Зуб навылет

   Зуб под коронкой снова разболелся не на шутку, и отпросившись с работы, я обратилась в стоматологическую поликлинику по месту жительства.
 
   Два месяца назад в аналогичной ситуации во избежание удаления пришлось согласиться на разрез десны, ибо образовавшаяся жидкость обосновалась в надкостнице, давила на нерв и вызывала сильную боль не только в челюсти, но и во всей голове. Чтобы вывести ту самую жидкость, молодой, но внушающий доверие хирург, придя к выводу, что угрозы моему здоровью нет, предложил миниоперацию. Он предупредил, что разрез вызовет отёк лица, который пропадёт лишь через неделю, конкретного же обещания, что вместе с отёком исчезнет и проблема с зубом, не дал. Всё может повториться через год, два, пять или десять лет. Точного срока зубной врач не назвал, но поселил в моей душе надежду продлить жизнь зубу, который совсем не хотелось терять. И вот прошло всего два месяца, и боль снова дала о себе знать. Вспоминая недавний послеоперационный обморок и пролитые слёзы по поводу опухшей щеки, из-за которой лицо теряло привлекательность, в этот раз я явилась в поликлинику, твердо решив удалить ненавистный зуб.

   Ранним утром, получив в регистратуре талон в хирургический кабинет, я поднялась на второй этаж и опустилась на скамейку, ожидая своей очереди. Впереди оказались лишь два человека, и я надеялась освободиться очень скоро. Время шло, но в кабинет почему-то никого не приглашали. Дряхлая старушка со сморщенным лицом, обхватив щеку ладонью, причитала от боли. Женщина рядом с ней, по-видимому, дочь, вздыхала от затянувшегося ожидания и каждые пять минут спрашивала:
   – Сильно болит?
 
   Первая по очереди дама пенсионного возраста с начёсом на голове с удивляющим оптимизмом рассказывала подошедшей подруге, сколько зубов у неё отсутствует и сколько предстоит удалить сегодня. Приятельница с кислой физиономией делилась в ответ впечатлениями от прошлого посещения пародонтолога, к которому заняла очередь и сейчас, выразив опасение, что её тоже направят к хирургу на удаление.
Очередь стремительно прибывала. Через полчаса собралось человек десять, все с нетерпением ждали начала приёма. Женщина лет сорока разговаривала по сотовому телефону с коллегой по работе. Её громкий голос впивался в уши каждого очередника вопреки желанию подслушивать, и скоро вся округа знала, что сверхурочные на предприятии не оплачиваются, рабочие перерабатывают и при этом теряют в зарплате.
 
   – Не знаете, сегодня молодой хирург принимает? – спросила я у женщины, сопровождавшей продолжавшую стонать старушку.

   – Они оба тут молодые, – ответила та. – Не знаю, кого вы имеете в виду, но сегодня врач очень хороший.

   Я подняла глаза на дверную табличку, на которой красовались две фамилии.
– Борзов, – добавила женщина.
   Её уточнение не говорило мне ни о чём, ибо фамилию хирурга, делавшего разрез на десне, я не помнила.
 
   – Скажите, сегодня нас принимать будут? – задал вопрос седой мужчина с костылём проходившей мимо девушке в белом халате.
 
   – Будут, – не оглянувшись, сухо ответила та.

   – Почему никого не вызывают? – первая по очереди дама заглянула в кабинет. – Там только две пожилые медсестры. Хирурга не видно, – пожала плечами она.

   Оценив количество желающих распрощаться с больными зубами, в заветную дверь вошёл упитанный чернобородый стоматолог из соседнего кабинета и тут же повернул назад.
   – Я сам удалю вам зуб, – сказал он своему пациенту.

   Очередь недоумевала. Нетерпение нарастало. Предвидя зарождение бури, одна из медсестёр, выглянув, сообщила:
   – Подождите ещё немного. Он уже зашивает.

   Спустя два часа, наконец, пригласили первого пациента, даму, у которой за время ожидания оптимизм давно пропал. Её приятельница, успев за это время посетить пародонтолога, без энтузиазма пополнила ряды мучеников, увеличив очередь к хирургу.
 
   – Примите, пожалуйста, сначала бабушку. Она не может больше ждать, – сделав шаг в кабинет, попросила женщина, сопровождавшая старушку.

   – Пусть проходит, – услышала она. –  А вы почему в верхней одежде? У нас здесь всё стерильно! Выйдите! А бабушка пусть присаживается в кресло.
Женщина отпрянула назад, оставив дверь приоткрытой.
   – Следующий! – прозвучало оттуда.

   Зов медсестры обрадовал первую по очереди даму, пропустившую вперед бабулю, и она заняла второе кресло. Я приготовилась к старту, прислонившись к дверному косяку.

   – Уважаемая, вам какой укол делать: новокаин или за двести рублей?

   – Давай, сынок, тот, что дешевле, – проскулила бабка и зажмурила глаза.

   – Тогда новокаин, – рассудил хирург. – У вас всё равно зуб шатается.

   Секундный вопль старушки вызвал беспокойство дочери:
   – Ох, моя стонет.

   – Кто там пришёл с бабушкой? – позвал врач. – А вы, уважаемая, вставайте. Поздравляю! Теперь у вас совсем нет зубов!

   Уже не обращая внимания на верхнюю одежду женщины, хирург дал совет следить за давлением престарелой матери.

   – Следующий! – услышала я и взялась за ручку двери в полной готовности войти.
   Оттолкнув меня, в куртке и без бахил внушительным животом вперёд в кабинет прорулил неизвестно откуда появившийся мужик лет за сорок пять. Он сел в кресло, и хирург принялся осматривать его зубы. Люди в очереди поникли.
 
   Пообщавшись с клиентом полчаса на тему вставления зубов, хирург снизошёл, наконец, до дамы во втором кресле, за пару минут лишил её больного зуба, и, посоветовав следить за давлением, вновь вернулся к ненадолго покинутому пациенту.

   – Следующий! – бросила клич медсестра, и я, от перевозбуждения уже не чувствуя зубной боли, шагнула в кабинет.

   – Присаживайтесь в кресло, – предложила сестра. – Как ваша фамилия?
   Я сообщила фамилию, медработник отыскала в пачке документов медицинскую карту и положила мне на грудь белую матерчатую салфетку явно не первой свежести.

   Хирург продолжал разговор с мужиком лет за сорок пять. Упражняясь в эрудиции и размахивая руками, он рассказывал о механизме обновления зубов. Несмотря на худощавое телосложение, подвижность и энергичность, врач не показался мне молодым. Половину лица скрывала маска, до бровей сполз медицинский колпак. Глядя в глаза хирурга, я решила, что ему чуть больше сорока.
 
   – Вот здесь уберём, походишь пока со сменным. Вот здесь поставим попроще. Насчёт этого проконсультируемся с техниками, – доносились до моих ушей обрывки фраз.

   Прошло полчаса, и врач, не обращая на меня никакого внимания, отправился с клиентом к техникам на первый этаж.

   – Следующий! – прокричала медицинская сестра, поспешив посадить в освободившееся кресло очередника.

   – Куда он ушёл? – сунулся в дверь седой мужчина с костылём.

   – К техникам, – внесла ясность сестра.

   Я полулежала, глядя на соседа по несчастью в кресле напротив, затем села, и слюнявчик упал на колени.

   – Вы, я вижу, уж устали лежать, – сочувственно произнесла медсестра, услышав мой тяжёлый вздох.

   Прошло ещё полчаса. Долгожданный голос гремел в коридоре. Хирург оживлённо что-то доказывал сотруднику поликлиники, по-видимому, зубному технику, и, к радости очередников, они оба вошли в кабинет. Спор вёлся о недостатках недавно полученной аппаратуры, после чего хирург на минуту завёл коллегу за ширму, как мне показалось, для того, чтобы передать деньги.
 
   – Народу много собралось. Так и зубная боль пройдет, – боязливо произнесла медсестра.

   – Ничего, Алексевна! В этом кабинете у всех боль проходит, а как уйдут отсюда, вновь появляется. Сейчас быстро всех раскидаю! – сверкнув глазами, громыхнул хирург и в ответ на мой пронзительный взгляд направился к соседнему креслу.

   – Издевается… Может, сказать, что сейчас моя очередь? Нет, подожду, что будет дальше, – мысленно негодовала я, продолжая в упор смотреть на врача.

   Хирург склонился над пациентом, но мой взгляд не давал ему покоя.
   – А-а-а, сейчас ваша очередь, – как бы вспомнил он, стащил с лица маску, брякнул Алексевне, что если ему не предоставят какую-то деталь, он делать ничего не будет, натянул маску на нос и подошёл, наконец, ко мне.

   Наблюдая за хозяином стерильного кабинета длительное время, я заметила, что, разгуливая где ни попадя, он хватался руками за всё подряд.

   – Откройте рот, – распорядился хирург и уже собирался осмотреть челюсть, как я вдруг спросила:
   – Вы руки мыли?

   Образовалась минутная пауза, после чего врач прокричал:
   – А как вы думаете, что я делал за ширмой?

   Он снова склонился надо мной, но, вдруг передумав, отскочил, подобно обезьяне, пристроил зад на отопительную батарею у окна, снял маску и дико заорал:
   – Что вы на меня так смотрите? Уж вам-то я точно ничего не должен!

   – Вы хоть бы карточку мою прочитали или жалобы выслушали, – спокойно отозвалась я.

   – Я принципиально медкарт не читаю! Зачем? Если я, как доктор, вам не нравлюсь, поищите другого. Вы вообще представляете себе работу доктора? – раскипятился хирург, напялил маску и стремительным рывком пододвинулся ко мне так близко, что я почувствовала запах недавно выкуренных сигарет.

   – У меня мама – доктор! – выпалила я.

   Зубной врач резко отпрянул, снова стащив с лица маску:
   – Какие у вас жалобы?

   Я начала подробно рассказывать о проблеме с зубом. В это время хирург в сильном возбуждении ринулся к столу и перерыл кучу документов в поисках моей медицинской карты.

   – Как ваша фамилия? – спросила медсестра.
   Я во второй раз назвала фамилию.
 
   – Что я могу здесь прочитать? Вы разберёте хоть одно слово? – повышенным тоном заявил врач, и, сунув медкарту мне в лицо, задел по носу.
 
   Я отодвинула от себя его руку, смявшую документ, и начала вглядываться в каракули, которые расшифровать было невозможно.

   Отпрыгнув к отопительной батарее, хирург в бешенстве продолжал:
   – Я не знаю, кто вам делал надрез! Шли бы тогда к нему и качали свои права!
 
   – А вам не знакома подпись в медкарте? Судя по табличке, здесь всего два хирурга.

   – Не знаю! У вас вообще все зубы шатаются! Может, у вас сахарный диабет! Тогда очень скоро вы останетесь без зубов! Идите, сделайте рентген!

   – Я делала рентген два месяца назад.
 
   – Ну и что?! Сделайте ещё раз! Как ваша фамилия? Алексевна! Выпишите ей направление!

   – Я уже дважды называла вам свою фамилию.

   – Ну и что? Сколько нужно будет, столько раз и назовёте! – гаркнула медсестра.

   Потеряв четыре часа времени, я отправилась на рентген, где меня обслужили за пятнадцать минут. В толпе на удаление зубов к моему возвращению насчитывалось уже человек тридцать. Они создали щит у открытой двери, и я едва протиснулась сквозь него.

   – Вот этот зуб болит, – блеяла очередная бабулька.

   – Алексевна! У нас сегодня пациенты идут всё старше и старше, – сказал хирург, зыркнув на меня. – А вам, бабушка, надо удалять два зуба! Они оба шатаются! – обратился он к старушке и с безжалостностью зубодрала выдернул их.

   – Поздравляю, уважаемая! Ваша челюсть облегчилась на два зуба! И следите за давлением!
 
   – Шлава Богу! Шпашибо, шынок! – прошамкала бабка и поспешила уйти.

   Переглянувшись, очередники грустно хмыкнули. Я вдруг вспомнила, что однажды летом видела этого доктора в магазине. Бросив свои пакеты с продуктами прямо на пол посреди торгового зала, он оказывал медицинскую помощь девушке, которая потеряла сознание из-за жары. Действуя уверенно и быстро, он походил на героя известного фильма. Я подумала тогда:
   – Вот настоящий профессионал!
   Но, увы! Настоящий он был сейчас: издерганный и вспыльчивый, собирающий огромные очереди страдающих от боли пациентов, безжалостно выдирающий зубы, сопровождая свои действия унизительными репликами.

   – Сделали… – довольно отметил он, разглядывая снимок. – Из-за коронки ничего не видно. Ну, что ж… Будем разбираться. Садитесь в кресло.
Врач начал стучать по моим зубам: больному и соседним с ним:
   – Больно?
 
   – Неа, – мычала я.

   – Что делать, не знаю. Спросим у пародонтолога. Николавна! Зайди, глянь.

   У Николавны пациенты отсутствовали, и она тут же прибежала на зов:
   – Что у вас случилось?

   – Седьмой. Может, почистишь карман, а я потом пройдусь ультразвуком?

   Пародонтолог принялась простукивать мои зубы.
 
   – Да не болит он сейчас. Видишь, она даже не морщится, – выдал комментарий хирург.

   – Можно попробовать, – согласилась Николавна.

   – Значит так… – заключил врач. – У вас два пути: или вы удаляете зуб, или лечитесь у пародонтолога. Что решили?

   – Не знаю, – пожала плечами я. – Вы, конечно, советуете удалить?

   – Не-е-е-т! Я советую лечить. Но гарантий никаких нет! Это не поможет! Вы обречены!

   Далее последовал продолжительный монолог, поясняющий, почему надо пройти лечение у пародонтолога: имеются проблемы и с четвёртым, и с шестым зубами, причём это не кариес. Также врач отметил, что до сих пор, несмотря на технический прогресс, в их поликлинике лечат зубы по старинке, как в 60-х годах прошлого столетия, и его кабинет – самый стерильный, ибо только здесь работают с надкостницей.
 
   – Вы не одна, – дотронулась до моей руки медсестра.

   Я сделала несколько попыток встать с кресла, прежде чем хирург, возомнивший себя царьком, закончил свою речь.

   – Идите к Николавне, потом я вас жду на ультразвук, – распорядился, наконец, он.

   После изнурительного общения с доктором Борзовым я была согласна на всё и перебазировалась к двери пародонтолога ждать приглашения. Зубной врач, стоя у «станка», наблюдал за мной.

   – Чего вы не заходите? – поинтересовалась Алексевна.

   – Занято, – ответила я.

   – Николавна, как освободитесь, пригласите пациентку. Она давно ждёт, – заступилась сестра.

   Вскоре пародонтолог вскрыла зубной карман и, положив лекарство, заверила:
– Больше зуб болеть не должен. Лечение проведём в пять процедур. На какое время вас записать? Мы работаем до двадцати часов.

   – Записывайте на завтра на девятнадцать. Раньше не смогу, с работы больше не отпустят. А сейчас можно уже идти на ультразвук?

   – О, Господи! Я забыла про ультразвук и положила лекарство, – всплеснула руками пародонтолог. – Евгеньич, пойди сюда!
 
   Николавна повинилась перед хирургом, на что он ответил:
   – Ничего страшного. Она всё равно придёт завтра. Тогда и продолжим.

   Морально истощённая, со слезами на глазах я поползла домой, а по пути зашла к родной сестре поделиться горем.

   – Борзов? Вообще-то, говорят, он лучший хирург и единственный, кто вживляет импланты, – сообщила та. – Потому вы с утра и ждали так долго. Наверное, обслуживал выгодного клиента за ширмой. А я боюсь вставлять у него зубы. В прошлом году он удалил у меня один, внёс инфекцию, и я потом две недели лечилась. Морду разнесло… Страшно вспомнить. Так что лучше запишись в частную поликлинику. Там с тобой так обращаться не будут.

   – Ладно, завтра схожу к пародонтологу, а там посмотрим, – решила я.

   Вечером и весь следующий день, несмотря на лекарство, зуб продолжал болеть, о чём я поставила в известность Николавну. Она ещё раз простучала все зубы, седьмой при этом ныл сильнее.

   – Сейчас спрошу у Евгеньича, – сказала она и побежала к хирургу.
 
   Часы приёма заканчивались, и очередь к Борзову успела рассосаться.

   – Пусть сделает панораму, – принял решение он, и я отправилась на первый этаж на очередной рентген вместе с пародонтологом.

   Я послушно выполнила команды: «зажмите это передними зубами», «шаг вперёд», «руками возьмитесь здесь», «поверните чуть-чуть голову», «не дышите и не шевелитесь». Как только рентгенолог нажала кнопку «пуск», аппарат моментально отключился. Его включили, опробовали, затем поставили меня, дали те же указания, нажали «пуск», и вновь произошло выключение. Процесс повторился четыре раза.

   – Извините, аппарат недавно купили, я не знаю, что здесь не срабатывает. До вас делала парню, проблем не было, – сообщила рентгенолог.

   Несолоно хлебавши я возвратилась обратно под конвоем пародонтолога.

   – Тогда надо удалять зуб, – высказался хирург.

   – Хорошо, давайте удалять, – согласилась я.

   – Посмотрите, корни начали загнивать. Не жалейте. Правильно сделали, что удалили. Он у вас всё равно уже стал подвижным, – тихий голос и спокойный тон врача поразили меня.

   – А что с четвёртым и шестым? – спросила я.

   – С ними всё нормально. Я вчера очень много говорил…

   – Пойдёмте, аппарат заработал! – поймала меня на лестнице рентгенолог.

   – Спасибо, но зуб мне уже удалили. И я тороплюсь в кассу, – бросила я на бегу.

   – Извините, что так получилось, – крикнула вдогонку она.

   До закрытия оставалось двадцать минут.

   – Я уже сняла кассу, – раскраснелась в гневе работник регистратуры. – Ходите тут! А я вас что, ждать должна? Отдайте деньги медсестре или хирургу, они завтра оплатят вместо вас. Надо всё успевать до девятнадцати часов!

   – Теперь ясно, почему даже небогатые, но уважающие себя люди предпочитают обращаться только в частные поликлиники, – подумала я, возвращаясь с деньгами на второй этаж в хирургический кабинет с единственным желанием скорее покинуть это страшное заведение.