ТрансферBAU продолжение

   
  Мама оказалась вполне себе респектабельной дамой “золотого” возраста. Глядя на то, как Миха заботливо отодвинул сиденье, пристегнул, спросил не дует ли...стало понятно, как он ею дорожит.
–Это наши попутчики, мама, Ури и Арие. Познакомились на выставке в Тель-Авиве, они студенты Техниона. А маму зовут Евгения, по домашнему Геня.
– Я вижу ты даром времени не терял, сынок. Шалом, шалом...

   Не то чтобы парни сразу оробели, но присутствие этой женщины сразу изменило тональность нового знакомства. Чувствовалась неловкость от присутствия себя в чужой жизни. И этот странный незнакомый акцент... Мать и сын, как видно, уже все перговорили по дороге от клиники к машине, поэтому поездка прошла в молчании под музыку До минорной партиты Баха в исполнении Swingle Singers. Миха включил встроенный проигрыватель, спросил не помешает ли, и они поехали. И только когда позади остались трубы Хадеры, а впереди замаячил Кармель, Миха выключил проигрыватель и обернуля к ним:
–  Не задремали? Куда вас подбросить в Хайфе?
–  Сбросьте нас на автобусной остановке 17го или 19го маршрута. Он нас довезет прямо в Технион.
– А что вам делать в Технионе в такое время?  ?
– Да мы в общежитии живем. 
–  А родители?
–  В Израиле никого.
Повисло молчание. Каждый думал о своем.
 
____________________
  Когда -то они были пацанами Юрчиком и Лёвчиком. Лёвечеком, как называла его мама. Приехали в нулевых по программе НААЛе и остались, сделали алию. Когда учились на мехине*, придумали себе клички Юркий и ЛевкОй, а в армии стали Ури и Арие.
   Оба были из неполных семей, когда уезжали. Сначала мама Левчика вышла замуж и уехала с мужем в Германию. Потом и Юркина мама устроила личную жизнь в Москве.
Конечно, первое время очень скучали больше мамы, чем парни. Каждый теракт или военная операция были поводом для сумасшедшей тревоги, звонков, уговоров вернуться. Часто ездили друг другу в гости. Но со временем жизнь менялась по обе стороны границы. И как-то так случилось, что видеться стали реже. Армия сделала из них настоящих мужчин, не мыслящих о жизни в другой стране. А теперь они студенты одного из престижнейших ВУЗов мира и перед ними открытый мир. Чего еще желать?
   Арие искоса наблюдал за женщиной рядом с водителем.  Ему был виден лишь край ее плеча и старческие руки с отполированным маникюром. Подумалось: она, пожалуй, возраста моей бабушки. Бабушка была фронтовичка, строгая, партийная, совсем не похожая на эту милую, пахнущую дорогими духами женщину. Его бабушка умерла, когда Левчик был в третьем классе. Отца он не помнил, а мама преподавала электротехнику в Новочеркасском политехническом, ездила электричками из Ростова, которые вечно опаздывали. Лёвчик с детства был самостоятельным ребенком.
 
   Октябрь в Израиле - лучшая пора. Лучше октября только апрель, когда все цветет.  Еще вчера они валялись вчетвером на пляже Дадо и сговаривались ехать в Тель Авив потусоваться, погулять по Яффо и Неве Цедеку. Занятия еще не начались и они догуливали последние свободные деньки.  Юлька нашла в интернете выставку, которую стоило посетить. Она открывалась именно сегодня, 8.10.2019. Договорились встретиться утром на ж\д станции Хоф Дадо. Но утром он вспомнил, что еще вчера нужно было завести халтурку в редакцию русского журнала. Он иногда подрабатывал переводами, делая профессиональные обзоры. Увидев, что опаздывает, он послал Юльке смску: “Cкинь адрес, доберусь по навигатору”.  Она сразу ответила: “ул. Идельсон, 29. Дом Либлинга”. И прицепила смешной смайлик. Потусоваться не получилось...
   Ури наблюдал за Михой. Ему, с его заднего сиденья, были видны его руки, крепко держащие руль, и болтающийся под зеркалом заднего вида китайский балванчик. История, рассказанная им на выставке, странным образом цепляла воображение. Как мало они с Лёвкой, в сущности, знают о стране, которая стала их домом.
  Похожие судьбы и общие интересы крепко сдружили их еще в ознакомительной поездке по стране. Думалось, что навсегда. Они держались вместе в самые трудные моменты , которых было нимало. Поддерживали друг друга и в драках с мароканцами , и в разборках с девчонками. Вот уж с кем не было проблемм...Девчонки сами липли, но это были свои в доску девчонки, такие же одинокие, приехавшие в страну без родителей или с проблемными родителями. Исключением были Юлька и Вадик. Они оба были домашними, что называется, “из хороших семей”. А местные девчонки в их сторону даже не смотрели.
 
–  Знаете что... - прервал молчание Миха - общежитие подождет. Давайте сначала завезем маму домой, а там посмотрим каким номером....
 
  Конечно, нужно было отказаться, не наглеть, но израильская хуцпа** уже стала привычным делом, простота нравов обычаем. А когда из дома вышла девушка в коротких шортах, открывающих стройные загорелые ноги, и подошла к машине...нет, день сегодня явно фантастический!
–   Ма нишма, савта? Эйх айа? Тен ли яд...***- она открыла дверцу машины и  помогла бабушке выйти. Взгляд ее скользнул на заднее сиденье, потом с удивлением на отца.
–   Попутчики. Потом расскажу - ответил Миха и нагнулся открыть бардачок.
   Оба парня вывернули шеи глядя вслед уходящим в дом женским фигурам. Евгения ступала медленно и осторожно, держа спину, как бывшая балерина. Девушка, наоборот, ступала легко склонясь к руке, поддерживающей бабушку. Темные волосы на затылке схвачены резинкой, майка, сползающая с плеча, открывала брительку лифчика.
–  Надо что-то придумать - мелькунуло в голове Ури - Можно зайти в туалет?
–  Конечно. Выходите оба, я покажу.
__________________________
*Мехина (ивр)- подготовительное отделение в Технионе
** хуцпа (ивр)- наглость
***Ма нишма, савта? Эйх айа? Тен ли яд (ивр) - Как дела, бабушка? Как прошло? Дай мне руку