Счастье

 
  Каждый человек в начале осознания пути  жизни, с немалым удовольствием пытается наметить для себя некую – «дорожную карту», согласно которой, как он предполагает, непременно придёт к  счастью! И только ближе к  концу пути, он с ужасом обнаруживает,  – абсолютное несоответствие – пройденного, с «дорожной картой»! Они не то, что - не совпадают, у них даже нет  похожести! И остаётся с горечью и покорностью воспринимать всё случившееся, ибо никто в  этом мире не предложит тебе - вторую попытку! Именно в этом понимании человек всё чаще задаётся извечным вопросом, - «Зачем он называется – «венцом творения», если от него ничего не зависит»?! А тогда где тот - «картограф и биограф» который, спрятавшись от людского взора, чертит «маршруты» жизни?! Годы.  Какими они бывают скучными и пустыми, когда тебе уже немного лет?!  Особенно когда тебя начинает угнетать твоя  не нужность обществу, а ещё хуже, когда ты не нужен - родным и близким.  Временами кажется, что ты не нужен даже самому себе. Зачем так придумано «создателем», чтоб именно в это время для человека открываются многие благости жизни, в которых уже нет никакой надобности?! Свободного времени уйма, но зачем оно, пустое и отягощённое одиночеством?! Спи, - не спится! Отъедайся за всё полуголодное прошлое, ан - не кушается.  Отдыхай, выпучив глаза в телевизор, по которому показывают сплошное «шоу», но совсем не интересной становится  вся эта – двуликая, пустая и нарочитая весёлость…
   Ворона переминалась на суку ветвистого кедра и внимательно смотрела вниз на хомяка, который набивал свои щёки, валявшимися на земле орешками. Почерневшая прошлогодняя шишка сорвалась с высокой вершины векового исполина и стукнула вороне по голове. От неожиданности она сорвалась с сучка, перевернулась в воздухе и, выпучив глаза, полетела в сторону реки, каркнув громко на прощание, словно ругнулась «матом». Сорока затрещала на высокой сосне и хомяк, насторожившись, шмыгнул в густые заросли. По лесной тропе шёл старик.  Он опирался на посох, выстроганный из ветви черёмухи, и напоминал клюку бабушки Яги из сказки. За спиной виднелся рыбацкий рюкзачок, из которого торчали бамбуковые части складной удочки. Над рекой стелился туман. Сентябрь. Затишье в природе и затишье в душе, создавали полную гармонию покоя. Для рыбака это очень важно, ибо рыбалка не любит нервозности и суеты, как физической, так и мысленной, а тем более - душевной. Рогатка, воткнутая в прибрежный ил, червячок в баночке, лёгкий поплавок, мелкая рябь по воде и тихое ожидание поклёвки, это всё в совокупности есть - вечное и незыблемое для человека, прожившего всю свою жизнь на берегу реки. Аркадий постелил соломенный коврик на полысевший бугорок и сел на него, не сводя взгляда с поплавка. Достал ломоть чёрного хлеба, отщипнул от него и кинул в воду. Кусочек забегал по воде, создавая мелкие круги вокруг себя, это «мелочь» набежала на прикормку. Поплавок дёрнулся и в это время справа, что то зашуршало. Аркадий оглянулся. Комки земли покатились по земляному склону крутого берега к воде. Обвалился берег. Это происходит часто и особо не привлекает внимание человека. Но на сей раз, взгляд старика уловил вместе с комьями земли, что-то не природное. Это был чугунный горшок, коим ещё в прошлом веке пользовались домохозяйки в сёлах. Аркадий смотрел на этот чугунок с недоумением. - «Откуда он здесь взялся, на берегу, где - самое близкое поселение в восьми вёрстах»? Лениво и неохотно поднявшись, Аркадий подошёл к чугунку. Ухватив за край, он поднёс его поближе к своему облюбленному месту, где расположился для рыбалки. Поставил на землю и стал пытаться выгрести землю изнутри. Вначале вынул грязную и пропитанную смолой тряпку. Вернее то, что от неё осталось.  Потом перевернув, эту не  лёгкую посудину, он  встряхнул её и…! На землю посыпались комья грязи, от которых отделялись какие-то кругляшки, похожие на  монеты! Много монет! Старик от неожиданности сел мимо соломенного коврика и округлил глаза.
- Вот - те - на!
Старое сердце не застучало сильно и гулко, и душа не ахнула, при виде такого «подарка судьбы»! Только пальцы чуть вздрагивали, когда Аркадий вытягивал из мятой пачки сигарету. Мысли не спеша стали выползать из своих спален, чтоб попытаться объяснить, происходящее.
- Надо же?! И всё это мне?! – зашептал внутренний голос, - Ого сколько…
Старик взял тяжёлый комок грязи и стал растирать его пальцами, сквозь серо чёрную, дурно пахнущую  массу, стали показываться красно - жёлтые монеты, с чьим-то выпуклым профилем посредине. Тяжёлые, холодные кругляшки падали на чугунок, издавая неоднозначный звон, сводивший с ума многих, в этом огромном и жадном к богатству мире.
  Аркадий поднял глаза в небо и уже вслух произнёс, - Неужели ты Господи решил посмеяться надо мной, над старым и уставшим от жизни человеком?!
 Опустив глаза, старик рассматривал одну из монет, пытаясь рассмотреть лик того, в чью «честь» когда то и выплавлялись эти кружочки из драгоценного металла! 
Ум размеренно рисовал разнообразные картины, сопровождая их феерическим светом, предполагающим  - счастье!
     «Вот бы ворота справить тесовые, ажурные, с красивой калиткой из резного дуба?! Ох, как давно  мне этого хотелось! Даже, когда было лет семнадцать, когда мир казался более добрым, а всё лучшее находилось в двух шагах, в - «двух шагах», впереди! Эх, какой получится дом, стоящий за створами этих ворот?! Ставенки, словно райские дверцы, в сплетениях чудных сказочных переплетений из чудных растений и цветов, с сидящими на них  удивительной красоты, птицами! И крышу, обязательно - крышу, обшитую тонким кровельным железом, с вырезными узорами по всем кромкам! Жаль, что этого никогда уже не увидит Маша! Моя Маша, которая так мечтала о своём доме! Она могла часами рассказывать детям сказки, в которых обязательно присутствовали чудотворные дома – дворцы.  Дети, не понимая совпадений красоты сказочных дворцов, с маминой мечтой, раскрыв рты, заслушивались над описанием, величественных и узорчатых теремов! Но всякий раз, заканчивая своё повествование, она укладывала детей спать, с нескрываемой грустью в глазах. Так и умерла в тяжёлом - ..42 году, от жесточайшей простуды, полученной на рытье мёрзлой картошки по ночам, которая спасала, измученных голодом детей.
          - А помнишь ли ты Господи, как умирала моя младшая доченька, от того, что не было денег  купить ребёнку валенки и шубку? Два года она ходила в школу в опорках и в заплатанной фуфайке. И как она умирала от воспаления лёгких, не помнишь разве?!
Старик вытер рукавом глаза и продолжал, - Когда для меня закончилась война в ..43 году, и меня израненного и полуживого отправили восвояси домой умирать, я выжил! Выжил! Потому что – дети! Я благодарил тебя Господи за живых детей и ругал тебя за – мою Машеньку! Я карабкался к жизни, ибо знал – нельзя умирать! Дети смотрели на меня наивными, любящими взглядами и верили, что я самый сильный, самый мудрый и самый - самый родненький папочка! Я ругал тебя Господи за холода зимой, когда промерзали стены дома и болели дети, я ругал тебя за жару, когда сохло всё в поле и в огороде! Я ругал тебя, когда не мог купить досыта еды ребятишкам. И ты сейчас хочешь, чтоб я тебя «воспел» за вот этот горшок с золотом?!
Аркадий замолчал.  Закрыл глаза и седой чуб повис, с поникшей головы. Не поднимая головы, старик продолжал:
    - Мой брат пришёл следом за мной с фронта, прожил три года и умер от страшных ран, я тебя за это не ругал, ибо мы – солдаты! Но - дети, это совсем другое, за них я и тебя не боюсь! Помню, как однажды я сорвал с себя крест и бросил его тебе в лицо, когда мою старшую Оленьку избил - пьяный муж до смерти! Не ты ли утверждал, что – «Ничего не происходит на земле, без - твоего ведома»?! Это ты сейчас дал мне целый чугунок золота в плату за всё то прошлое горе, которое не вместить в миллионы таких чугунков, как этот?! За ушедшие годы мытарств и мучений до и после войны?! И это в то время, когда я уже с нетерпением жду «свидания» с моими дочками и женой и с тобой?! Думалось ли тебе там, на небесах, что - ни страхом платы за «грехи», жив человек на земле, а вечным ожиданием гармонии и любви, исходящих именно от тебя Господи?! И миллионы, миллиарды, наполненных ожиданий глаз, из века в век омывают слезами твоё небо, в поисках снисхождения от тебя, твоей защиты и любви к детям твоим! Я благодарил тебя бесконечно, когда ты мне подарил двух моих ангелочков, Оленьку и Настеньку! Ты дал мне «право» на счастье, а потом в оплату оного,  ты ударил меня с такой силой, что я почувствовал запах смерти! И она пришла! Ты грубо отобрал у меня всё, что сам же и дал! Это равносильно тому, как - человек гладит и ласкает котёнка, прижимая его - мурлыкавшего к груди, по дороге к реке, чтоб утопить его! Для чего ты так делаешь – Господи?! Не можешь простить себе, что проглядел у себя под носом «Великого - предателя», который предал тебя и стал «Великим палачом и шулером»?! А ведь он был твоей правой рукой! Теперь этот, некогда – святейший и надёжный слуга, творит великое зло на земле и ты до сих пор не в силах свергнуть его, без помощи  нас - детей своих?! Я уже молчу по поводу, как ты умудрился прошляпить Еву?! Этот «Искуситель» хорошо знал, как больнее ударить тебя, соблазнив - жаждущую познаний, власти и богатств - женщину, в результате чего по земле пошёл не совсем твой народ!  Как случилось так, что из золота ваяют купола и кресты на церквях, чеканят оклады для икон, и из-за этого же золота убивают целые народы и государства?! Как допустил ты, что этот «Предатель», все войны на земле творит с именем твоим на щитах и знамёнах?! Обнажая меч для убиения ближнего, он людскими глотками орёт – «Да поможет нам Бог»! «Бог с нами»!  «Во имя Господа нашего»!  Зришь ли ты Отче, сколь непосильной  оказалась для нас -  плата, за ошибки твои Боже?! Но я всё же слышу, как ты взываешь к людям о помощи, в этой вечной войне двух миров!  Но люди не слышат тебя, охмуренные теми же приманками, которыми бывший «Слуга твой»  когда-то изначально перевернул ум Еве!  Поддавшись искушению, люди оглохли и отвернулись от тебя, и с этим ты ничего сделать не можешь! Изощрённость людских помыслов и разгула испоганенной  человеческой сути,  достигло той точки, когда уже - близко завершение строительства  «триумфального трона» на земле - «Великому предателю»! И он уже просматривается в людских почерневших душах, ибо предательство сегодня в «чести»! И только эта земля, на которой я стою, осталась для тебя последним форпостом, в этой «Великой войне»!  Не надо мне от тебя больше ничего  в этой жизни! Что мог, ты уже дал мне и что мог, жестоко отобрал, тогда и принимать будешь меня на небесах своих таким, каков я есть. Без поправок и без «макияжа»… Вот такие тебе мои слова Отче! Теперь я понимаю, почему тебя ругал Библейский Иов, пребывая в пустыне, ибо я сам сегодня нахожусь в ней! Но - не взирая ни на что, я слышу тебя и я помогу тебе!
Старик посидел молча над чугунком, взял его и пошёл вдоль берега. Взошёл на высокий обрыв, простирающийся над рекой, размахнулся и зашвырнул клад подальше в реку. Охнула река громко, словно не обрадовалась приобретению, а старик сел на край обрыва и заплакал. Он понимал, что - выбросил очень тяжёлый камень, упавший на его плечи! Вспоминая всё своё горькое прошлое, он шёпотом повторял:
- Где ж ты раньше был - Господи?...