ГДР 1975 год. В Берлине

 
               

 Берлин – столица Германской Демократической Республики. Какие ассоциации возникали у советского человека в 1975 году, когда он слышал слово «Берлин»? Не ошибусь, если скажу, что в первую очередь  вспоминался  памятник советскому воину-освободителю в Трептов-парке. Это огромная фигура русского солдата со спасённой немецкой девочкой на руках. Монумент находится на  советском военном мемориале павшим в боях за Берлин воинам. Открыт 8 мая 1949 года. Высота – 12 метров, вес – 70 тонн. Автор памятника скульптор Евгений Вучетич. Монумент «Воин-освободитель» является символом победы советского народа в Великой Отечественной и Второй мировой войне, и освобождения народов Европы от нацизма. Собираясь посетить  Берлин, я подумала, что обязательно   схожу  в Трептов-парк и  принесу  мой скромный букетик цветов Воину-освободителю, о котором ещё в начальной школе мы с  первой учительницей Марией Герасимовной разучили известное в Советском Союзе стихотворение:

   Это было в мае на рассвете,
   Нарастал у стен Рейхстага бой.
   Девочку немецкую заметил
   Наш солдат на пыльной мостовой. 
    ...   ...   ...  ...   ...

   Но тогда, в Берлине,  под обстрелом
   Полз боец и телом заслоня,
   Девочку в коротком платье белом
   Осторожно вынес из огня!

 Разве могла я оставить без внимания этот символ советским воинам!!! Но Петер  без энтузиазма, как-то даже равнодушно отнёсся к моему пожеланию съездить в Трептов-парк, а вместо этого повёз  меня на метро  на Александрплатц. Берлинское метро не идёт в сравнение с нашим метрополитеном Москвы и Петербурга (тогда ещё Ленинграда). Это простая подземная железная дорога ( по-немецки Untergrundbahn) с серыми невзрачными переходами и залами станций без красочных оформлений. Берлинская подземка меня разочаровала!

  Историческая Александровская площадь получила своё название в честь российского императора Александра I, посетившего Берлин осенью 1805 года. Во времена ГДР эта просторная площадь была местом притяжения берлинцев и многочисленных туристов из разных городов и стран мира. В центре площади находится фонтан, не старинный,  а современный, с тарелками на столбах разного уровня, из которых выливаются  водяные струи. Чаша фонтана  окружена невысокой каменной стеной, на широкой поверхности которой сидела молодёжь довольно странного вида – в рваных и потрёпанных джинсах, в небрежно широких майках или рубахах.  Длинные непричёсанные волосы, у кого-то ярко окрашенные, спускались на  плечи как юношей, так и девушек. Так впервые я увидела представителей молодёжной субкультуры «хиппи». Они вели себя не вызывающе, а  весьма спокойно, но  их внешний облик был мне неприятен!

  На Александрплатц  можно увидеть необычные городские часы, которые показывают точное время не только в ГДР, но  и во многих столицах стран на разных континентах. Украшением площади  являются современные высотные здания – это  гостиница «Беролина» и Дом учителя. И, конечно же,  знаменитая телевизионная башня, которая как острая игла высотою 368 метров пронзает небо. Возведённая в 1969 году  телебашня стала  гордостью и символом  демократического Берлина. На высоте 203 метра  на башне сооружена смотровая площадка в виде шара, куда   можно взлететь на сверхскоростном лифте  за считанные секунды, что мы и сделали с Петером. Какие городские просторы открылись перед нами! К сожалению, в те годы не было ни у меня, ни у Петера дорогостоящих  фотоаппаратов для съёмки, поэтому виды Берлина с высоты птичьего полёта остались только в моей памяти, как и сам факт того, что я побывала в этом  «шарике» знаменитой телебашни. Там наверху имелся ресторан, но обед в нём для юных путешественников  был бы очень дорогим удовольствием, поэтому мы спустились вниз и пошли искать  кафе или ресторанчик с невысокими  ценами.

  Я предоставила Петеру право изучить меню и сделать заказ нашего обеда.  И вот  официант поставил перед нами две большие тарелки с нарезкой из колбасы, ветчины, холодного отварного мяса, сыра, с шариком какого-то паштета, квадратиком масла, кружочками помидор и зелёного огурца, тонкими полосками капусты и листочками зелени. Ко всему добавлялись два больших ломтика хлеба. Рядом с тарелками официант положил по всем правилам нож справа, вилку слева, перед тарелкой с едой появились  высокие  стаканы и пара бутылок с минеральной водой. Ну что же, для студентов нормальный ужин! Но каким образом мой друг приступил к трапезе? Не притрагиваясь к хлебу руками, а с помощью ножа и вилки Петер намазал ломоть хлеба маслом, сверху аккуратно водрузил пластики мяса, сыра, кружочки помидора  и огурца и  дальше, также с помощью вилки и ножа, отрезал от большого бутерброда маленькие кусочки и отправлял их в рот. Естественно, что  мне тоже пришлось произвести все эти манипуляции с едой, но нож мой  был тупой и  твёрдый кусок  хлеба с холодным мясом  разрезался с трудом, от чего я в душе разозлилась на весь этот немецкий этикет за столом! Чего проще было бы взять бутерброд просто в руки и с аппетитом съесть его! Но я обратила внимание на других посетителей кафе – они  расправлялись  с заказанным обедом точно так же, как и Петер, но перед ними стояли тарелки с другим угощением… Да, я была, мягко говоря,  не в восторге от нашего обеда, половина принесенной  еды осталась лежать на моей тарелке. Петер удивился – почему? На что я ответила ему, что мне неудобно есть бутерброды таким вот образом!

  Покинув кафе,  мы немного побродили по вечерним улицам Берлина, посидели на уютной скамейке в каком-то сквере. Это были последние часы  общения перед нашим расставанием.  На прощанье мы договорились о том, что через год, следующим летом Петер непременно приедет в гости в нашу семью. Я искренне хотела этого!

                (окончание следует)