Шарф на ветру гл. 22

   -И всё-таки, Москва - большая деревня, - произнёс Александр, выруливая с парковки.
Анжелика никак не отреагировала. Она достала из маленькой кожаной косметички зеркальце и помаду, и стала красить губы, стараясь делать это максимально аккуратно.
- Нет, надо же какая встреча… Кто бы мог подумать… Через сто лет встретить Серёгу с Машкой… И где!? В обыкновенном, даже не центральном, торговом центре…
- А если бы мы их встретили на Красной площади, ты бы меньше удивился?
- А причём тут Красная площадь?
- А что удивительного, что мы их встретили в торговом центре, - Анжелика не могла избавиться от  подкравшегося раздражения. – Сейчас все  только по этим центрам и ходят, а не по культурным. Тут тебе  и одеться можно, и поесть, и в кино сходить, и детей развлечь. Так что, было бы удивительно, если бы мы их встретили в музее, например
- Это почему же?
- Да потому, Саш, что мы с тобой туда не ходим. Только в поездках что-то посещаем. А дома?
- Вот неправда твоя! Я ходил с детьми в Третьяковскую галерею и в музей Вооруженных Сил.
- Ой, насмешил! В Третьяковке он был. Показал детям Левитана да Шишкина.
- Ну, это немало для начала. Зато они узнали, чем отличается обёртка конфеты от картины Шишкина. Ты-то хоть помнишь?
- Ну, где уж мне, - с усмешкой произнесла Анжелика.
- Вот, я так и думал. А я тогда, помниться, дал детям по конфете и попросил сравнить с картиной и найти отличия. И они в свои шесть лет догадались, что мишек надо посчитать и сказать папочке, что на картине четверо медвежат, а на конфете – трое.
- Да, я вижу, что та экскурсия пошла тебе на пользу.
- Лик, ну я ж не виноват, что не учитель и меня никто не заставляет шастать по музеям. И потом… Вот, что ты всё музеи, музеи…  Застывшая старина, прошлое. А люди сейчас живут, здесь, и делом, между прочим, занимаются. Им не до музеев. У Серёги вон своё хозяйство. А ещё он брату помогает выращивать… этих… Как их зовут-то? Зверьки такие… В реках или у рек живут…
- Выхухолей? – изумилась Лика.
- Почему выхухолей-то?
- Не знаю. Мне кажется, что теперь все должны броситься растить выхухолей.
- Первый раз слышу такое. Нет, не выхухолей, вспомнил, выдр.
- Ну, это уже лучше, - сказала Лика и отвернулась  к окну,  всем своим видом показывая, что эта тема ей уже не интересна.
- Да…  Москва – большая деревня… - после некоторого молчания вновь произнёс Александр.
- Ты уже второй раз произносишь эту фразу. Всё деревню поминаешь… К чему бы это, а? Что ты хочешь услышать в ответ? Деревенский фольклор? Типа…
Не ходите, девки, замуж
За суворовских стрелков,
Они сердце больно ранят
За четырнадцать шагов.

-Где ты такой пошлости-то набралась?
- Пошлости? – Анжелика округлила глаза. Ты это называешь пошлостью? Смешно – она повернулась к мужу корпусом. – Так вот, эту, как ты говоришь, пошлость любил твой отец.  Ты должен помнить… Хороший был человек Сергей Фёдорович, царствие ему небесное. Добрый, обходительный, хоть и, как он себя называл, старый вояка.
- Что-то я не помню, чтобы он тебя частушкам учил.
-Не учил, но пел же. По праздникам. А уж запомнить частушки большого труда не составило. Но вам-то с Анной Тимофеевной не до этого было. Вы родословную свою до десятого колена изучали, графьёв считали, - Анжелика чуть отвернулась от мужа и прикрыла глаза.
   Она, в который уже раз, подумала о том, как странно судьба сводит людей.  Вот ведь получилось, что её чопорная свекровь вышла замуж за совершенно простого парня из деревни.  И всю жизнь  пыталась им управлять. Правда он, порой подыгрывая ей, на самом деле не поддавался. 
   
   Лика по молодости пыталась узнать их историю любви, но получила односторонний ответ. От Сергея Фёдоровича. Он сказал просто, что давным-давно, ещё в детстве,  решил, что у него будет всё самое лучшее. Вот Анна и была самой лучшей девушкой из тех, кого он знал. Самой красивой, самой умной и самой недоступной. А он, Сергей Фёдорович, не привык пасовать перед трудностями. Как говорится, пришёл, увидел, победил. Воин, одним словом.
   
   Анжелика хорошо помнила его рассказ о том, как он стал военным.
«Знаешь, Гликерия, - он часто называл её на свой лад, особенно после хорошего застолья, – я же родился в деревне, и уже в молодом возрасте понял, что жизнь там сложная. Ты себе не представляешь, Гликерия, как  тяжело было в деревне после войны. Мы одно время в землянке жили. Да, тебе этого не понять… Когда подрос, да жизнь как-то устаканилась, стали привозить в нашу деревню кино разное. Сначала просто на белом полотне показывали. А там… Другая жизнь… Ну, и решил я жить этой, другой жизнью. Для этого учился  в школе хорошо… Вовремя понял, что не каждый институт мне по зубам. Поэтому решил стать военным. Был отличный вариант - поступать после службы в армии.».
     Выучившись, свёкр встретил свою Анну. Анна Тимофеевна была, как раньше говорили «из благородных». Кто-то там у неё был дворянского рода- племени. Позже, когда появилась возможность искать в архивах предков, дворянство подтвердилось. После этого, и без того прямая спина свекрови, стала ещё прямее. Мало того, как оказалось, предки Анны Тимофеевны владели деревней, в которой жили предки Сергея Федоровича.   На что свёкр, вроде как шутя, любил говорить:
« Вот  откуда корни её деспотизма. Что поделаешь, голос крови… Она до сих пор считает меня своим крепостным. Барыня моя…» И в этих его словах было столько нежности в адрес его супруги.

- Просыпайся, приехали, - сообщил Александр, припарковавшись возле подъезда.
- Я не спала. Просто думала о твоём папе. Жаль, что он рано ушел. Вспомнила вдруг, как он рассказывал о своих крепостных предках.
- Да, предки отца крепостные, а фамилию носили дворянскую. Интересно, почему? – Александр взял пакет с костюмом, и они пошли к подъезду.
- Почему дворянская? Да, есть дворянский род Пушкиных, но есть и Пушкины- мастеровые, произошедшие от пушкарей. А еще Пушкой звали очень толстого человека. Его дети тоже Пушкины.
- Ну, блеснула эрудицией?

   Анжелика промолчала. Они уже пришли домой, а возникшее там, в маленьком ресторанчике, беспокойство так и не проходило. Убрав костюм в шкаф, и дав мужу задание следить за чайником, она пошла в ванную, умыться.  Зеркало, на вопрос: «Я ль на свете всех милее?» - решило промолчать. Анжелика  сняла косметику и долго терла кожу скрабом, словно старалась содрать с лица выражение озабоченности. Только после массажа жирным кремом лицо наконец-то дружелюбно улыбнулось.
 
   Придя на кухню, Лика увидела мужа, сидящего за столом с телефоном в руках.
- С кем общаешься?
- Просто ищу наших в социальных сетях. Захотелось вдруг. Ты знаешь, эта встреча… Она как в молодость меня окунула.
- Как в омут с головой.
- Ну, можно и так сказать. А тебя разве нет? Ты же раньше с Машкой дружила. Разве тебе не интересно знать, как она живёт сейчас?
- Да я вроде для себя всё узнала. А ты кого ещё хочешь найти? Аллу?
- Какую?
- Ой,да , я и забыла, что у тебя их несколько. В данном случае Аллу из гарнизона. Медичку. Её хочешь найти, чтобы на сына посмотреть? На кого похож?
- Не, ну ты за старое! Так может это и не мой вовсе ребёнок?
- Ха… Как говорится, оговорочка по Фрейду!  Может и не твой? –Анжелика рассмеялась. И от этого смеха, как ни странно, ей стало легче. Словно отпустило то, что периодчески терзало сердце. – Значит, между вами было… Блин, а врал-то как убедительно мне. Как врал! А я, дура, верила. Вот чувствовала, что врёшь, а заставляла себя верить.
- Слушай, перестань фантазировать. Я просто оговорился, а ты прицепилась ! Филолог хренов!
- Да, Саша, мне тоже очень хотелось представить всё это только своими фантазиями… Но… Сейчас я многое понимаю. И почему тебя тогда так быстро перевели  в Москву. Сергей Фёдорович расстарался.
- Ну, почему?
-Да потому, что твои родители поняли, что ты можешь бросить семью! Но думали они не обо мне… Нет…  Особенно твоя мама…  Да и Сергей Фёдорович… О тебе они думали! Чтобы всё самое лучшее. Не только себе, но и своему сыну. Вот, в их понятии, тогда я для тебя была это самое , лучше.
- Это почему ты так решила?
- Да потому, что я из хорошей семьи. Твои родители прекрасно понимали, что мой папа, будучи управляющим строительным трестом, зятя всегда поддержит. Так и  получилось. Кто тебя на фирму устроил к своим друзьям, а? Скажешь не отец? А Алла эта…. Будь она хоть золотая, она им не нужна была. Они ничего о ней не знали. Поэтому и приняли меры. Понятно теперь?

- Послушай, ты это серьёзно? Ты серьёзно так думаешь? Понимаешь, вот сейчас, из-за своей глупой ревности, ты просто опустила меня! Получается, что всё, что я имею, это с подачи родителей. Твоих или моих. Да? Ну, спасибо тебе, дорогая!
Александр быстро допил остывший чай и вышел из кухни.

   Анжелика осталась одна. Нет, не одна. С чувством вины, медленно, но уверенно вытеснявшим чувство благородного гнева.  Злость, от открывшегося обмана человека, которого она любила, которого считала другом, постепенно затихала. Может и правда, не было ничего? Вот зачем её понесло? Зачем ей нужны были эти разборки… И зачем случилась эта встреча…
 
   Анжелика налила очередную чашку чая и достала из холодильника эклер.
Откусив кусок, решила найти страничку Аллы в социальной сети, но не смогла вспомнить фамилию Петра. Можно, конечно, было спросить у вновь обретённой Машки, но Анжелика эту мысль сразу отмела. Она не хотела, чтобы Мария знала о её сомнениях. Пусть думает, что такого просто не может быть.
В этот момент телефон оповестил о пришедшем сообщении.. От Марии. Анжелика открыла и увидела фото: мужчина и женщина и трое мальчишек, стоящих по росту. Далее шла простая подпись: « Пётр и Алла, и их дети. Случайно нашла».
Лика пальцами раздвинула экран телефона, чтобы рассмотреть лицо старшего и наткнулась на хитрый прищур свёкра.

   Анжелика выпила ещё одну чашку чая, а потом решила ответить на сообщение:
« А старший- то тоже на Петра похож! Ты не находишь?»


Продолжение следует http://proza.ru/2021/03/14/1713