталость от жизни, но только один из них, этих самых путей, приводит человека к Трону Его -- это доброта, рождающаяся исключительно от любви. У тебя есть лишь один путь к Отцу, и лежит он через твое сердце. Там, в сердце твоем есть ларец, в котором хранится тайна. Познай эту тайну, и ты не только получишь все ответы на заданные тобой вопросы, но и увидишь Путь, который приведет тебя в Отчий Дом. Этим Путем прошли многие, те, кто познал земную жизнь, но не остался здесь навечно. Остался, не сгинув во мраке тьмы и безумия, а открыв для себя эту самую тайну, сбросив с себя одеяние варварского мира, растворился во всем, что открыла ему эта самая тайна. Однако ты, любимый сын Отца своего, до сих пор, все время, оставался лишь фрагментом, а не частью целого! Стань же всем во Вселенной, раствори свое существо в бесконечной и бездонной любви, в «Начале», где зародился и твой Исток. Такое слияние, для тебя будет подобно смерти, но пробуждение, а оно непременно будет, окажется для тебя, новым рождением, какого ты еще не знал никогда. – Загадками говорил старец, но Сатанель внимательно слушал его, запоминая сказанное им. Многое, из сказанного Старцем, показалось обидным Сатанэлю, и гордый дух заговорил в нем вновь голосом страстей. Однако Старец понимал его состояние и осознанно лил чистую воду в грязный колодец, что бы поднявшаяся со дна грязь, была смыта внутренним желанием самого колодца очиститься от нее. Сатанэль, неожиданно для себя, вспыхнул желанием поступить дерзко:
-- Но Учитель…… -- Начал было говорить о своей обиде наш герой, однако Старец холодным голосом и стальной волей погасил зарождающийся огонь:
-- Я все тебе сказал, Сатанэль. И даже больше, чем мне было позволено. Иди. Найдешь меня тогда, когда сердце твое, само скажет тебе, чем оно живет. Следующая встреча наша состоится там, на востоке, в стране, которая для мира была тем самым искуплением, назначенной жертвой, за грехи земного человечества. Но как всегда и бывает на Земле, человечество всегда пилит тот сук, на котором само и сидит. Посеяв там, в этой могучей восточной стране, являющейся истоком зарождения вечной жизни, ветер, «западная цивилизация» будет погребена под обломками невежества, хаоса и раздора внутри себя. Для тебя, Сатанэль, там будет очень много интересной работы…….
Старец исчез, словно разговор с ним и увиденное здесь нашим героем было иллюзией, картиной его воображения, а все, что увидел Сатанэль, казалось ему похожим на сон -- наваждение, которое случилось с ним, под воздействием долгого ожидания и слишком сильного волнения чувств. В мгновение ока все исчезло, словно и не было, ни старца за столом, ни самого стола, лишь тихая музыка, звучащая откуда-то, из-под купола храма, как сладкий сон, наполняла его душу теплом и божественной красотой. Он обвел взглядом, затемненный купол Храма, словно искал там кого-то. Однако в зале он был совершенно один, если не считать органиста, который незримо присутствовал где-то рядом. Это было реально, изумительно божественно – орган звучал только для него одного. Прекрасная музыка наполняла огромное помещение, в котором находились только он один и Тот, Кого он так безмерно любил. Прекрасное место, чудесная музыка очень располагали к мыслям о вечном, о возвышенном. Он, там, в затемненной высоте купола Храма, искал глазами Того, Кто сейчас говорил с ним голосом его рвавшейся из груди души, но лишь тихие звуки органа растекались оттуда, и, медленно и печально, входили в нашего героя. Эти мелодии и звуки, словно слова Господа, заставляли его немного задержаться здесь, что бы слова, услышанные им, здесь, в этом храме, запомнились его душе, и остались в ней, как идеи мыслей, неведомого и невидимого собеседника, помогающего ему найти утешение в серости и бессмысленной суете мира сего. Постепенно Сатанэль, пришел в себя и огляделся вокруг. Редкостные детали прикладного искусства, драгоценные росписи и художественные картины в оригинальных металлических рамах, делали внутренний интерьер собора великолепным. Он обратил внимание на то, что к вершине купола, в самом начале собора, вела крайне узкая винтовая лестница, потому подниматься по ней было не просто для того, кто испытывал страх высоты и ощущения замкнутого тесного пространства, потому что подниматься по такой лестнице было довольно сложно. Моментально пришла мысль, чему улыбнулся даже: «Входите узкими вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими, потому что тесны врата и узок путь ведущие в жизнь и немногие находят их». Далее эта лестница вела к широким деревянным лестницам, после каждых нескольких пролетов которых, были оборудованы своеобразные площадки -- зоны отдыха на нелегком пути к вершине, где можно было посидеть и перевести дух. Ну а там, на вершине Храма, тому, кто достигал ее, представлялся великолепный вид старого красивого города со всеми его достопримечательностями и прекрасными местами, откуда видно весь город – порт, филармонию на Эльбе, ратушу, университет Гамбурга, озеро Альстер, даже видно немного центральный парк и планетарий. Любопытно, что время как бы смешалось здесь и мирно сосуществует, соединив органично и далекое прошлое и бурлящее жизнью настоящее – старинные кирпичные дома перемежаются с постройками современными, когда город отстраивался заново после бомбежек во время войны. Он вышел из Храма и свет яркого солнечного утра, шумная суета проснувшегося города оглоушили его, словно грохочущее море во время шторма. На ступенях, перед входом, как и во многих других городах мира, сидели люди, которым в силу личных жизненных обстоятельств, сложно жить в этом мире и потому они идут к Храмам, соборам, церквям просить у прихожан милостыню и подаяние. Однако здесь делали они это не агрессивно и не навязчиво.
Постояв немного у дверей, из которых он только что вышел, Сатанель направился бесцельно побродить по городу, пересекая улицу, мимо ресторанчика, в который зашли те две девушки, повстречавшиеся ему утром. Как раз, именно в тот момент, когда он поравнялся со входом в ресторан, двери распахнулись, и из них выпорхнули его знакомые, все так же беззаботно и шумно смеющиеся подружки. Они неожиданно столкнулись с ним, чуть не отправив его с вымощенного тротуара на проезжую часть дороги, и Сатанэль, вежливо удержав смеющуюся блондинку руками, оказался с ней глаза в глаза, лицом к лицу! Что-то соблазнительно манящее увидел он в ее глазах, и в выражении ее лица, и, этот ее, прямой, дерзкий, игривый взгляд….. Все это мгновенно разбудило его плоть, словно заворожило и ввело его в ступор на несколько мгновений, пока девушка звонко засмеявшись, не проговорила дерзко:
-- Эй, дружок, поосторожней! Ваша смелость мне нравится, но ведь неприлично так открыто, прямо на улице, ловить такими сильными руками слабых и беззащитных девушек!-- И она громко рассмеялась, обескуражив его своими словами. Он нашелся сразу что ответить, хоть и не был настроен на флирт:
-- А что мне остается делать, если девушки в этом городе, словно райские птички, если не успел поймать, как мгновенно, попутный ветер уносит их, и они улетают в чужие руки. Приходится ловить их, где получится и, даже, прямо у входных дверей.
-- Так берите меня, и несите куда хотите, если Вам удалось меня поймать! Я вся Ваша и даже, если Вы не против, с подружкой в подарок!-- Она снова засмеялась своим заразительным смехом. Ее красивая фигурка, легкое платьице, солнечное счастливое личико, не оставили ему шансов на раздумья, и он, подхватив ее на руки, закружил прямо здесь, на улице, на виду у всех, кто присутствовал в эти минуты у ресторанчика и стал свидетелем красивой сцены в этот солнечный день ……. «Кажется, у меня есть свободное время, и мне сегодня есть чем себя развлечь до вечернего свидания! Будет приятная и полезная игра. Ох, уж эти женщины, им так хочется разочарований!!!»-- подумал наш герой, да и было уже поздно что-то менять, игра уже началась, а, как известно, в этих играх стоит только сделать первый шаг и уже не остается ни капли желания остановиться…...
…… Веселый день горит... Среди сомлевших трав
Все маки пятнами — как жадное бессилье,
Как губы, полные соблазна и отрав,
Как алых бабочек развернутые крылья.
Веселый день горит... Но сад и пуст и глух.
Давно покончил он с соблазнами и пиром, —
И маки сохлые, как головы старух,
Осенены с небес сияющим потиром……
……. Она раздраженно металась по номеру, резкими движениями собирая свои вещи и одежду, разбросанные как попало повсюду и, отрывисто произнося ругательства, всхлипывала от нежеланных слез:
-- Урод! Бесчувственный идиот! Скотина!....—Он смотрел на нее без следов сочувствия или сожаления на лице, и иногда отвечал на ее оскорбления, ласково спрашивая:
-- Чем же я так расстроил тебя милое создание? – При этом едва заметная улыбка соскальзывала с его красивых выразительных губ.
-- Ты обещал мне счастье! Ты шептал мне о любви! Ты рассказывал мне о радости, которая переполнит мое сердце! – Она была беззастенчива и великолепна в своем гневе.—Сволочь! Обманщик! Дьявол!
-- Ты сама не догадываешься как ты сейчас права! Да милая, да, я мерзавец, но ведь и мне требуется ласка и внимание! Но разве ты не была счастлива этим прекрасным солнечным днем? Разве, отвечая на мои ласки и нежность, ты не забывала об этом грубом мире, этой суровой и несправедливой жизни, и обо всем том, что иногда отягощает твою земную жизнь? Разве ты не шептала мне на ушко о своих чувствах, ощущениях, радости и счастье, которые ты получала от меня во время нашей увлекательной игры в любовь? Я отдал тебе столько, сколько ты могла взять от меня и обессиленная, растворилась в сладкой неге своих иллюзий, в объятиях моих рук и укрытая теплом моей земной плоти. – Он улыбнулся глядя в ее заплаканные глаза, обреченно смотрящие на него.
-- Но я думала, что ты полюбил меня! Я ждала большего, чем та близость, которая утолила твою плотскую страсть! Я думала что все, что ты дарил мне, будет принадлежать мне одной и всегда! – Она умоляюще смотрела на него в надежде растопить его сердце, но оно, его сердце, молчало, впрочем, так же, как и его глаза, излучающие холодный свет и очевидную надменность.
-- Ты ошиблась милая. Я не полюбил тебя, да и не мог полюбить, потому что от рождения своего не знаю, этого вредного и даже опасного для меня чувства. Каждый из нас двоих свободен в своей жизни, а у меня нет желания отказаться от своей свободы, ради сиюминутной и временной страсти тела. Ведь я заранее, предупредил тебя, что никогда никому не принадлежал и, конечно же, принадлежать никому не буду.— Он, не меняя спокойного тона, отвечал на ее мольбы, отнимая у нее не только выдержку, но и лишая ее надежды совершенно.
-- Я думала, ты шутишь! Обманщик! Подлец!— Громко кричала она, -- ты сделал мне больно и в тебе нет ни капли жалости ко мне!
-- К счастью, и жалости, и состраданию, жизнь тоже меня не научила, так как же я могу дать тебе это? Однако напомню тебе, что я не принуждал тебя. Ты взяла все, что ты хотела, но тебе видимо следовало предупредить меня о своих надеждах заранее и, наверное, сейчас бы ты не была так огорчена.
-- Но, может быть, мы осудим это сейчас, милый? – Она с надеждой в глазах и умаляющим взглядом, замерла, в ожидании его ответа.
-- Нет, не может быть! Нам все же придется расстаться безо всякой надежды на продолжение.
-- Гад! Сволочь! Бездушная тварь!— Она снова зарыдала, при этом, торопливо одеваясь.
-- К сожалению….. Знаешь, ты имеешь право так меня называть, потому я искренне прошу у тебя прощения. Но ты слишком поздно в этом разобралась, и я понимаю, как тебе больно сейчас…..— Наигранным сожалением он, как будто посочувствовал несчастной девушке, про себя отметив: « А все-таки плоть ее просто шикарна и обворожительна! Красивая! Ведь могла бы найти себе достойного мужчину, нарожать ему красивых и умных детей, и быть, хотя бы по «земному представлению» счастливой! Что толкает в омут бурных и кратковременных страстей этих глупых доверчивых, ненасытных до романтических приключений женщин? Что понуждает их на легкие ничего не стоящие отношения? Зачем себе портить жизнь, поддаваясь неуемным желаниям и сомнительным удовольствиям? Не понимаю!.....». Он театрально закатил глаза в недоумении и больше никак не реагировал на ту бытовую сцену, которая совершенно никак не беспокоила его сердце. Наконец она ушла, а наступившая тишина, как долгожданная встреча с желанным полным покоем, вернула его к, волнующим со вчерашнего дня, мыслям и дала возможность подумать о предстоящей встрече в маленьком, но уютном ресторанчике, со своей обворожительной новой знакомой. Встреча эта, при одном только мимолетном воспоминании, волновала его по неизвестной ему причине. Что-то далекое и пугающее его сердце, резко саднило, где то там, глубоко в нем, в этом самом сердце. Так, неожиданно, волнует нас совершенная красота, когда она, нечаянно, предстает перед нами, в своем восхитительном блеске ее непостижимости и великолепия! Ослепляя нас, своим неземным светом и, на какое-то время, поглощая нас, эта красота заставляет нас ревновать, а ревность эта, терзает и разум, и сердце, и душу нашу! Чувства эти, обрушившиеся на нас от созерцания неожиданной красоты, зарождаясь от удивительного и таинственного очарования ее, этой самой красоты, ворвавшиеся в нас, этим неуправляемым восторгом, и мгновенно смешивающиеся с внутренней тоской и болью ревности, переходят в страсть! Страсть, порожденную мыслью, что нами она, эта самая красота, никогда не будет постижима и достигнута, чем и лишают нас всякой надежды, когда-нибудь обладать ею сполна!………
СВЯТАЯ СВЯТЫХ. (Здесь зарождается все то, что представляет из себя, Вселенная.)
События, разворачивающиеся на страницах этого рассказа, могут быть, мало понятными большинству читателей, да, в общем-то, и для многих людей, живущих на Земле. Как написала мне одна красивая Душа (простите, это не фантазия автора, а реальность, ведь пишу я свои истории из реальной жизни, о событиях так или иначе связанных с моей судьбой), не более одного процента живущих на Земле людей способны испытать такое состояние или чувство, способное окунуть человека в Божественную Тайну Любви….. Не более одного процента, от числа, живущих на планете людей!..... Вдумайтесь! Значит, в нас есть что-то очень важное, нечто, что мы должны понять и изучить своей душой и разумом, способным окунуться в глубины нашего «СУЩЕСТВА – ЕСТЕСТВА», что бы приблизиться к тому «таинственному миру», что сокрыт в каждом из нас. В этой главе рассказа, я попытаюсь объяснить, или хотя бы навести на мысль тех, кому это интересно, а остальной путь они смогут проделать сами). И вот, давайте окунемся в то, что является «Истоком» или «Началом» всего того, что создало мир, в котором мы живем; небо, планеты и звезды, те, что мы видим, когда ослепительное солнце жизни уходит за горизонт, на время, прекращая нас отвлекать и ослеплять красотой видимого окружающего мира, да, впрочем, создало и нас самих. И поскольку каждый из нас должен понимать, что Бога нельзя сделать «Индивидуальностью», ибо тогда Истина раздвоиться, и вновь нам придется искать более высокую, чем Он, Истину, стоящую над Ним, этим, раздвоившим вроде как нами открытую уже истину, Богом. В свою очередь, эти наши поиски будут водить нас по кругу до бесконечности, потому, что бы не соблазняться Его внешним Обликом, назовем Его безликим именем -- «НАЧАЛО». Ведь, если Бог безличен для нас, по причине нашего ничтожества перед ликом Вселенной, то правильнее будет, уважая Истину, и представить его, не «именем личным», а «обезличенным явлением», скрывающим в себе, и «Небытие» и «Бытие», как впрочем, и учит о нем «северная традиция» Веры. И вот, на этом многообещающем допущении, мы и начнем наше путешествие в Вечность, именно к тому Истоку, «НАЧАЛУ», где «Бытие» стало отделяться от «Небытия», мучительно медленно зарождаясь во Вселенской Пустоте.….
Как учат нас мудрецы, НАЧАЛО есть тайна недоступная человеку земному, во всяком случае, до тех пор, пока, выкованная и прошедшая им, человеком земным, дорогой радостей и скорбей, внутри себя, Алмазная Душа его, не сольется с Духом его. Духом, индивидуализировавшим себя собственным опытом существований и перешедшим в Вечное, растворившись, но не исчезнув, в этом самом, НАЧАЛЕ, в Вечном, и не отдыхающем никогда, СОЗДАТЕЛЕ. НАЧАЛО это, развившее в себе единый МИРОВОЙ ДУХ, осознающий, мыслящий и разумный, обладало, под властью своей, и, конечно же, в своей сути, «Идеальным» и «Материальным»-- свойствами и качествами. «Материальное» было строительным материалом НАЧАЛА, а «Идеальное», ЕГО воображением (то есть духовным наполнением материального). Причем «Идеальное», то есть Воображение, было внутренней частью Его( то есть невидимой составляющей), а «Материальное» Его видимой Внешней Формой. Оба эти, и «Внутреннее», и «Внешнее», были частями ЕДИНОГО ЦЕЛОГО, и оба осознавались Им Самим, тем самым НАЧАЛОМ, о котором мы договорились с вами, уважаемый читатель. Воображение, к счастью, пробуждается раньше, чем сердце и потому «Внешнее» и «Внутреннее» соотносилось в Духе примерно так же, как соотносятся в сознании память, сохраняющая в себе образы, уже созданные воображением, и воображение, создающее новые образы на основе тех образов и явлений, которые хранит память. Дух этот непрестанно создавал миры, искусно сопрягая ( те есть, невероятным для человека образом, отражая «внутреннее» во «внешнем», а «внешнее во «внутреннем» ) различным образом «Внутреннее» и «Внешнее». НАЧАЛО это, и был Сам Бог, Создатель Духа -- Садовника Сада Миров. ОН же, и был его Учителем. Любовь Господа к своему Творению вызвала желание в Творце сделать этого Духа – Садовника, равным Самому Себе в искусстве разведения Сада. Что бы стать подобным своему Создателю, Ученик ( Дух- Садовник) должен был обрести опыт и научится различать (в себе самом) между собой «правильные» и «неправильные» правила устройства и приемы разведения Сада. Дух-Садовник, должен был осознать из уроков своего Учителя, что «правильное» отношение к своему творению, это означает научиться осознавать «Внутреннее» и «Внешнее» созданного Сада, как части Самого Себя. В противном случае, сам Садовник и его Сад были бы разделены (не достигнув совершенства), и тогда, и сам Дух- Садовник, и его Творение -- Сад, который он создавал, были бы мертвы, потому что не может существовать, по Незыблемому Закону Вселенной, Дух без Материи, и Материя без Духа. Ошибка многих сегодняшних философов и многих верующих, в том, что они разделили Дух и Материю, хотя эти, Двое, могут быть разделены лишь условно, а на самом деле они едины, и именно в этом самом Единстве, Путь к пониманию СОЗДАТЕЛЯ, в том числе и Его Образа. Внешний образ человека, да и любого явления, есть отражение внутреннего его состояния, которое его создало, и это же внешнее, действуя в видимой жизни, чудесным образом меняет внутреннее, которое, соответственно, изменяясь, изменяет и внешнее, и так, преобразовывая одно другим, до бесконечности. И, все же, СОЗДАТЕЛЬ, предоставил Духу-Садовнику полную Свободу действий, что бы Дух-Садовник, на личном опыте мог уразуметь, что «неправильное»-- «неправильно», а «правильное» -- «правильно». Ведь только осознание «неправильного» и его результата, доказывает—понятие «правильность» незыблимо. Вот это самое древо (то есть древо Жизни), и есть единственная часть из всего Творения, которую мы можем созерцать. А сами мы – это, распавшийся на бесконечные ипостаси, некогда Единый Дух в НАЧАЛЕ, то есть в Боге, бывший и, так и являющийся, по сути, Духом – Садовником, разделившимся в себе самом, на множество составляющих Его Самого. Падшему Духу ( а, поскольку, все земные события, в том числе и наши души, есть отражения всего что происходит на Небесах, то и нам людям) кажется, что он, Дух ( в том числе и наши души), представляет собой лишь «Я» ( так же как и мы, земные люди, тоже так считаем), а мир внешний, окружающий (это самое, наше с вами «Я»), это «Не Я», что то отдельное, которое не часть Духа. Но теплится в Нем ( как и в каждом из нас), то смутное осознание ошибочности этого представления. Он, Дух--Садовник, чувствует( так же как и мы, и потому, мы, рано или поздно, ищем сокровенное знание), что разъят, то есть, разделен в себе самом, хоть и не в состоянии осознать это чувство. Поэтому существование падшего духа горько ( то есть каждого из нас, вспомним падшего Люцифера). Он постоянно перебирает виды разъятия его падения ( то есть, ищет ту причину, тот главный изъян в самом себе, который явился причиной ослабления одного из двенадцати столпов Веры Духа, коим он являлся в Творении) и, по которой его дух пал, то есть ищет причину раздвоения своего – разные миры, времена, эпохи, надеясь отыскать среди них такой, который бы не содержал эту горечь существования. Виды раздвоения( разъятия) Единого прежде Духа, невозможно исчислить. Но способов его разъятия(разделения) лишь двенадцать. Двенадцать неизменных путей, на которых противопоставляются «Я» и мир. Их, эти способы ложного раздвоения Единого, считали древние двенадцатью Богами, двенадцать воль, сил, могуществ ( а Христианство двенадцатью апостолами)… Возможно мы очень плохо изучили суть и внутренний мир Апостолов Христа, которых он собрал вокруг себя во время своего присутствия на земле. Именно в их качествах возможно и сокрыты эти самые двенадцать Богов – Путей разъятия и нам следует вернуться к пониманию и роли их, и сути их, в общем учении самого Христа. Но это уже совсем другая история. Нас, сейчас, интересует сам человек, как существующая земная форма, представляющая из себя потомка, того самого, падшего и разделившегося на множество, Духа-Садовника, от кого и берет свое «начало» ( заметьте, что у каждой, даже самой малой частички во Вселенной, имеется свое, пусть маленькое, крохотное, но такое же таинственное и неопределенное, безличное и недоступное нам, до поры до времени, « начало», точь в точь, как у нашего Отца Небесного) и судьба наших двоих главных героев…. Итак, нужен был опыт, и наш Дух—Садовник пал, и разбился на миллиарды осколков, которые, будучи в сути своей единым Духом, как бы, разделились в формах и, бесконечно долгим путем, уже их, частной эволюции форм, сохраняющих в себе все, что нес в себе Великий Дух—Садовник, впитывали в себя, и развивали, дорогами множества опытов и страданий, зачатки овладения латентными силами, то есть энергиями (или вибрациями), растворенными в своем Прародителе. Нас учат: «Как для своего проявления, Жизнь должна заключаться в оковы, то есть вливаться в различные формы, так и для своего дальнейшего развития ( раскрытия) она должна разбивать их одна за другой и облекаться все в новые и новые формы». Целью этого, немыслимого по глубинам эволюции, Пути, было обретение самосознания и, в конечном счете, Мирового Разума, хранящего в своей памяти все Тайны Вселенной и ее СОЗДАТЕЛЯ. Эволюция создала человеческую форму, способную совместить в себе, и все что имел в своей сути СОЗДАТЕЛЬ, и способную нести его Дары, в земной жизни, на настоящем отрезке эволюции Духа-осколка его Великого Прародителя. Однако надо честно сказать, что человек земной( и это есть тайна указанная даже в Библии) получил свой разум не подобным путем, как другие формы жизни Вселенной. Было чудо! Сам БОГ участвовал в нем и повелел РАЗУМ даровать человеку не долгим путем опытов и ошибок, а даровать его ему, как священный Дар Отца! И чудо случилось! Человек получил священный ОГОНЬ, ТАЙНУ Творения, что значительно ускорило его личную эволюцию. Его, ничтожно малого осколка, всегда Единого и Вечного Духа- Садовника. «Сознание человека, пробуждается лишь тогда, когда его достигают привычные вибрации и потому, сознание может проявляться в физической среде только в той мере, в какой физический проводник способен выражать его» ( прекрасная мысль, вдумайтесь в нее, и это объяснит вам почему мы не слышим зачастую друг друга, а иногда и не понимаем совсем, но в этом таится именно мудрость Создателя). «Самая жизнь, то самое Древо Жизни, есть Жизнь Господа, но все силы этой жизни остаются скрытыми, непроявленными. Все здесь в возможности, в зачатке, так как все дерево сокрыто в микрокосмической зародышевой точке, в зерне. Это зерно опускается в почву человеческой жизни, что бы его скрытые силы пришли, под влиянием света радости и дождя слез, в состояние деятельности и, что бы питалось оно, теми соками, которые мы зовем испытаниями, до тех пор, пока зародыш не разрастется в могучее дерево, в образ и подобие зачавшего его Господа». НАЧАЛО( Тот Самый Создатель) привело свое Творение к черте, за которой пред человеком открывался ЕГО ВОСХИТИТЕЛЬНЫЙ САД МИРОВ. Там, в этом Саду( САДУ МИРОВ), в том числе развивался, пусть еще не совершенный, но уже обозначившийся явно, неповторимый Сад каждого живого существа во вселенной, в том числе и каждого земного человека, создававшего его доселе не сознающим себя и жившим доселе волей НАЧАЛА ( то есть Создателя), под воздействием уникальных «внешних» и «внутренних» факторов, выпавших на его неосознанное существование и, развившихся, в следствие своего уникального Пути(пока еще неведомому человеком) , инстинктом( то есть, до поры до времени, волей самого НАЧАЛА) . И это неизбежное и необходимое условие, для появления любого разумного или неразумного существа во Вселенной. Разум и самосознание, дарованные человеку Творцом, дали ему возможность, теперь, осознанно переступить черту, за которой невидимое для него становилось видимым. «Одно время года благоприятствует цветку, другое плоду. Поэтому необходимо, что бы блестящие цветы воображения завяли раньше, чем страсть, которой они предшествуют, чтобы заставить сердце созреть». Сердце человека, чаша его бессмертного опыта и тайна его уникального пути! Именно оно, этот неутомимый и истерзанный болью, скорбями и слезами, не знающий отдыха, «труженик», отвоевавший у этих испытаний право на личную любовь, превративший ее, эту божественную любовь, во внутреннего бога, без которого его дальнейшая жизнь невозможна и пожертвовавший собой, во имя этой любви, что бы спасти бессмертную душу свою! Душа, стала для человека важной составляющей для того, что бы проложить мост к его бессмертному Духу, тому самому сыну Садовника, очень давно отколовшемуся от своего Великого Прародителя--Садовника Сада Миров, который когда то пал, что бы выучить урок, что «неправильное», «неправильно», а «правильное», это «правильно». «Душа это то, что индивидуализирует Мировой Дух, то, что сосредотачивает Свет в одну точку; сосуд в который изливается Дух так, что в этом сосуде он кажется отдельным, от этого самого, Мирового Духа. Мир связан кармой, или действием, за исключением того действия, которое есть жертва. Ум же есть борющаяся часть души, работающая для роста всей души, то есть ум, это проявление Души в мире материи. Алмазная же Душа—это Душа совершившая слияние со своим истинным Я, то есть уже индивидуализированный Дух, растворившийся в Мировом Духе ( но ни в коем случае не исчезнувший навсегда), то есть в Господе -- НАЧАЛЕ(так замыкается круг существования одного цикла рожденного существа, за которым следует очередная ступень восхождения в вечность)». Но как переступить ту черту, где мир невидимый становится реальностью, в которой человеку, подошедшему к этой черте разделения, предстоит трудиться дальше. Перейти эту черту и уже при помощи разума, на основе, уже подготовленной почвы, для уникальной индивидуальности развитой духовной личности, осознанной памяти и воображения, стать достойным сыном своего, когда-то потерянного, рая, а вернее Отца, то есть Духа-Садовника, и продолжить начатое Им дело. Вспомним Писание: «Тесны врата и узок путь ведущие в жизнь и не многие( вот здесь обратите внимание на слово «немногие») находят их». ( Матфей, 7, 14). «Многие пути ведут к заблуждению, к Истине ведет только один путь». Значит, прежде чем подойти к этой черте, нужно пройти дорогой этого самого единственного Пути, то есть найти поводыря, с помощью которого, мы узнаем не только условия прохождения по нему, этому единственному Пути, но и познаем его, этот самый единственный Путь. Кто же кроме Господа нашего может знать этот единственный путь? Кто же кроме Него может стать нашим верным и надежным Поводырем, знающим как провести каждого из нас к тем Вратам, за которыми находится Его восхитительный Мир? И религии мира учат нас, что есть Закон, следуя которому, мы должны не только идти по дорогам жизни, но и исполнять его беспрекословно, даже если этот Закон заставляет нас совершать зло и нести смерть другим! Вот так, ни много ни мало, а вот, на первый взгляд, такой суровый, но справедливый Закон! Но ведь, как же познать Творение, если любоваться только его сияющими вершинами и не познать, на чем эти вершины утвердились??? И мы слышим голос мудрецов, несущих в себе слова Великих: «Познай мою Дхарму, исполни мою Дхарму и ты найдешь Путь». Что же такое Дхарма? Как познать ее, эту самую невидимую и неслышимую Дхарму? И снова мы слышим: «Дхарма, это внутренний Закон, долг, вытекающий из требований ступени, на которой стоит человек кармически и требований той, следующей ступени, на которую ему суждено встать». Хочется в этом месте сказать важное, но понято ли это «важное» будет читателем? Скорее всего, намекну: « Мир наш полон бед и иногда страшное горе настигает человечество, а причиной этого горя становится один единственный человек! И все же, может мы многое из промысла Божьего не понимаем, когда осуждаем этого злодея? И не может ли быть этот «антигерой» тем, кто приносит себя в жертву замыслу, являясь на самом деле «героем?» Не стану углубляться, лишь напомню, что у каждой мысли семь ключей и мудр тот, кто найдет все семь. Самое время вспомнить о «Лестнице Якова» и словах Господа. Значит, мы должны найти в себе ответ, своим внутренним трудом души и знаний, почувствовать, зачем мы пришли на эту планету, в эти земные условия жизни? Чего не хватает нашей Душе, в ее прошлых неземных и нынешних земных опытах существований? Каким оттенком семи цветов радуги, семи лучей Света, вселенского холста Творения, мы были оттенены, набирая свой опыт и проявляя свои, только нами, лично, выбранные устремления и пристрастия. Ведь мы создавали свое уникальное семя творения на основе Вселенского Духа-Садовника и его Учения и тем самым, уже тогда, еще неосознанно, под воздействием комбинации внутренних и внешних Сил, внешних условий существования тогдашней Вселенной, и света Звезд ее. И поскольку в основе стремления Духа – Садовника под водительством Учителя его, Господа Всех Сил и Самого НАЧАЛА, заложено стремление к прекрасному, к Идеальному Совершенству, то мы должны стремиться к тому же самому, в меру своих внутренних сил, знаний и опыта, нами достигнутого. Но важно понимать, что существует Закон во всем, что касается трудов, созданных СОЗДАТЕЛЕМ и этот Закон, не позволяет скачков и пустоты. Все развивается непрерывно, с учетом переходов из невидимого мира в видимый, и обратно, соблюдая правило -- Причина порождает Следствие, а Следствие преобразовывает Причину для последующего Следствия, как нас учат: « Следствие представляет собой приспособленную к новым условиям причину, являющуюся таким образом, в новой форме». И все же мы помним о свободе выбора, которая дана Духу – Садовнику самим Господом, а, стало быть, и нам, и потому, хоть, и дано нам право выбирать, но и оно ограничено строгим Законом, а именно: «Лучшее должно быть избираемо, нО, по свободному почину воли, которая должна проявляться с неуклонностью ПРЕДОПРЕДЕЛЕННОЙ необходимости». Таким образом, наш Путь по Лестнице Жизни, устремляет нас к Идеалу, то есть к Духу-Садовнику, а стало быть, через него к самому Господу. «Те, которые больше всего пленяются идеалом, раньше всех наслаждаются действительностью». « Все великие творения рождаются из идеи, которую художник носит в своей душе. Эта идея не врожденна, она есть плод положительного и серьезного изучения идеала, который может отделиться от действительности и возвысится, до великого и прекрасного. Самая простая модель возбуждает вдохновение художника, который имеет этот идеал. Для человека же не имеющего его, Венера Милосская превращается в посредственность, обыденную вещь. Идея прекрасного запечатлена в душе самого художника и во всяком искусстве, будет ли его содержание передано словами или мрамором, в красках или в звуках, буквальное подражание природе, есть удел паденщика и новичка. Точно так же поведение практического и положительного человека искажает и охлаждает благородный энтузиазм образованных натур, подавляя все, что великодушно и превознося все, что банально и грубо. Великий живописец, как и великий поэт, выражает то, что возможно человеку, но в тоже время не свойственно человеческому роду. Следует возвышать и облагораживать все, что жизнь имеет низкого и простого, ведь жизнь с ее честолюбивыми устремлениями и низменными страстями бедна и презренна». Человек должен научиться видеть во всем обыденном красоту этого творения, ее совершенство и замысел сотворившего. Для такой сложной работы важны именно знания. Где искать и собирать их, если во всем «внешнем мире» не создано до сей поры, ни одного центра, где бы стремление именно к таким знаниям было главной целью. Куда смог бы прийти человек, идущий по Пути Веры и Любви ко всему, что видит он во Внешнем мире. Учиться Любви к людям, да впрочем, и ко всему существующему в мире, можно, только если уметь разглядеть в них Бога, и тогда эта Любовь радует, и заново рождает человека, стремящегося обрести знание. Мы должны благодарить тех, кто все же нашел в себе мужество, и не только, когда поднявшись над вершиной собственных достижений, не ушел в миры, где ему предложено было служение Богу, на более совершенных, и безопасных для его Духа, ступенях восхождения к Его Престолу. А они, эти жертвующие собой смельчаки, среди которых и Христос, достигнув Золотых Врат, не оставили земное человечество блуждать во тьме и страхе, ведомых слепыми и алчными, предавших Господа и отчаявшимися в Вере. Они выбрали Путь служения человечеству, повинуясь состраданию их собственных сердец, и примеру Истинной Жертвы СОЗДАТЕЛЯ, который, что бы сотворить Вселенную, принес Себя в Жертву и принял на Себя всю боль Мира, покрыв терпением, состраданием и Любовью все грехи человечества. Именно из тех Обителей, где живут и работают сверхлюди земного мира, и приходят к нам Учителя подобные Христу. Именно в таких Обителях и сохраняется Истинное Знание и Истинная Религия, которая основывается не на зубрении прописанных в Писании истин и тайн. «Их Истинная Религия начинается со страшной неудовлетворенности настоящим положением вещей и нашей собственной жизнью, с ненависти, напряженной ненависти, ко всякого рода лохмотьям, с беспредельного отвращения к обману и лжи». В душе человека рождается внутренний протест и стремление обожествить не только свое тело, свою душу, свою жизнь, но и свои дела, свои стремления и свои цели. Такой человек гораздо более религиозен, чем тот, кто знает наизусть все религиозные источники и, уединившись от мира, служит Господу, во избежание соблазна случайного греха или сомнения, под напором соблазнов бурлящего мира.
……. Она пришла сегодня на встречу немного раньше назначенного часа, и как обычно села за столик, за которым всегда располагалась. Так же, как и всякий раз, когда она входила в зал, свет ее присутствия словно озарил великолепно отделанные стены и роскошное убранство маленького, старинного, но очень уютного заведения. Мужчины, ощутив, ( вряд ли понятным для земных женщин, тем необъяснимым чувством, которое основывается на том, что, к счастью для земной жизни, мужчины все еще идеализируют, то есть обожествляют женщин, глубоко в душах своих, и именно это сохраняет, и мужчин, и женщин от одичания), трепетно-восторженным чувством, незримый аромат воздействия «некой» освежающей волны, «разлившейся» и переполнившей ею небольшой зал, пришли в легкое возбуждение . Они неосознанно, ощутили эту, труднообъяснимую словами, власть женской красоты и ее природного магнетизма, и, словно ласковый, освежающий бриз, после жаркого пекла, пробежался по их, всегда настроенным на внимание к дамам, инстинктам. Однако сегодня, она была особенной и не такой, какой она выглядела, когда бывала здесь обычно. Настроение глубокой задумчивости, которое окутало ее, и было принято ей, как естественная необходимость, «подходило ей так же удачно, как и нежная белизна к лилии в домашней оранжерее, отчего выглядела она даже прекраснее чем обычно». Власть ее была абсолютной над всем, что окружало ее в это время, включая и тех, кто застал ее в такие минуты, полного, по сути, отсутствия в том мире, где она сейчас находилась. Волна невероятной тоски и отчаяния всколыхнула неожиданно ее душу и увлекла ее, словно мощная сила цунами, туда, где находилось, что то большее, чем, эта самая, ее душа. Там, в ее видениях, был тихий, таинственный океан,-- ослепительная бирюзовая гладь, с восхитительными лагунами и белыми песочными берегами – оазисами, покрытыми изумрудной зеленью и наполненными голосами неведомых птиц, разливающих чудными звуками божественную мелодию печали, тоски и страдания одинокой души по своему суженному, дарованному этой душе Господом. Сила любви, красоты и счастья, сливалась здесь с силой разлуки, тоски и сердечной боли и открывала ей «нечто», что давало ей таинственный ключ самопознания. Она настойчиво силилась разглядеть и понять открывшуюся перед ней тайну, заставляя это «нечто», что она ощущала еще более, чем только свое, повиноваться ее воле. Яркие, фантастические образы, превращений ее жизни в других мирах и формах, покорились настойчивости ее воли, и, оформляясь в единый, видимый поток, берущий свое начало в Истоке ( в том самом НАЧАЛЕ), открывали перед ее взором невероятную картину ее собственного естества, наполненного такой красотой и глубиной, о которых, она, наша героиня и не догадывалась! Кто это? Что это? Как это возможно, что бы одна крохотная душа могла вместить в себя целый мир! Да что там целый мир! Вселенную! И, более того, отчего она, даже боялась впустить эту мысль в свой, неподготовленный земной разум, то неизведанное, откуда маленький ручеек ее истока, как луч кинопроектора в темном зале, извлекал ее далекое прошлое. Настолько далекое, что земная душа, земное сердце, разум человека, не мог бы даже распознать своим восприятием и пониманием, не только образы и явления, но и мысли и звуки кажущиеся фантастическими явлениями Света, Цвета и Звука. Она слышала сейчас единый звук, присутствующий повсюду, во Вселенной, которая лежала перед ней, как огромных размеров, незыблимый Океан, наполненный множеством звездочек, отражающихся в Нем яркими огнями Света Божественной красоты Неба, усыпанного Звездами –Творениями Его Любви. Этот Единый Звук, лежащий в основе всех слышимых и неслышимых мелодий и песен Вселенной, есть самая тонкая из форм, в которых и существует Энергия ЛЮБВИ. Она рождает ВСЕ. Она создает саму Вселенскую Жизнь. Она создает нашу, маленькую планетную жизнь. Она рождает нас, мужчинами и женщинами. Она заставляет нас, созревших для свободы, как необходимости, различать мелодии и звуки Вселенной. Она заставляет нас искать, и смысл, и цель жизни, во имя умножения миров. Она соединяет и разъединяет пары, заставляя их страдать от обид и разлук, которые, в отчаянных поисках причин и следствий, намучившись и извлекая опыт, находя друг друга в беспредельной Вселенной, становятся теми самыми Звездами, загорающимися в Божественных Небесах. А пока, каждый из нас, создает то самое Озеро Духа с цветущими берегами, переходящими в Елисейские поля, в том самом океане, исполненном невыразимого покоя, со множеством маленьких звездочек яркого света, приглядевшись к которым, мы узнаем в одной из этих звездочек самих себя. И все это для того, что бы таким же невозмутимым, как этот Океан, было двойное зеркало, изошедшее из него, что бы точно воспроизвести изображение изнутри. Вот это самое озеро сейчас видела и она, наша героиня, изумившись видению, словно впавшая в некий транс, от сильного впечатления, которое произвело на нее это странное видение. Возможно, она еще долго бы плутала по его, этого ее озера, бесконечным «райским садам», но, вошедший в ее сознание красивый и спокойный голос, потянул ее из него в явь, откуда он исходил:
-- Вы словно неземной свет, возникающий здесь, из таинственного источника, и разливающийся по всему, чем наполнено это заведение, превращающий каждого, кто в него входит, в счастливого путешественника, по «райским садам» его невидимой души.— Голос на мгновение замолчал и продолжил уже более близко, как ей показалось, совсем рядом,-- я, искренне прошу прощения, за то, что заставил Вас ждать меня в одиночестве, но, безмерно счастлив, увидеть Вас сегодня! – Он элегантно поднял ее, свободно лежащую на столике, правую ручку и поцеловал ее, глядя в ее глаза. Последние слова мгновенно унесли ее из видений, которые некоторое время заполняли все ее естество и она, сфокусировав взгляд свой, из, рассеянного в сосредоточенный, грустными глазами посмотрела на него слегка улыбнувшись. Скромность и необыкновенная кротость во всем ее внешнем виде и ее глазах, неожиданным и сильным впечатлением, привела его в замешательство. Перед ним сидела вчерашняя, уверенная в себе, самодостаточная и счастливая женщина, со всегда открытым и даже дерзким взглядом на все, что открывалось перед ней, и вдруг такая перемена! Но красота ее, и к тому же, вот эта, только что открывшаяся ему, необыкновенная естественная покорность и стеснительная чистота образа молодой, красивой женщины, как магическая сила неведомого колдуна, уже сковали его и никоим образом не давали ему возможности, вернуть себе прежнее самообладание. Он сел за столик напротив нее, точно так же, как загипнотизированный человек, подчиняется гипнотизеру. Они какое - то время смотрели друг другу в глаза, и этот безмолвный диалог двух, созревших душ, уже не требовал слов, а лишь искренних и чистых мыслей, без всяких условностей и предисловий этого мира и они прозвучали среди мира безмолвия и внутренней тишины их раскрывшихся душ:
-- Скажи мне, -- спросила она его, не произнося ни слова,-- тот, кто созерцает видение – он созерцает душой или….? – Мгновенно, ответ его уже так же просто и без слов зазвучал в ее уме:
-- Ты же помнишь слова: «Блаженны те, кто не дрогнул при виде меня, ибо, где ум, там и сокровище ваше». «Он созерцает не душой и не духом, но Ум, который между двумя и «Тот»…….». Она поняла, то, что не договорено было им, ее новым знакомым. И это успокоило ее, и вернуло ее к прежнему состоянию. Легкая и красивая улыбка осветила ее лицо. Теперь, волшебное преображение ее, вернуло ту женщину, с которой он вчера расстался здесь, на этом самом месте, в это самое время. После безмолвного диалога, игры уже не требовалось между ними. Они, за такой короткий миг, похоже, стали искренними друзьями, но при этом, каждый из них, не нарушал предельного расстояния, которое оставляло им место в отношениях для личного неприкасаемого пространства, и их, только им одним, принадлежащим тайнам. Ее редкая красота вспыхнула вновь, ярким, красочным солнечным светом, вернув волшебным образом, атмосферу вечера в этом зале, и самих присутствующих в нем, в приподнятое, слегка оживленное, состояние. И вновь, то и дело скользящие взгляды присутствующих, с заметным любопытством касались этой необычной, но яркой пары, сидящей за столиком.
-- Как прошел Ваш день, милый друг, простите за такое обращение. Мы ведь с Вами так и не представились друг другу…..—Она посмотрела на него пристально огромными, красивыми глазами, неожиданно и настойчиво проникая в его, вроде как, насытившуюся, предыдущей встречей со случайной знакомой, плоть.
-- Простите за мою бестактность, --вежливо отвечая на ее дерзкий взгляд, нарочито томным голосом ответил на ее вопросы наш герой.— В прошлый раз все было так молниеносно в нашем диалоге, что у меня даже не осталось времени, что бы опомниться от того впечатления, которое произвела на меня, Ваша красота и ослепительное счастье в Ваших глазах. Меня зовут Владимир. Легко запомнить это имя, не правда ли? -- И он на мгновение задержал свой испытующий взгляд на ее очаровательных глазах.-- А день прошел прекрасно, даже с некоторыми приключениями, и, слава Богу, ничего дурного мне не принесшими. Однако есть нечто замечательное сегодня. Это то, что вновь принесла мне встреча с Вами….—Он замолчал не продолжая.
-- Очень приятно, господин Владимир. Меня зовут Helen, если Вам угодно так меня называть, но можно просто Елена. У меня русские корни. Не удивляйтесь, что я родом из страны, к которой с большой осторожностью и недоверием относятся здесь на Западе. Но вы, как всегда, оставляете для меня некую загадочность в своем, представляемом передо мной, образе. Если позволите, я все же задам Вам несколько вопросов, -- и снова она посмотрела на него, красиво улыбаясь, теми же умопомрачительными глазами.
-- Спасибо. Мне нравится Ваше имя, Елена. Если не ошибаюсь, оно означает –«пламенная». Вам подходит и звучит органично к вашему образу. Говорят, что на воду и на огонь можно смотреть бесконечно, поверьте мне, что то же самое, можно отнести и к Вашему облику. На Вас, тоже, можно смотреть бесконечно, а имя Ваше лишь подтверждает мои слова. Мне очень приятно, что мы с вами познакомились, а если судить, по мимолетным, завистливым взглядам тех, кто находится в этом заведении, еще никто не удостоился такой чести.- Он немного помолчал, обведя взглядом присутствующих в ресторанчике, и продолжил: -- Вы конечно можете спрашивать о том, что Вас интересует, а я, со своей стороны, постараюсь развеять ту «интрижку», что случайно, поверьте непреднамеренно, сложилась от начала нашей встречи и, верьте мне, не придумана мной нарочно. Только позвольте мне, если это возможно, иногда тоже задавать Вам, интересующие меня, вопросы.
-- Тогда позвольте первый вопрос? – Она, чтобы не выказать свой особый интерес к тому, о чем просила сказать его вчера, спросила как бы «вскольз», понимая, что его ответ на этот вопрос, непременно приведет ее к желанному для нее интересу. – Что же это за приключения, которые вы сегодня испытали на себе? – Ее улыбка не давала ему успокоиться от чар, которые влияли на него больше, чем самое действенное колдовство.
-- Отвечу Вам честно, -- немного подумав, продолжил Владимир,-- приключения эти не существенные, и, как я сказал, не доставили мне неприятных неожиданностей, но они явились естественным следствием моего возбуждения от той встречи, о которой я Вам вчера упоминал. -- Он не стал продолжать разговор, что бы, коснувшись важной для него встречи, не углубляться в дальнейшие ее расспросы. Ох уж эти женщины! Она улыбнулась сама себе, что так точно рассчитала свой вопрос:
-- Так Вы все же нашли того, кого так истово искали, и так долго гонялись за ним по всему миру? – Она сказала это так же естественно и без эмоциональных интонаций, чтобы не выказывать свой особый интерес к теме, о которой явно не хотел говорить ей собеседник.
-- И что же Вас так возбудило в этой встрече, что, слава Богу, не привело Вас к ненужным Вам неприятностям? – Она мило улыбнулась, подчеркивая этим как бы, что она лишь поддерживает диалог, который пока не представляет для нее никакого интереса. Он ответил ей, став впервые за этот вечер серьезным, тихим задумчивым голосом:
-- Все просто. Эту встречу я долго ждал, отчего внутреннее напряжение возрастало, а после встречи, естественно пришло долгожданное ослабление его….
-- Что же это, за таинственная встреча, такая? Вы, кстати обещали рассказать мне об этом. Я естественно, как все женщины мира, люблю узнавать чужие тайны…..— Она говорила это, как бы шутя, чтобы не заставить собеседника, совсем, закрыться в своих мыслях, тем самым несколько ослабляя его возникшее напряжение.— Может быть, пришло время нам говорить уже более доверительно?
Глаза их снова встретились, но теперь нечто большее исходило из них. Каждый из двоих, силой своей таинственной энергии, устремился в глубины глаз собеседника и проникновение это, остановило жизнь, дышащую вокруг них, словно невидимый маг смог остановить земное время. Некая оккультная сила, давно уже готовая к проявлению в этих двух собеседниках, пробудившись под напором мощного, но еще непонятного обоим импульса, позволила вновь им проникнуть в тайны жизни прошлого их чувствительных душ и проложить нерушимый мост к истокам их зарождения. Теперь, каждый из них, медленно погружался в чувства и сознание друг друга, органично переплетаясь мыслями и ощущениями в памяти собеседника, и эта скрытая прошлыми жизнями память каждого, открывала каждому из них, чем связаны они, друг с другом и какими дорогами судеб шли они навстречу друг к другу в сегодняшний день. Сколько времени продолжалось это путешествие по дорогам судеб друг друга, не могли знать они, но им казалось, что они познали вечность. Первым заговорил Владимир:
-- Что же вы хотели узнать у меня, вызывая меня на откровенность? – Все еще находясь в гипнотическом состоянии от увиденного воочию потрясения в глубинах души милой собеседницы. Казалось бы, что еще могло быть не известно обоим друг о друге, после такого откровения, в котором души друг друга предстали во всем своем обличье, красоте и совершенстве. Могли ли бы, после такого видения, небывалого откровения, остаться какие либо тайны друг о друге у наших героев? И все же, конечно, могли. Ведь мы, созерцая образы, и даже земные, не то, что невидимые земным зрением, видим лишь внешнюю сторону их ярких фасадов, созданных неисчислимым количеством уникальных факторов, влияющих на их создание силой сознания созидающего их. Но, совпадение и сопряжение, этих самых факторов, уникально и неповторимо, в одно временное мгновение. Таким образом, нет возможности воспроизвести подобное тому, что создала отдельная развивающаяся индивидуальность, следуя немыслимому, но вполне определенному пути своего духовного развития. Мы можем лишь совпасть по родственным вибрациям, по цвету, свету, звукам, мелодии души, но познать суть и глубину истоков, эту самую суть породивших, нам не дано. Так создаются восхитительные мелодии Вселенной, не слышимые нашему земному слуху. Вернее, орган слуха нашего тела, конечно, воспринимает их, но мы, люди земли, еще не утончили (знающий поймет) свои земные органы, для восприятия звуков Вселенной и Голоса Безмолвия, обращающего к каждому из нас. Когда набор нот звучания одной души, дополняет набор нот звучания другой души, и рождается уникальная мелодия, дополняющая музыку Вселенной, гармонично вплетаясь в ее бесконечно преобразующуюся мелодию вечности, мы наполняемся счастьем под силой божественного озарения души нашей, услышавшей желанный зов возлюбленного или возлюбленной…..Об этом можно рассказывать долго и открывать очень много интересного и восхитительного, но не станем утомлять читателя фантастическими тайнами жизни космической беспредельности, тем более что герои наши, еще не раз соприкоснуться со всем тем, что покажется нам фантастикой.
-- Кто он, тот неуловимый человек, за которым Вы гоняетесь по всему миру?
-- Не простой вопрос, но я постараюсь ответить Вам. Первое что я должен вам сказать, что каждый из нас принадлежит , в сути своей, к какому-нибудь Божественному событию или персонажу, исторически известному нам из религиозных легенд или событий. Таким образом, мы, все, каждый из нас в отдельности, повторяет судьбу того персонажа, который оставил свой след в религиозно – историческом прошлом человечества. Говорят, что когда Адам пал, то он разбился на мелкие кусочки, породив тем самым человечество. И вот теперь, каждый из людей, является сутью той частички, которая ему досталась от Адамового тела и тем самым несет суть этой части, которую он представляет. Можете считать это его основной или главною Дхармою.
-- И как же это относится к моему вопросу?
-- Не торопитесь. У каждого из нас своя судьба. И у Вас и у меня. Но земная судьба, это лишь малая часть его испытаний и самый примитивный Путь, назначенный человеку для его развития. Человек начинает свою эволюцию, как именно ЧЕЛОВЕК, только тогда, когда в него входит самосознание. Это дар Господа человеку земному, для того что бы ускорить его восхождение к Небу. Но как долог этот путь, от человека – животного, до ЧЕЛОВЕКА Небесного? Мало кто знает, что между этими двумя, стоит еще Сверхчеловек. Это человек, который давно уже прошел все испытания земной жизни, и поднялся в Славе своей к престолу Божьему. Однако в основе всего во Вселенной, лежит ЖЕРТВА ГОСПОДА. И именно потому, так высоко ценится она во всем мире и во всей Вселенной, начиная от земной жизни и кончая всем строением космоса. Именно потому, человек земной, став Сверхчеловеком, имея право на отдых в мире, где покой и счастье становятся его победой, решает сам, принести себя в жертву, служению своим земным братьям. Именно эти люди, по зову своего сердца, приходят , а точнее возвращаются сюда, что бы служить нам и помогать пройти все земные испытания, и подняться к вершинам Своей Славы. Вот такой человек и ведет меня по дорогам земным, что бы помочь мне вернуться туда, откуда, когда то, моя ошибка, а может быть и грех, скрытый от самого себя, сбросили меня с высоты Неба на грешную землю. – Владимир замолчал, глядя прямо ей в глаза. Он считал, что он ответил на ее вопрос. Он только не сказал, зачем это ему, и какая цель увлекает его, идти по следам этого таинственного человека. Елена смотрела на него уверенным взглядом, не отступая перед напором его прямого и отрытого взгляда. Она не спрашивала его о том, зачем ему это все нужно, и какова та цель, которая заставляет его, все время, искать встреч с таинственным Учителем? Она теперь считала своим долгом ответить откровенностью на откровенность. Кроме того, сердце ее уже было расположено к Владимиру, и ей, почему то, казалось, что она нашла того, кто не просто откроет ей все ее тайны, но останется рядом с ней надолго. Она уверена была, теперь. она точно знала, что он ей непременно нужен и сможет украсить ее существование новыми красками не только видимой жизни, но и откроет ту дверь в миры иные, которую она, пока, сама, открыть не готова, потому что боялась чего то, самой себе необъяснимого, но стоящего перед ней во тьме, словно страж Порога, за которым виднелось нечто изумительное. После затянувшейся паузы Елена заговорила:………………… (продолжение следует).
Садовник Сада Миров
© Copyright: Адонаи, 2021
Свидетельство о публикации №221022701137
Свидетельство о публикации №221022701137
Рецензии