Молоко с пенкой Из цикла старый город

Он был рыхлый, сутулый и не весёлый.
Как-то не заладилось всё...Ещё с детства...
Манная каша на ужин продлёнки детского сада. Редкие походы в городской парк с комнатой смеха и колесом обозрения, несуразно торчащим среди старого металлолома аттракционов.
Мама воспитывала его одна. Работала швеёй-мотористкой на фабрике, а после работы мыла подъезды соседнего дома.
Он был минутно счастлив, когда она забирала его домой по пятницам. Выбегал к ней из-за стола с кружкой молока с пенкой, что давали на полдник, прижимался щекой к  ложбинке под животом ее платья и замирал от теплоты и восторга.
Родная мама...
Его появление на свет было зыбким, а рождение не радостным для нее.
Период  ухаживаний  будущего  мужа,  бывшего пэтэушника и хулигана, был коротким. Их родственники, с двух сторон, просто решили, — А почему бы нашим своеобразным детям не стать мужем и женой?
Семьи не вышло, через пару месяцев после женитьбы его отец попал под статью за драку со смертельным исходом и отправился в колонию.
Любила ли она его, переживала — никому не было известно.
Будучи беременной, в её голове что-то произошло, как будто сломался какой-то винтик —  необходимый элемент связи с реальностью.
Первые перемены произошли после того, как она попала в психиатрическую лечебницу с попыткой суицида. В начальные месяцы беременности напилась уксуса. То ли от желания избавиться от нежеланного ребёнка, то ли от самой себя. Ему повезло, раствор был не высокой концентрации, да и изрядно разбавлен, в те времена он использовался  ещё как пикантность к слипшимся  магазинным пельменям. Уксус инактивировали, её промыли. Так она оказалась в лечебнице первый раз.
В школьные годы, он уже надолго оставался под присмотром бабушки, не продолжительные ремиссии сменялись приступами с не всегда адекватным, а иногда и агрессивным поведением. Он замкнулся в себе. Боялся, что о его сумасшедшей матери будут знать в школе и станут дразнить.
Дворовых друзей было мало, друзьями стали бабушка и хомячки, нещадно плодившиеся в банке. Бабушка умела хорошо жарить семечки, ставила на колени на гречку, когда он "хулиганил", и заставляла внучка играть с ней в дурачка в карты.
Закончив ПТУ, он не стал работать по специальности, перебивался то работой ночного сторожа, то вахтёра тихо клянув  свою судьбу.
Он так любил мать  и одновременно так ненавидел за своё не совсем безоблачное детство, за недополученную любовь, за такой выбор отца и ещё за многое. Но потом вспоминал редкие счастливые моменты: их поездку на турбазу, модные сшитые брюки клёш, хворост кипящий в масле, посыпанный  сахарной пудрой, сердце его оттаивало и он снова любил её ещё с большей силой.
 Её приступы, со сменой настроения, сменялись один за другим, жизнь ещё больше приноравливалась к этим жутким правилам, ни на минуту не давая ему права на свободу, подчинялась тупому алгоритму совсем не большой смены декораций.
Её нахождение в больнице, было, по иронии судьбы, его маленьким правом на счастье.
Шли годы, у матери начались когнитивные расстройства, не желание ухаживать за собой, многочасовые лежания в постели с прерыванием на приём пищи.
Он смотрел на эту картинку с чувством презрения и, даже,  омерзения, его мать, пусть не совсем идеальная, но мать, превращалась в абсолютно чужого, неузнаваемого человека. Ночью он гнал мысли о её случайном падении из окна четвёртого этажа, или о случайном утоплении в ванной, под действием приёма лекарств с психотропным действием.
Он не желал ей смерти. Он просто хотел, чтобы наконец  закончились эти обоюдные мучения и пришла новая жизнь. А утром вставал, готовил ей завтрак  и шёл на свою нелюбимую работу, возвращаясь в затхлый мир, закупоренных окон квартиры, вечером.

Она была женщиной с крепким здоровьем. Не смотря на своё психическое состояние, и приём лошадиных доз препаратов у неё не было проблем  ни с сердцем,  ни с печенью, да и аппетит был отменным. Она продолжала есть, лежать, и запивать свои лекарства молоком, которое он так не мог терпеть с  детства.
А он вскоре сник. Похудел на лицо, в его ещё молодой фигуре появилась стариковская согбенность.
Пару раз не вышел на работу. Лишившись её совсем впал в депрессию.
Сначала перестал готовить. А потом, и вовсе есть.
Он лежал в соседней с матерью комнате, ослабленный и изможденный.
В его сознании иногда всплывал её смутный  образ, и запах того платья в котором она приходила забирать его из садика..

1.07.2020.