Чаепитие

Чаепитие

— Бегу! Бегу, бегу! Муся, брысь с дороги! Ой, Танюша!

— Здравствуй, моя дорохая. Не сдернула?

— Какой там! Проходи. Я уже заварила чай.

— Шо-то ты бледненькая какая.

— Да тут сидевши безвылазно в четырех стенах не только побледнеешь. Позеленеешь. Ой, а что это у тебя такое?

— Это катана. Японское холодное оружие.

— Ба-тюш-ки.

— Подивись какая сталь. Потрохай. Тока осторожней. Лезвие очень острое. Я чуть сама не порезалась.

— И вправду острейшее. Жуть какая. Ну не стой, пойдем за стол. Танюш, я достала из погреба твое любимое варенье. Вишневое!

— Да ты шо?

— Ага. Уже успела полбанки ухомячить, пока тебя ждала.

— Слыхала, вчера почти сто тыщ человек умерло?

— Ой, ба. Беда. У меня, кстати, припасено тут баклажановое варенье. Дочь говорит: ма, тебя с твоим вареньем надо по телевизеру показывать. Ща достану. На попробуй, Танюш.

— Чухаю, я сеходня с твоим вареньем из-за стола не выползу. До конца дней облопаюсь. У чая необычный вкус. Облепиха с ромашкой?

— Ага. Еще щепотка мяты. Единственный плюс от этого карантина — появилось свободное время для стряпни, ага. Готовлю-не наготовлюсь. Сноха говорит: ты, ма, совсем не бережешь себя. А сестра ейная, врач, заявила: баба Маша, вы бы ноги свои пожалели. Чай не девочка уже. В вашем-то возрасте надо в кресле-качалке сидеть да книжонки почитывать, ага. Ну как баклажановое?

— М, интересно... м-м. А дай-ка я вишневохо подцеплю.

— Бери, бери! Двигай блюдечко ближе. Специально для тебя, Танюш, я сделала его без косточек.

— М-м, и вправду косточек нема. Вкуснотища. Ложку бы не прохлотить.

— Ты бы отложила свою банану. Вон на пуфик положи. А то, поди, неудобно.

— Неа. Моя катана всехда со мной. Я ее на поясе удобно приладила. Не мешает. Ну шо у тебя новенькохо? Родня навещает?

— Ой, когда как, Танюш. Я уж лишний раз стараюсь не названивать им. Дети занятые все, ага. Только мы с Мусей хозяйничаем. Да, Мусь? Убежала засранка. Ты почему не кушаешь? У меня ведь еще кое-что найдется. Варенье из одуванчиков!

— Ну, Машка, даешь.

— Ага. Я такая. Танюш, ты покрасилась что-ли? И щечки подрумянила. Молодишься всё.

— Да прям. Ну... м-м... объеденье. Я шо к тебе в хости-то напросилась. Порубить на куски тебя хочу... м-м, плесни-ка еще чайку... вот этой самой японской катаной.

— Побойся бога! Посмотри на эти ковры. Ты и представить не можешь, через что пришлось пройти зятьку моему, чтобы привезти их из Тайланда. Нет уж. Меньше всего я хочу марать это сокровище кровью. Тебе ли не знать, как тяжело она выводится. Еще ложечку вишневого?

— Блаходарю, от вишневохо не откажусь. А одуванчиковое можешь убрать. Не сдюжу. Давнёхоньку не налехала на сладкое. Захерела совсем я с этим карантином, Машка. Держалась, как мохла. Денно и нощно думаю: вот-вот сорвусь. Возьмусь за старое.

— Ба, Танюш, не глупи. По телевизеру сказали, девятой волны не будет. Скоро все образуется. Давай я тебе мёда в чаёк добавлю.

— Какой там образуется. Больше ста тыщ ежедневно крякают. Я шо, железная, третий ход из хаты не вылезать? Нервы на пределе. Дай, думаю, порубаю кохо катаной. Не убудет. Одним больше, одним меньше. А я успохоюсь.

— Ты брось это. Порубаю. Не одной тебе тяжко. Все терпят. Видеться чаще надо, ага.

— Я все перепробовала. Ничехо не помохает. Ни шитье, ни домашние дела. Всё одно. Хандра смертная. Снимаю свою катану со стены, точу и думаю: на улице сейчас людей нема. Не подберешься ни к кому. Одни полицейские шастают. Соседи тоже хрен откроют. Ходы уже не те, шобы двери выламывать. Остается тока Машка.

— Ой, глупости какие. Дай я тебе лучше чаёчку подолью. Свои «порубаю» в прошлом оставь. Сейчас время другое. Лишний раз нервничать нельзя. Наслаждаться жизнью надо, какая бы скверна баба эта жизнь ни была. Мне вон доча даже говорит: ма, ты со своим огородом здоровье окончательно подорвешь. Сиди дома и смотри телевизер, а если хочешь, мы тебе компуктер старый привезем. Будешь с однокашниками списываться, ага. А мне и плевать, что будем потом: подорву чего или не подорву. Я не думаю наперед. Живу и наслаждаюсь сегодняшним днем, вот. Главное, мне сейчас хорошо. Я и в земле ковыряться могу и в компуктере списываться. Мне везде бабочки летают. О как.

— На словах-то все блаходать. А хде твоя винтовка? На даче, поди, сныкала.

— Ты, Танюш, лишний раз не поминай мою винтовку. Схоронила я ее. Давно уже. И тебе советую.

— Да ладно, не ображайся. Не хотела я о ней вспоминать. Само вылетело. Шо думаешь, девятая волна точно не нахрянет?

— Думаю, нет. А если и нагрянет — черт с ней. Стало быть, чаще встречаться да чаёвничать будем.

— Ну раз так, пожалуй, обожду с катаной. Успокоила ты меня, Машка. Подлей-ка еще этого чудесного чаю.

2008, 2020