90 год. Гл. 47. Странные уфимские впечатления

Глава 47.Странные уфимские впечатления.

Самолёт на Киев вылетает в пятницу, в середине дня, и у нас есть в запасе целый день, который можно посвятить знакомству с городом. У моих компаньонок одно на уме – ЦУМ-ы, ГУМ-ы…
У женщин всегда, семейные заботы, в подсознании, на самом близком месте, чуть свободная от производственных дел минутка выкраивается – они тут как тут, что-то детям купить, что-то для себя найти.
В условиях тотального дефицита – непростое это дело, найти что-то практичное и оригинальное. В первой половине дня, из любопытства – тоже, увидеть уфимские островки, самые кипящие от людского интереса – побегал я с ними за кампанию по этажам универмагов. На мой мужской взгляд, везде одинаков набор товаров в них – что в Уфе, что в Алма-Ате, что в Синегорске – ничего, привлекающего внимание.

Скучно, да и не люблю я магазины, и спутницам наверняка, неудобства создаю своим мужским присутствием. Под благовидным предлогом оторвался от них, попрощался и пустился в вольное плавание.  Мне гораздо интереснее в одиночку, просто пешком, по незнакомым улицам побродить, неспешно, не торопясь и закрепить в сознании облик города, хотя бы его частичку для себя, желательно – оригинальную.
Улицы как улицы, площади как площади, ветер как ветер, погоняющий и закручивающий в вихрики пожелтевшую листву, и вызывающий осенний озноб по телу. Неуютно. Не самое лучшее время для знакомства с городом. Так и останется он в моей памяти – нескладным, разбросанным, и по-осеннему – неряшливым.

Но вот привлёк внимание совершенно недалеко расположенный от места нашего проживания, толи парк, толи просто, природная лесосека – углубился в неё, поглотила она сгущающими деревьями ветер, сверху солнышко пробивается в междурядья. Мягкая влажная листва обволакивает ботинки. Задышалось легко, всей грудью, особым осенним, лесным воздухом. И вот, лесок справа прореживается, обрывается пустотой и по крутому склону падает вниз – а там, совершенно неожиданно… – река.  Величавая, мощная, широкая.

Река с загадочным названием – Белая. Нет, совсем не белая, – темно-синяя, с многочисленными пятнами, отражающими облака на качающейся глади, действительно – белыми. Высокий как в древней сказке дикий обрывистый берег падает круто к речной синеве в нескольких метрах от места, где нахожусь. И захватывает дух от опаски свалиться туда и от восхищения развернувшейся перед глазами природной панорамой.
Впервые в жизни предстала моему взору такая мощная, неправдоподобно широкая, неодолимая, природная мощь. Всеми жилками ощущается, угадывается  под темнеющей толщей воды бездонная глубина гигантской реки. Медленно, величаво, весомо, наполненная богатырской силой, неторопливой неспешностью и неодолимым упорством несёт она воды, исчезающие в дымке, за поворотом, в неведомую даль. И посторонним предметом, несуразно пыхтит по течению, на середине этой красавицы, кажущийся совершенно игрушечным, пароходик. Щепка – на бездонной колеблющейся глади всё время меняющей цвет…

Ну, вот и достопримечательность! Удивила Уфа, по-настоящему удивила. Река притягивает взор, одновременно манит красотой и отталкивает опасностью, и ещё долго не отпускает от себя…
На следующий день, заблаговременно, за два часа до вылета самолёта мы уже толчёмся в аэропорту. Толи погода не очень располагает к полётам своей пасмурностью, толи иные причины препятствуют нормальной работе аэропорта, но вылеты бортов то задерживаются, то откладываются. И наполнен людьми аэропорт до отказа.
Есть время перекусить в буфете парочкой бутербродов, взбодриться горячим кофе от хмары обволакивающей, сонливостью. Буфет, работает в режиме забегаловки и переполнен людьми, торопливо заглатывающими пищу

Нас время не подталкивает, расположившись в углу, чуть в сторонке от буфетной суеты, имеем возможность спокойно перекусить и даже оглядеться.
Моё внимание привлекает за соседним столиком пара странников-путешественников. Он и она – в телогрейках, с тощими рюкзаками за спиной. Лет под сорок обоим с виду. Тощие измождённые, но совсем не опустившиеся, не бичи, нет. Они, торопливо, давясь, – нет, не едят, а заглатывают свою пищу, разложенную на газетной бумаге. А пища то, – селёдка и ломоть хлеба…
Да что они – с краю голодного – что ли?!..
От вида этих людей, с животной жадностью утоляющих свой голод полуочищенной селёдкой и грубым черным хлебом, жалостью стянуло сердце, и овеяло вдруг всего, ощущением неумолимо надвигающегося на всех нас, на страну, неблагополучия.

Что ещё можно вообразить, если – остановиться, оглянуться и задуматься? И вот оно – осязаемо витает в воздухе и тут же воплощается в реалии – деятельное, агрессивное сумасшествие в делах людей когда-то начавших перестраивать страну, схватившихся за всё и сразу, импровизирующих непродуманными идеями и задохнувшихся от их обилия, на марше.
И вот теперь, эти люди ведут, как слепцы, вдохновлённые непродуманными и спешно принятыми Законами, свои разрознившиеся  человечьи стада, пока ещё по одному полю, в целом, представляющему серьёзно, вдруг, заболевшую страну, ведут с горящими в нездоровом экстазе глазами, куда-то… Куда?..

Вот они – стоят передо мной, вырванные в контексте из стада, два изголодавшихся человека, из той, навеянной классической литературой, царской крепостнической глубинки России. Как будто обрели способ и переместились во времени из прошлого в настоящее. Сколько таких душ, на самом деле, появилось в стране и сколько ещё появится? Абсолютно затерявшихся в равнодушном скотско-людском окружении. Может быть, получше одетых, но, абсолютно таких, же в большинстве, по социальному положению, остающихся пока ещё невидимыми в единой людской, стадной массе, скопившейся в одном месте. Пока ещё невидимых, но на деле, опустившихся на самый социальный низ…

Я всматриваюсь в снующих по своим делам временных обитателей аэропорта. А вон, ещё – похожие, на этих двоих, а вон ещё…
Я отворачиваюсь к окну. Ставший вдруг сухим бутерброд с колбаской не лезет в горло. Допиваю торопливо кофе. Быстрее бы покинуть эту неуютную Уфу, этот неухоженный, неряшливый аэропорт, этих навевающих тоску, неухоженных пассажиров.
Повезло – наш самолёт вылетает на Украину точно по расписанию.