Подавлюсь, но не поделюсь!

                ОКНО В ПРИРОДУ

                …В фамилиях различных лиц, порою нам знакомых,
                Звучат названья рыб и птиц, зверей и насекомых…
                С.В. Михалков, «Смешная фамилия»

     Наблюдать за жизнью наших меньших братьев и сестёр – что может быть лучше для свободного времяпрепровождения? Не зря же люди держат дома питомцев и питомиц – кто котов, кто собак, кто тех и других, а кто и всякую прочую живность – лохматую, пернатую да водоплавающую. Эти животные скрашивают нашу жизнь, помогают переносить всякие невзгоды, а  ещё делают своих хозяев, в общем-то, как правило, более добрыми и ласковыми, хорошо относящимися к природе и к другим людям, своим соплеменникам, то есть к нам с вами.

     Другое дело, когда граждане всякую скотину и птицу держат для своего пропитания и прочих нужд. Кормят их, поят, убирают за ними, одних доят, у других отбирают яйца, у третьих состригают шерсть, а потом, в конце концов… убивают и поедают этих ни в чём не повинных домашних животных. Да ещё попутно набивая подушки и перины ощипанным пухом убитых пернатых и сдавая на переработку шкуры лохматых бестий. Жаль, конечно, съеденных и козла, и голосистого петуха, и красавицу крольчиху! Ничего не поделаешь, без этого нам никак нельзя, тем и живём, если мы не вегетарианцы. Держат люди и насекомых – медоносных пчёл, но их участь не так печальна – их же не съешь! А мёд-то, отобранный из их ульев, такой сладкий! Наблюдать за жизнью и этого «контингента» братьев и сестёр наших меньших тоже очень интересно, познавательно и полезно.

     У обитателей дикой природы, по сравнению с жизнью домашних животных, совсем другие условия существования. В поисках воды и пищи им приходится ежедневно преодолевать большие расстояния. Даже есть такая поговорка, что волка ноги кормят. На зиму перелётным надо менять «квартиры». Насекомым, кроме пчёл, – уходить в анабиоз или зимовать куколками. Медведям – спать в берлогах и т. д. А вот во все остальные времена года животный мир доступен к обозрению человеком разумным, кстати, тоже животным, но наделённым особыми способностями. Наблюдать за жизнью всей природы и её обитателей, помогать нашим меньшим братьям и сёстрам в трудные минуты, спасать их от неминуемой гибели, подкармливать в голодное время – к этим благородным делам надо приучать с малолетства. «Дед Мазай и зайцы», «Каштанка», «Юный натуралист», «Дерсу Узала»… Много чего есть в культурном литературном наследии для «категории 6+».

     Расскажу об эпизодах зимовки уток в столице и Подмосковье.

     В семидесятые – восьмидесятые годы минувшего века моя физическая подготовка военнослужащего, как обязательная дисциплина, зимой не раз превращалась в чудесную лыжную прогулку по Измайловскому парку Москвы. Преодолев с лыжами и палками в руках шоссе Энтузиастов, по накатанной лыжне я быстро продвигался к речке Серебрянка, что течёт в сторону Салтыковки и Никольского. Ни в какие морозы эта речка не замерзала, так как после очистных сооружений по ней стекало кое-что тёплое, процветала донная растительность, а в воде и на берегах зимовали утки. Я насчитывал до шести пород, отличавшихся размерами и цветом оперения, но основным «контингентом» были кряквы. Сотням зимующих и ставших неперелётными птиц пищи и тепла на открытой воде вполне хватало, да и «моды» такой – приходить с хлебом на речку и кормить уток – тогда ещё не было.

     В те времена Пехорка от Балашихи до кучинского водопада зимой вся покрывалась льдом. Две двухметрового внутреннего диаметра трубы недавно проложенного подземного коллектора отводили бытовые стоки Балашихи на люберецкие поля аэрации. Летом у водопада купались, загорали на пляжах и отдыхали местные жители, учащиеся гидрометтехникума, проезжавшие мимо гости. Хорошо ловилась рыба. Ниже водопада будущий гендиректор фирмы «Жест» Геннадий Иванович Заикин организовал байдарочную базу для желающих потренироваться в этом виде спорта. Уток на заросшей болотной травой акватории пруда летом было всегда много, но осенью, как и положено, они улетали зимовать в дальние края.

     Рос Железнодорожный, росла Балашиха. Наконец, они слились в единый округ. Коллектор уже не справлялся с бытовыми стоками, пришлось строить в Акатове мощные очистные сооружения со сливом в Пехорку до 40 тысяч кубометров в сутки тёплой, но непригодной для купания людей воды. Не слишком морозными зимами на пруду Пехорки, почти как летом, стали резвиться зимующие утки. С нового, уже второго за 30 лет, железобетонного моста люди начали постепенно «приручать» диких крякв. Бросая в воду не слишком пригодный для нормального питания уток хлеб, граждане подзывали птиц, обычно удиравших от размахивающих руками людей.

     И вот Пехорка стала постоянным зимним пристанищем для водоплавающих пернатых. У стального мосточка на Береговой улице есть большая сливная труба от керамического комбината. Здесь тоже зимует много уток. Как-то наблюдались птицы с белым и коричневым оперением. Жители нового микрорайона, что вырос на территориях садов бывших сотрудников комбината, приходят с детьми сюда, приносят подкормку, которую бросают и на берег, и на воду. Утки очень довольны. Но не только они. Целая стая крупных, хорошо плавающих сухопутных крыс тоже облюбовала это сытное местечко. Наперегонки с утками крысы устремляются по воде к заветным кускам белого хлеба. А на стволе упавшего в реку дерева сидит их крыс – «старшой», предводитель, наблюдающий за порядком в своей стае. И такое бывает.

     В последний зимний день удалось заметить возле кучинской пасеки перелётного чёрного желтоклювого дрозда, отыскивающего семена и куколки над теплотрассой. «Первыми – дрозды!», этот рассказ в Интернете снова оправдал своё название. Не прилетели пока на Пехорку перелётные, а не полигонные чайки, что часто случается в последние февральские деньки. Видно, сильные морозы достали их где-то в пути. Зато на уток у кучинского водопада удалось полюбоваться, даже посмеяться над их поведением. А в чём дело? Сначала показалась подозрительной и несвоевременной погоня двух селезней за уплывавшей, улетавшей и убегавшей от них по льду и берегу уткой. Когда она снова вернулась на воду, в её клюве я разглядел крупную хлебную корку, которую птица никак не могла заглотить. На эту корку потом польстились не только селезни, но и другие утки, ставшие гоняться за несчастной, давящейся куском, но никак не желающей поделиться своей добычей с другими. «Подавлюсь, но не поделюсь!» Неужели в природе такое бывает? Оказывается, да, бывает. У естественного отбора, что процветает в животном мире, кроме, как ни странно, гуманного человеческого сообщества, есть несокрушимый принцип для сохранения популяции – выживает сильнейший! Но иногда этот принцип подхватывает и Homo sapiens, как правило, удачный, но не желающий ни с кем и ничем делиться…

     Фото чёрного дрозда – из Интернета.

     Возвращение к содержанию сборника "Окно в мещёрскую природу" – http://proza.ru/2022/07/25/656.

     2021