Мой Совок 3

3. Поездки

В советское время в душе имело место  чувство   арестованности. Нельзя сказать , что вы уж так явно  ощущали  себя зэком . Да и арестованный это  не  всякий раз заключённый. Существует ещё домашний арест , подписка о невыезде , высылка…. Большей частью жили как жили и на стены клетки не натыкались . Тем более , что страна была огромная , многие порядки не соблюдались или соблюдались формально. Но привкус «баландности» так или иначе горчил , да и поводок , сколь сильно он не был отпущен, иногда всё таки дёргал за вдруг материализовавшийся на вас ошейник. Кто-то возразит , что поклёп это всё на наше славное прошлое, что вот жили  и радовались , ничего такого не чувствовали, ну так и слава Богу ! Я же о себе и о близких приятелях.
В зоопарке , например,  звери , которые в большинстве своём там и родились, ведут себя по разному. Кто-то умиротворённо пасётся , кто-то нервно бродит вдоль прутьев ограждения. Грызуны и рептилии похоже вообще не осознают, чрезвычайности условий.
Дело было не только в трудностях с выездом за рубеж. Перемещения внутри СССР тоже оказывались делом сложным. Существовал ещё институт прописки. Во всех сколь- нибудь интересных городах все гостиницы всегда были переполнены. Также проблемными становились покупки железнодорожных и особенно авиационных билетов. Туризм в основном существовал в форме организованных групп , в которых всё было хорошо и порой даже весело , кроме собственно «организованности» , которая меня, например, доставала. К стати говоря ,не все территории и внутри страны были одинаково доступны. Кроме «закрытых» городов по причине  секретности , куда ,честно говоря , не сильно и хотелось, имелись так называемые «приграничные зоны». Для попадания в такую «зону» требовалось получить в ментовке по месту жительства чего-то типа визы - бумажки с гербовой печатью. Приграничной считалась , между прочим ,вся Камчатка , большая часть Карелии ,какие-то ещё места про которые не знаю.
С Камчаткой у меня лично вышло приключение. Мы с компанией , кажется в 1985 году собрались туда в путешествие  как раз в составе организованной туристической группы которая формировалась в столице региона - Петропавловске Камчатском. Долететь надо было самим. Билеты как-то приобрели , но вот это самое разрешение в приграничную зону я оформить забыл. В итоге меня не пустили в самолёт, все улетели (включая  мой багаж) а я остался в  Домодедово. Домодедово тогда было гнусным местом – такой пыльный прокуренный ангар раза в четыре меньше нынешнего аэропорта.  Так бы и не видать мне Камчатки, да пожалела меня уборщица. В ту пору кроме недостатков были и свои положительные стороны . Братское сочувствие, например , и человеческая солидарность. Уборщица нелюдимого вида , в грязном халате и с положенной шваброй ,на которую крепилась грязная же тряпка, как -то уловила мою депрессию  когда я принялся напиваться в буфете. Добрая женщина отвела меня на пост милиции где ,как оказалось , обладала серьёзным авторитетом. «Вот солдатик к матери вылететь не может» - так я был представлен местному начальнику. «Солдатик»  имел волосы до плеч, джинсовую форму одежды, к тому же  находился уже в достаточно поддатом состоянии . Милиционер запросил у меня паспорт ( которого у военнослужащего в принципе иметься не могло) и  без разговоров выписал  необходимое разрешение. Тем из молодых  которые захотят  понять как всё это сложилось и почему ,  быстро объяснить не смогу , сам до конца не понимаю.  Фильмы Данелии смотреть можно  посоветовать интересующимся.
Так вот лечу я в Петропавловск Камчатский. Происходит первое в моей жизни столь дальнее путешествие. Самолётом туда порядка девяти часов. До Дели ,как позже выяснилось, семь, до Нью Йорка восемь, Турции ,кипры, греции – максимум в четырёх часах лёта. Широка страна моя родная ! Ещё интересно, что авиационный  маршрут   на Камчатку проложен не «по прямой» а «по дуге». То есть из Москвы летишь сперва на северо-восток , дальше вдоль побережья Ледовитого океана, потом самолёт берёт южнее  – в аэропорт назначения. Вылетал я , помнится,  в июне , и в момент , когда  ,взглянув в иллюминатор, где недавний зелёный фон сменился вдруг на белёсые льды и снега,  почувствовал себя чуть ли не космонавтом облетающим по орбите Землю. Потом снова зазеленело , возник океан. Авачинская бухта с высоты полёта производит ошеломляющее впечатление. Пейзаж какой-то инопланетный , никогда не забуду ! И вот по склонам вулканических сопок , в близи  от бурной линии прибоя крупнейшего на планете океана ,различаю многочисленные панельные хрущёвки единого фасона и прелести , как по всему государству. Дальше было здание аэровокзала -такой же пыльный, прокуренный  сарай как Домодедово, только маленький. Из буфета несло прогорклым маслом и атмосферой борьбы с тараканами. Уборщица в фирменно грязном халате тыкала шваброй в ноги посетителям.  Всё было как везде у нас тогда, будто не пролетел я от Европы до практически Японии…
Предприимчивые предки прошли через всю Азию , утвердились на этом крайнем куске материка  чтобы мы теперь здесь  воспроизвели совковый стандарт со всеми необходимыми атрибутами : панелькой , пережаренной котлетой и шваброй. Лозунги ещё тогдашние болтались типа «Миру-Мир».
Так вот если всё такое советское счастье на пологих просторах среднерусской возвышенности как-то примелькалось , то на Камчатке на фоне вулканов живых и застывших , белых вершин ,горных рек , океана ,  впечатление производило вопиющее.   
И не убежать от этой действительности  а хотелось ! Хоть на время   причём не ради большего комфорта или экзотики , а просто в поисках некой житейской инаковости.
В СССР существовало три «области инаковости» - Прибалтика , Кавказ (особенно Грузия) и Средняя Азия. В средней Азии не бывал , а вот в Латвию и Эстонию , как положено москвичам , ездили ещё с родителями  по возможности. При этом было известно , что в Эстонии , например,  «русских не любят», но мы всё равно ездили. Собственно не было никаких признаков того , что в Москве или Ленинграде русских любят сильно больше. Зато в Таллине существовали кофейни , бары как в иностранном кино. Присутствовал «уровень сервиса». Инциденты с местным национализмом случались , но после родного хамства и безразличия не так уж сильно  огорчали.  У нас советских с гордостью как-то было «не очень». Имелось приобретённое убеждение , что «за блага» одними деньгами не расплатишься , тратились  нервы , порой платить приходилось унижением, причём не только на прибалтийской территории.
Страна  была устроена  так , что человеку за то ,что он не русский полагался какой-то бонус.  Латыши , литовцы и эстонцы ,например, могли покупать  сыр, колбасу и сливочное масло в магазинах без серьёзных ограничений. Им был доступен  свежесваренный кофе из маленьких чашечек в общепите. Жители Свердловска , Горького или Воронежа подобных   возможностей оказывались лишены.  Грузинам «полуофициально» разрешалось заниматься коммерцией. Евреи , пусть через мытарства, обладали правом на эмиграцию.
Помню после первого курса института мы с другом собрались на море в Сухуми. Абхазия тогда не воспринималась как отдельная территория. Ехали мы в Грузию. Мать,  юрист по профессии ,коммунист по убеждениям, напутствовала меня: «Учти,советской власти там практически нет, всё за деньги. Если серьёзно заболеешь вдруг , покупай за любую цену билет на самолёт и домой ! там в больницу попадать нельзя – погубят !» Конверт с «НЗ» на подобный случай выдали по окончанию беседы.
Как я уже говорил , просто так взять и поехать в Грузию было делом сложным, но у нас был план. Родственник друга считался крупным московским начальником. Он выдал Серёге  письмо в «ведомственный пансионат» , на основании которого тамошний  директор должен был нас заселить в лучший номер и обеспечить питанием. Начальник заявлялся как очень большой и письмо от него расценивалось надёжнее чем любая путёвка.
Приехали мы в Сухуми, явились к директору  пансионата  и он нас с ходу послал куда подальше- «мэст нэту!». Мамины слова подтвердились . Авторитет московского руководства для  грузин мало чего значил. Положение усугублялось ещё и тем, что из местной будки дозвониться куда-либо оказалось практически невозможным. Телеграммы ( был в старину такой информационный инструмент)  хотя и принимали (вместе с положенной платой) , но как в скорости выяснилось, никуда дальше не отправляли.  Я теперь не помню всех злоключений , но как-то нас услышали и Серёгу в итоге поселили третьим в «мужскую комнату» , а меня разместили в « частном секторе» - на терраске большого  особняка  которым владел повар из соседнего пионерского лагеря.
Так начался мой первый самостоятельный отдых  на морском курорте. Здесь надо немного рассказать что такое был советский ведомственный пансионат.
Просто курортных гостиниц , в которые за деньги мог поселиться любой желающий , практически не было. Дома отдыха, санатории принадлежали либо предприятиям , либо министерствам. Путёвки туда не столько продавали, сколько выдавали. Поездка особенно на море оказывалась формой поощрения, её цена в большой доле компенсировалась профсоюзной организацией. Всё вроде бы красиво как любят вспоминать апологеты социалистического прошлого. Но дальше возникали нюансы. Поскольку путёвка выписывалась  на предприятии , то взять с собой жену (мужа) которые на этом предприятии не работали оказывалось крайне затруднительно. О детях я и не говорю. Семьёй могли на юге отдыхать либо большие начальники , либо совсем блатные. Мы вот тоже приехали как будто блатными  но в недостаточной степени. 
В результате средний пансионат состоял из «мужских» и «женских» комнат в которых по двое , а то и по трое -четверо проживали совершенно не близкие друг другу люди.
Ещё в таких заведениях существовал  режим и комендант. В обязанности коменданта входило , например, запирать входную дверь в здание на ключ после одиннадцати вечера. Ещё он мог писать кляузы по месту работы на нарушающих режим.  Тем кто возмутился моим словам в начале по поводу «чувства арестованности», хочу  ещё насыпать соли на гражданскую рану заявлением , что в любом советском общежитии будь это гостиница, санаторий или больница имманентно  присутствовало нечто от тюряги. !
Ну так принялись мы в нашем пансионате за отдых. Базировались  в серёгином номере. Соседи его – два сорокалетних мужика работали инженерами  , один в Куйбышеве (нынешняя Самара) , другой где-то на Урале. Путёвки у них были на 24 дня. До нашего приезда они совместно прожили неделю. Им уже порядком надоело  общество друг друга , столовская кухня , морские купания. В местной столовой кормили приблизительно как в московском детском саду , только с большим количеством перца – Грузия всё же… «Найти себе баб» у них не получилось , да они похоже не сильно старались. Скучали по семьям , по вечерам играли в шахматы.
От нас ожидалось «наведение движухи» и мы не подкачали. Наша совместная комната располагалась на первом этаже далеко от главного входа. Из  окна  мы организовали «ночной подъезд». Для этого с внешней стороны был брошен кусок тротуарного бордюра, который играл роль ступеньки. За проход через «портал» взымалась плата в виде еды и напитков. Тех кому заплатить было нечем пускали и так. Многие, войдя снаружи , зависали  внутри. Травились байки , пелись песни, пилось много всего разного. Происходила та самая заветная русская жизнь , которая обязательно в нарушение официальных правил и во исполнение главных человеческих задач .
 Представьте  : южная ночь, берег моря.  Место действия , откровенно  выражаясь, мужской и женский бараки. Наш терминал. События как в песне Аллы Пугачёвой про паромщика. Мы увлечённо помогали затаскивать внутрь и спускать вниз на улицу юных дев и серьёзных зрелых женщин.  Отечественный Купидон мельтешил над нами  как активист на комсомольском собрании. Никакая буржуазная Турция в последствии не смогла подарить подобных впечатлений !
Теперь про Грузию. Со сталинско-бериевских времён эта кавказская республика существовала в статусе особой территории. Как я сейчас понимаю , то  что Горбачёв устроил во всей стране  в рамках «закона о кооперации», там присутствовало всегда. Всё это сопровождалось ещё неким блатным флёром . Многие  «воры в законе» в те года были грузинами.
Любое торговое или сервисное предприятие существовало у грузин в форме некой экзотической   формы партнёрства частника и государства. То есть государство предоставляло  материальную базу ( орудия и средства производства в марксистской терминологии) , а частник эту базу эксплуатировал, по своему усмотрению назначая цены и распорядок работы. Официально частник не считался предпринимателем , а пролетарием на заработной плате . По сути он был кем-то типа арендатора , только с минимизированной ответственностью перед арендодателем. Классическая коррупционная схема.
Например общественный транспорт. Как пользовались московским автобусом  ? Вы заходили внутрь и либо заявляли всем присутствующим ,что у вас проездной, либо кидали пять копеек в специальную кассу и сами откручивали  себе билетик. Предполагалось ( и справедливо !).что вам стыдно будет откручивать не заплатив на глазах пассажиров. Этот билетик проверяли залётные контролёры.
Не так в Сухуми. Там базовым автобусом выступал актуальный до сих пор  у нас в глубинке «Пазик». По правую руку водителя  располагалось что- то типа стола ( на самом деле кожух над двигателем). Туда входящие бросали металлическую мелочь или бумажные рубли (трёшки). Никакой сдачи водитель не давал. В принципе , её можно было самостоятельно взять из кучи мелочи .  Там же в куче монет бултыхался  и рулончик с билетами. При мне никто ни разу билет не отрывал , деньги иногда забирали , в случае когда  у пассажира не было мелочи а только бумажки.
Вообще сдавать сдачу мелочью (меньше рубля) было не принято ни в каких торгово-сервисных заведениях.  К тем кто сдачу требовал относились презрительно. Могли , например, вернуть все деньги  и грубо предложить «иды  от сюда !».
Зато водитель автобуса , если был добрый , мог высадить вас «по требованию» не доезжая остановки. За небольшую плату соглашался свернуть с маршрута к дому. Но если водитель   по какой-то причине «был злой», то он позволял себе положенную остановку проехать.
Как я быстро понял ,«требовать положенного» здесь оказывалось делом тухлым и бесперспективным. За исполнение обязательств перед вами в удовлетворительном  объёме надо  было либо доплачивать деньгами , либо вступать в «неформальное общение». Могли отказаться продавать арбуз за ваше  демонстративно проявленное внимание к процессу взвешивания , но иногда арбуз дарили просто так, милой женщине или разговорчивому мужчине.
Была ещё такая тема – торговля чачей. Самогоноварение в СССР было запрещено, причём уголовно   преследовалась  не только реализация , как у нас сейчас, но и производство для себя. В Абхазии , понятное дело , гнали все. Виноград рос в каждом дворе и советская власть оказывалась не в силах противостоять такому явлению природы.
Продажи  осуществлялись следующим образом: в предместьях имелись определённые  дома  где  наливали. Вы заходили в такой двор , поднимались на терраску . Там стоял большой стол. На столе громоздился большущий графин с напитком , окружённый гранёными стаканами. Ещё на столе присутствовала тарелка со скупо нарезанной закуской – кусочки сладкого перца , помидорчики… В углу   кочумал дед либо старуха. В описываемую мной  пору стакан чачи ( двести  пятьдесят грамм напитка крепостью под 50 градусов ) стоил один рубль. Для справки, пол литра «казённой водки» продавались  тогда  за цену около пяти рублей.    
 Так вот ,  вы один или  с небольшой компанией садились за стол , выкладывали по рублю с каждого, наливали по стакану , выпивали, легко закусывали. Засиживаться было не принято – не кабак !  Вставали  минуты через три , если конечно не брали «ещё по одной». Со стороны можно было предположить, что люди зашли к себе домой испить воды и возвращаются обратно к сельскохозяйственным работам, например. Никто в доме денег не пересчитывал и своими руками вам ничего не наливал.
Ещё о деньгах. Советский «деревянный рубль» в разных уголках  необъятной Родины имел не одинаковую  покупательную способность. В Москве , Киеве, Минске, упомянутом ранее Таллине жители могли покупать еду и большую часть промышленных товаров ( как формулировалось тогда) непосредственно в государственных магазинах  и по государственным ценам. Да были очереди , да требовалось отслеживать «где , когда и что выбросят», но всё это происходило в понятном поле официальной торговли. Русский провинциал за «хавчик» должен был бороться. Мясо оказывалось доступным только на рынках по ценам для рядового гражданина неподъёмным.  Поэтому московская прописка, например, являлась такой вожделенной.  Вообще тема о том что, как , где и по чём покупали в СССР , как жили и снабжались требует особого рассмотрения.
Возвращаясь к Грузии хочу сказать , что за деньги там было доступно практически всё  ( из списка желаний тогдашнего советского гражданина), вопрос за какие деньги ! Кроме мерзких столовых с «около московскими ценами» существовали частные ресторанчики с вкусной едой , вином , хорошим обслуживанием. Но это счастье не на среднюю советскую зарплату!
Последний раз я посетил Абхазию в девяностые. Отдыхали в Сочи. Начинался,   либо  заканчивался уже  грузино-абхазский конфликт – не помню. Помню , что туда тогда практически никто не ездил. Но какое-то отчаянное сочинское агентство организовало поездку в Афонскую пещеру. Из наших все отказались – я один собрался. Уже смутно представляется пещера, но помню как привезли нас потом обедать в какой-то гадюшник. Свободного времени было пара часов  и я , дабы избежать пищевого  отравления , пригласив симпатичную спутницу по поездке, зашёл в  ближайшую приглянувшуюся шашлычную. Заведение представляло собой веранду с романтическим видом на горы. Мы оказались единственными посетителями и заняли столик у парапета. Подали хороший шашлык на шампурах , ручки у которых  были отлиты в форме  головы барашка. Принесли   зелень, домашний сыр, вино.   Вдруг дорога рядом запылила и из за угла прямо перед нашим столом  возникла военизированная группа в несколько десятков человек, вооружённых ружьями и колами.  Я встретился глазами с предводителем – усатым  и потным человеком застывшем в метре от меня. Стало очень неуютно , почету-то остро почувствовалась вина перед спутницей …
- Кюшаете ?  - спросил предводитель.
- Кушаем – пробормотал я.
- Приятного аппетита !
Формирование двинулось дальше по каким-то своим националистически мотивированным делам. Больше я в Абхазии не был  и наверное уже не буду. Запомню «приятного аппетита» и давнее ощущение причастности  к чужой , диковатой жизни.
Ещё в Советском Союзе существовали поездки за рубеж.  Уже от многих я слышал . что тот, кто не успел съездить в какую-нибудь другую страну этак до 1987 года никакой настоящей «заграницы» не знает. В нынешнюю пост психоделическую эру важна не столько ситуация в которой ты оказался , сколько ощущения которые ты в это время испытываешь.
При недоступном Лувре можно много интересного найти в Эрмитаже. Башня на Шаболовке концептуально мало отличается от Эйфелевой.  Но вот ларьки где свободно  продается жвачка , журнал «Плэй Бой», брелки с откровенными изображениями девушек, контрастирует с ларьками реализовавшими газету Труд и сигареты Друг, сильнее чем поздняя античность с ранним средневековьем.
Я впервые в жизни  попал за границу в город Будапешт. Самое сильное впечатление – это то, что по городу были развешены просроченные , где-то уже частично оторванные афиши концертов группы Квин. Я никогда не был поклонником этого коллектива , но оказаться на территории где вчера Квин выступали, завтра Пинк Флойд может быть приедет , казалось какой-то невероятной удачей. На концерт  Пинк Флойда я , к стати , через несколько лет сходил ,причём уже в Москве.  Хороший концерт , да и только . Москва уже другая – открылся город. А тогда ощущение было как если через платяной шкаф попал в какую-то Нарнию.  По ту сторону ансамбль Верасы и песня про голосок малиновки , а ты в мире где Фредди, Роберт Плант, Роберт же Фрип и другие им подобные !
Интересен был сам выезд в Венгерскую Народную Республику. Ехали на поезде через город Чоп.  Где-то часа за три до ожидаемого пересечения границы в поезде началось бурное движение. По вагонам туда-сюда засуетились пограничники с собаками и без. Безнадёжно пьяные глаза проводника  нашего вагона, пребывавшие таковыми в течении последних суток вдруг перезагрузились  в пронзительный чекистский прищур.
За окнами начали проплывать какие-то оборонительные рвы и ряды колючей проволоки. Всё это , естественно , с советской стороны. Девушка из нашего купе потом рассказывала мне , что её угораздило в неподходящий момент воспользоваться вагонным туалетом. Только успела она взгромоздиться на чугунный унитаз, как дверь в интимное помещение оказалась открытой специальным ключом из вне. На пороге нарисовался молодой солдат. Он отдал даме честь и серьёзно провозгласил: «Государственная граница !»
С венгерской стороны всё оказалось как-то проще. Зашли смешливые пограничники в  «несерьёзной» на наш взгляд форме . проштамповали паспорта и быстро удалились.
Впечатление ещё усугублялось тем, что в Чопе меняли тележки под нашими советскими вагонами по причине того ,что в Европе другая ширина железнодорожной колеи.  Мы явно перемещались из одного мира в другой, причём наш представлялся чем-то типа толи заповедника толи зоопарка.
Будапешт мне понравился. Я люблю  стиль «Арт Нуво» который во многом сформировал ту часть города которая Пешт. Потом эта невероятная концентрация кабачков . магазинчиков , ресторанов…. В  тогдашней Москве я знал три -четыре места где можно было «культурно» выпить пива , а здесь – на каждом углу !
Сегодняшняя Москва конечно подтянулась к европейским стандартам. И выпить и закусить стало намного легче , но чувствую, опять  возрождается дух казённости… Ну так сейчас не об этом !
Наше поколение обвиняли , что мы гнались за зарубежными побрякушками. Переплачивали большие деньги за джинсы , кроссовки ,пластинки. На самом деле мы хотели простого – быть европейцами ,коими и по происхождению и по культуре являемся. Как Дягилев, Стравинский , Шаляпин …
Было уже как будто вернулись домой , да вона опять тянут нас в какую-то гибридную идентичность… Но не будем отчаиваться ! Если вспомнить через какие буераки проехали , можно надеяться, что и в будущем счастливый шанс подвернётся.