Максимы и афоризмы. Часть 6

Может ли не быть рабом судья в вертикально ориентированной рабовладельческой империи? Он раб и собственной своей вопиющей несправедливости, и угодливого страха, коим проникнуто общественное сознание.

Законы писаны не для тех, кто отчаянно жаждет перемен в несправедливом государственном порядке. Поэтому, как правило, лишь беззаконие и кровавое насилие может привести к лучшим для многих временам.

Даже самый справедливый и разумный закон не принесет людям пользы в обществе, принципы существования которого основаны на лжи и подавлении человеческого чувства справедливости, а правящая элита которого состоит сплошь из людоедов.

Голод заставляет уличную шлюху заниматься позорным ремеслом, страх превращает народного трибуна в политическую проститутку. Жажда наживы и власти, присущая с младых ногтей активным особям, начисто лишает их моральных устоев и нравственных принципов, делая их тиранами, неуязвимыми для любой законной и безоружной оппозиции.

Умудрённый жизнью и науками раб избегает прямого неповиновения и противостояния властелину, не желая подвергаться порке, пыткам и распятию. Борьба открытая и кровавая – удел воина.

Ни один закон не в состоянии изменить рабовладельческое устройство нашего мира. Можно законодательно отменить рабство и запретить человеку иметь рабов, но невозможно людям, склонным к порабощению, запретить быть рабами.

Если в империи отменяют частное рабовладение, то функции рабовладельца берет на себя государство, в лице своих руководителей и чиновников высокого ранга, разумеется.

Во времена развала слабеющих империй проявляются самые гнусные и отвратительные атрибуты рабства. Так было всегда, и так будет – можно написать самый совершенный закон, можно построить самую высокую пирамиду, можно создать сверхмощную катапульту, но никому ещё не удавалось изменить людские души, отравленные рабовладением и проникнутые рабской покорностью.

Человек радуется, становясь рабовладельцем, но он же при соответствующем стечении обстоятельств охотно примеряет рабский ошейник, который носит затем всю свою жизнь.

Публичная порка рабов доставляет эстетическое наслаждение просвещённому рабовладельцу и его семейству, заставляя наложниц и служанок трепетать и нервно раздувать ноздри.

Кровь, покрывающая исхлёстанную плетью спину взбунтовавшегося раба, является лучшим бальзамом для истерзанной государственными заботами души знатного и влиятельного рабовладельца. Кровь же, обильно хлынувшая из перерезанного горла хозяина – чудодейственный эликсир жизни для измученного раба.

Неграмотный раб легче переносит тяготы жизни в рабовладельческой империи. Рождённый рабом, он всю жизнь хлебает горькую невольничью похлебку, не обременённый знанием об иных временах и лучших землях.