de omnibus dubitandum 122. 578

ЧАСТЬ СТО ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ (1921-1923)

Глава 122.578. РЕЙД В ЗАВОЛЖЬЕ…

    Активную агитационную работу у вакулинцев проводила Антонина Андреевна Григорьева (Яковлева) {Во время заволжского рейда Антонина вышла замуж за повстанца Яковлева, там же в походе она овдовела и после распада мятежной армии в апреле 1921 года под фамилией мужа пыталась легализоваться в станице Великокняжеской. Здесь она вновь сумела устроиться машинисткой в Доноблсоюз. Во время отпуска она навестила свою мать в Михайловке, где была опознана и арестована. В конце 1922 года ее приговорили к трем годам тюрьмы, но освободили «ввиду добровольной явки» (См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 279, 301, 371)}, двадцати четырехлетняя уроженка сл. Михайловка, бывшая сотрудница Донобсоюза.

    Являясь сожительницей Матцева, она приняла активное участие в подготовке мятежа. По словам свидетелей, в штабе Вакулина Антонина служила машинисткой. Но, помимо обязанностей секретарши, она самоотверженно «выступала в роли руководительницы женского движения».

    Антонина помогала Шкуратову, редактору газеты «Вольный гражданин», в подготовке журналистского материала. Под псевдонимом «Одна из многих» Григорьева публиковала свои агитационные статьи с призывами к женщинам поддержать восстание и «идти за истинными коммунистами».

    Одна из первых ее статей называлась «Многие женщины в уезде идут рука об руку с нами». Антонина часто выступала на митингах и собраниях «с призывом к населению по снабжению [армии повстанцев – Л.С.] и против Советской власти».

    Она работала сестрой милосердия, вербовала сотрудниц в штаб Вакулина. Так, например, в штабе служила ее подруга Лидия Ежова, бывшая сотрудница Госиздата {См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л.278, 279, 281, 285, 287-289, 292, 301, 307, 318}. В околотке {Околоток – санитарное учреждение при полку. В околотке находились на излечении выздоравливающие, а также легкораненые и больные, лечение которых не требовало отправки их в лазарет} повстанцев сестрами милосердия работали взятые в плен сотрудницы совучреждений, с которыми Григорьева также проводила агитационные беседы { См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 258}.

    Повстанцы активно привлекали в свои ряды молодежь и подростков. Так, 18 декабря в Арчеде и Михайловке была сформирована Добровольческая повстанческая дружина, в которую силком записали местных подростков-комсомольцев. Дружинники «активно участвовали в агитации и разложении масс против коммунистов и Советской власти», несли караульную службу.

    18 декабря Тимофея Левина, шестнадцати лет, привели в исполком силой. По дороге он успел порвать свой комсомольский билет. В Совете Левину вручили винтовку и отправили на пост. В дружину были также приняты его товарищи сирота Самуил Барышников (14 лет), Иван Кадыков, Иван Сбычаков, Ефим Кузнецов, Игнат Благовещенников и Григорий Еругин (15 лет), который до этого успел два года прослужить в Красной армии.

    В первую же ночь Еругин самовольно покинул пост за что, по его словам, «утром мне надавали хороших лещей». Дружина бывших комсомольцев, вероятно, участвовала в первых боях под Арчедой. 23 декабря, после поражения вакулинцев, ребята «схоронились» в станичной мельнице, где и были во время облавы схвачены красноармейцами. Следователь внес их в категорию «взяты в бою с оружием в руках».

    Впрочем, позже в ходе судебного разбирательства выяснилось, что все комсомольцы-мятежники были «трибуналу не подсудны», в связи с чем, их поставили на учет в «комиссию о несовершеннолетних» и передали на поруки родителям и комсомольской ячейке {См.: ГАВО. Ф. 141. Оп.1. Д.217. Л.2, 6,10,12,16}.

    На занятых территориях мятежники учреждали повстанческие органы власти – «Пятерки». Так, 18 декабря вакулинцы освободили из Михайловской тюрьмы престарелого казака Андрея Федотовича Тараканова, который отсиживал свой срок за агитацию против государственной разверстки. На следующий же день его избрали членом «Пятерки» станицы Арчеда. По приказу Калинкина, председателя станичной «Пятерки», Андрей Федотович неделю провел в поездках по окрестностям станицы, где он помогал хуторянам организовывать новую власть {См.: ГАВО. Ф. 141. Оп.1. Д. 221. Л. 164}.

    Четыре дня войсковые части и милиция бездействовали. Советские учреждения ближайших к Михайловке станиц и хуторов в спешном порядке эвакуировались. По заснеженным степям в противоположенных направлениях от очага восстания разбегались полураздетые беженцы. 20 декабря в Даниловке в спешном порядке формировался штаб обороны, которому для сдерживания повстанцев не хватало ни людей, ни боеприпасов, ни денег {См.: ГАВО. Ф.153. Оп.1. Д.9. Л.12}.

    Бежавшие из плена делегаты всероссийского съезда сообщили, что бандиты, именуют себя «махновцами, мироновцами и буденовцами» {См.: ГАВО. Ф.153. Оп.1. Д.9. Л.12}. Связь мятежников с Махно и Буденным была маловероятна. А вот существование сильного влияния на их умы со стороны командарма 2-й конной армии была явной.

    В годы гражданской войны Вакулин служил командиром 203 полка пехоты бывшей 23 дивизии Миронова. Вместе с ним он участвовал в антибольшевистском мятеже казачьего корпуса под Саранском.

    22 августа 1919 года Миронов созвал митинг под лозунгом «Долой коммунистов!». Причиной восстания послужили грабежи и насилия, которые производили большевики на захваченных ими территориях Войска Донского. Тактическая задача мятежников – «пробраться на Пензу, подойти к Южному фронту и, разбив Деникина, восстановить свою власть, освободив население от коммунистов (из речи Миронова)» {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С. 300}.

    «Что остается делать казаку, объявленному вне закона и подлежащему беспощадному истреблению, - вопрошал Миронов, - только умирать с ожесточением». «Чтобы спасти революционные завоевания, - заявлял он, - остается единственный путь – свалить партию коммунистов», отомстив им «за поруганную справедливость» {А.И. Деникин. Очерки русской смуты. М., 2003, Т. 4, 5, С. 91}.

    4 сентября 1919 года мятежный корпус Миронова в количестве 2000 всадников занял Балашов. Вскоре, окруженные «полу-казачьими» войсками Буденного мироновцы, слагают оружие. Жертв во время восстания не было {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С. 302, 301}. Видимо, это и стало одним из определяющих доводов у властей для того, чтобы заменить расстрел руководителей восстания на их помилование.

    Этот значимый эпизод из общего для Миронова и Вакулина недавнего прошлого объясняет то, почему во время Михайловского мятежа Вакулин так активно использовал имя и авторитет Филиппа Козьмича в своих воззваниях к населению.

    Население Тихого Дона не поддержало восставших. Более того, оно их отторгло. 23 декабря части Красной армии и курсанты выбили мятежников из Михайловки и рассеяли их по окрестным лесам. 24 декабря командование всеми вооруженными силами Царицынской губернии объявило «всю территорию Царицынской губернии на военном положении» {См.: ГАВО. Ф. 105. Оп. 1(3). Д. 405. Л. 22}.

    Разрозненные группы вакулинцев отходят по обоим берегам Медведицы на север. Здесь их встречают отряды особого назначения, собранные из коммунистов и «комсомолов» (ЧОН) {Части (отряды) особого назначения (ЧОН) военизированные отряды коммунистов, которые в годы Гражданской войны создавались при партячейках и комитетах РКП(б) всех уровней для оказания помощи местным органам Советской власти в борьбе с контрреволюцией, политическим и уголовным бандитизмом. Постановление ЦК РКП(б) от 17 апреля 1919 года придало созданию ЧОН организованный характер. ЧОНы формировались из коммунистов, комсомольцев, сочувствующих им рабочих и профсоюзных активистов в возрасте от 17 до 55 лет. Чоновцы проходили военное обучение в системе Всевобуча, а с июля 1921 года в системе военно-учебных заведений и курсов РККА. ЧОН действовал в тесном контакте с отрядами ЧК и ВНУС. Реформированы в 1924 - 1925 годах (См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН». С. 793)}.

    Так, отряд мятежников под руководством Макарова (50 всадниках при двух пулеметах) появился между хуторами Большой и Фатеев (дорога Михайловка – Даниловка).

    У хутора Буянов он натолкнулся на разъезд чоновцев, который вакулинцы некоторое время преследовали. Коммунисты ближайших хуторов расставили посты и караулы, попытались установить телефонную связь с 10-м полком Войск внутренней службы (ВНУС), что, впрочем, им так и не удалось сделать.

    У хутора Ильменский завязался бой. При этом комячейка хутора Сенной ушла с позиций самовольно. Пехота чоновцев была рассыпана в две цепи. Мятежникам же было крайне необходимо прорваться к переправе, поэтому атаки вакулинцев следуют одна за другой. Они поливают коммунистов пулеметным огнем. Отстреливаясь, чоновцы отходят к хутору Месюгину.

    Вскоре в чоновских цепях пополнение – прибыли партийцы станицы Етеревской. После двухчасового боя вакулинцы «закружились на месте Ильменского». Их труба играет «сбор». Вскоре в бой вступает артиллерия 10-го полка ВНУС, появившаяся между хуторами Сенный и Глушица в разгар сражения. Вакулинцы под орудийным огнем прорываются через Старую Глушицу к переправе и скрываются на левом берегу Медведицы {См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 31. Л. 16}.

    Это один из типичных примеров мелких стычек противоборствующих сторон, которые имели место 23 – 25 декабря по обоим берегам Медведицы.

    Разрозненные отряды вакулинцев собрались в районе Даниловки-Березовской-Малодельской. Здесь у хуторов Плотников и Муравлев они вступают в бой с правительственными войсками. В обоих сражениях красноармейцы отступают {См.: ГАВО. Ф.141. Оп. 1. Д. 221. Л. 140}. Но, несмотря на тактические поражения, правительственным частям удается вытеснить вакулинцев из Усть-Медведицкого округа.

    Повстанцы движутся на север в сторону Балашовского уезда, вероятно, с целью соединения с тамбовской партизанской армией эсера Антонова. До Саратовской губернии их преследовали только отряды особого назначения. При этом настроение чоновцев было «переменчивое» {См.: ГАВО. Ф. 240. Оп.1. Д.30. Л. 3}.

    3 января в селе Краишевка под Еланью мятежники учинили кровавую баню. Зверски убиты 14 партийцев и милиционеров «с членом Аткарского уисполкома во главе». Коммунисты были захвачены врасплох {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С.621-623, 639}.

    Жестокие расправы над совработниками и милиционерами происходят в дальнейшем почти во всех занятых повстанцами населенных пунктах. Больше всего доставалось коммунам, кооперативам и совхозам {См.: ГАВО. Ф. 249. Оп. 1. Д. 83. Л. 79; Ф. 444. Оп. 2. Д. 69. Л. 98; Газета «Борьба» 9 февраля 1924 г.}.

    Впрочем, необходимо отметить, что руководство мятежников боролось с мародерством, самовольными арестами и обысками. Аресты и обыски могли производить только члены Следственной комиссии повстанцев. Эти темы обсуждались с красноармейцами вакулинского батальона на митингах и собраниях {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С. 813}.

    Продвижение на север мятежникам преградили части ВНУС и бронелетучки. Впрочем, несмотря на численное превосходство, они «не проявили достаточной стойкости» и позволили вакулинцам уйти на восток в Заволжье {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С. 654}.

    18 января мятежный батальон перешел по льду Волгу в районе Банновки {См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 138}. Месячный рейд вакулинцы завершают в окрестностях Палласовки, блокировав, таким образом, доставку хлеба по линии железной дороги Урбах-Астрахань.

    Ряды повстанцев заметно пополнились. Так как власти недооценили возможностей восставших, путь им преграждали в основном мелкие и «политические темные» отряды красноармейцев. Они, часто без боя, сдавались мятежникам, иногда самостоятельно расстреливая своих комиссаров. Так, 19 января под Беляевкой вакулинцы взяли в плен 101 красноармейца, 21-22 января под Палласовкой – 500 человек. Спустя три дня под Савинкой на милость мятежникам сдалось еще 500 бойцов 77-й бригады ВНУС. Ряды восставших пополнили также 400 добровольцев из деревень Новая и Старая Вахневка.

    «Банда за нами грабит ссыпные пункты, кооперативы железной дороги и райпрофсожские склад[ы], затем начали производить поиски коммунистов, - докладывал Матвеев, один из защитников Палласовки, - бандитами розданы крестьянам оружие и часть разграбленного продовольствия». Матвеев также указывал на то, что вакулинцы захватили в Палласовке поезд, на котором они производили переброску своих сил в северном направлении {См.: Крестьянское движение в Поволжье. Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002. С. 632-633}.